Чтобы боль каждого
В глубине Грузии есть местечко Гелати. Здесь курятся сизой растительностью склоны гор, а по белым развалинам академии, в которой, говорят, учился гениальный певец этой земли Шота Руставелли, ползет мелколистное растение, могильно-черные ягоды которого даже птицы не клюют.
Здесь же находится тихий храм с потускневшим крестом на макушке. Этот храм был построен еще Давидом-строителем в древности.
Кажется, все замерло в Гелати. Работает только время, оставляя свои метки на творениях рук человека.
Вот дарница — огромное дупло, куда правоверные, пришедшие поклониться Богу и памяти строителей, складывали свои дары: сыры, хлеб, фрукты.
В чистом небе качался купол храма с крестом, а невдалеке, совсем по-российски, пел жаворонок, трещали кузнечики да заливались синицы.
Медленно и осторожно я вступил в храм. Стены его все были в копоти, по ним скатывались тяжелые серые подтеки. Кое-где были видны части фресок, и то выглядывал скорбный глаз Богородицы, то виднелась окровавленная нога Спасителя.
Местные жители объяснили мне, что по дикому обычаю завоеватели-монголы устраивали в захваченных церквях конюшни и разводали костры. Но Давид-строитель возводил это здание на века, и по его велению под куполом была сдедана свинцовая прослойка. От монгольских костров она расплавилась, и на завоевателей обрушился свинцовый дождь. Монголы бежали из Гелати в панике, считая, что это кара православного Бога.
Грузины сохранили храм в том виде, в каком его покинули завоеватели.
Печально сердце этого храма, вечна и скорбна тишина в нем. Память холодным крылом опахивает здесь сердце человека.
С поникшей головой покидал я оскверненный, но не убитый храм. На выходе я заметил гранитную плиту. На ней была какая-то надпись, уже стертая ступнями людей. На грубо отесанной плите были причудливые грузинские иероглифы, некоторые из них были уже стерты. *
Грузины наизусть знают эту надпись и с охотой переводят ее на русский язык, не забывая упомянуть, что их царь был на несколько сантиметров выше Петра I, поэтому плита на его могиле такая большая.
На плите написано: «Пусть каждый, входящий в этот храм, наступит на мое сердце, чтобы слышал я боль его...»
Все вокруг замерло, вслушиваясь в мудрую печаль этих слов.
Какие мысли и чувства вызывает у вас этот текст?
У меня этот текст вызывает противоречивые чувства. Весь рассказ пропитан тихой грустью, и, читая его, тоже начинаешь грустить. Грустить за оскверненный храм, который для многих был символом нерушимости веры. С другой стороны, из текста становится ясно, что зло и варварство всегда наказуемо. Кажется, что действительно Божья рука прикоснулась к храму, когда на захватчиков обрушился свинцовый дождь. Это место божественное, волшебное, а не просто полуразвалившееся здание.
№38
I