Библиографические справочники. словари

Литературный энциклопедический словарь (под ред. П.Николаева). М. 1987.

Литературная энциклопедия терминов и понятий (под ред. А.Николюкина). М. 2001.

Русские писатели. ХХ век. Биобиблиографический словарь: В 2 т. 1998.

Писатели русского зарубежья: Литературная энциклопедия Русского Зарубежья. 1918-1940 / Гл.ред. Николюкин А.Н. - М. РОССПЭН. 1997.

Русское зарубежье: Золотая книга эмиграции. Первая треть ХХ века: Энциклопедический биографический словарь. М.: РОССПЭН. 1997.

УЧЕБНИКИ, УЧЕБНЫЕ ПОСОБИЯ

История русской литературы ХХ века (20-90-е годы). Основные имена. М. 1998.

История русской литературы ХХ века (20-50-е годы): Литературный процесс. М. 2006.

Агеносов В.В. Литература русского зарубежья (1918-1996). М. 1998.

Вопросы новой и новейшей русской литературы. М. 2002.

Очерки истории русской литературы ХХ века. СПб. 1995

ИССЛЕДОВАНИЯ

М.Алданов

Адамович Г. Алданов // Адамович Г. Одиночество и свобода: Литературно-критические статьи. СПб.1993. С. 71-83

Чернышев А.А. Непогасшая искорка М.Алданова // Алданов М. Ключ. М. 1991. С.1-17.

Чернышев А.А. Материк «Марк Алданов»: Неизвестная часть // Алданов М. Портреты. М. 1994. С.1-27.

Ульянов И. Памяти М.Алданова // Русская литература. 1991, № 2. С. 71-72.

Р.Гуль

Костиков В.В. не будем проклинать изгнанье…М.1990.

Глэд Д. Беседы в изгнании // Русское литературное зарубежье. 1991. Вып.1. С.39-49.

Померанцева Е.С. «Россия… в памяти души и сердца» // Русское литературное зарубежье. 1982. Вып. 2. С. 108-124.

Д.Мережковский

Кувакин В.А. «Мистический революционер» Д.Мережковский // Кувакин В.А. Религиозная философия в России. М. 1980. С. 75-105.

Поварцов С.Н. Траектория падения: О литературно-эстетических концепциях Д.Мережковского // Вопросы литературы. 1986. № 11. С. 153-191.

Фридлендер Г.М. Д.С.Мережковский и Генрик Ибсен: У истоков религиозно-философских идей Мережковского // Русская литература. 1992. № 1. С.43-57.

Ю.Тынянов

Белинков Я. Ю.Тынянов. М. 1965.

Каверин В., Новиков В. Новое зрение: Книга о Ю.Тынянове. М. 1988.

Юрий Тынянов. Писатель и ученый: Воспоминания. Размышления.Встречи. М. 1966.

Воспоминания о Ю.Тынянове: Портреты и встречи. М. 1963.

А. Толстой

Алпатов А.В. Алексей Толстой – мастер исторического романа. М.1958.

Кормилов С.И. А.Н.Толстой // Статьи о русской литературе. Учебное пособие. М. 1996. С. 336-356.

Крюкова А.М. А.Н.Толстой и русская литература. Творческая индивидуальность в литературном процессе. М. 1990.

Поляк Л.М. Алексей Толстой – художник. Проза. М. 1964.

Петелин В. Алексей Толстой. М. 1978.

А.Н.Толстой. Материалы и исследования. М. 1985.

А.Н.Толстой. Материалы и исследования. М. 1995.

ЭПОПЕЯ И РОМАН-ЭПОПЕЯ В РУССКОЙ ПРОЗЕ 1920-1930-х ГОДОВ (М.ШОЛОХОВ, А.ТОЛСТОЙ, И.ШМЕЛЕВ)

Развитие жанра исторического романа в 1920-1930-х годах подготавливает почву для появления романа-эпопеи, осмысляющего частную судьбу на фоне и в связи с глобальными историческими событиями: это «Тихий Дон» М.Шолохова, «Солнце мертвых» И.Шмелева, «Жизнь Клима Самгина» М.Горького, «Хождение по мукам» А.Толстого.

Современные исследователи отмечают следующие характерные черты романа-эпопеи: «Эпопея — произведение, повествующее о жизни на­рода в переломные моменты истории»[36]. В романе-эпопее «частная жизнь связана с историей народа», «при изо­бражении смены поколений семья приобретает социальный и исторический смысл», «для романа-эпопеи не слу­чайно изображение народа именно в роли творца исто­рии»[37]. Задача эпопеи — «показать судьбы целого народа, воссоздавая его прошлое и настоящее, проецируя буду­щее»[38]. Жизнь новой эпопее дают мысль народная, «на­родно-героическое начало», восстановление «эпического состояния мира.

Впервые глубоко осознал необходимость подхода к истории как форме человеческого существования Л.Н. Толстой. Писатель впервые в истории русской и мировой литературы осуществил то, что, пользуясь определением М. Бахтина, можно назвать романизацией истории. Романизация прошлого и принципов его воплощения закономерно вытекала как из философии писателя и концепции «истории – искусства», так и развития русской литературы XIX века. «Война и мир» - одно из уникальных произведений русской и мировой литературы - обладает неповторимыми художественными особенностями, включая жанровые признаки. Являясь романом по основным признакам (через все произведение проходит описание судеб главных героев), «Война и мир» выходит за рамки классического романа. Произведение Толстого можно назвать эпопеей, так как предметом изображения у писателя становится вся русская жизнь первой четверти XIX века (государственная внутренняя и внешняя политика, основные слои и многочисленные прослойки русского общества, их взаимоотношения, их бытовой уклад, духовная жизнь). Образы героев раскрываются не сами по себе, а связываются с общественной средой (роман), но многоплановое изображение национальной жизни (эпопея) оттесняет образы конкретных героев на второй план, делает их отдельными, хотя и очень яркими представителями нации. Благодаря открытию Л. Н. Толстого человек в литературе становится историческим, а история приобретает свою человеческую значимость. Заслуга Л.Толстого состоит в том, что он соединил разные жанровые приемы и создал огромное художественное полотно, которое одновременно является историческим, социальным, философским, семейным, психологическим романом-эпопеей. Таким образом, роман-эпопея представляет собой такую содержательную форму, возникновение которой сопряжено с качественным обновлением романического мышления.

Роман-эпопея М.Шолохова «Тихий Дон»: традиции и новаторство.

М.Шолохов ( 1905-1984) – крупнейший в русской литературе ХХ века прозаик-неинтеллигент[39], основная заслуга которого состоит в возведении на высшую степень искусства той творческой задачи, которую впервые поставил И.С.Тургенев в «Записках охотника», - выявления в самом простом человеке яркой индивидуальности, иногда выдающейся личности, превращения этого человека в запоминающийся, легко представимый, убедительный, действительно живой образ. В «Тихом Доне» это художественное достижение успешно сопряжено с другим – наиболее масштабным и глубоким в литературе ХХ века воплощением грандиозных общественно-исторических событий.

М.Шолохов начал писать «Тихий Дон» в 1925 году[40], первая и вторая книги были опубликованы в 1928 году, третья книга – в 1932 году и четвертая – в 1940 году. «Тихий Дон» охватывает период в 10 лет – с 1912 по 1922 год. Впервые в русской литературе 1920-х годов Шолохов изобразил трагедию Верхнедонского восстания против советской власти, когда само слово «казак» вызывало ожесточение и мало кто представлял себе, какие они, эти казаки. Шолохов решил показать их всем не как полицейскую силу царизма, а как целый мир, мир особый норм поведения и психологии, мир интереснейших личностей и сложнейших человеческих отношений, а главное – отразить в этом локальном событии трагедию гражданской войны в целом. В первой книге действие начинается предвоенным временем и заканчивается 1916 годом, говорится в ней о первой мировой войне, но главное - жизнь и быт донских казаков. Вторая книга охватывает период с октября 1916 года до весны 1918 года; в ней отражены такие эпохальные события, как Февральская революция, Корниловский мятеж, Октябрь 1917 года, начало гражданской войны на Дону. В третьей книге изображаются события наиболее ожесточенного года гражданской войны (весна 1918 – май 1919) и четвертая книга охватывает период с весны 1919 года по 1922 год, завершается разгромом белоказачьего движения и установлением советской власти на Дону.

Свою творческую задачу в «Тихом Доне» сам писатель определил так: «не только захватить все, но и дойти до корня». Действительно, М.Шолохов, настольной книгой которого в то время была «Война и мир»[41], с самого начала строил свое произведение как роман-эпопею, в которой «ширь» и «глубь» не исключают друг друга, а взаимосвязаны и взаимозависимы. Шолоховский «Тихий Дон» стоит в избранном ряду мировых литературных вершин, где каждое великое создание – фокус целой эпохи, народа, типа личности, социальных, экзистенциальных, метафизических проблем рода людского вообще. Важнейшей чертой шолоховского произведения является то, что в «Тихом Доне» так же, как и в «Войне и мире» Л.Толстого, доминирует эпическое приятие мира. Эпическое приятие мира неизбирательно, субстанциональные начала жизни устойчивы и проявляются во всем – в большом и в малом; жизнь ценна сама по себе, вне проекции на какие-то отвлеченные идеалы; связь событий в эпосе осуществляется не сюжетом, а всем мироотношением, в котором выражается примат общего над индивидуальным[42].

Следует подчеркнуть, что, опираясь прежде всего на уроки автора «Войны и мира», М.Шолохов нашел свой собственный путь, свою форму, свои творческие принципы и приемы создания уникального романа-эпопеи ХХ века.

Роман-эпопея традиционно характеризовался соразмерностью частей и единством целого. На страницах шолоховской книги нет той гармонии, на которой держалась толстовская «Война и мир», трагические контрасты раскалывают привычную уравновешенность, повышается драматизм повествования. Как отмечает один из исследователей творчества Шолохова Л.Ершов, «тревожность поставленных вопросов, отсутствие их окончательного решения – всё это несомненно воздействует и на привычные формы эпопеи»[43]. Роман-эпопея Шолохова содержит в себе стихию трагического, которая не сводится к трагической судьбе главного героя, трагическое в «Тихом Доне» есть форма выражения эпического.

В свете всего содержания эпопеи ее заглавие звучит как бы скорбной иронией; в «Тихом Доне» насчитывается более 800 персонажей[44], и большинство из них гибнет – от руки подобных себе или от горя, лишений и страданий. Такого в столь масштабных произведениях еще не было. Ближайший аналог – «Война и мир» Л.Толстого, где при всем драматизме происходящих событий картина мира все же не трагична, скорее даже «идиллична». В «Тихом Доне и довоенная жизнь далека от идилличности, а мировая и гражданская война приводят к поистине катастрофическим последствиям. Роман создавался в свете фольклорной песни о Тихом Доне (один из эпиграфов), в которой Тихий Дон изображается осиротевшим, оставшимся без «ясных соколов – донских казаков». Во время гражданской войны или из-за ее последствий уходят из жизни большинство Мелеховых, старшие Коршуновы, Наталья, Аксинья, родные Михаила Кошевого, Валет, Котляров, двое братьев Шамилей, Аникушка, Христоня и многие, многие другие, если говорить только об одном хуторе Татарском. Среди тех убитых и умерших, кто не жил постоянно в одном хуторе с Мелеховыми, - отец и сын Листницкие и их слуга дед Сашка, Штокман, Анна Погудко и Бунчук, Платон Рябчиков и другие, а также персонажи реальные, исторические: Подтелков, Кривошлыков и члены его экспедиции, Чернецов, Фомин и т.д. – белые и красные, повстанцы и воевавшие в «бандах». В отличие от автора «Войны и мира», повествующего об Отечественной войне 1812 года, Шолохов показывает гражданскую войну как трагедию самоистребления народа.

М. Шолохов впервые в истории мировой литературы по­роднил эпос с трагедией, которые до этого шествовали порознь. Если Л. Толстого в «Войне и мире» больше интересо­вали этапы духовного и нравственного созревания его ге­роев, то у М. Шолохова в центре, как это и диктуется законами трагического жанра, — участь героя. В «Тихом Доне», как и в любом значительном реалистиче­ском произведении, показана духовная эволюция героя, но она подчинена иной задаче — раскрытию его трагической судьбы. Если у Л. Толстого в «Войне и мире» все организует идея национального единства то у Шолохова на первом плане не­примиримость конфликтов, поэтому драма неизбежно пере­ходит в трагедию[45]. Таким образом, рождение «Тихого Дона» связано с трагедией гражданской войны, расколовшей русский мир, соответственно строится и композиция книги: первая часть посвящена мирной жизни казаков и первой мировой войне; мирная жизнь оказывается расколотой войной; все описываемые события рассматриваются автором в сравнении: как было раньше и что стало теперь, поэтому «Тихий Дон» можно рассматривать как роман-эпопею нового типа с трагической доминантой.

Другой отличительной чертой «Тихого Дона» является то, что принцип соединения исторического и вымышленного у Шолохова иной, чем у Л.Толстого. В «Войне и мире» князь Андрей Болконский служит адъютантом у Кутузова и видит на аустерлицком поле Наполеона; Пьер Безухов попадает к маршалу Даву; Николай и Петя Ростовы лицезреют обожаемого ими Александра I. В «Тихом Доне» «верхушечная» история гораздо резче отделена от истории народной: лишь упоминается о встрече Григория Мелехова и Буденного; высший генералитет белой армии (Краснов, Деникин) действует в отдельных главах; только Подтелков, который социально и психологически ближе Григорию, чем образованные офицеры, и реальные лица второго плана выступают вместе с героями главными, вымышленными. Никакого соответствия паре «Наполеон и Кутузов» в шолоховском произведении нет; в первоначальном варианте «Тихого Дона», в 7 части романа, упоминались имена Л.Троцкого и И.Сталина, но впоследствии они исчезли из текста. Шолохов свободно оперирует историческими фактами, включает в повествование документы, военные сводки и приказы, но не дает обобщенной картины войны (как первой мировой, так и гражданской), в произведении отсутствуют публицистические рассуждения о ее истоках и мотивах. Писатель нарушает принцип хроникальности, используя принцип композиционного варьирования (свободно переносит действие из военного окопа в хутор Татарский, затем в имение Листницких и т.д.), но основное место действия, где происходят события, - хутор Татарский – плод вымысла писателя[46], как и его главные герои, простые донские казаки.

Эпопея Шолохова народна прежде всего в смысле «простонародности», но без упрощения, и, при всей своей общезначимости, она вместе с тем именно донская эпопея, в которой доминирует народная точка зрения.[47] Это качество щолоховского произведения проявляется прежде всего в ориентации на народный календарь: народный календарь – циклический, здесь достаточно упоминания времени года, церковного праздника, дня недели. Так, в «Тихом Доне» даже документы повстанцев даются без дат, если же даты все-таки появляются, то в применении к семье Мелеховых используется старый стиль.

В «Тихом Доне» существует особый пласт повествования, в котором воссоздается космогоническая картина мира и в котором ключевую роль играют мифопоэтические образы-символы. Мифопоэтические образы-символы охватывают всю романную структуру, придавая ей эпический размах и целостность и воплощают своеобразную народную этику, характер национального мирочувствования. Кроме того, мифопоэтические образы-символы соотнесены с движением истории, национальной жизни и с духовной жизнью главных героев повествования; именно они определяют лирико-эмоциональное начало в «Тихом Доне» и многозначный подтекст произведения, именно из них складывается авторская модель мира, в которую вписан человек.

Ключевую роль в романе – эпопее играют образы реки Дон, Земли, Неба, Солнца, Дома – исконно древние мирообразующие символы, наполненные в «Тихом Доне» множеством дополнительных смыслов. Образ реки Донвводится в шолоховское произведение уже в эпиграфе. Эпиграфами «Тихого Дона» являются фрагменты из старинных казачьих песен, играющие роль своеобразного зачина. Первый эпиграф напоминает плач о погибели верных сынов Русской земли и не связан с конкретными историческими событиями:

«Не сохами-то славная землюшка наша распахана…

Распахана наша землюшка лошадиными копытами,

А засеяна славна землюшка казацкими головами,

Украшен-то наш Тихий Дон молодыми вдовами,

Цветен наш батюшка тихий Дон сиротами,

Наполнена волна в тихом Дону отцовскими,

материнскими слезами».

Второй эпиграф развивает трагическую тему, в нем появляется тревожный образ неспокойной, «мутной» реки: