Белорусские архивы в структуре учреждений Российской империи 4 страница

Главным направлением работы секции, в которую помимо Я.Ф. Головацкого вошли А.М. Энгель и Н.И. Горбачевский, являлись подготовка и издание совместно с сотрудниками археографической комиссии и по ее материалам, а также документам Виленского центрального архива древних актов, инвентарей городов Беларуси и Литвы, составление алфавитных указателей древних названий местностей и др. А.М. Энгель, например, занимался описанием дел, хранившихся в архиве Виленского генерал-губернаторства. Первая часть первого тома “Описания дел, хранящихся в архиве Виленского генерал-губернаторств”, составленная им в сотрудничестве с К.Н. Го­мо­лицким, вышла из печати в конце 1869 г. Она получила высокую оценку со стороны председателя Петербургской археографической комиссии П.А. Муханова, который писал: “... для пользы истории не следует ограничиваться только сохранением и описанием архивов, необходимо приступить к напечатанию описей... Судя по вышедшей в свет первой части первого тома этого описания, можно надеяться, что и в следующих частях издания занимающиеся историей Северо-Западного края приобретут богатый материал для своих исследований”[143].

В следующем, 1870 г., были выпущены в свет вторая часть первого тома и первая часть второго тома под заглавием “Архив Виленского генерал-губернаторства”. Эти два тома в трех частях, подготовленные А.М. Энгелем и К.Н. Гомо­лицким за год, включали описание дел личного архива первого генерал-губернатора Н.В. Репнина за 1783—1794 гг.

Деятельность Северо-Западного отдела “проявлялась”, как отмечал Д.И. Довгялло, с 1866 по 1881 г. Безусловно, она велась совместно с другими учреждениями архивно-археографического профиля, существовавшими в тот период в Беларуси и Литве (на это указывает и то, что одни и те же лица, входившие в состав отдела, одновременно являлись, как, например, Я.Ф. Головацкий, Н.И. Горбачевский и другие, и сотрудниками других учреждений). Не имея собственного печатного органа, отдел публиковал некоторые журналы заседаний в центральных “Известиях” Русского географического общества[144].

В 80-е годы деятельность Северо-Западного отдела РГО фактически прекратилась, хотя решения о его закрытии не принималось. С января 1910 г. начинается новый период в жизни отдела. Его возглавил попечитель Виленского учебного округа Г.В. Левицкий (в 1912 г. он переехал в Варшаву и председателем стал новый попечитель округа — А.А. Остроумов); должность правителя дел исполнял член Виленской археографической комиссии Д.И. Довгялло; в состав членов совета отдела вошел также председатель этой комиссии Ф.Н. Доб­рянский, возглавивший секцию археографии. На 1 января 1913 г. в обществе числилось 276 человек[145].

Одним из направлений работы воссозданного отдела была археографическая деятельность. Уже на первом заседании совета отдела, состоявшемся 26 января 1910 г. и обсуждавшем план работы, предполагалось запланировать по археологии издание археологических карт Витебской и Могилевской губерний, отчетов о раскопках, по археографии — летопись Трубницкого (XVII в.), инвентарь Могилева. В апреле 1910 г. было принято решение об издании собственных “Записок” по мере накопления материала, но не реже двух выпусков ежегодно. Редактором первого, как и последующих выпусков “Записок” (всего их вышло четыре: за 1910, 1911, 1912, 1913 гг.), был Д.И. Довгялло. Особый интерес в них представляют помещенные в отделах “Археография”, “История”, “Разные известия” статьи и документы, а также рецензии и аннотации на издания Виленской археографической комиссии, Виленского центрального архива древних актов и других учреждений и лиц. Здесь, в частности, были опубликованы фрагменты рукописного сборника древних русских и белорусских пословиц, обнаруженного в 80-е годы XIX в. учителем Себежского уездного училища А.Я. Николаевским и переданного тогда же известному белорусскому этнографу Е.Р. Романову, стихотворение Симеона Полоцкого, посвященное преподобной Ефросинье Полоцкой и относящееся к середине XVII в. (публикацию последнего подготовил Д.И. Довгялло по рукописи сочинений С. Полоцкого, хранившейся в Синодальной библиотеке в Москве) (Кн. 1), документы из актовых книг Дрогичинского земского суда, хранившиеся в Виленском центральном архиве древних актов (Кн. 3—4); план г. Вильно 1648 г., копия которого была передана городским архивариусом В. Студницким в адрес редакции “Записок” (подлинник плана был обнаружен Студницким в библиотеке г. Бреславля) (Кн. 4); Слуцкий синодик 1684 г. принадлежавший Варваринской кладбищенской церкви г. Слуцка (публикацию синодика подготовил заведующий Минским церковно-археологическим музеем Д.В. Скринченко) (Кн. 4). В кн. 3 “Записок”, изданной в юбилейном 1812 г., были опубликованы 55 документов по истории школ в Беларуси в 1812 г., извлеченных из архивов Минской и Могилевской гимназий.

Помимо экспедиционной и камеральной археографии члены Северо-Западного отдела пытались заниматься и полевой археографией. Как правило, она велась параллельно с археологическими и этнографическими изысканиями. Известно, например, что на одном из заседаний совета отдела, состоявшемся в 1911 г., обсуждался вопрос о необходимости обследования архива Соловецкого монастыря, хранившего много виленских, супрасльских и могилевских изданий[146].

Примером ярко выраженной “политической” археографии могут служить издания документов, предпринимаемые управлением Виленского генерал-губернаторства. Во время правления “Северо-Западным краем” князя Святополк-Мирского по инициативе управляющего канцелярией генерал-губернаторства А.Н. Харузина начал издаваться “Виленский временник”. В 1904—1915 гг. вышли шесть книг. Особый интерес представляют последние книги. Пятая книга “Временника” в двух частях была издана в 1912—1913 гг. Первая часть носит заголовок “Акты и документы архива Виленского, Ковенского и Гродненского генерал-губернаторского управления, относящиеся к истории 1812—1813 гг. Переписка по военной части”. Вторая часть под таким же названием имеет подзаголовок “Переписка по части гражданского управления”. Решение об издании этого сборника было подсказано 100-летним юбилеем войны 1812 г. и тем соображением, что документы генерал-губернаторского архива “могут и должны внести свой вклад в историографию эпохи, которая как во всем своем объеме, так и в отдельных ее моментах освещена далеко не всесторонне”. Получив выделенные МВД деньги на издание очередного тома “Виленского временника”, управление пригласило Ю.В. Татищева и полковника Генерального штаба С.В. Томилина и поручило им отбор документов и подготовку их к изданию. С.В. Томилин взял на себя подготовку переписки литовского военного губернатора по военной части, Ю.В. Татищев занялся документами, характеризующими предвоенный период, а также управление краем после его занятия французами и т.д.

В сборник были включены документы исключительно русской стороны, поскольку, как объяснял автор огромного предисловия-исследования ко второй части Ю.В. Татищев, “Ви­ленский генерал-губернаторский архив не хранит в себе, да и по своему назначению не мог хранить актов французского управления краем. Часть их, как известно, находится в Щорсовском архиве гр. Хрептовича-Бутенева, часть нужно искать в архиве Виленской казенной палаты, Виленской городской думы и м.б. канцелярии Виленского губернского предводителя дворянства”.

Давая в целом положительную оценку этому изданию, рецензировавший его А.И. Миловидов отметил вместе с тем “случайный характер” данной публикации, зависевшей исключительно от внимания местной администрации и МВД к “научным исследованиям и археографическим трудам нашего края”[147].

С упразднением Виленского генерал-губернаторства существовавший при его управлении “Виленский временник” летом 1912 г. был переведен под начало учрежденного еще в 1898 г. так называемого Муравьевского музея. В соответствии с утвержденным 1 июля 1912 г. положением ежегодно из государственной казны на издание “Виленского временника” и других работ “по истории Северо-Западного края” выделялось 2 тыс. руб. Результаты такого щедрого правительственного субсидирования не замедлили сказаться: изданные в 1913 и 1915 гг. две части шестой книги “Временника” отличали весьма респектабельный вид (они были отпечатаны на плотной глянцевой бумаге) и крайне тенденциозный подбор документов.

Составитель сборника А.И. Миловидов не скрывал истинных причин, обусловивших его появление: “Издание в этом томе документов Муравьевского музея, относящихся к польскому восстанию 1863—1865 гг., вызывается прежде всего исполнившимся 50-летием этого события, а также появлением по этому же поводу в России и за границей на польском языке многих изданий, тенденциозно освещающих события, имевшие место 50 лет тому назад. Противопоставить произвольным самоизмышлениям авторов таких сочинений объективный документ, как основу исторической правды, мы считаем вполне своевременным”[148].

Исходя из того, что в 1907 г. А.В. Белецкий уже издал аналогичный “Сборник документов Муравьевского музея”, в который были включены материалы за 1861 г., А.И. Миловидов начал печатание своего сборника с 1862 г. и первую часть его довел до 1 мая 1863 г. (т.е. до назначения М.Н. Муравьева “начальником Северо-Западного края”).

Основное место среди 387 документов на русском, польском, литовском, французском и немецком языках занимает переписка по политическим делам гражданского управления. Вместе с тем здесь публиковались и изъятые полицией материалы повстанцев (программные документы, прокламации, воззвания, переписка и др.). Вторая часть сборника включала 282 документа за 1863—1864 гг. на русском, польском и французском языках. Большинство из них представляли собой донесения о стычках и перестрелках русских войск с повстанцами в пределах шести губерний. Помимо документов составители второй части, “чтобы ... облегчить труд будущего историка и освободить его от необходимости вновь пересматривать архивные дела штаба Виленского военного округа за 1863—1864 гг.”, составили полный перечень всех столкновений регулярных войск с повстанцами с указанием времени, места, состава обеих сторон и их потерь.

С точки зрения археографической сборник подготовлен на высоком уровне: все иноязычные тексты помимо передачи в оригинале даются в параллельном переводе на русском языке; к сборнику составлены именной и географический указатели, предисловия (включающие историческую и археографическую части), оглавления и даже примечания по содержанию и подстрочные примечания. К каждому документу составлены заголовки, легенды (последние помещены сразу же за заголовком). Однако, как отмечалось выше, тенденциозный подбор публикуемых источников, политическая направленность предисловий, примечаний и заголовков в очень большой степени снижают формально высокий научный уровень данного издания. Этот сборник требует особо критического подхода при использовании из него тех или иных документов.

* *
*

С ликвидацией Речи Посполитой как государственного образования и присоединением территорий ранее входившего в ее состав Великого княжества Литовского к Российской империи наступает новый этап в истории белорусских архивов. Они начинают функционировать в соответствии с российским законодательством, испытывая, как и центральные и местные архивы России (ведомственные и исторические), все превратности судьбы, уготованные XIX столетием.

Присоединение белорусских земель к Российской империи знаменовало собой не только включение Беларуси в сферу археографических интересов России, но и вело к стягиванию в архивохранилища Петербурга и Москвы важнейших государственных и частновладельческих архивов бывшего Великого княжества Литовского. В этом смысле политика царского правительства периода “просвещенного абсолютизма” мало чем отличалась от действий московских князей эпохи создания Русского централизованного государства, когда последние, ликвидируя политическую самостоятельность Ярославского, Тверского, Ростовского, Суздальского, Рязанского княжеств, отвоевывая у княжества Литовского Смоленскую и другие земли, стягивали в Москву и их документальное наследие.

Большой ущерб белорусские архивы понесли в 1812 г. как со стороны французских и русских войск, так и вследствие недостаточно организованной их эвакуации.

Важным шагом, знаменовавшим начало активного использования документов в научных целях, стало создание в середине XIX в. Витебского и Виленского центральных архивов древних актовых книг — первых исторических архивов Беларуси и Литвы. Существенное значение в деле формирования общественной архивной службы Беларуси имело создание и деятельность Витебской ученой архивной комиссии (1909—1919). Несмотря на довольно скромные результаты ее работы в области формирования губернского исторического архива, комиссия сыграла определенную позитивную роль, послужив прообразом созданных в будущем губернских органов управления архивным делом. Значительным был вклад комиссии в подготовку кадров историков-архивистов (создание в 1911 г. Витебского отделения Московского археологического института). В работе комиссии принимали участие известные белорусские историки-архивисты А.П. Сапунов, Д.И. Довгялло, Б.Р. Брежго и другие, которые и после 1917 г. играли заметную роль в формировании архивной службы Беларуси.

Глава 5