Глава 4. Одиночество в крови 2 страница

– Кстати, я представилась, а вот ты нет, – сказала она спустя минут десять после того, как мы тронулись в путь. За рулём она чувствовала себя весьма комфортно, что было довольно интересным наблюдением, так как я была уверена, что она родилась задолго до появления автомобилей.

– Меня зовут София, – немного скомкано ответила я, наблюдая за изменениями в пейзаже за окном.

– Это твоё первое имя или второе? – немного нахмурившись, спросила девушка. Когда ей пришлось сделать сложный поворот, она высунула кончик языка и слегка прикусила его. После вновь расслабилась.

– В смысле?

– Я имею в виду, это имя тебе дали человеческие родители или твой… создатель? – она вновь это сделала! Запнулась!

– Это имя дали мои родители, – с нажимом ответила я.

– Хм..странно. А создатель не стал переименовывать тебя?

– Нет. И если говорить начистоту, я никогда ничего от него не взяла бы, – хмуро ответила, вновь уставившись в окно, – кстати, у тебя есть сигареты? Я так давно не курила…

– Да, поищи в бардачке, – кивнула она, лихорадочно обдумывая мои ответы. Вот это действительно было странно. Если я права, и она действительно давно родилась и большую часть своей жизни провела в обличие вампира, то почему я так легко читаю по её лицу, о чём она думает? По Константину всегда было сложно это понять. Я думала, что в этом книжки о вампирах говорят правду и со временем вампиры превращаются в застывшее каменное изваяние, пустое снаружи и полное изнутри.

– Спасибо, – с чувством полного блаженства, я сделала первую затяжку и от неожиданности закашлялась, – что это за дрянь? – с возмущением воскликнула я, вновь беря в руки пачку сигарет. На пачке стоял номер пять, были ещё какие-то символы по бокам и всё.

– Сигареты, – она искоса посмотрела на меня, – наши сигареты.

– Я поняла, что это сигареты. Но что это такое? Я заядлый курильщик, и всегда думала, что знаю все марки сигарет! А самое главное, я же… вампир, почему они… такие крепкие?

– Потому что это сигареты для нас, вампиров. Их производит одна наша фирма, где-то на Юге. Эти сигареты были изобретены специально для таких как мы. Если их выкурит обычный человек… скажем так, ему после этого потребуется срочная медицинская помощь, – немного напряжённо ответила она, – чувствую, что когда мы доберёмся до моего дома, нам предстоит очень о многом поговорить.

– Это точно, – тихо пробормотала я, делая очередную затяжку. А что, мне нравится! Они действительно очень крепкие.

Постепенно вид за окном начал меняться и если вначале я видела что-то вроде сельской местности, то затем стали проступать городские мотивы. Сначала маленькие пригородные домики, потом городские кварталы и офисные здания. Было удивительно наблюдать за тем, насколько тиха здесь ночная жизнь. Мне, как… бывшему человеку, было странно видеть такое, я привыкла, что в городе жизнь не останавливается ни на минуту. Что в крупных финансовых зданиях проворачиваются сделки с партнёрами, живущими на другом конце мира, где совсем другое время. Что в городе существуют целые кварталы, посвящённые игорному бизнесу, что есть ночные клубы и рестораны, которые никогда не закрываются, чтобы в любой момент обслужить потребителя. Здесь это тоже было, но в гораздо, гораздо меньших объёмах. На секунду подумала, что это усложняет охоту, ведь вампиры, по сути, ночные жители. Но я тут же устыдилась этой мысли. Охота, мне кажется, что она всегда будет стоять между мной и реальным миром, моим реальным миром. Таким, каким я его теперь вижу каждый день. Я огорчённо вздохнула. Вот уже семь месяцев, как я стала вампиром, но до сих пор не смирилась с этим, не смогла свыкнуться с такой мыслью.

А тем временем окрестности стали незаметно меняться, и вот мы уже оказались в индустриальной части города. Вернее в месте, которое когда-то таким было. Сейчас это были заброшенные заводы и заколоченные здания, без признаков жизни. Единственное, что было обитаемым – это довольно крупный ночной клуб с претенциозным названием «Танцующий дракон». И всё. Я обеспокоенно посмотрела на Фриду. Признаться честно, я не представляла, где должен жить вампир, который разъезжает на стареньком форде.

– Куда мы едем? – наконец спросила я, не выдержав молчания.

– Мы почти приехали, – спокойно ответила Фрида.

И мы действительно приехали.

Фрида остановилась перед закрытыми воротами потрёпанного временем завода. Судя по всему, он был давно заброшен, однако не выглядел пустующим. Окна не были разбитыми или заколоченными, а ворота явно новые. Фрида вылезла из машины и открыла их, чтобы мы могли попасть внутрь. Проезжая на территорию завода, я поразилась тому, насколько здесь чисто. Да и вообще пространство между забором и заводом, было превращено в зелёную местность. Густой сочный газон, несколько деревьев: яблони, вишни, рябина. В отдалении виднелась небольшая беседка и маленький фонтанчик. Фрида направила машину по гравию в сторону кирпичного гаража и вновь вылезла из машины, чтобы его открыть. Наконец, мы покинули машину и направились в сторону завода.

– Почему ты здесь живёшь? – спросила я, осматриваясь.

– Этот завод когда-то принадлежал моему человеческому отцу, – спокойно ответила Фрида, открывая дверь.

– Понятно, – кивнула я, на глаз пытаясь определить, когда это было.

– Проходи, чувствуй себя как дома.

Пройдя внутрь, мы попали в просторную гостиную с небольшой прихожей. Комната была выполнена, если можно так выразиться, в деревянном стиле. Дубовые панели, паркет. Множество растений в горшках и кожаная мебель. Гостиная производила впечатление уюта и покоя. Полностью домашняя обстановка, которая соответствовала своей хозяйке на все сто процентов. Странно, если честно, не думала, что вампиры могут так жить. Скорее ожидала чего-то более тёмного и мрачного. Готические замки, дорогие виллы, красные, чёрные цвета… а не старенький форд, деревянные панели и зелёные шторы на окнах. Это действительно заставляло меня о много задуматься.

Судя по всему, здание было разделено на две части, так как справа было расположено большое окно, сквозь которое виднелись деревья, которые вряд ли бы выжили в этой широте. Да и само здание явно было больше этой гостиной.

– Что это там за окном? – с любопытством поинтересовалась я.

– Что? – она рассеяно посмотрела направо, – а это моя оранжерея. На протяжении многих лет я занимаюсь выращиванием и скрещиванием растений. Это моя страсть. Позже, если захочешь, я устрою экскурсию.

– Вау, это звучит действительно здорово, – пробормотала я, подходя ближе к окну.

– Ну да, – всё также рассеяно ответила девушка, осматриваясь, словно бы кого-то разыскивая, наконец, её лицо прояснилось и она направилась к дивану. Быстро обойдя его, она наклонилась, а когда выпрямилась, у неё на руках оказалась большая белоснежная, пушистая кошка, явно недовольная тем, что её потревожили.

– Знакомься, это Белка, – с улыбкой на устах сказала Фрида, нежно прижимая кошку к груди, та в ответ недовольно мяукнула и тогда девушка опустила кошку обратно на диван.

– Ты назвала кошку Белкой? – с изумлением рассмеялась я.

– Ну да, это проказница когда-то обожала везде лазать, а уж как она умела прыгать! – сказала девушка, с умилением глядя на кошку. – К сожалению, но эти времена давно позади и теперь моя кошка превратилась в пожилую даму, которая большую часть своего времени тратит на сон, валяние на диване и пожирание всяких вкусностей.

– Ей теперь недолго осталось, старенькой совсем стала, – продолжила она уже с грустью в голосе.

– Все мы умираем, – попыталась я её утешить.

Фрида с усмешкой посмотрела на меня.

– Умираем?

– Ой, – я прижала ладонь к своим губам, – прости меня, я до сих пор не привыкла.

– Послушай, люди могут всякое болтать про смерть – она ждёт каждого. Но на кого не посмотришь, так все в глубине души верят в то, что бессмертны. Они не верят в смерть. А мы верим, потому что вампир может умереть только насильственной смертью. Поэтому для нас она всегда рядом, хоть и невообразимо далека, – в её словах сквозила странная мудрость, которая плохо сочеталась с её юным обликом, – это Белка номер девять.

– О чём ты?

– Когда мне было четырнадцать лет, моя мать подарила мне котёнка на день рождения. Я назвала её Белкой, когда увидела, как она лазит по деревьям. Потом, после того, как я стала вампиром, я забрала кошку с собой. В один из дней, она окотилась, так и пошло. Эта кошка далекий предок той Белки.

– Впечатляет.

– Все мы хотим близости, – с деланым равнодушием проговорила девушка, – ладно, давай я покажу, где здесь душ и дам тебе новую, чистую одежду.

Дом Фриды не переставал удивлять. Знаете, было действительно приятно оказаться в месте вроде этого. Оно пахло домом, пахло покоем и тишиной. Безопасностью. Мягкие махровые полотенца, уютная картинка с рыбками в ванной. Какие-то флакончики, баночки в душевой кабинке. Стоя под горячим душем и яростно отмывая своё тело от засохшей грязи, я буквально наслаждалась этой человеческой обстановкой. Это было так приятно, завернуться в большой пушистый халат с вышитыми цветами по краям и спуститься на первый этаж в кухню, чтобы получить только что приготовленное какао с взбитыми сливками. С удовольствием вдыхая аромат, исходящий от чашки, и доставая пачку сигарет, я забралась с ногами на просто огромный мягкий диван и закурила.

– Ну что, ты готова поведать мне свою историю? – лукаво улыбнувшись, спросила Фрида.

– Моя история будет слишком драматичной для того, чтобы быть правдой, – грустно улыбнулась в ответ.

– Но ты же сама хочешь мне всё рассказать? – она внимательно посмотрела на меня, доставая сигарету из пачки, – так что слушаю.

– Семь-восемь месяцев назад, я прошла на свою кухню, чтобы испытать нечеловеческую боль и потерять сознание, – ровным голосом начала я свою историю.

Когда закончила говорить, над кухней повисло тягостное молчание, а часы пробили полночь. Фрида дрожащими пальцами вытянула из пачки последнюю сигарету и лихорадочно закурила, прежде чем начать говорить.

– Знаешь, София. Я многое слышала в своей жизни, многое видела. Твоя история не выглядит пугающей, не вызывает настоящей жалости. Но она вызывает сочувствие, – хмуро проговорила она, – в первую очередь потому, что самое удивительное, что может приключиться с человеком в его жизни, окрасилось для тебя в мрачных тонах. Так не должно было случиться. За это твоего… создателя нужно будет наказать.

– Это точно, – раздражённо пробормотала я.

– Нет-нет, ты не поняла, – покачала головой девушка, поднимаясь с дивана и проходя на кухню за очередной чашкой какао, – его нужно наказать за то, что, как только он почувствовал, что ты превращаешься, не отправился за тобой. Вот в чём его вина. Скажи мне, София, как бы ты реагировала на своё превращение, если бы он был рядом, когда ты проснулась? Я не отрицаю, наверняка были бы плохие эмоции, но в целом? Ты бы так же реагировала, как сейчас? Не желала пить кровь? Отказывалась от своей сущности?

Я надолго задумалась, прежде чем ответить ей.

– Не могу сказать наверняка, возможно, что ты скажешь, что я сужу предвзято на основе пережитого. Но я уверена, что не стала бы кровожадным монстром…

– Подожди, ты меня считаешь кровожадным монстром? – с иронией в голосе спросила девушка, руками описывая обстановку своего дома.

– Нет-нет, ты не поняла…. Я имею ввиду те сны, которые он мне посылал… да и сам Константин явно не является истинным благодетелем.

– Если я правильно тебя понимаю, то могу сказать, что ты права. Когда-то, очень давно, я встречалась с ним. Мой Хозяин водил меня на встречу с этим вампиром.

– Так вы знакомы? – удивилась я.

– Да, мы же вампиры. Нас очень мало, лет через сто, ты будешь знать поименно всех вампиров живущих на этом и других континентах, а со многими встретишься лично. С тех пор, как среди вампиров прекратились войны и конфликты, как мы стали ближе друг к другу из-за развитости человечества, это стало в порядке вещей, – она мягко улыбнулась мне, возвращаясь на диван.

– Да уж, – задумчиво протянула я, – скажи, а Константин, кто он?

– Что я могу тебе о нём рассказать, – Фрида наморщила лоб, вспоминая о нём, – тебе не так повезло, как в своё время мне. Одно могу сказать, что, похоже, это ненадолго.

– О чём ты? – не поняла я.

– Константин работает… даже не знаю как это назвать… продавцом? – она пожала плечами. – Насколько я поняла, ты знаешь о талантах людей и соответственно вампиров?

– Да, знаю. Как я уже говорила, моя… подруга Ангел делала предположение о том, что Константин обратил меня из-за скрытого таланта…

– Вот об этом я и хочу тебе рассказать. У твоего создателя также есть способность. Ты уже знаешь, как работает связка между создателем и его детьми? – спросила она меня, делая приличный глоток какао.

– Нет, я этого не знаю, – отрицательно покачала головой.

– Жаль. Ладно, если говорить по-простому, то создатель чувствует, где находятся его дети. Вначале это выглядит, как стрелка компаса, указывающая направление, затем он видит картинки, видения того, что видит ребёнок. По мере приближения, всё это усиливается. Так вот, к чему это я: способность Константина – чувствовать особенных, – значительно проговорила она, выжидательно уставившись на меня.

– И что дальше? – нетерпеливо спросила я.

– К его сожалению, радар Константина не такой мощный, как у связки родителя и ребёнка, поэтому он не чувствует всех одарённых, но его способность позволяет определить, какой у него будет талант, – она вновь сделала глоток и поудобнее устроилась на диване, – а дальше всё просто. Он находит этих людей, определяет их талант, а дальше начинает поиск покупателей.

– О чём ты говоришь? – очень тихим голосом спросила я, – каких покупателей?

– Так он зарабатывает деньги, – сказала Фрида, немного поморщившись, – в принципе он не делает ничего плохого, даже наоборот, он даёт людям шанс стать кем-то большим, чем просто человек.

– Фрида, может я чего-то не понимаю, но то, что ты говоришь… чёрт возьми, да это самая настоящая работорговля! – прокричала я, резко вскакивая с дивана.

– Успокойся, – менторским тоном проговорила она, – сядь обратно на диван и дослушай то, что я тебе говорю!

– Да я вся во внимании, – раздражённо взмахнула руками, опускаясь обратно на диван.

– Во-первых, о работорговле здесь никто не говорит.

– Да неужели, – со злой иронией воскликнула я.

– Послушай меня внимательно, – в её голосе прорезались металлические нотки, – сейчас дело обстоит так, я могу в любой момент вышвырнуть тебя из дома и позвонить твоему хозяину, чтобы рассказать, где ты, хоть он и так это знает. И будь уверена, что я это сделаю, если ты не будешь слушаться. Я не прошу тебя ни о чём сверхъестественном. Просто посиди спокойно и дай мне договорить.

– Он мне не хозяин, – ворчливо проговорила я. После этих слов, девушка посмотрела укоряюще, я подняла руки, показывая, что больше ни слова не по делу не произнесу.

– Так вот, о чём это я, – сказала она, задумчиво рассматривая узор на чашке, – работорговля. Как ты думаешь, как люди становятся вампирами? Я имею в виду не в физическом плане, а о том, как они попадают к нам?

– Ну, как в книгах… – неуверенно протянула я, – любовь… деньги, какие-то таланты.

– Вот! – она подняла указательный палец, – таланты! Именно они стоят на первом месте. Любовь, конечно, тоже присутствует, но в меньших количествах. На первом месте таланты, и не простые, а сильные. Те, благодаря которым мы выживаем. Раньше это было очень важным, в те времена, когда люди знали о нашем существовании и охотились на нас. Не только кланы охотников, но и простой люд. Тогда не существовало соглашения между представителями Теневого мира и вампирами. Именно таланты решали, кто будет жить, потому что наша физиология подразумевает, что кто старше, тот и сильнее. Таланты уравнивали шансы.

– Я не понимаю, – озадаченно покачала головой.

– Например, возможность сотворить огонь. Или заставить другого подчиниться твоей воле. Или телекинез… ты поняла, о чём я?

– Ну да, – я кивнула.

– Поэтому способность Константина так важна и популярна. Спрос рождает предложение. А теперь поставь себя на место человека, который обладает способностью двигать небольшие предметы. Как думаешь, вампир, который увидел, как он это делает, будет спрашивать разрешение на обращение?

– Нет, – тихо пробормотала я.

– Вот именно. Вампир просто создаст себе ребёнка. А связь довершит начатое.

– Это насилие.

– Почему же? Скажи мне, ты давала своё согласие на то, чтобы твоя мать родила тебя?

– Нет, потому что меня не было. Это беспредметный разговор, – я отрицательно качнула головой.

– Но тебе придётся принять правду и смириться. Мир несправедлив, София, – она улыбнулась кончиками губ. – У тебя нет другого выхода. Скажи, ты уже думала, чем ты будешь заниматься в будущем? Ведь теперь тебя ждёт долгая, очень долгая жизнь.

– Пока что пытаюсь выжить в настоящем, – горько усмехнулась я, – будущее представляется чем-то очень-очень далёким.

– Вот в этом твоя главная ошибка! – она подняла указательный палец, – из-за того, что потеряла свою опору, сейчас ты видишь всё в депрессивных оттенках…

– О да! Действительно, у меня депрессия, – я громко расхохоталась и откинулась на спинку дивана, – ведь всё на самом деле просто прекрасно! И за мной не гоняться разъярённые охотники, мой создатель не собирается продавать меня как какую-то вещь и мне не надо пить кровь…

– Всё, что ты говоришь, и правда присутствует в твоей жизни. Но то, как ты к этому относишься, вот, что неправильно! Например, пить человеческую кровь. Я вижу, что для тебя это самая больная тема на сегодняшний день. Однако ты никогда не задумывалась, почему? – она выжидательно уставилась на меня.

Я прекратила смеяться и серьёзно задумалась над её вопросом.

– Если отбросить аморальность процесса, то, пожалуй, я так к этому отношусь, потому что попала к охотникам, когда превратилась, – я озадаченно пожала плечами, – а также, потому что я не хочу использовать людей. Ведь пить их кровь – насилие. Да, они не будут помнить об этом, но, мне кажется, они будут это чувствовать глубоко внутри себя. А помнить буду я. Осознавать себя насильником, не лучший способ, чтобы считать себя хорошей.

– Знаешь, у меня такое чувство, будто бы я разговариваю с вегетарианцем, – девушка в ответ рассмеялась, – они говорят что-то похожее, что и ты.

– Я не была вегетарианцем, – смотря на девушку, я видела, что она не понимает того, что я ей говорю. Она слишком давно стала вампиром, чтобы помнить, каково это быть человеком.

– Но фактически стала им сейчас, – Фрида укоризненно посмотрела мне в глаза, – знаешь, что самое страшное в нашем разговоре?

– Что?

– То, что ты по-настоящему не понимаешь, о чём мы говорим, – Фрида поднялась с дивана и отправилась наливать себе очередную чашку какао. Она продолжила говорить, находясь на кухне, даже не повышая голоса, зная, что я всё прекрасно слышу. – Суть нашей беседы заключается в том, что если ты не будешь пить человеческую кровь, то ты умрёшь. Насколько я поняла, ты заметила, какой была слабой, пока была у охотников. Тебе не хватало настоящей крови, – на этих словах она раздражённо фыркнула, – знаешь, когда ты попробуешь человеческую кровь прямо из горла, то тебе будет очень сложно придерживаться твоих нынешних позиций.

– Я пила кровь вампиров. Твою и Константина. Честно говоря, я признаюсь, что она была вкусной. Я не могу сравнивать с донорской, потому что она попадала сразу в вены, но вот наркоманкой не стала, как видишь, – я постаралась вспомнить те чувства, которые вызывала во мне кровь вампиров. Она действительно была вкусной. Очень вкусной, но не достаточно, чтобы вызвать жажду и привыкание. В ней чего-то не хватало.

– А давай проведём эксперимент? – девушка вернулась, неся в руках две чашки какао, – у меня храниться небольшое количество донорской крови, на всякий случай. Давай ты её выпьешь, а потом вновь попробуешь мою кровь.

– Зачем это? Я и так знаю, что твоя лучше, – непонимающе спросила я.

– Ты никогда не пила её, не можешь сравнить. Единственное, что я могу тебе сейчас сказать, что человеческая кровь, свежая, горячая – гораздо лучше.

– Слушай, меня не интересуют вкусовые качества крови. Ангел научила меня, как делать переливание. В этом нет проблем. А если мне захочется чего-нибудь вкусного, то я просто сделаю себе какао!– взяв кружку из рук Фриды, воскликнула я.

– Смешная ты, – она с улыбкой покачала головой и отвернулась к окну, – но ты не услышала первую часть моей фразы. Ты останешься слабой, если будешь упорствовать. К тому же, Константин вряд ли позволит тебе так жить. Совсем скоро всё измениться.

– А ты думаешь, почему я сбежала? – угрюмо спросила я.

– Это было глупо. Помнишь про связь?

– Помню, но я должна была хотя бы попытаться.

– Ладно, София, время позднее, пора ложиться спать, – она повернулась ко мне и сладко потянулась, – утро вечера мудренее.

– А я думала, что вампиры ночные создания! – усмехнулась я.

– Всё зависит от вампира, – ответила Фрида, – я много работаю над своим садом. Как внутри здания, так и снаружи.

– Кстати, а что это за здание?

– Раньше это был завод моего человеческого отца, как я уже говорила, – она немного смущенно пожала плечами, – когда вампир обратил меня, я не покинула свою семью, просто уехала с ним за океан. Времена были другие, нам было проще затеряться. После смерти родителей, я всё унаследовала.

– И что, никого не смущает, что по документам, это здание принадлежит… столетней девушке?

– Каждые двадцать лет, я завещаю документы самой себе. Мы же вампиры, за прошедшие столетия изрядно поднаторели в искусстве пряток. В том числе и подделок документов. Даже самая надежная проверка не выявит фальсификаций.

– Здорово.

– Раньше это здание было заводом по производству обуви. Мои родители очень вовремя умерли от старости и не увидели, как быстро изменилось время. Не видели, как завод обанкротился, – она печально улыбнулась, погружаясь в свои воспоминания, – мне хватило денег сохранить здание. А с помощью Маркуса, так звали моего Хозяина, я превратила это место в свой дом. Это действительно было удачным решением, так как ты видела, во что превратился этот район.

– Он заброшен, – я покачала головой, – почему решение удачное?

– Отсутствие соседей – залог долгой жизни на одном месте. Если бы я жила в обычной квартире или в доме, то каждые пятнадцать-двадцать лет, мне приходилось бы переезжать с места на место. Скрываться, прятаться, заводить новых друзей среди соседей. Постоянно пытаться не выделяться, – она удручённо вздохнула, – мне кажется, что это самое неприятное в нашей жизни. Пока мне везёт и этот район заброшен. Но рано или поздно, его превратят во что-то другое, и здесь появятся люди, мне придётся уехать.

– Жизнь отстой, – я неуклюже приободрила.

– Это точно, – она вновь потянулась и, подойдя к кофейному столику, собрала пустые чашки, пепельницу и прошла на кухню, чтобы всё помыть.

– Сейчас я покажу тебе, где ты будешь спать. Кстати, насчёт эксперимента, если что – всегда пожалуйста, – и она заговорщицки подмигнула.

***

Это было странное состояние для меня нынешней. Чувство покоя и безопасности. Да, давненько не приходилось по-настоящему его испытывать. Над невидимым горизонтом очень медленно вставало солнце, постепенно окрашивая мир в светлые тона. Я предусмотрительно захватила из дома солнцезащитные очки, которые любезно предложила Фрида. Да, странная, немного печальная девушка, которая старше меня раз в пять. Она старалась показать, что вампиром быть здорово, но я прекрасно видела, что это не совсем так. Ведь она жила абсолютно одна, со старой кошкой и огромным садом, который она возделывала каждый день. Смешно сказать, но она, кроме внешности, полностью соответствовала старушкам, они тоже любят копаться в земле и кормить кошек. Вот только она вампир, и поэтому пошла дальше их. Перед тем, как мы расстались, она таинственным голосом сообщила, что завтра покажет, чем занимается. И этот как-то связано с биологией, со скрещиванием и созданием новых видов растений. Это её маленькая страсть, которая приносит неплохой доход.

Я глубоко вздохнула и осмотрелась. С каждым днём, мой график сна сужается. Помниться, Ангел говорила, что я много сплю из-за того, что разум ещё не осознал до конца, что я больше не человек и мне не нужно так много спать. Похоже, долгим снам, в которых я рисую и слушаю рокот волн, пришёл конец. Всё становится другим. Я сама не верю в то, что начинаю думать иначе, однако это так. Сколько прошло месяцев со смерти Алисы? Четыре, пять? У меня абсолютная память, но почему-то я с трудом вспоминаю, как она выглядит. Что любит и какой у неё голос. И Влад, и Кирилл… их я тоже почти не помню. Ярким пятном горят лица Диона и Ангела, но и это проходит. Мне кажется это происходит из-за паразита. Мол, он не хочет, чтобы я помнила человеческую сторону своего бытия. Что в облике вампира можно нормально жить. И быть живой, не куклой. Вспоминая этот термин «спящая кукла», я невольно начинаю проводить параллели с тем, во что куклы превращаются – в бабочек. Легкие, небесные создания, невероятно красивые и воздушные. Однако, я не чувствую себя такой. Скорее мёртвой бабочкой, зажатой в чужом кулаке. Ещё раз печально вздохнув, я достала сигареты Фриды и закурила. Эти сигареты ну очень крепкие. Интересно, а у вампиров бывает зависимость от наркотиков? Надо будет спросить у Фриды. Тем временем, день уверенно вступал в свои права, и деревья вокруг постепенно окрашивались в свои привычные тона. Лёгкий ветерок осторожно касался лица и волос, из-за чего я расслабленно откинулась на спинку скамейки и прикрыла глаза. Было хорошо, просто по-человечески хорошо. Я не знала, чего ждать от будущего, что там случится, поэтому старалась насладиться этим небольшим перерывом в моей суматошной жизни. Знаете, я очень много думаю о том, почему я так плохо адаптируюсь к изменениям жизни. Да, эти перемены кардинальны, но ведь прошло уже почти восемь месяцев, а я до сих пор не могу ни на что решиться. По настоящему, я отказываюсь пить человеческую кровь вовсе не из-за моральных терзаний, а из-за банального страха сделать шаг, самый важный в жизни шаг. И пускай твердят, что у меня нет выбора, но он есть. Я могу просто убить себя – вернуться к охотникам, думаю, что они с удовольствием сделают это, после всего, что я натворила. И пока ещё есть время сделать это.

– О чём так сильно задумалась, София? – над моей головой раздался немного сонный голос Фриды, а над садом пронёсся восхитительный аромат свежесваренного кофе. – Будешь?

– Да, давай, – я повернулась и увидела девушку, одетую в лёгкий халатик и с двумя чашками в руках.

– Тогда подвинься, – она мягко улыбнулась и осторожно, чтобы не разлить, опустилась на скамейку.

После первого глотка кофе, жизнь обрела более яркие краски, с чего я сделала ещё один глоток.

– Как спалось в нормальной постели? – спустя минуту, поинтересовалась она.

– Хорошо, хоть и недолго. Жаль, что вампиры так мало спят, мне нравятся мои сны, – жалобно протянула я.

– Во всем должны быть свои минусы, – она покачала головой и продолжила, – скажи, а твой сон, его можно претворить в жизнь?

На секунду я задумалась, вспоминая свой сон.

– Если есть деньги, то да, – я немного растеряно пожала плечами, – а что такое?

– Оглянись вокруг, – она развела руками, показывая свой сад, – вот какое место мне сниться на протяжении всей жизни.

– Ты уж извини, но это чем-то напоминает спящую красавицу, – немного ехидно сказала я, – и сон, и явь, одинаковы. Как же ты определяешь, что реально, а что нет?

– Во сне мне не приходиться пить кровь, – она вновь улыбнулась.

– Понятно, – кивнула я, делая очередной глоток, – да, кстати, я вспомнила, что хотела задать тебе пару вопросов по миру вампиров. Конечно, я много прочитала, находясь среди охотников, но хотелось бы получить более достоверную информацию.

– Ладно, задавай свои вопросы.

– Вчера ты упомянула про активов и пассивов. Что это значит?

– Активы – это те, кто ведет активный образ жизни. Проще говоря, это вампиры, которые следят за безопасностью нашего вида. Они решают, что для нас хорошо, а что плохо. Например: если ты захочешь кого-нибудь убить, то после убийства ты должна замести все следы. Нельзя убивать там, где работаешь и живёшь. Если что-то всплывёт, то наказание за это одно – смерть.

– А как они узнают?

– Если ты убьёшь человека, то должна будешь направить письмо в главный офис вампиров, которые проживают в городе.

– Честно, я что-то не совсем поняла…

– Ладно, давай я немного просвещу тебя насчет того, как у нас всё устроено. В каждом крупном городе есть офис, принадлежащий Теневому миру. Чем город крупнее, тем больше представителей различных видов в него входят. Задача данной организации следить за соблюдением правил, установленных старейшинами Теневого мира.

– Что за правила?

– Список небольшой:

1. После убийства – тщательно замести следы.

2. Не рассказывать людям о нашем существовании. Это допускается только в том случае, если ты хочешь присоединить человека к своему виду.

3. Не давать людям повода заподозрить тебя.

4. Не вступать в конфликты друг с другом.

5. Ни в коем случае нельзя убивать своего собрата. Если собрат совершил какое-то злодеяние по отношению к тебе, то ты обязан направить письмо совету старейшин, которые решат, справедливо оно или нет.