Глава 21. дым застилает глаза

(Переводчик: Наталья Цветаева; Редактор: [unreal])

Я направляюсь к дороге Фокс Крик. Я так измотана всем произошедшим, что просто лечу, и, кажется, мои крылья сами знают путь. Я опускаюсь на дорогу в том месте, на котором обычно начинаются мои видения, и осматриваюсь. Не видно ни серебристого «Аваланша», припаркованного на обочине, ни оранжевого неба, ни огня. Все выглядит совершенно нормальным. Даже умиротворенным. Поют птицы, мягко шелестят листья осин и кажется, что в мире все правильно. Слишком рано. Я знаю, что с другой стороны гор огонь уже движется в эту сторону. Он будет здесь. Все, что мне остается – это ждать. Я ухожу с дороги, сажусь напротив дерева и пытаюсь сосредоточиться. Невозможно. Что, думаю я, здесь делать Кристиану? Что может заставить его уйти так далеко от дороги Фокс Крик? Мне сложно представить его в резиновых сапогах, забрасывающим леску в ручей. Это не кажется правильным. Ничего из этого не кажется правильным, думаю я. В моем видении я не сижу здесь и не жду, пока он появится. Кристиан оказывается здесь первым. Я спускаюсь, когда его грузовик уже припаркован и иду в лес, а он уже там. Он смотрит на пожар, когда тот приближается.

Я смотрю на часы. Стрелки не движутся. Они остановились в 11:42. Я вышла из дома около девяти утра, возможно, ударила свою сумку около десяти тридцати, итак, в 11:42…

В 11:42 я была в аду. И я понятия не имею, который сейчас час. Надо было остаться с мамой. У меня было время. Я могла отвезти ее домой или в больницу. Почему она настаивала, чтобы я ушла? Почему она захотела остаться в одиночестве? Мое сердце сжимается от страха от того, что, возможно, она ранена гораздо сильнее, чем захотела мне это показать, и не могла долго скрывать это, поэтому и заставила меня уйти. Я представляю ее лежащей на берегу озера. Вода плещется у ее ног. Она умирает. Умирает в полном одиночестве.

Хватит, ругаю я себя. Если ты снова начнешь плакать, то не сможешь остановиться. У тебя все еще есть задание.

Все эти месяцы видений, преследующих меня снова, снова и снова. Все эти месяцы попыток понять их смысл. И вот теперь, наконец-то, я здесь и все еще не знаю, что мне делать и для чего. Я не могу избавиться от чувства, что уже делаю что-то неправильно. Что мне нужно было пойти на то свидание с Кристианом, возможно, тогда случилось бы что-то важное, то привело бы его сегодня сюда. Возможно, я уже потерпела неудачу. В это легко поверить. Я опираюсь головой о ствол дерева, и в этот момент звонит телефон. Я не узнаю этот номер.

- Алло?

- Клара? – говорит знакомый взволнованный голос.

- Венди?

Я пытаюсь собрать все воедино. Вытираю с лица остатки слез. Кажется ужасно странным, иметь нормальный разговор после всего, что произошло.

- Ты дома?

- Нет, - говорит она. – Я прилетаю в пятницу, но я звоню по поводу Такера. Он не с тобой?

Боль прокалывает меня насквозь. Такер.

- Нет, - отвечаю я грубовато. – Мы расстались. Я не видела его неделю.

- Моя мама сказала то же самое, - говорит Венди. – Наверное, я надеялась, что вы снова сошлись или что-то в этом роде, и он провел с тобой весь выходной.

Я осматриваюсь. Воздух становится тяжелее. Я определенно чувствую запах дыма. Огонь приближается.

- Мама позвонила мне, когда увидела новости. Мои родители в Шайенне[80] на аукционе и они не знают, где он.

- Какие новости?

- Ты не знаешь? Пожары!

Итак, пожар в новостях. Естественно.

- И что говорят? Насколько он большой?

- Что? – удивленно спрашивает она. – Какой из них?

- Что?

- Там два пожара. Один достаточно близко и движется быстро вдоль Мертвого Каньона, а второй через Айдахо, рядом с Полисайдс.

Холодный сковывающий ужас обрушивается на меня.

- Два пожара, - ошеломленно повторяю я.

- Я звонила домой, но Такера там не было. Я думаю, он может гулять в лесу. Он любит рыбачить в конце Мертвого Каньона или Полисайдс. Я надеялась, что ты с ним и у тебя с собой телефон.

- Мне жаль.

- Просто у меня плохое предчувствие. – Голос звучит так, будто она сейчас расплачется.

У меня тоже плохое предчувствие. Очень-очень плохое.

– Ты уверена, что его нет дома?

- Он может быть в сарае, - говорит она. – Телефон там не слышно. Я оставила ему миллион сообщений. Ты не могла бы поехать туда и проверить?

Сейчас у меня нет выбора. Я не могу уйти отсюда, не теперь, когда пожар так близко, не зная, как скоро он придет.

- Не могу, - беспомощно говорю я. – Не сейчас.

Минуту мы молчим.

- Мне правда жаль, Венди. Я попытаюсь найти его как только смогу, ладно?

- Ладно, - говорит она. – Спасибо.

Она кладет трубку. Минуту я просто стою и смотрю на телефон. Мысли проносятся в голове. Просто чтобы убедиться, я звоню домой Такеру и схожу с ума от беспокойства, пока звонит телефон. Когда включается автоответчик, я кладу трубку.

Сколько времени займет полет отсюда к ранчо «Ленивая Собака»? Десять минут? Пятнадцать? Это не честно. Я начинаю ходить взад-вперед. Моя интуиция говорит мне, что что-то здесь не так. Такер пропал. Он в беде, а я просто стою тут, ожидая пока случится непонятно что. Я полечу. Я полечу так быстро, как смогу, а затем сразу же вернусь.

Я вызываю свои крылья и еще минуту стою посреди дороги, все еще пытаясь решиться. Никто не говорил, что ничем не придется пожертвовать. Ты принадлежишь этому месту, этому моменту.

Не могу думать. Я обнаруживаю себя в воздухе, летящей к дому Такера так быстро, как только могут мои крылья. Все хорошо, говорю я себе. У тебя есть время. Ты просто найдешь его, и сразу вернешься. Затем я приказываю себе заткнуться и сконцентрироваться на том, чтобы быстрее передвигаться по воздуху, стараясь не думать о том, что все это значит: Такер и Кристиан, и выбор, который я делаю.

Путь до ранчо «Ленивая Собака» занимает всего несколько минут. Я кричу имя Такера еще до того, как опускаюсь на землю. Его грузовика нет на подъездной дорожке. Я смотрю на то место, где он обычно паркуется, пятно масла на грязи, вырванные сорняки и маленькие дикие цветы, и у меня внутри все переворачивается. Его здесь нет. Я бегу в сарай. Все выглядит нормально, все приведено в порядок, стойла вычищены, снаряжение для верховой езды поблескивает на колышках. Но Мидаса тоже нет, доходит до меня. Коня Такера нет, нет уздечки, которую ему подарили на день рождения, и нет седла, которое он обычно берет для дальних прогулок. Снова вернувшись на улицу, я вижу, что прицеп для перевозки лошадей тоже исчез.

Он уехал. Верхом. Вне зоны доступа телефона, радио и новостей. Небо становится знакомого золотисто-оранжевого цвета. Огонь приближается. Я должна вернуться к дороге Фокс Крик. Я знаю, что он настал, момент истины. Я должна была прилететь сюда, проверить, здесь ли Такер, но на этом все. Когда я вернусь к дороге, серебристый грузовик уже будет там. Кристиан будет стоять там, в ожидании меня. Я спасу его. Внезапно я оказываюсь в видении. Я стою на краю дороги, глядя на «Аваланш» Кристиана, я готова идти к нему. Мои руки, прижатые к бокам, сжаты в кулаки так сильно, что ногти впиваются в ладони, потому что я знаю. Такер в ловушке. Я так отчетливо вижу его в мыслях, прижавшегося к шее Мидаса, оглядывающегося по сторонам в поиске пути наружу из гигантского пожара, окружившего его, в поисках меня. Он шепчет мое имя. Он сглатывает и опускает голову. Он поворачивается к коню и нежно гладит его. Я вижу его лицо, когда он смиряется с собственной смертью. Всего через несколько ударов сердца, огонь настигнет его. А я в милях от него, делаю первые шаги в сторону Кристиана. Я так нереально далеко. Теперь я все понимаю. Горе в видении не принадлежит Черному Крылу. Это мое горе, которое обрушивается на меня с такой силой, что кажется, будто кто-то бьет меня в грудь бейсбольной битой. Мои глаза наполняются горячими, горькими слезами.

Такер должен умереть. Это моя проверка.

Рыдая, я поворачиваюсь к ранчо «Ленивая собака». Я смотрю вверх на небо, на востоке собираются грозовые тучи. Кусочек ада разверзся на земле.

Ты не простая девочка, Клара.

- Это не честно, - яростно шепчу я. – Ты же должен любить меня.

- Что сказала рыба, ударившись о бетонную стену?

- Что?

- Черт!

Я люблю его. Он мой, а я его. Такер спас меня сегодня. Любовь к нему спасла меня. Я не могу оставить его умирать. И не буду.

- Черт возьми, Такер! – Я бросаюсь в воздух и несусь в сторону Айдахо. Интуиция подсказывает мне, что он в Полисайдс, на своей земле. В любом случае, это точка отсчета. Я лечу к Полисайдс и в этот момент вижу второй пожар. Он огромен. Он выжег все вплоть до линии озера, и теперь он прокладывает себе ​​путь вверх по склону, не стелясь по земле, а устремляясь вверх, по деревьям. По высоте пламя достигает не меньше ста футов, оно извивается, трещит и рвется в небо. Это настоящий ад. Я не раздумываю. Я лечу к нему. Земля Такера спрятана где-то за теми деревьями. Пожар каким-то образом создает свой ветер, сильный непрерывный поток воздуха, которому мне приходится сопротивляться, чтобы лететь в нужном направлении. Здесь так много дыма, что тяжело понять, куда двигаться дальше. Я снижаюсь, пытаясь оказаться под дымом, чтобы различать дорогу. Я ничего не вижу. Просто лечу, надеясь, что мое ангельское чутье будет меня вести.

- Такер! – зову я.

Мое крыло ударяется о торчащую ветку, я теряю равновесие и кубарем лечу к земле. В последний момент мне удается выровняться, толчком приземляясь на землю, но у меня получается все-таки остаться на ногах. Думаю, я близко. Я была на земле Такера раз пять этом летом, и я узнаю очертания гор. Затем дым на мгновение рассеивается, и я вижу дорогу, вьющуюся змейкой наверх. Слишком тяжело пытаться лететь, так много препятствий, поэтому я поспешно устремляюсь к дороге.

- Такер!

Может, он не здесь, думаю я. Мои легкие наполняются дымом, и я начинаю кашлять. Глаза слезятся. Может, ты ошиблась. Может, ты все это делаешь, а он в это время у «Буббы», решил пораньше пообедать. Это первый раз, когда я начинаю серьезно сомневаться, но быстро гоню это от себя. Он близко, он просто не слышит меня. Я не знаю как, но я знаю, что я найду его здесь, и когда дорога сворачивает, и я подхожу к поляне на окраине его земли, я не удивлена, увидев его припаркованный грузовик с прикрепленным к нему прицепом.

- Такер! – снова кричу я осипшим голосом. – Такер, где ты?

Ответа нет. Я дико осматриваюсь, ища подсказки, куда он мог пойти. У края поляны – следы, очень слабые, но определенно следы. Я могу различить отпечатки подковы, оставленные в пыли. Я смотрю вниз на дорогу. Огонь уже поглотил дорогу у подножья горы. Я слышу его приближение, треск горящих веток, характерные хлопки и щелчки. Животные спасаются от него, кролики, белки и даже змеи, все убегают. Дым надвигается на меня, земля под ногами напоминает неразвернутый ковер. Нужно найти его. Сейчас же.

Теперь, когда я вначале пожара, я могу видеть гораздо лучше, но все равно не идеально. Здесь слишком много дыма. Я скольжу над тропой, выкрикивая его имя и прорываясь вперед сквозь деревья.

- Такер! – снова и снова зову я.

- Клара!

Наконец я вижу его, скачущим мне навстречу на Мидасе так быстро, как только может идти конь на этой холмистой местности. Я опускаюсь на тропу, и в то же мгновенье он соскальзывает со спины коня. Мы бежим друг к другу через дым. Такер спотыкается, но продолжает бежать. И вот мы в объятиях друг друга. Такер прижимает меня к себе вместе с крыльями, его губы на уровне моего уха.

- Я люблю тебя, - говорит он, запыхавшись. – Я думал, что уже не смогу тебе это сказать. – Он отворачивается и сильно кашляет.

- Нам надо уходить, - говорю я, отстраняясь.

- Я знаю. Огонь заблокировал дорогу. Я пытался найти дорогу через горы, но Мидас не смог подняться.

- Нам придется лететь.

Он пристально смотрит на меня, в его голубых глазах непонимание.

- Подожди, - говорит он. – Но Мидас…

- Так, нам придется оставить его.

- Нет, я не могу.

- Мы должны. Мы должны идти. Сейчас.

- Я не могу оставить своего коня.

Я знаю, каково ему. Самое дорогое, что у него есть. Все родео, скачки, моменты, когда это животное кажется его лучшим в мире другом. Но выбора нет.

- Тогда мы все здесь умрем, - говорю я, глядя ему в глаза. – Я не смогу поднять его, но смогу поднять тебя.

Внезапно Такер отворачивается от меня и бежит к Мидасу. На минуту мне кажется, что он хочет убежать и попытаться выбраться вместе с конем. Затем он снимает с коня уздечку и бросает ее на землю.

Поднимается ветер, словно горы вздыхают. Огонь движется быстро от ветки к ветке, и деревья вокруг нас загорятся в любую минуту.

- Так, пошли! – ору я.

- Иди! – кричит он Мидасу. – Выберись отсюда!

Он ударяет коня по крупу. Мидас издает звук, похожий на крик и стремительно скачет к горам. Я бегу к Такеру и крепко обхватываю его посередине, под руками.

Пожалуйста, молю я, хотя и знаю, что у меня нет права просить. Дай мне сил.

На мгновение я напрягаю все мускулы тела, руки, ноги, крылья. Я тянусь к небу всем, что у меня есть. Мы отталкиваемся одним усилием воли, поднимаясь вверх, сквозь деревья, сквозь дым, оставляя землю под нами все дальше. Он крепко держит меня и прижимает лицо к моей шее. Мое сердце разрывается от любви к нему. Тело покалывает от нового вида энергии. Я поднимаю Такера без усилий, более грациозно, чем я демонстрировала в воздухе ранее. Это просто. Будто тебя несет ветер. Такер резко вдыхает. Несколько секунд мы видим Мидаса, бегущего вдоль подножья гор, и я чувствую горечь Такера из-за потери его прекрасного коня. Поднявшись выше, мы можем увидеть пламя, движущееся вперед. Вряд ли Мидас сможет выбраться. Все выглядит плохо. Под нами земля Такера, небольшая поляна, где я впервые показала ему свои крылья, уже поглощена огнем. «Блубелл» горит, посылая в воздух густые, черные клубы дыма.

Я разворачиваюсь в воздухе, и мы летим прочь от гор, к открытому пространству, где я могу лететь ровнее и воздух чище. Три пожарные машины, завывая сиренами, несутся по дороге в сторону пожара.

- Осторожно! – кричит Такер.

Вертолет проносится мимо нас к пожару, так близко, что мы ощущаем силу, с которой его лопасти режут воздух. Он заливает огонь водой, затем поворачивает назад к озеру. Такер дрожит в моих руках. Я прижимаю его к себе еще крепче и направляюсь к ближайшему месту, которое точно будет безопасным.

Когда я опускаюсь на своем заднем дворе, я отпускаю Такера, и мы оба спотыкаемся и падаем на газон. Такер в траве перекатывается на спину, закрывает глаза рукой и издает громкий стон. Меня переполняет такое облегчение, что мне хочется смеяться. Все, что волнует меня в этот момент – это то, что он в безопасности. Он жив.

- Твои крылья, - говорит он

Через плечо я смотрю на свое отражение в окне нашего дома, и вижу оглянувшуюся девушку, светящуюся и зависающую над тротуаром. И вдруг я замечаю в ней часть такого же существа, как и позади Черного Крыла Ее глаза затуманены печалью. Ее крылья, полураскрытые за спиной, темные, серые. Это видно даже в нечетком отражении стекла.

- Что это значит? – спрашивает Такер.

- Мне пора.

Как раз в этот момент моя мама вылезает из «Приуса».

- Что произошло? – спрашивает она. – Я слышала по радио, что пожар только что миновал дорогу Фокс Крик. Где…

Затем она видит Такера, стоящего на коленях на траве. Ее улыбка увядает. Она смотрит на меня расширенными голубыми глазами.

- Где Кристиан? – спрашивает она.

Я не могу смотреть ей в глаза. Пожар был у дороги Фокс Крик, сказала она. Она быстро подходит ко мне, хватая за крыло, поворачивая меня так, чтобы взглянуть на черные перья.

- Клара, что ты натворила?

- Я должна была спасти Такера. Он бы умер.

В этот момент она выглядит такой хрупкой, измученной, сломанной и потерянной. В ее глазах безнадежность. Она закрывает их на мгновение, затем открывает.

- Теперь тебе надо найти его, - говорит она. – Я присмотрю за Такером. Иди!

Затем она целует меня в лоб, словно прощаясь навсегда, и поворачивается к дому.

ГЛАВА 22. ПАДАЛ ДОЖДЬ

(Переводчик: Наталья Цветаева; Редактор: [unreal])

Я опоздала, но я знала, что так оно и будет. Пожар уже прошел здесь. Я приземляюсь. Место, где я обычно нахожусь в начале видения, выжжено до черноты. Не осталось ничего живого. Деревья превратись в чернеющие столбы. Серебристый «Аваланш» припаркован на обочине, над ним, обугленным и истерзанным огнем, все еще клубится дым. Я бегу вверх по холму, туда, где он обычно стоит в моих видениях. Его там нет. Ветер поднимает и бросает мне в лицо горячий пепел. Лес выглядит как частичка ада, территория та же, что я видела, но сожженная. Здесь не осталось ничего красивого и доброго. Ни цвета, ни отблеска надежды. Его здесь нет. Тяжесть этого обрушивается на меня. Это мое задание, и я его провалила. Все это время я думала только о Такере. Я спасла его, потому что не хотела жить на земле, на которой нет его. Не хотела этой боли. Я слишком эгоистична. А теперь Кристиан пропал. Он, наверное, очень важен, как сказала моя мама. Для него был план, что-то большее, чем Такер, я или что-либо еще. Что-то, для чего он был предназначен. А теперь его нет.

- Кристиан! – кричу я, мой крик повторяется эхом, отражаясь от почерневших стволов деревьев. Без ответа.

Некоторое время я ищу его тело. Я спрашиваю себя, мог ли от него остаться лишь пепел, если огонь был таким неистовым. Я возвращаюсь к грузовику. Ключи все еще в замке зажигания. Это единственный его след. Я потрясенно брожу по лесу, ищу его. Солнце садится, огненно-красный шар скрывается за горами. Темнеет. Грозовые тучи, двигавшиеся с востока, проливаются дождем, будто кто-то открыл кран. Спустя несколько минут я промокаю до нитки. Дрожащая. Одинокая. Я не могу пойти домой. Не думаю, что смогу выдержать разочарование на мамином лице. Не думаю, что смогу жить с этим. Я иду, мокрая и замерзшая, мокрые волосы бьют по лицу и шее. Я взбираюсь на гребень горы, глядя на пожар, бушующий на расстоянии, языки пламени, лижущие оранжевое небо. В каком-то роде это прекрасно. Зарево. Танец дыма. А потом начинается гроза, черные тучи грохочут, короткие вспышки молний появляются то тут, то там. Прохладный дождь на моем лице смывает сажу. Так всегда, думаю я. Красота и смерть. Что-то шевелится в кустах позади меня. Я оборачиваюсь. Кристиан выходит из-за деревьев.

Время забавная штука. Иногда оно тянется бесконечно. Как урок французского. Или когда ждешь, пока начнет клевать. А иногда время ускоряется, дни пролетают мимо. Я помню, как это было в первом классе. Я стояла в центре игровой площадки для младшеклассников, рядом с турниками, и мимо пробежала компания третьеклассников. Они казались мне огромными. Иногда, давно-давно, я думала о том моменте, когда и я буду в третьем классе. Это было больше десяти лет назад, но кажется, будто десять минут. Я просто была там. Время летит, так ведь говорят? Мое лето с Такером. Первый раз, когда у меня было видение до этого момента. А иногда время действительно просто останавливается. Мы с Кристианом смотрим друг на друга, как зачарованные, как будто один из нас исчезнет, если другой шелохнется.

- О, Клара, слава Богу, - шепчет он. – Я думал, ты мертва.

- Ты думал, я…

Он тянется, чтобы дотронуться до моей руки. Внезапно у меня кружится голова. Уставшая. Ужасно растерянная. Я покачнулась. Он хватает меня за плечи, помогая удержаться. Я закрываю глаза. Он реален. Он жив.

- Ты промокла, - замечает он. Он снимает черную флисовую куртку и набрасывает мне на плечи.

- Почему ты здесь? – шепчу я.

- Я думал, что должен спасти тебя от огня.

Я так пристально смотрю на него, что он пугается.

- Извини, - говорит он. – Глупо было это говорить. Я имел в виду…

- Кристиан…

- Я просто рад, что ты жива. Надо отвести тебя в тепло, пока ты не простыла или что-то в этом роде.

- Стой, - говорю я, вцепившись в его руку. – Пожалуйста.

- Знаю, что это кажется бессмыслицей…

- Это не так, - утверждаю я. – Кроме части, в которой ты должен спасти меня.

- Что?

- Это я должна была тебя спасать.

- Что? Теперь я в замешательстве, - говорит он.

- Если только…- я делаю пару шагов назад. Он начинает идти за мной, но я поднимаю дрожащую руку.

- Не бойся, - бормочет он. – Я не причиню зла. Я никогда бы не причинил тебе зла.

- Покажись, - шепчу я.

Яркая вспышка света. Когда мои глаза привыкают, я вижу Кристиана, стоящего под сгоревшими деревьями. Он покашливает и смотрит себе под ноги, словно ему стыдно. За его плечами – большие пятнистые крылья, слоновая кость с черными вкраплениями, как будто кто-то брызнул на них краской. Он осторожно взмахивает ими, а потом прячет их в спину.

- Но как ты…

- В твоем видении мы встретились там внизу? – спрашиваю я, указывая вниз, в сторону дороги Фокс Крик. – Ты говоришь «Это ты», а я «Да, это я» и потом мы улетаем?

- Откуда ты знаешь?

Я вызываю свои крылья. Я знаю, что перья теперь темные и что это будет для него значить, но он заслуживает знать правду. Его глаза расширяются. Он издает вздох, как обычно, когда над чем-то смеется.

- У тебя ангельская кровь.

- Мои видения начались в ноябре, - выпалила я. – Поэтому мы переехали сюда. Я должна была найти тебя.

Он потрясенно смотрит на меня.

- Но это моя вина, - говорит он через секунду. – Я приехал не вовремя. Я не ожидал, что здесь будет два пожара. Я не знал, в каком искать.

Он мельком взглянул на меня.

– Сначала я не знал, что это ты. Из-за волос. Я не узнал тебя с рыжими волосами. Глупо, я знаю. Я знал, что ты чем-то отличаешься, всегда чувствовал – в моем видении ты блондинка. И какое-то время все, что я видел, это что я слышу, как кто-то позади меня поднимается наверх, но видение заканчивалось, прежде чем я оборачивался. Я не видел твоего лица до выпускного.

- Это не твоя вина, Кристиан. Это все я. Я не пришла, чтобы встретиться с тобой. Я не спасла тебя.

В тишине выгоревшего леса мой голос звучит громко и пронзительно. Я закрываю руками глаза, заставляя себя не плакать.

- Но меня не пришлось спасать, - мягко говорит он. – Может, мы должны были спасти друг друга.

Интересно, от чего?

Я опускаю руки, чтобы увидеть, как он идет ко мне, протягивая руку. Мы больше не в видении, но я все еще нахожу его прекрасным, даже мокрого от дождя и перепачканного пеплом. Он берет мои руки в свои.

- Ты жив, - выдавливаю я, тряся головой. Он сжимает мои руки, затем притягивает к себе, чтобы обнять.

- Да, это хорошие новости и для меня тоже.

Он медленно проводит рукой вниз по моим крыльям, от чего дрожь пробегает по моему телу. Он отстраняется, поднимает руку перед собой, разглядывая ее. Его ладонь черная. Я пристально смотрю на нее.

- У тебя крылья в саже, - произносит он со смехом.

Я хватаю его за руку, пробегаю по ней пальцами и обнаруживаю на них смесь дождя и сажи. Он вытирает руку о джинсы.

- Что будем теперь делать? – спрашиваю я.

- Давай просто импровизировать.

Он смотрит мне в глаза, затем вниз на губы. Я опять вздрагиваю. Он облизывает губы, затем снова смотрит мне в глаза. Вопросительно. Это могло бы быть моим вторым шансом. Если никого из нас не надо спасать. Что тогда, если не это? Все выглядит так, будто нас отправили на своего рода свидание, организованное небом. Нам не нужен пожар. Мы можем переиграть видение здесь и сейчас.

- Это всегда была ты, - он так близко, что я могу чувствовать его дыхание на своем лице.

Я тону. Мне ужасно хочется, чтобы он меня поцеловал. Мне хочется все сделать правильно. Чтобы моя мама гордилась мной. Сделать, что должна. Любить Кристиана, если это то, для чего я нужна. Кристиан наклоняется ко мне.

- Нет, - шепчу я, не в силах сделать голос хоть немного громче. Я отстраняюсь. Мое сердце больше не принадлежит мне. Оно принадлежит Такеру. Я не могу притворяться, что это не так. – Я не могу.

Он немедленно отступает.

- Хорошо. – Он прочищает горло.

Я делаю глубокий вдох, надеясь, что в голове прояснится. Дождь наконец-то закончился. Опустилась ночь. Мы оба промокли насквозь, продрогли и смущены. Я все еще держу его за руку. Я переплетаю свои пальцы с его.

- Я люблю Такера Эвери, - говорю я просто.

Он выглядит удивленным, как будто его никогда не посещала мысль о том, что я могу быть занята.

- Ох, прости.

- Все нормально. Пожалуйста, не извиняйся. В любом случае, разве ты все еще не влюблен в Кей?

Его адамово яблоко дергается, когда он сглатывает.

– Я чувствую себя глупо. Как будто все это какая-то шутка. Я больше не знаю, что и думать.

- Я тоже.

Я отпускаю его руку, расправляю крылья и ловлю воздух, взлетая с вершины хребта вверх, над сгоревшим лесом. Около минуты Кристиан смотрит на меня, а затем сам поднимается в воздух. Видеть его парящим в воздухе на великолепных пестрых крыльях, заставляет бежать мурашки по позвоночнику и вызывает волну смущения в мой и без того уже потрясенный мозг.

У тебя большие неприятности, Клара, говорит мое сердце.

- Давай, - говорю я, когда мы последние секунды парим над дорогой Фокс Крик. – Пошли со мной.

Мы долго стоим на улице, перед парадной дверью. Уже темно. Горит фонарь на крыльце. Мотылек бьется о стекло снова и снова в своеобразном ритме. Я складываю крылья и заставляю их исчезнуть. Поворачиваюсь к Кристиану. Мы уже без крыльев, но он выглядит так, будто ему хочется сейчас улететь и никогда не возвращаться. Притвориться, что ничего этого не произошло. Что не было пожара. Что мы не знаем того, что знаем, и что все не так ужасно запутано.

- Все хорошо. – Не знаю, говорю ли я это себе или ему.

Это мой дом, великолепный, уединенный деревянный дом, в который я влюбилась одиннадцать месяцев назад, но теперь я здесь чужая. Так много изменилось за прошедшие несколько часов. Мой разум переполнен всем, что я сегодня видела, что пережила: битва со злыми ангелами, лесные пожары, и последствия того, что я совершила. Кристиан жив, он стоит здесь, выглядя таким же нервным, как и я, перепачканный в саже, но прекрасный, и он представляет собой намного больше, чем я ожидала. Как ни крути, а я провалила свое задание. Не знаю, что теперь будет. Я знаю только то, что мне придется с этим столкнуться.

Я слышу шум позади нас, мы резко оборачиваемся и всматриваемся в сгущающуюся тьму. Кто-то летит нам на встречу между деревьями. Я не знаю, предупрежден ли Кристиан о существовании Черного Крыла, но инстинктивно мы беремся за руки, словно это наше последнее мгновение на земле.

Оказалось, что это Джеффри. Он приземляется на край газона, с расширенными глазами, как будто за ним кто-то гнался. Его рюкзак перекинут через плечо, он поддерживает его одной рукой, чтобы тот не мешал крыльям. Он поворачивается, чтобы посмотреть на подъездную дорожку. В то мгновение, когда он поворачивается ко мне спиной, все, что я вижу – это его крылья. Перья почти черные, цвета свинца.

- Это твой брат? – спрашивает Кристиан.

Джеффри слышит его и поворачивается так, будто готов к драке. Когда он обнаруживает нас на крыльце, он поднимает руку, чтобы прикрыть глаза от света лампы, и прищуривается, чтобы опознать нас.

- Клара? – зовет он. Это напоминает мне время, когда он был еще маленьким. Он боялся темноты.

- Это я, - я отвечаю. – С тобой все хорошо?

Он делает несколько шагов в круг света. Его лицо вспышка белого в темноте. Он пахнет сгоревшим лесом.

- Кристиан? – спрашивает он.

- Собственной персоной, - отвечает Кристиан.

- Ты сделала это. Ты спасла Кристиана, - говорит Джеффри. В его голосе звучит облегчение.

Я не могу отвести взгляд от его потемневших крыльев. – Джеффри, где ты был?

Он взлетает над крышей, приземляясь точно перед широко открытым окном своей спальни.

- Тебя искал, - в напряженной тишине говорит он, прежде чем нырнуть внутрь. – Не говори маме.

Я поднимаю глаза к беззвездному небу.

- Давай зайдем внутрь, пока еще чего-нибудь не случилось, – говорю я Кристиану.

- Подожди. – Он поднимает руку, словно собирается прикоснуться к моему лицу. Я вздрагиваю, и он тоже вздрагивает. Его рука останавливается в нескольких дюймах от моей щеки, в почти такой же позе, как это было сотни раз в моих видениях. Мы оба это знаем.

- Прости, - говорит он. – У тебя грязь. – Он медлит, как будто тщательно взвешивая свое решение, и его пальцы слегка касаются моей кожи. Он мягко проводит большим пальцем по моей щеке, оттирая пятнышко грязи. – Все. Чисто.

- Спасибо, - робко говорю я.

В этот момент дверь открывается, Такер стоит по другую сторону, пристально глядя на нас, сначала на меня, его взгляд скользит по мне, осматривая с головы до пят, чтобы убедиться, что я цела, затем на Кристиана и его руку, которую он все еще держит около моего лица. Я вижу, как выражение его лица переходит от любви и беспокойства к чему-то мрачному, к покорной решимости, которую я видела, когда он порвал со мной. Я отшатываюсь от Кристиана.

- Такер, - говорю я. – Рада, что ты еще здесь.

Я бросаюсь в его объятия. Он крепко обнимает меня.

- Я не мог уйти, - говорит он.

- Знаю.

- Я имею в виду буквально. Мне не на чем ухать.

- А где мама?

- Она спит на диване. Кажется, она в порядке, просто устала. Она не очень хотела со мной разговаривать.

Кристиан неловко прочищает горло.

- Мне пора, - говорит он.

Я колеблюсь. Я хотела привести его домой и посидеть вместе с ним и мамой, рассказать его часть истории, попытаться выяснить, что все это значит. Теперь это кажется невозможным.

- Поговорим позже, - говорит он.

Я киваю.

Он быстро поворачивается и спускается с крыльца.

- Как ты доберешься до дома? – спрашивает Такер.

Мгновение Кристиан смотрит мне в глаза.

- Я позвоню дяде, - медленно отвечает он. – Я пойду к дороге, чтобы встретиться с ним. Я живу недалеко.

- Хорошо, - говорит Такер, очевидно смущенный.

- Увидимся позже, - говорит он, поворачивается к нам спиной и убегает в темноту.

Я тяну Такера в дом прежде, чем он увидит, как Кристиан улетает.

- Итак, ты и с ним улетела от пожара, да? – спрашивает он после того, как я закрываю дверь.

- Это долгая история и я пока многого не понимаю, да и кое-что пока не хочу рассказывать.

- Но все закончилось? То есть пожар закончился? Ты выполнила свое предназначение?

Слова кажутся ножами, вонзающимися в меня.

- Да. Все закончилось.

И это правда. Пожар закончился. Мои видения закончились. Так почему у меня такое чувство, что я снова его обманываю?

- Спасибо, что спасла меня сегодня, - говорит Такер.

- Ничего не могла с этим поделать, - говорю я, пытаясь пошутить, но никто из нас не улыбается. Так же никто из нас не говорит «я тебя люблю», но мы оба хотим. Вместо этого я предлагаю отвезти его домой.

- Мы полетим? – нерешительно спрашивает он.

- Я думала взять машину.

- Ладно.

Он наклоняется и пытается оставить быстрый джентльменский поцелуй у меня на губах. Но я не даю ему отстраниться. Я хватаю его за футболку и держу, обрушивая свои губы на его, пытаясь вложить в этот поцелуй всю себя, все, что я чувствую, все, чего до сих пор боюсь, всю свою любовь, такую сильную, что она причиняет боль. Он стонет и запускает руки в мои волосы, активно отвечает на поцелуй, ведя меня назад, пока моя спина не упирается в стену. Меня трясет, но я не знаю, моя ли это дрожь или его. Я знаю только то, что не хочу, чтобы он снова ушел.

Позади нас мама прочищает горло. Такер, тяжело дыша, отступает от меня. Я смотрю в его глаза и улыбаюсь.

- Привет, мам, - говорю я. – Как дела?

- Я в порядке, Клара, - отвечает она. – Как ты?

- Хорошо. – Я поворачиваюсь, чтобы посмотреть на нее. – Я как раз собиралась отвезти Такера домой.

- Отлично, - говорит она. – Но потом сразу домой.

Подвезя Такера и вернувшись домой, я иду в душ. Я стою под струями воды и включаю настолько горячую воду, сколько могу вытерпеть. Вода бежит по моим волосам, стекает вниз по лицу, и только тогда я позволяю прийти слезам, они льются, пока в груди не исчезает тяжесть. Затем я вызываю крылья и аккуратно смываю с них копоть. Серая вода стекает к моим ступням. Я отмываю перья, и они становятся светлее, хотя все равно не такими белыми, как были когда-то. Я задаюсь вопросом, станут ли они снова яркими и красивыми. Когда горячая вода заканчивается, я заворачиваюсь в полотенце и долго расчесываю волосы. Я не могу смотреть на себя в зеркало. Я ложусь в постель. Я измотана, но не могу заснуть. Наконец, я сдаюсь и спускаюсь вниз. Я открываю холодильник и рассматриваю его внутренности, прежде чем решаю, что я не голодна. Я пытаюсь смотреть телевизор, но ничего не привлекает мое внимание, а свет от мерцающего экрана бросает тени на стену, которые пугают меня, даже несмотря на то, что я знаю, здесь никого нет. Думаю, меня пугает темнота.

Я иду к маминой комнате. Я думала, что она будет расспрашивать меня, когда я отвезу Такера, но она была уже в постели и опять спала. Я просто смотрю, как она спит, мне хочется быть ближе к ней, но не хочется ее беспокоить. На нее падает полоска света от открытой двери. Она кажется такой хрупкой, такой маленькой, свернувшись на боку посреди кровати и закинув одну руку за голову. Я приближаюсь к кровати и касаюсь ее плеча, ее кожа холодная. Она хмурится.

- Уходи, - говорит она. Я огорченно отступаю от нее. Она злится из-за того, что сегодня произошло? Что я выбрала Такера?

- Пожалуйста, - говорит она. Я не могу понять, говорит ли она вслух или только в моей голове. Она разговаривает не со мной, доходит до меня. Ей снится сон. Когда я снова прикасаюсь к ней, мне передаются ее чувства: гнев, страх. Я вспоминаю, как она выглядела в воспоминаниях Черного Крыла, ее вид, который он хранил так долго: короткие темные волосы, яркая помада и дымящаяся сигарета, то, как она смотрела на него с легкой понимающей усмешкой. Тогда она еще не боялась, по крайней мере, не его. Вообще ничего. Для меня она незнакомка, более молодая версия моей мамы. Я гадаю, узнаю ли я ее когда-нибудь, сможет ли она теперь, когда с моим заданием покончено, раскрыть мне свои секреты.

Мама вздыхает. Я натягиваю плед, чтобы укрыть ее, убираю прядь волос с ее лица, а затем тихо выхожу из комнаты. Я иду на кухню, но все еще могу чувствовать ее сон, словно я настроилась на его волну. Это что-то новое, думаю я, способность чувствовать то, что чувствуют другие, как я чувствовала Такера, когда он целовал меня, как я чувствовала Черное Крыло, когда прикоснулась к нему. Я прикоснулась к маме своим сознанием и теперь могу найти ее, почувствовать ее. Это поражает и пугает одновременно.

Я поднимаюсь к комнате Джеффри и чувствую его. Он спит и в его сне тоже страх и что-то похожее на стыд. Тревога. Я начинаю волноваться за него. Я не знаю, где он был во время пожара, что он такого сделал, что теперь не дает ему покоя.

Я иду к раковине за стаканом воды и медленно выпиваю его. Еще пахнет дымом, запах пожара все еще держится в воздухе. Это наталкивает меня на мысль о Кристиане. Три мили на восток, говорил он. Три мили – это не так уж и далеко. Я представляю себя парящей над землей, как будто я пролетаю над корнями, деревьями и травой, протягивая линию между мной и домом Кристиана, как веревку между двух консервных банок, мой собственный импровизированный телефон. Я хочу знать, что он чувствует. И у меня получается. Я нахожу его. Каким-то образом я знаю, что это именно он, а не кто-то другой. Он не спит. Он тоже думает обо мне. Думает о том моменте, когда он стирал пепел с моей щеки, ощущение моей кожи под его пальцами, то, как я смотрела на него. Он растерян, измучен и удручен. Он не знает, что еще от него ожидают. Я понимаю это. Мы ни о чем этом не просили; мы родились с этим. А теперь мы должны слепо служить, следовать правилам, которые не понимаем, позволить чему-то большему руководить нашей жизнью и указывать нам, кого любить и о чем мечтать.

В конце, когда мы с Кристианом летели вместе, под нами не было огня. Не было пламени, преследовавшего нас, мы не спасали друг друга. Мы не любили друг друга. Вместо этого, мы изменились. Мы поняли, что были частичками чего-то большего. Я не знаю, потеряла ли я милость, или для меня есть какой-нибудь небесный план Б. Может, это и не важно.

Одно я знаю точно, пути назад уже нет.

КОНЕЦ ПЕРВОЙ КНИГИ

ПЕРЕВОД ВТОРОЙ КНИГИ СЕРИИ «НЕЗЕМНАЯ» - «СВЯТАЯ» ЧИТАЙТЕ НА НАШЕМ САЙТЕ WWW.FALLENARCHANGEL.RU

Материал предоставлен в ознакомительных целях и не преследует коммерческой выгоды.
Сразу после прочтения удалите данный файл с жесткого диска вашего компьютера.

[1] Маунтин-Вью - небольшой город в округе Санта-Клара штата Калифорния, США, который получил название благодаря видам на горы Санта-Круз. Город расположен в Силиконовой долине США, мировом центре высоких технологий.

[2] «Большое яблоко» - самое известное прозвище Нью-Йорка.

[3] Дерек Джетер - знаменитый бейсбольный игрок.

[4] Christian – христианин (англ) - кажется, ирония в этом :)

[5] «Большой Бассейн Секвойи» - старейший государственный парк в США (создан в 1902 году), расположенный в Санта-Крус-Каунти, около 36 км к северо-западу от Санта-Крус, штат Калифорния.

[6] Баззадс Руст – неприсоединенная область округа Колберт, штат Алабама, США.

[7] «Рыбацкая пристань» - портовый район на северо-востоке Сан-Франциско, одна из главных туристических достопримечательностей города.

[8] «Таинственный Дом Винчестеров» - дом номер 525 на Винчестер-бульваре в городе Сан-Хосе, штат Калифорния, США. Имеет интересную и мистическую историю. В настоящий момент дом открыт для посещения туристов.

[9] «Волшебник из Страны Оз» - детская книга американского писателя Лаймена Фрэнка Баума, которая вышла в свет в 1900 году.

[10] «Девочки Гилмор» - американский комедийно-драматический телесериал, созданный Эми Шерман-Паладино.

[11] Примерно 3м 5см – 3м 65 см

[12] «Алтоиды»- леденцы для улучшения дыхания.

[13] Dixie Chicks (произносится: Дикси Чикс) — женское кантри-трио, которое было создано в Далласе, штат Техас, в 1989 году

[14] «Шесть флагов» (англ. Six Flags) — один из самых крупных в мире операторов парков развлечений. Владеет 21 парком развлечений, аквапарками, семейными развлекательными центрами в Северной Америке. Компания была основана в Техасе в 1961 году. Название символизирует флаги шести стран управлявших Техасом за его историю (Испания, Франция, Мексика, Республика Техас, Конфедеративные Штаты Америки и Соединённые Штаты Америки).

[15] Фраза употреблена с иронией, и чтобы подчеркнуть это, она написана с большой буквы.

[16] «Розовая подвязка» (The Pink Garter) – театр, основанный в 1959 году в Джексоне, штат Вайоминг, Паулой Джеффрис - очень богатой и эпатажной женщиной.

[17] Маленькая сиротка Анни ("Little Orphant Annie") – стихотворение, написанное Джемсом Райли в 1885 году.

[18] Maggot переводится с английского по-разному, но мы склоняемся к варианту: капризный человек, человек с причудами

[19] MapQuest - американский картографический сервис

[20] «Jolly Rancher» - бренд конфет.

[21] Это выдуманная, но тем не менее любопытная история о появлениях ангелов, якобы спасавших от смерти французских и британских солдат во время битвы npи Монсе (Бельгия) в первую мировую войну.

Между 26 — 28 августа 1914 года в начальный период войны, французские и британские войска заняли позиции вблизи Монса с намерением разгромить противостоящие им части германской армии Реальность, однако, оказалась гораздо более жестокой. Германская артиллерия обрушилась на войска Антанты всей своей мощью, и около 15 тысяч французов и британцев погибло в самом начале сражения. Оставшимся в живых не оставалось ничего другого, как отступить, причем под продолжающимся артиллерийским обстрелем с германской стороны. Уже потом начали ходить рассказы о том, что отступавшие солдаты видели какие-то призрачные видения, защищавшие их от германских снарядов.

Услышав одно из таких повествований по радио, британский журналист Артур Мэйчен написал короткий рассказ "Лучники". В нем рассказывалось, как отступавшим солдатам объединенной армии привиделись лучники и другие воины в средневековых доспехах, участвовавшие в битве при Ажинкуре (недалеко от Монса) в XV веке. Этот рассказ появился в "Лондон ивнинг ньюз" 14 сентября 1914 года.

[22] Анже́ла,такжеАндж́ела и А́нге́ла — женское личное имя греческого происхождения.. Имя Ангела образовалось как парное к мужскому имени Ангел, которое восходит к др.-греч. άγγελο — «вестник», «посланец»; Αγγελος («Ангелос»). Вариант Анжела заимствован из болгарского языка; вариант Анджела появился под воздействием английского.

[23] Давид — мраморная статуя работы Микеланджело. Статуя, предназначенная для кругового обзора, изображает обнажённого Давида, сосредоточенного на предстоящей схватке с Голиафом. Юноша готовится к бою с превосходящим его по силе врагом. Он спокоен и сосредоточен, но мышцы его напряжены. Брови грозно сдвинуты, в них читается нечто устрашающее. Через левое плечо он перекинул пращу, нижний кончик которой подхватывает его правая рука. Свободная поза героя — классический пример контрапоста — уже подготавливает смертоносное движение.

[24] Проводится аналогия с фильмом «Сумеречная зона», где «вам предстоит путешествие в другое измерение, неподвластное нашему взору. Вы отправляйтесь туда, где у воображения нет пределов. Следующая остановка - Сумеречная Зона»

[25] Примерно 91 килограмм

[26] Могул — вид лыжного фристайла, состоит в катании на горных лыжах по бугристому склону (по буграм, или могулам) и выполнении прыжков на трамплинах.

[27] Слалом - одиночный скоростной спуск по фигурной трассе, обозначенной попеременно воротами красного и синего цвета, с их обязательным прохождением.

[28] Лоджи - специальные места для проживания туристов, оборудованные на лоне дикой природы.

[29] Рафтинг — спортивный или туристический сплав по бурным рекам.

[30] Бозмен (англ. Bozeman) - город, расположенный в округе Галлатин (штат Монтана, США) с населением более 28 тыс. человек. Город назван в честь Джона Бозмена (John Bozeman), основателя Бозменского тракта.

[31] Айда́хо-Фолс (англ. Idaho Falls) - окружной центр округа Бонневилл и самый большой город на востоке штата Айдахо, США.

[32] Коу-типпинг (англ. Cow tipping) – развлечение, суть которого состоит в том, чтобы приблизиться к спящей корове и опрокинуть её на бок, при этом не разбудив. Это возможно потому, что коровы спят стоя. Из-за риска, которому подвергается корова, данное развлечение во многих штатах является преступлением.

[33] Ре́джинальд Дживс (в некоторых переводах Дживз, англ. Reginald Jeeves) — известный персонаж П. Г. Вудхауза из его знаменитого цикла комических романов и рассказов о молодом богатом аристократе Берти Вустере и его камердинере Дживсе. Дживс в романе — это начитанный и эрудированный человек, знаток поэзии и психологии личности. Он камердинер в лучшем традиционном представлении о чопорном и тактичном английском слуге. Он неизменно выручает Берти и его друзей из всяких неприятностей. Дживс, видимо, несколько старше Берти. Берти часто называет Дживса «гением» и восторгается силой его мысли, находчивостью и познаниями в разных областях. Дживс также тщательно заботится о гардеробе Берти, о том, чтобы его одежда всегда была подобрана со вкусом и сидела на Берти безупречно. Берти же, хотя частенько полагает, что вкус изменил Дживсу, в итоге всегда признаёт, что вкус Дживса безупречен. Дживс является членом клуба для дворецких и камердинеров «Юный Ганимед». В особой книге этого клуба слуги записывают все деликатные подробности жизни своих господ в назидание тем, кто будет наниматься к ним на работу.

[34] Прим.: имеется в виду цвет формы офицеров морского флота.

[35] Претзел Тайм (англ. Pretzel Time) - сеть магазинов, которые специализируются на продаже самодельный кренделей, смузи и холодных напитков.

[36] Барнс &Нобль (англ. Barnes & Noble) - американская компания, крупнейшая в США по продажам книг.

[37] Кукла Кьюпи (англ. Kewpie doll) - небольшая кукла, основанная на комиксах Роуз О'Нил, которая появилась в «Ladies' Home Journal» в 1909 году. Эти пупсы были очень популярны в начале ХХ века.

[38] Компания GNC создана более 65 лет назад в США и является крупнейшим мировым производителем натуральных биологически активных добавок.

[39] Сэр Уильям Уоллес (англ. sir William Wallace; ок. 1270 — 23 августа 1305, Лондон) - шотландский рыцарь и военачальник, предводитель шотландцев в войне за независимость от Англии. Хранитель Шотландии (регент) в 1297-1298 годы. Почитается в Шотландии как патриот и народный герой.

[40] «Колеса Фортуны»(англ. Wheel of Fortune) - американское игровое шоу, созданное Мервом Гриффином. Аналогом американского «Колеса Фортуны» является наш «Поле чудес».

[41] Намек на то, что Клара не помнит его фамилии

[42] Имеются ввиду люди, которые тоже были выбраны, но не смогли стать королем и королевой.

[43] Отсылка к первому опубликованному роману Стивена Кинга «Кэрри» (1974). Лейтмотивом всего произведения является кровь и все с ней связанное — первая менструальная кровь Кэрри, ее красное платье на балу, свиная кровь, как орудие мести Крис Хангерсен, менструальная кровь Сью Снелл в конце романа (она понимает, что не беременна).

[44] Прекрасный принц (англ. Prince Charming) - архетипичный образ, вымышленный герой литературного произведения, картины или фильма. Положительный герой, который приходит на помощь деве в беде, освобождая её от злодея, чудовища или наложенного на неё проклятия.

[45] Братец Так (англ. Friar Tuck) – состоял в отряде Робин Гуда. Братец Так, имея вид безобидного и кроткого монаха, очень часто применял различные уловки и хитрости, отвлекая внимание врагов и помогая людям Робин Гуда проскользнуть мимо людей шерифа незамеченными. Братец Так очень добрый и веселый человек, он нежно любит Мерион и заботится о ней. Так также очень храбрый человек и превосходный боец.

[46] Фрай (англ. Friar) – произношение первого слова в словосочетании «Friar Tuck», суть которого описана выше. Мы не уверены несет ли в данном случае это слово свою смысловую нагрузку в виде понятия «братец», поэтому оставляем его именно таким. Вы же можете заменять его словом «братец».

[47] Французские тосты - сладкие гренки. Готовятся из пшеничного хлеба, предварительно смазываются яйцом, либо вымачиваются в молоке и посыпаются сахаром. Подаются к чаю, кофе, какао, другим напиткам, либо как самостоятельное блюдо.

[48] Ироничное замечание, построенное на том, что и Оклахома, и Вайоминг являются штатами.

[49] Динь-Динь, или Динь (англ. Tinker Bell, Tink) - фея из сказки Дж. Барри «Питер Пэн». Динь-Динь является, пожалуй, самой известной из всех сказочных фей.

[50] Йоода (англ. Yoda) -один из главных персонажей «Звёздных войн», мудрейший и самый сильный джедай своего времени.

[51] iPod shuffle - цифровой аудио-плеер, разработан и продаётся компанией Apple, в качестве носителя данных использующий флеш-память. Отличается от других плееров компании отсутствием дисплея. Это самая маленькая модель iPod, которая первой стала использовать флэш-память.

[52] Гранд-Титон (англ. Grand Teton National Park) — национальный парк в США, на северо-западе штата Вайоминг. Имеет площадь около 130 000 га и включает большую часть горного хребта Титон и северную часть долины Джексон-Хол.

[53] Озеро «Дженни» (англ. Jenny Lake) - расположен в национальном парке Гранд-Титон в штате Вайоминг, США.

[54] «Cheerios»- бренд готовых завтраков, принадлежащий компании «General Mills», который появился 1 Мая 1941 г. и первоначально, до 1945 года, назывался «CheeriOats». Американский аналог готовых завтраков «Nestlé».

[55] Галлон - мера объёма, примерно равная 4,55 литрам.

[56] «Vasque» – американский производитель качественной туристической обуви.

[57] Хобек (англ. Hoback, Wyoming) - статистически обособленная местность, расположенная в округе Титон (штат Вайоминг, США).

[58] Снейк (англ. Snake River) - река на северо-западе США, крупнейший приток реки Колумбия. Её длина составляет около 1735 км. Берёт начало на западе штата Вайоминг, на территории национального парка Йеллоустон, и протекает через плато Снейк-Ривер, каньон Хеллс и холмистую местность Палус. Впадает в реку Колумбия на востоке штата Вашингтон. Бассейн реки Снейк охватывает части территории шести штатов США и представляет собой главным образом горы, разделённые равнинами.

[59] Банджи-джампинг (англ. bungee jumping) — широко распространённый в мире аттракцион, часто называемый в России «тарзанка», хотя и имеющий с русской тарзанкой мало общего. На этом аттракционе участников привязывают к длинному резиновому канату, на котором они совершают прыжок вниз.

[60] Рафтинг-компании организуют спортивные или туристические сплавы по водотокам.

[61] Национаальный парк Йеллоустон (англ. Yellowstone National Park) - международный биосферный заповедник, объект Всемирного Наследия ЮНЕСКО, первый в мире национальный парк (основан 1 марта 1872 года). Находится в США, на территории штатов Вайоминг, Монтана и Айдахо. Парк знаменит многочисленными гейзерами и другими геотермическими объектами, богатой живой природой, живописными ландшафтами.

[62]Гейзер «Old Faithful»находится в Национальном парке Йеллоустон. Этот гейзер очень популярен у посетителей парка, так как он извергается чаще других гейзеров.

[63] Рейнджер – полицейский

[64] Сухой закон был введен в США восемнадцатой поправкой Конституции США 17 декабря 1919 года. Потребление алкоголя официально запрещено не было, однако были запрещены его производство, продажа и транспортировка. В результате на производстве и импорте алкоголя нажились гангстерские группировки. Сухой закон был отменён двадцать первой поправкой 5 декабря 1933 года.

[65]Галлон - мера объёма, примерно равная 4,55 литрам.

[66] Парка- это куртка удлиненного типа, часто прикрывающая верхнюю часть бедер. За ней закрепилось и другое название – «аляска».

[67] «Eddie Bauer» -американской фирме, производящая верхнюю одежду, коллекции для мужчин и женщин, а также принадлежности для альпинизма мирового класса.

[68] «Stetson» - американская фирма, выпускающая ковбойские шляпы, различные другие головные уборы и аксессуары. Самым популярный в Америке мужской головной убор - «стетсон» - своим существованием обязан фирме «Stetson».

[69]Прим. переводчика: имеется в виду имитация насекомого, искусственная наживка для рыбы.

[70]Прим. переводчика: объясняет направление взмаха на примере часовых стрелок.

[71] «Oreo» - две хрустящие печеньки, скрепленныхе сливочным кремом. «Oreo» стало такой же частью традиционного американского воспитания, как Coca-Cola или хот-доги.

[72] Репеллент (от лат. repellens - отталкивающий, отвращающий) - природное или синтетическое химическое вещество, применяемое в бытовых целях для отпугивания членистоногих.

[73] В комиксах о Супермене, криптонит - это зеленое, блестящее вещество с планеты Криптон и оказавшееся на Земле после ужасного взрыва. Оно опасно для супергероя тем, что вызывает у него аллергию.

[74] Дефлораация- нарушение целостности девственной плевы. Как правило, дефлорация совершается при первом половом сношении, однако девственная плева может растянуться и остаться неповреждённой после одного или нескольких половых актов.

[75] Дежавю - психическое состояние, при котором человек ощущает, что он когда-то уже был в подобной ситуации, видел что-то подобное раньше.

[76] «Фокс Крик»- в переводе с анг. «Лисий Ручей»

[77] Брецель (нем. Brezel) – крендель, широко распространённый в южной Германии, диаметром около 10-15 см.

[78] Прим. пер.: парный бальный танец; был популярен в 20-е годы 20 века

[79] Прим.пер.: открытый внутренний двор

[80] Шайенн(англ. Cheyenne) - город на северо-западе США, столица и крупнейший город штата Вайоминг.