Хорошо, что у меня крепкий желудок 15 страница

Эдвард и Карлайл усиленно занимались исследованием в поисках хоть каких-то ответов, чего ожидать. Находилось очень немногое, и ничего нельзя было проверить.

Элис и Розали обычно начинали наш день с показа мод. Ренесми никогда не надевала одну и ту же одежду дважды, частично потому, что перерастала свою одежду практически немедленно, частично потому, что Элис и Розали пытались создать детский фотоальбом, который должен был охватывать года, а не недели. Они делали тысячи фотографий, документируя каждый этап ее ускоренного детства.

В три месяца Ренесми походила либо на большого годовалого малыша, либо на еще маленького двухлетнего. Она не была похожа на ребенка, только начавшего ходить, она была тоньше и грациознее, ее пропорции были скорее, как у взрослого человека. Ее бронзовые локоны спадали до талии, и я бы не смогла остричь их, даже если бы позволила Элис. Она говорила с безупречной грамматикой и артикуляцией, но редко утруждала себя этим, предпочитая просто показывать то, что она хочет. Она могла не просто ходить, а также бегать и танцевать. Она могла даже читать.

Однажды ночью я читала ей Теннисона, потому что течение и ритм его поэзии были расслабляющими (мне срочно был нужен новый материал, Ренесми, в отличие от остальных детей, не любила, когда на ночь ей повторяли одни и те же истории, и ее не интересовали книжки с картинками). Она потянулась к моей щеке, рисуя в своей голове наш образ, но только с ней, держащей книгу. Я отдала ей книгу, улыбаясь.

- Есть музыка, - прочитала она без колебаний, - чей вздох нежнее упадает, чем лепестки отцветших роз, нежнее, чем роса, когда она блистает, роняя слезы на утес; нежней, чем падает на землю…

Мой голос был лишен интонаций, когда я забрала книгу.

- Если ты будешь читать, то как же ты уснешь? – спросила я, стараясь, чтобы мой голос не дрожал.

По подсчетам Карлайла рост ее тела постепенно замедлялся, а вот ее разум только ускорил свое развитие. Даже если ее взросление будет держаться в том же темпе, что сейчас, она станет взрослой, не позднее, чем к своим четырем годам.

Четыре года. Пожилая женщина в пятнадцать.

Только пятнадцать лет жизни.

Но она была такой здоровой. Живой, яркой, сияющей и счастливой. Ее бросающееся в глаза хорошее самочувствие облегчало для меня радость от общения с ней в настоящее время и позволяло не думать о будущем.

Карлайл и Эдвард тихими голосами, которые я старалась не слушать, обсуждали наши дальнейшие действия на будущее с разных сторон. Они никогда ничего не обсуждали, когда по близости был Джейкоб, потому что один способ остановить взросление был, но Джейкобу он вряд ли бы понравился. Мне не нравился. Слишком опасно! Кричали мои инстинкты. Джейкоб и Ренесми были во многом так похожи, оба были двойственными существами, две сути в одном. И все легенды об оборотнях настойчиво утверждали, что яд вампира был скорее смертным приговором, а не способом обрести бессмертие…

Карлайл и Эдвард исчерпали все способы для исследования на расстоянии, и теперь мы собирались последовать за старыми легендами к их источникам. Мы собирались начать с Бразилии. У племени Тикунас были легенды о детях, таких как Ренесми… Если когда-нибудь существовали дети, подобные ей, то может быть еще сохранились рассказы о жизни полу-смертных детей.

Единственным оставшимся вопросом было то, когда именно мы отправимся.

Я все тормозила. Частично потому, что не хотела уезжать из Форкса до окончания праздников, ради спокойствия Чарли. Но в основном потому, что сначала мне надо было совершить еще одну поездку, это, безусловно, было приоритетом. К тому же ехать надо было одной.

Это был единственный предмет наших споров с Эдвардом, с тех пор как я стала вампиром. Главной частью противостояния было то, что я собиралась ехать одна. Но дела обстояли так, что мой план был единственным, имеющим рациональное зерно. Я собиралась посетить Волтури и собиралась сделать это совершенно одна.

Даже не считая старые кошмары, и вообще все остальные сны, невозможно было забыть о Волтури. Да, и они не оставляли нас без напоминаний.

До появления подарка от Аро, я не знала, что Элис отправила свадебное приглашение предводителям Волтури. Мы тогда были далеко, на острове Эсме, когда у Элис было видение воинов Вольтури – Джейн и Алека, близнецов, по своей ужасающей силе, превосходивших всех в клане. Кайус планировал отправить разведывательную партию, чтобы проверить, не являюсь ли я до сих пор человеком, вопреки их приговору (поскольку я знала о существовании вампиров, то я должна была либо стать одной из них либо замолчать…навечно). Так что Элис отправила им приглашение, предвидя, что это остановит их, как только они поймут скрытый смысл в этом послании. Но когда-нибудь они все-таки придут. Это было очевидно.

Сам по себе подарок не представлял угрозы. Экстравагантный - да, почти пугающий в своей экстравагантности. Угроза была внутри поздравительной открытки Аро, написанная им собственноручно черными чернилами на квадрате ровной белой бумаги

«Я очень рассчитываю на личную встречу с новой миссис Кален».

Подарок был вручен в старой деревянной шкатулке с затейливой резьбой, украшенной золотом и перламутром и инкрустированной россыпью драгоценных камней. Элис сказала, что шкатулка сама по себе невероятное сокровище, которое затмило бы любое другое, за исключение того, что внутри нее.

- Мне всегда было любопытно, куда пропали королевские драгоценности после того, как Английский Джон (или Джон Безземельный, король Англии, младший брат Ричарда Львиное сердце – прим. пер.) заложил их в тринадцатом веке, - сказал Карлайл, - Думаю, что мне не стоит удивляться, что Волтури приложили к этому руку.

Ожерелье было простым - золото, плетенное тонкой цепью из чешуек, словно гладкой змеей, плотно обхватывающей горло, всего с одним камнем в подвеске, бриллиантом размером с мяч для гольфа.

Неприкрытое напоминание в записке Аро интересовало меня больше, чем камень. Волтури хотели видеть, что я бессмертна, что Каллены послушны указаниям Волтури, и они хотели увидеть меня как можно скорей. Нельзя было допустить их появления в окрестностях Форкса. Был только один способ сохранить здесь нашу жизнь в безопасности.

- Ты не поедешь одна, - настаивал Эдвард сквозь зубы, сжимая руки в кулаки.

- Они не тронут меня, - говорила я настолько мягко, насколько могла, заставляя свой голос звучать уверенно, - у них нет на то причин. Я вампир. Дело закрыто.

- Нет. Ни за что.

- Эдвард, это единственный способ защитить ее.

И с этим он не мог спорить. Моя логика была нерушима.

Даже за то короткое время, что я общалась с Аро, я поняла, что он коллекционер, и наиболее ценными в его коллекции были живые экземпляры. Его интерес к красоте, талантам и особенностям его бессмертных спутников был куда живее, чем к драгоценностям, запертым в его чертогах. Было уже более чем достаточно того, что он проявлял интерес к способностям Эдварда и Элис, и я не собиралась предоставлять ему еще один повод для зависти к семье Каленов. Ренесми была красива, одарена и уникальна – одна единственная в своем роде. Он не должен ее увидеть, даже через чьи-то мысли.

И я была единственной, чьи мысли, он не мог прочесть. Конечно, я собиралась ехать одна.

Элис не видела никаких проблем в моей поездке, но ее беспокоило, что в ее видениях не было четкости. Она говорила, что также мутно бывает тогда, когда сторонние решения, ещё не ставшие конкретными, могут помешать. Из-за этого сомневающийся Эдвард становился категорически против моей поездки. Он собирался сопровождать меня до Лондона, но я не хотела оставлять Ренесми без обоих родителей. Вместо него со мной собрался Карлайл. То, что он будет всего в нескольких часах от меня, позволяло и мне, и Эдварду немного расслабиться.

Элис продолжала просматривать будущее, но то, что она видела, никак не относилась к тому, что она искала. Новый друг в супермаркете; возможный визит примирения от Ирины, хотя ее решение еще не было твердым; снежная буря, которая случится не ранее, чем через шесть недель; звонок от Рене (я практиковалась со своим «грубым» голосом, и получалось все лучше с каждым днем, чтобы Рене знала, что я все еще больна, но уже поправляюсь).

Мы купили билеты в Италию на день, следующий за днем, когда Ренесми исполнится три месяца. Я рассчитывала, что поездка будет очень короткой, поэтому не стала говорить об этом Чарли. Джейкоб знал и принял позицию Эдварда. Однако сегодня спор касался Бразилии. Джейкоб настаивал на поездке вместе с нами.

Трое из нас, Джейкоб, Ренесми и я охотились вместе. Диета из крови животных не очень-то привлекала Ренесми, и поэтому Джейкобу было разрешено отправиться одному. Джейкоб устраивал соревнование между ними, и это подстегивало ее как ни что другое.

Ренесми четко понимала, что значит хорошо, а что плохо относительно охоты на людей, просто она считала, что донорская кровь является неплохим компромиссом. Человеческая кровь насыщала ее и, видимо, являлась подходящей ее внутреннему строению, но на все варианты другой твердой пищи она реагировала с тем же терпением мученика, с каким отнеслась однажды на предложенные мной цветную капусту и фасоль. Кровь животных была, по крайней мере, лучше, чем это. У нее была склонность к соперничеству, и желание победить Джейкоба пробуждало в ней интерес к охоте.

- Джейкоб, - сказала я, пытаясь урезонить его, пока Ренесми танцевала перед нами по длинной прогалине в поисках симпатичного ей запаха, - у тебя есть обязательства здесь. Леа, Сет…

Он фыркнул.

- Я не нянька для своей стаи. Так или иначе у них у всех есть другие обязанности в Ла Пуш.

- А у тебя их нет? Неуж-то ты официально бросил школу? Если ты собираешься и дальше быть рядом с Ренесми, тебе придется учиться гораздо усерднее.

- Я просто взял отпуск на год. Я вернусь, когда все…замедлится.

Когда он сказал это, я потеряла весь пыл для продолжения спора и мы оба автоматически посмотрели на Ренесми. Она смотрела на снежные хлопья, высоко парящие прямо над ее головой. Они таяли, не долетая до желтеющей травы на длинном лугу, по форме напоминающем острие стрелы, на котором мы стояли. Ее одежда цвета слоновой кости и вся в оборках была чуть темнее снега, а ее красно-коричневые кудряшки мерцали на свету, хотя солнца совсем не было видно из-за облаков. Пока мы смотрели, она присела и тут же прыгнула вверх в воздух на 15 футов. Ее маленькие ладошки поймали снежинку и она мягко приземлилась на землю.

Она повернулась к нам, улыбаясь своей ошеломляющей улыбкой – действительно это было не то, к чему можно привыкнуть – и открыла руки, чтобы показать нам идеальную восьмиугольную снежную звезду в своей ладошке до того, как та растаяла.

- Красиво, - одобряюще сказал ей Джейкоб, - но, по-моему, ты увиливаешь, Несси.

Она прыгнула обратно к Джейкобу, он поднял руки, как раз в тот момент, когда она в них влетела. Они двигались абсолютно синхронно. Она всегда так делала, когда собиралась что-то сказать. Она все еще предпочитала не говорить вслух. Ренесми дотронулась до его лица, очаровательно сморщившись, пока мы все слушали шорох от маленького стада лосей, двигавшегося далеко в лесу.

- Ну, коне-е-ечно, ты не голодна, Несси, - сказал он немного саркастически, но больше со снисхождением в голосе, чем с чем-нибудь еще, - ты просто боишься, что я поймаю самого большого.

Она выпрыгнула из рук Джейкоба, мягко приземлившись на ноги, и округлила глаза - она была так похожа на Эдварда, когда так делала. Тут же она сорвалась с места и скрылась в деревьях.

- Я догоню, - сказал Джейкоб, когда я наклонилась, собираясь последовать за ней. Он сорвал с себя футболку, бросившись за ней в лес, и уже дрожа.

- Не жульничать! - крикнул он Ренесми.

Я, улыбнувшись листьям, которые трепетали попав в их вихрь, покачала головой. Иногда Джейкоб казался еще большим ребенком, чем Ренесми.

Я остановилась, давая своим охотникам фору. Будет проще некуда найти их по следу, а Ренесми будет рада удивить меня размерами своей добычи. Я снова улыбнулась.

Узкий луг был очень спокоен, очень пуст. Снежинки кружили и таяли надо мной, снегопад почти прошел. Элис видела, что его не будет еще несколько недель.

Обычно мы отправлялись на эти охотничьи вылазки вместе с Эдвардом. Но сегодня Эдвард остался с Карлайлом для обсуждения поездки в Рио, за спиной Джейкоба…я нахмурилась. Когда вернусь, займу сторону Джейкоба. Он должен поехать с нами. Для него это имело большее значение, чем для любого из нас – вся его жизнь была поставлена на карту, также как и моя.

Пока мои мысли были заняты нашим ближайшим будущим, мои глаза привычно скользили по горному склону в поисках добычи, в поисках опасности. Я не задумывалась об этом, все это я делала автоматически.

Хотя возможно причина моего столь пристального наблюдения существовала - мои сверх обостренные чувства уловили какое-то крошечное движение до того, как я его осознала.

Пока мои глаза скользили по границе далекого утеса такого неподвижного серо-голубого в сравнении с темно-зеленым лесом, отблеск серебра – или золота? – привлек мое внимание.

Мой взгляд сосредоточился на цвете, который никак там не должен был быть, так далеко, что орел вряд ли смог что-то разглядеть. Я всмотрелась.

Она в ответ посмотрела на меня.

То, что она была вампиром, было очевидно. Ее кожа была белоснежной, в миллион раз более гладкой, чем человеческая. Даже не смотря на облака, ее кожа мягко переливалась. Если бы ее не выдала кожа, ее выдала бы неподвижность. Только вампиры и статуи могут быть настолько недвижимы.

Ее волосы были светлыми, пепельными, почти серебряными. Это и был тот блеск, что уловили мои глаза. Они лежали совершенно ровно, достигая до изгиба подбородка, немного касаясь его центра.

Она была мне не знакома. Я была абсолютно уверена, что никогда раньше не видела ее, даже как человека. Ни одно из лиц в моей мутной памяти не было похоже на это. Но я узнала ее сразу по ее темно-золотым глазам.

После всего случившегося Ирина все-таки решила прийти.

На одно мгновение мы стояли и смотрели друг на друга. Я пыталась понять, догадалась ли она сразу же, кто я такая. Я приподняла руку, собираясь помахать, но ее губы тут же сжались в тонкую линию, сделав выражение ее лица внезапно враждебным.

Я услышала победный крик Ренесми из леса, услышала эхо воя Джейкоба и увидела, как лицо Ирины рефлекторно метнулось на звук, которой дошел до нее на несколько секунд позже. Ее взгляд скользнул чуть вправо, и я знала, что она видела. Огромного красно-коричневого волка, возможно того самого, что убил ее Лорана. Как долго она наблюдала за нами? Я была уверена, что достаточно долго, чтобы увидеть наше нежное общение до этого.

Ее лицо исказилось болью.

Инстинктивно я развела руки в извиняющемся жесте. Она повернулась ко мне, ее губа вздернулась, обнажив зубы. Разжав челюсти, она зарычала.

Когда до меня дошел этот звук, она уже, развернувшись, исчезла в лесу.

- Вот дерьмо! – простонала я.

Я рванулась в лес по следам Джейкоба и Ренесми, не желая упускать их из виду. Я не знала, куда именно унеслась Ирина, и насколько взбешена она была сейчас. Месть для вампиров была одной из навязчивых идей, одной из тех, с которыми было не просто совладать.

Меня, бежавшей на полной скорости, понадобилось всего две секунды, чтобы догнать их.

- Мой больше, - услышала я, как настаивала Ренесми, в то время как я прорвалась через колючие кусты на маленькое открытое пространство, где они находились.

Джейкоб прижал уши, как только увидел выражение моего лица, он подался вперед, обнажая зубы – его морда была перепачкана кровью добычи. Его глаза рыскали по лесу. Я слышала, как в его горле зарождается рычание.

Ренесми встревожилась так же, как и Джейкоб. Игнорируя мертвого оленя у ее ног, она взлетела в мои ожидающие объятия, прижимая свои любопытные ручки к моим щекам.

- Я переволновалась, - быстро разуверила их я, - думаю, все в порядке. Подождите.

Я достала мобильный и нажала кнопку быстрого набора. Эдвард ответил после первого же гудка. Джейкоб и Ренесми внимательно слушали меня, пока я разговаривала с Эдвардом.

- Приходи, возьми Карлайла, - тараторила я так быстро, что не знала, успевает ли за мной Джейкоб, - Я видела Ирину, и она видела меня, но потом она увидела Джейкоба и, как мне показалось, убежала взбешенная. Тут она не появлялась – пока, по крайней мере – но выглядела она действительно очень расстроенной, так что может если не объявится, то вам с Карлайлом надо пойти за ней и отыскать ее. Я ужасно себя чувствую.

Джейкоб заворчал.

- Мы будем через полминуты, - уверил меня Эдвард, и я услышала свист ветра от его скорости.

Мы вновь вернулись на луг и молча ждали, пока я и Джейкоб внимательно вслушивались во все звуки чьего бы то ни было приближения, который не был нам знаком.

Когда звук стал слышен, мы его узнали. И тут же Эдвард встал рядом со мной. Через несколько секунд появился Карлайл. Я была удивлена, услышав тяжелую поступь больших лап, следующих за Карлайлом. Хотя удивляться тут было не чему. Понятно, что при малейшей угрозе для Ренесми, Джейкоб тут же позвал подмогу.

- Она была вон там на утесе, - сказала я им, показывая место.

Если Ирина уже убежала, то она уже довольно далеко. Остановится ли она, чтобы выслушать Карлайла? Судя по выражению ее лица, ответ «нет».

- Может быть, позвонить Эмметту и Джасперу, чтобы они пошли с тобой. Она выглядела…очень расстроенной. Она рычала на меня.

- Что? – спросил Эдвард со злостью.

Карлайл положил руку ему на плечо.

- Она очень переживает. Я пойду за ней.

- Я с тобой, - настаивал Эдвард.

Они долго смотрели друг на друга - возможно Карлайл сравнивал степень гнева на Ирину Эдварда и степень полезности от его способностей читать мысли. В конце концов, Карлайл кивнул, и они ушли искать след вдвоем, не позвав Эммета и Джаспера.

Джейкоб нетерпеливо запыхтел и ткнул меня в спину носом. Он хотел вернуть Ренесми домой, в безопасность, на всякий случай. Я согласилась с ним, и мы поспешили домой, с Сэтом и Леей, бежавшим по бокам.

Ренесми сидела у меня на руках, ее рука все еще была прижата к моему лицу. Так как наша охота была прервана, она снова будет пить донорскую кровь. В её мыслях было немного самодовольства.

Глава двадцать восьмая

Будущее

Карлайл и Эдвард не смогли поймать Ирину до того, как ее след растворился в звуках леса. Они бы последовали за ней вплавь до другого берега, но не было ни единого намека на ее присутствие на многие мили в сторону восточного берега.

Это все было моей виной. Она пришла, как и предвидела Элис, чтобы заключить мир с Калленами, и была возмущена моей столь близкой дружбой с Джейкобом. Мне бы так хотелось узнать о её приближение до того, как она заметила Джейка, мне бы хотелось чтобы отправились в тот день охотиться в другое место.

Очень многое было упущено. Карлайл позвонил Тане, чтобы сообщить ей печальные вести. Таня и Кэйт не видели Ирину с тех пор, как они решили прийти к нам на свадьбу, и они едва ли не обезумили о того, что Ирина пробралась так далеко и до сих пор не вернулась домой. Самым трудным для них было бы потерять сестру, однако, разлука не должна была быть столь тяжелой. Я думала, что, возможно, это заставило вспомнить их о том времени, когда они потеряли свою мать много веков тому назад.

Элис пыталась увидеть ближайшее будущее Ирины, но так и не смогла разглядеть ничего конкретного. Но насколько Элис могла сказать, Ирина не собиралась возращаться к Денали. Будущее Ирины было расплывчато и туманно. Все, что смогла усидеть Элис, так это то, что Ирина была чрезвычайно расстроена. Она бродила по снегу (на севере? на востоке?) с отсутствующим, опустошенным, выражением лица. Не было никаких вестей о том, куда она именно направляется – её путь не имел цели.

Шли дни... Я ничего не забыла, образ Ирины и выражение боли на ее лице не покидали мои мысли. Но были и другие, не менее важные вещи, о которых тоже стоило задуматься. Я собиралась отправиться в Италию в течение нескольких дней. По моему возвращению мы должны были уехать в Южную Америку.

Каждая деталь этой поездки обсуждалась уже сотни раз. Мы начнем с Тикуны, отслеживая и анализируя все легенды, взяв их из первоисточника. Сейчас было решено, что Джейкоб поедет с нами. Он четко фигурировал в наших планах – весьма маловероятно, что с нами будут говорить люди, которые не верят в существование вампиров. Если в Тикуне ничего не получится, то было еще несколько близко относящихся к подобному мест. У Карлайла было пару старых друзей в Амазонии; если мы найдем их, то нам удастся добыть еще кое-какую информацию. Никто не знал, сколько займут поиски.

Я пока еще не сказала ничего Чарли о предстоящей длительной поездке. Я долго думала над тем, как сказать ему об этом, пока Карлайл и Эдвард продолжали обсуждать поездку. Как правильно преподнести ему это?

Пока мы говорили об этом, я наблюдала за Ренесми. Она свернулась клубочком на софе, ее дыхание было глубоким и размерным,она спала. Кудряшки обрамили ее личико.

Обычно мы с Эдвардом забирали ее в наш коттедж, чтобы уложить в кроватку, но сегодня мы задержались с семьей, обсуждая наши планы.

Эмметт и Джаспер обсуждали возможности будущей охоты - животный мир Амазонии кардинально отличался от того, где жили мы. Ягуары и пантеры, например. У Эмметта появилось желание сразиться с гигантской анакондой. Эсме и Розали составляли планы того, что они возьмут с собой. Джейкоб полностью отделился от стаи Сэма, ссылаясь на постоянное собственное отсутствие.

Элис передвигалась слишком медленно для себя - она скользила по комнате, прибирая и так безукоризненно чистые комнаты и поправляя, аккуратно развешанные Эсме, гирлянды. Сейчас она повторно выстраивала вазы Эсме. Я могла видеть частные смены выражений ее лица – сосредоточенное и задумчивое, затем пустое, ничего не выражающее, затем опять задумчивое – она пыталась увидеть будущее. Я предполагала, что сквозь пробелы, которые оставляли в её видениях Ренесми и Джейкоб она пыталась увидеть что нам ждать от нашего путешествия в Южную Америку. Это длилось до тех пор, пока Джаспер не сказал:

- Оставь это, Элис. Это не наша забота.

Комнату окутало облако сосредоточенности и тишина. Должно быть, Элис опять взволновалась из-за появления Ирины.

Она показала ему свой язык и подняла одну из ваз, в которой стояли красные и белые розы, и направилась в сторону кухни. Только в одном из стоявших в вазе цветков можно было заметить намек на некоторое увядание, но похоже, что Элис решила устранить все несовершенности, как старалась устранить и все пробелы в ее видениях.

Отвлеквшись на Ренесми я не заметила, как ваза выскользнула из пальцев Элис. Я уловила лишь порыв воздуха, а как только подняла глаза, увидела, что хрустальная ваза разбилась на сотни маленьких осколков, разлетевшиеся по поверхности мраморного пола на кухне.

Мы видели, как блистали сотни осколков, в мгновение все взгляды устремились к Элис.

Моей первой мыслью было то, что она разыгравыет нас. Потому что Элис никак не могла выронить вазу из-за неуклюжести. Я бы метнулась через комнату и подхватила бы вазу, если бы не была уверена в том, что Элис поймает ее сама. И как же она все же выскользнула из ее рук? Из ее, всегда уверенных в своих движениях, цепких рук...

Я никогда не видела, чтобы вампир уронил что-либо по случайности. Никогда.

И вот когда Элис повернулась, она сделала это так быстро как не мог никто другой.

Ее глаза были рассредоточены. Одной частицей своего зрения наблюдало за будущим, другой - за тем, что происходило в комнате. Она смотрела на нас как-будто выглядывала из могилы. Я была в ужасе, отчаянии, агонии от её пристального взгляда.

Я слышала, что Эдвард дышал с трудом, я слышала его прерывистое дыхание.

- Что? – прорычал Джаспер, подскачив к ней – осколки вазы стерлись с порошок под его ногами. Он взял ее за плечи и резко встряхнул ее. Звенящая тишина повисла в воздухе. – Что такое, Элис?!

Эмметт встал в стойку, направив свой корпус в сторону окна. Его губы приподнялись, обнажив клыки.

Эсме, Карлайл и Розали все еще были тихи. Как и я.

Джаспер тряхнул Элис еще раз.

- Что, Элис?

- Они идут за нами, – одновременно прошептали Эдвард и Элис. – Каждый из них.

Тишина.

В один миг я поняла, потому что их слова позволили возникнуть в сознании моему собственному видению. Это было призрачное воспоминание из сна – темные фигуры в плащах, надвигающиеся на нас сквозь туман, оковывая плотным кольцом. Смутные воспоминания об одном из моих человеческих кошмаров. Я не могла видеть огонь, пылающий в их глазах. Но я знала о нем.

Намного сильнее, чем воспоминание, всплыло желание защитить всех, кто был рядом со мной.

Я хотела взять Ренесми, прижать ее к себе, защитить её от всего. Но я не могла даже взглянуть на нее. Я ощущала себя глыбой льда. Впервые с того момента, как я переродилась в вампира я ощущала холод.

И вот я услышала подтверждение своих страхов. Все это было не нужно, я уже и так знала.

- Волтури, –со стоном произнесла Элис.

- Все они, – одновременно с ней выдохнул Эдвард.

- Зачем… – прошептала Элис явно обращаясь к себе. – Как?

- Когда? – прошептал Эдвард.

- Зачем? – Эсме отозвалась эхом.

- Когда? – повторил Джаспер. Его голос был словно скован льдом.

Глаза Элис не моргали, будто какая-то пелена покрыла их; они словно бы затуманились. Рот Элис раскрылся в ужасе.

- Недолго, – сказали они одновременно.

Затем заговорила только Элис.

– Там снег в лесу. Ждать меньше месяца.

- Зачем? – спросил Карлайл

Эсме ответила:

- У них должна быть причина. Может они хотят увидеть...

- Нет, Белла не есть причина, – ответила Элис ничего не выражающим голосом. – Идут все они – Аро, Кайус, Маркус, каждый член охраны, даже жены.

- Жены никогда не покидают крепости, – возразил ей Джаспер. – Ни во время южного противостояния, ни во время Римского вторжения в Вольтерру. Даже тогда, когда Вольтри охотились за бессмертными детьми, жены не выходили из крепости. Никогда.

- Они уже в пути, – прошептал Эдвард.

- Но почему? – опять спросил Карлайл. – Мы не сделали ровным счетом ничего! А даже если сделали, что же могло заставить спуститься и их тоже?!

- Нас слишком много, – произнес Эдвард. – Они хотят убедиться, что...

Он не закончил предложения.

- Это не дает ответа на главный вопрос. Почему?

Я почувствовала, что знаю ответ на его вопрос. Ренесми была причиной этого, я была уверена. Я знала с самого начала, что они придут за ней. Мое подсознание предупреждало меня об этом еще до того, как я забеременела. Будто всегда знала, что Волтури придут и отнимут у меня самое дорогое.

Но это не отвечало на вопрос.

- Вернись туда, Элис. – попросил Джаспер. – Попытайся найти причину. То, что послужило началу.

- Это началось из ничего, Джас. Я не следила за ними, или за кем-то из нас. Я следила только за Ириной. Она не была там, где я ожидала ее увидеть...

Элис замолчала, ее глаза опять смотрели в пустоту.

Вдруг она резко подняла голову. Эдвард задержал дыхание.

- Она решила пойти к ним, – сказала Элис. - Ирина решила пойти к Волтури. И они решили... Будто они уже приняли решение и только ждут ее...

Наступила гробовая тишина. Что же такое сказала им Ирина, что стало причиной такому видению Элис?

- Мы можем ее остановить? – спросил Джаспер.

- Никаких шансов. Она почти на месте.

- Что она делает? – спросил Карлайл, но я уже не обращала внимания на их дискуссию. Все мое внимание сосредоточилось на картинке, сложившейся в моей голове.

Я видела Ирину, стоявшую на скале и наблюдавшую за нами. Что же видела она? Вампира и оборотня, которые были лучшими друзьями. Я сфокусировалась на этом, чтобы понять ее реакцию. Это было не все, что она видела.

Она видела ребенка. Изумительно красивого ребенка, на фоне белого снега. Явно больше, чем просто человеческого ребенка.

Ирина... осиротевшие сестры... Карлайл рассказывал, что потеря их матери, путем суда Волтури заставил их стать борцами за справедливость.

Только полминуты назад Джаспер произнес: «Даже тогда, когда Вольтри охотились за бессмертными детьми...» Бессмертные дети – главное нарушение, и главное табу в этом мире.

С учетом прошлого Ирины, как могла она подумать что-то другое о том, что увидела в тот день на маленьком лугу?

Ведь она не была настолько близка, чтобы услышать биение сердца Ренесми, чтобы почувствовать тепло, исходящее от ее тела. А розовые щечки Ренесми, из-за всего, что она знала, она могла счесть всего лишь уловкой с нашей стороны.

Кроме того, Каллены объединились с оборотнями. Возможно, с точки зрения Ирины, это выглядело так, будто мы перешли все границы…

Ирина, сжимала руки на снежном просторе не от грусти по Лорану после всего, а от понимания, что она обязана сообщить о Калленах, и понимания, что с ними произойдет, если она сделает это. Очевидно, что ее совесть встала выше столетий дружбы.

И ответ Волтури на подобное нарушение был автоматическим, все уже было решено.

Я развернулась и накрыла собой спящее тело Ренесми, закрывая ее своими волосами, пряча свое лицо в ее кудряшках.

- Подумайте о том, что она увидела тем днем, - перебив Эмметта, тихо произнесла я, не обращая внимания на то, что он хотел сказать, - для того, кто потерял свою мать из-за бессмертного ребенка, кем будет выглядеть Ренесми?