Мишари и татары в башкортостане

На территории района возникло значительное количество мишарских поселений. Поэтому будет уместно привести отдельные сведения о мишарях, о переселении их в Башкирию, об их военной службе и поселениях¹.

По словам мишарских депутатов Абдулкадыра Абдул-каримова «с товарыщи», обратившихся в 1794 г. с прошением к генерал-прокурору, «мещерятский наш народ прежде других иноверцов по собственному своему желанию, переселившись из Золотой Орды в Россию еще в 7001 (1493) г., за верныя и беспорочныя предков наших российскому скипетру службы как при взятье Казани (в 1552 г.), так и при других многих тогдашнего времени случаях, жалованны были в разных местах на нагорной стороне реки Волги поместными дачами и для поселения

¹⁴⁷ЦГИАРБ. Ф. l.On. 1. Д. 355. Л. 117-118.

¹⁴⁸ Там же. Д. 641.

¹ Эсфэндиэров д. 3. Башкортостандагы мишэрзэр кемдэр? Башкортостан. 28^ 29 октябрь 1992; Баштсортостандагы мишэр-зэр кемдэр улар? Иэшлек. 6 гануар 1994.

их выгодными землями и угодьи»². Впоследствии на этой территории — на правом берегу Волги — были основаны гг. Пенза, Симбирск и многие другие.

Мишари были превращены в служилых людей, основной обязанностью которых была охрана юго-восточных рубежей России.

В конце XVI в. русское правительство переселяет часть мишарей в Башкирию. В последующее время они сами направлялись в этот край. В «Записке» Оренбургского губернского правления за 1800 г. о мишарях говорится следующее: «Сей народ не коренной Оренбургской губернии, но перешедший по нынешнему положению Симбирской губернии из Алаторскаго и Симбирскаго уездов без обложения ясаком, а только по грамоте 7106 (1598) г. велено служить им, мещерякам, по городу Уфе с дворянами и иноземцами»³. Затем мишари с отрядами башкир и русских казаков несли пограничную службу вдоль р. Яик (Урал).

Для подавления башкирских восстаний правительство часто прибегало к помощи мишарских отрядов. По словам самих мишарей, «все верно и ревностно при искоренении бунтовщиков служили»⁴.

В годы пугачевского движения мишарские старшины разделились на два лагеря: если рядовые во главе с повстанческими мишарскими полковниками Канзафаром Усаевым, впоследствии разделившим участь Салавата Юлаева в балтийском порту Рогервик, и Бахтияром Кан-каевым выступили против гнета и несправедливости, то мишарские старшины Исетской провинции Абдельман-нан и Абделькарим Муслимовы, Бакий Хусаинов, Абдул-салям Бакиев, Адилыпа Азаматов, Абдей Биктимиров и Уфимской провинции Мухаметкарим Юсупов, Мендей Тупеев, Султанмурат Янышев, Абляй Исмаилов оказались на стороне карателей.

В 1798—1865 гг. мишари, как башкиры и русские казаки, находились в военно-казачьем сословии, территория их расселения в Челябинском, Стерлитамакском, Уфимском, Бирском и Белебеевском уездах Оренбургской губернии была разделена на 5 кантонов во главе с кантон-ными начальниками. Было образовано Башкиро-меще-рякское войско. Основной военной обязанностью их становятся охрана Оренбургской пограничной линии по р. Урал, участие в войнах и походах России, а также подавление народных выступлений.

В Отечественной войне 1812 г. активно участвовали и мишари, сформировав 2 конных полка. 1-й полк в 1812—1814 гг. нес гарнизонную службу в Москве. 2-й полк прошел большой боевой путь, закончив его в Париже. Все участники взятия Парижа 19 марта 1814 г. были награждены серебряными медалями.

После отмены кантонной системы управления мишари, как и башкиры, были приравнены к государственным крестьянам.

Мишари были расселены в 6 уездах. Они жили в 310—340 однонациональных или этнически смешанных поселениях.

Рост численности мишарей происходил за счет естественного прироста и переселения новых групп мишарей

² МИБ. Т. 5. С. 574. 'Там же. С. 581. ⁴ Там же. С. 575.

МИШАРИ И ТАТАРЫ В БАШКОРТОСТАНЕ

с правобережья Волги. В 1743—1747 гг. их насчитывалось 10 тыс. человек; в 1782 г. их было 28,7 тыс.; в 1794 г. — 46,3; в 1833 г. - 73,6; в 1851 г. - 105,5; в 1879 г. - 138,9; в 1912 г. - 150,8; в 1920 г. - 166,2; в 1926 г. - 136 тыс. человек⁵. В материалах последующих переписей мишари отсутствуют, поскольку они пополнили татарский этнос. До 60-х гг. XIX в. шел процесс, способствующий росту собственного этнического самосознания у мишарей. В своих прошениях-челобитных они себя называли «мы мещерякский народ». Длительное пребывание в служилом сословии, предоставлявшем им отдельные льготы и привилегии, собственное административно-военное управление, относительно компактное расселение способствовали развитию мишарей в самостоятельный этнос. Однако этот процесс был прерван отменой кантон-ного управления и переводом мишарей из военного сословия в гражданское. Приравнивание их в экономическом и социальном отношениях к другим сельским жителям после 1865 г. сблизило их по названным параметрам с бывшими ясачными, а ныне государственными татарскими крестьянами. Все это привело к потере у мишарей формирующегося собственного этнического самосознания, и они целиком и полностью вошли в татарский этнос. Несмотря на это, они сохранили ряд особенностей в языке и в материальной и духовной культуре.

Царское правительство видело в верхушке мишар-ского общества свою опору, поэтому в 1783—1784 гг. дало мурзам возможность получить права русского дворянства. Среди мишарских потомственных дворян были Акчурины, Бигловы, Дашкины, Долатказины, Диваевы, Еникеевы, Енгалышевы, Кашаевы, Кудашевы, Киреевы, Маматказины, Мамины, Мамлеевы, Муратовы, Терегу-ловы, Чанышевы, Янбулатовы. Заодно отметим, что такой чести не удостоились башкирские тарханы по причине их активного участия в антифеодальных народных движениях.

Что касается землепользования у мишарей, то оно состояло в следующем. Основная масса мишарей оседала на башкирских вотчинных землях на основе письменного документа о припуске с уплатой денежного оброка в размере 10—25 коп. со двора в год. В 1767 г. в Башкирии насчитывалось 2253 мишарских двора, из которых 1916 (или 85% всех дворов) платили башкирам оброк за припуск. В 1834 г. 154 мишарских поселения (в Бирском уезде - 78, в Белебеевском — 56, в Стерлитамакском — 18, в Челябинском — 2 и т.д.) еще находились на правах при-пущеннических деревень. Жители 118 мишарских населенных пунктов владели землей, частично приобретенной в собственность путем покупки, 25 деревень возникло на башкирских землях, конфискованных казной. 9 поселений (Байбаково, Субаево, Янагушево, Сибирга-ново, Кулаево, Берлячево, Улеево, Муллино, Староку-вашлино) было основано на землях, жалованных русскими царями. 6 деревень (Чишмы, Калмаш, Сафарово, Нижние и Верхние Термы, Теперишево) сидело на земле, конфискованной казной у башкир за участие их в «бунте» 1735-1740 гг. За подавление его мишари претендовали «на бунтовщичьи земли». Таковых угодий после обследования геодезистами оказалось 169700 четвертей, или

⁵ Кузеев Р. Г. Историческая этнография башкирского народа. Уфа, 1978. С. 237, 239.

12'

84850 десятин. По царскому указу 11 февраля 1736 г. мишарям за их «верность» и активное участие в подавлении башкирского восстания разрешалось безоброчно владеть так называемой «бунтовщичьей землей», предполагаемой к изъятию у восставших. Однако пункт указа о предоставлении мишарям башкирских земель не был полностью реализован. По определению начальника Оренбургской комиссии И. И. Неплюева и уфимского вице-губернатора П. Д. Аксакова от 10 июля 1742 г. предусматривалось «мещерякам, татарам, чувашам, которые на башкирских бунтовщичьих землях живут и прежде башкирцам оброки платили, теми землями владеть им, а оброков не платить». А жившие на землях «верных» царизму башкир могли переселиться на «пустые бунтовщичьи земли». По мнению оренбургского генерал-губернатора О. А. Игельстрома, земли эти «бунтовщичьими признаваемы были такия, какия мещерякам нравились и какими они сами владеть тогда хотели»⁶. Другой губернатор А. А. Путятин считал, что «к отбору тех (т.е. бунтовщичьих) земель и к отдаче мещерякам приступить сумнительно, потому что на тех землях остались и жительствуют ныне (т.е. в 1767 г.) сродники и дети бунтовщиков башкирцев, которые в бунте не были». А в случае передачи их мишарям, могли произойти от башкир «худые следствия»⁷, имея в виду возможные их вооруженные выступления против властей. На основе определения Неплюева и Аксакова только незначительная часть мишарей (вышеупомянутых 6 деревень) смогла закрепить за собой часть башкирской «бунтовщичьей» земли⁸. Но иск со стороны мишарей продолжался. В сентябре 1790 г. Игельстром, считая, что этот иск может привести к возможным волнениям среди башкир, и полагая, что «сын за отцовские погрешности не отвечает», просил Екатерину II о том, чтоб было дано повеление, которым бы «сей иск был прекращен и совсем уничтожен»⁹. Соответствующий указ последовал 18 ноября 1790 г.

После издания в 1832 г. указа о земле мишари как военное сословие наделялись землей по 30 десятин на душу м.п. по VII ревизии 1816 г. Те из них, кто не смог представить тексты договорных записей о припуске мишарей на башкирские вотчинные земли или купчие от башкир на земельные угодья, получали лишь по 15 десятин на душу м.п.

До издания в 1832 г. указа о земле и получения мишарями соответствующей доли земли они продолжали платить владельцам земли — башкирам-вотчинникам — оброк за пользование их земельными угодьями. Затем такая плата была прекращена. В этом можно усмотреть постепенное ограничение вотчинного права башкир на свои общинные земли, уничтоженного советской властью одним махом — Декретом о земле 1917 г.

В историко-этнографической литературе отдельные авторы, слабо разбирающиеся в сущности институтов припуска, вотчинников и припущенников, высказываются о несбыточных явлениях как о действительных. В частности, припущенники (тептяри, мишари), увеличив размеры земельных участков, становились якобы вот-

⁶ РГАДА. Ф. 16. Д. 934. Ч. 5. Л. 367.

⁷ Там же. Д. 815. Л. 23-24.

⁸ Там же. Ф. 1355. Д. 929. Л. 72-73, 115-117.

⁹ Там же. Ф. 16. Д. 93. 4.5. Л. 38.

МИШАРИ И ТАТАРЫ В БАШКОРТОСТАНЕ

чинниками и сливались с башкирским этносом. Во-первых, припущенник мог стать вотчинником только на основании полученных им от русских царей жалованных, сберегательных и иных грамот. А грамота предоставлялась за особые услуги правительству. К 1841 г. жалованные земли имели 1806 мишарей из 6 деревень Бирского уезда, 1652 мишаря из 3 деревень Уфимского уезда¹⁰. Они являлись вотчинниками, т.е. владельцами земель. Мишари-вотчинники по Оренбургской губернии составляли лишь 4,8% от всех 72666 мишарей. Жалованные грамоты получены ими в 1667—1699 гг.

Во-вторых, мишари-вотчинники и в дальнейшем оставались в своем сословии. Переходов их в другой этнос или сословие не наблюдалось. А если и были переходы из одного сословия в другое, то это единичные случаи. В самом деле, есть ли смысл переходить в другое сословие, когда припущенник становился вотчинником? Ведь и башкиры, и мишари-вотчинники несли одинаковые повинности, и с переходом в «башкиры» мишари не получали никаких преимуществ. Одним словом, мишари-вотчинники ни в XVII, ни в XVTII, ни даже в XIX в. не меняли свое сословие на другое. Потому что не было в этих переходах социально-экономического смысла, ибо и они — вотчинники и те вотчинники. Но одного лишь желания было недостаточно для того, чтобы попасть в башкирское сословие. Требовалось самое главное — согласие самих башкир-владельцев вотчинных земель. Они, как правило, были против вхождения в сословие кого-либо из переселенцев. Никто из башкир не соглашался выполнять все повинности чужака, который в случае принятия его в свой коллектив несколько лет обустраивался в социально-хозяйственно-бытовом отношении. Он не был тяглоспособен. Военная служба была тяжелой и обременительной, и не каждый из переселенцев мог ее выполнить. Вот почему в башкирском сословии небашкир не было или было ничтожно мало.

В-третьих, подчеркнем, что татарам, тептярам, мишарям, мордве, удмуртам, являющимся припущенниками, навсегда был закрыт доступ на башкирские вотчинные земли в качестве их владельцев. Они были их пользователями (и те, кто находился на казенной, заводской земле) и оставались таковыми и после издания закона о земле в 1832 г., по которому они получили 15—30 десятин земли на душу. И даже тогда пользователи башкирской земли находились в определенной зависимости от их владельцев, так как институт аренды-припуска еще продолжал действовать.

А все-таки могли ли представители мишарей, татар стать вотчинниками без указа сверху, без царских грамот и войти в башкирский этнос? Могли, но в крайне редких случаях. Такая возможность случалась, когда кого-то из припущенников усыновляли вотчинники или женили на вдове владельца земли. Пасынок, мать которого выходила замуж за вотчинника, в благополучных условиях мог получить права своего отчима. Однако это было исключением, а не правилом".

О припущенниках-тептярях и их отношении к земле можно сказать следующее. Отдельные тептяри, а также жители целой деревни получали вотчинное право на землю.

¹⁰ ЮАС. Вып. 2. С. 319, 327 - 328, 330.

¹¹ Асфандияров А. 3. Семья и брак у башкир в XVIII — первой
половине XIX в. С. 44.

Приобретение такого права связано было с заслугами их представителей перед правительством. Так, например, в Белебеевском уезде 4 деревни (1,9% от 209 деревень, где жили тептяри), в Бирском — 43 (11,6% от 369 тептярских деревень), в Мензелинском — 3 (2,1% от 144 деревень), в Елабужском — 4 (14,3% от 28 деревень), в Осинском — 6 (54,5% от 11 деревень), в Красноуфимском уезде 1 деревня (4% от 25 деревень) находились на землях, жалованных тептярям русскими царями. Доля всех этих деревень на жалованных тептярям землях составляет 5,7% от 1075 тептярских — в большинстве своем этнически смешанных деревень. Сверх того, в Бирском уезде на земле, охраняемой сберегательной грамотой, было расположено еще 8 тептярских поселений (2,2% от 369 деревень), что в общем составляет 0,7% от всех 1075 тептярских населенных пунктов. Одним словом, 6,4% тептярских деревень сидело на жалованных землях*. Эти тептяри становились вотчинниками в XVII—XVIII вв. Других путей и способов стать вотчинником для тептярей не существовало. Поэтому утверждение отдельных несведущих в этой проблеме авторов о частом переходе тептярей в «башкирское звание», о том, что такой переход вызван приобретением ими якобы вотчинных прав на землю¹², ничем и никем никогда не было подтверждено и доказано быть не может.

В историко-этнографической литературе, а ныне и в периодической печати, муссируют мнение о том, что башкиры в прошлом были известны как этнос и как сословие. Спрашивается, а разве другие народы в этом отношении составляли исключение? Никак нет. Между прочим, царское правительство интересовали как объект эксплуатации не народы (поэтому территории расселения башкир и татар назывались не Башкортостан и Татарстан, а Оренбургской и Казанской губерниями), а сословия, состоящие из этих же народов. Основная часть русского народа, например, известна была как государственные крестьяне, до 1861 г. как помещичьи, удельные (дворцовые), заводские крестьяне, а городские жители как посадские люди и т. д. Мишари в Башкирии составляли только одно мишарское служилое сословие. Татары в Башкирии были известны не как этнос, а как сословия: ясачные татары, служилые татары, торговые татары, лашманные татары (готовили лесоматериалы для речных судов), чемоданные татары (возили почту). В исторической литературе и источниках по истории Башкирии читатель не найдет в обращениях-прошениях татар словосочетания в форме «мы — татарский народ», а найдет выражения: «мы — ясачные татары», «мы — служилые татары» и др.

Исследователям здесь есть над чем подумать. Все татары, мишари находились в своих сословиях, т.е. они

* Основная масса жила на башкирской вотчинной (64,4% от всех владеемых или пользуемых ими земель в середине XIX в.), на казенной (12,1%) и на собственной, т. е. жалованной им русскими царями или покупной (соответственно 8,4 и 15,1%) землях. ЦТИА РБ. Ф. 2. Оп. 1. Д. 6333; Асфандияров А. 3. Заселение Башкирии нерусскими крестьянами в конце XVI — первой половине XIX в. // Социально-демографические процессы в российской деревне в XVI — начале XX в. Материалы XX сессии Всесоюзного симпозиума по изучению проблем аграрной истории. Вып. 1. Таллин, 1986. С. 102—108.

¹² Садыкова 3. Р. Формирование говоров оренбургских татар. Исследования по исторической диалектологии татарского языка. Казань, 1979. С. 80.

МИШАРИ И ТАТАРЫ В БАШКОРТОСТАНЕ

были разобраны между собственными коллективами-сословиями.

А теперь рассмотрим компоненты башкирского сословия, поскольку это интересует всех, только не исследователей, так как последним это известно давно. Оно состояло из башкир-вотчинников и башкир-припу-щенников, лишенных по разным причинам вотчинного права на землю. Их численность и соотношение выглядят следующим образом. В 1816 г. всех башкир насчитывалось 328 тыс. человек, из них вотчинников — 268 тыс. человек, или 81,7%, припущенников — 60 тыс. человек, или 18,3%.

Доля башкир-припущенников увеличивалась. Так, в 1859 г. из 545 тыс. башкир-вотчинников было 410 тыс. человек, т.е. 75,2%, припущенников-башкир 135 тыс. человек, или 24,8%^|3. В XVII—XVIII вв. в сословие башкир сверху были причислены калмыки (часть жителей дд. Абилтаево, Абтикаево, Арсланово, Абдулманово, Мурзабаево, Саитбатталово Челябинского уезда) и сарты (часть жителей дд. Султаново, Азналино, Мышакаево Челябинского уезда; Кисубаево и Халилово Троицкого уезда; дд. Сарт-Хасаново, Сарт-Наурузово, Сарт-Чишми-но, Сартово, Габдулсалямово, Ахметово, Мулькатово, Абзелилово, Абдрешитово, Маржанбаево, Ариево Уфимского уезда Оренбургской губернии). Они были в Стерли-тамакском уезде (6 деревень) и в Оренбургском (д. Ново-гумерово)¹⁴. Длительное проживание по соседству с башкирами и совместная военная служба привели их к сближению с башкирами. К середине XVIII в. они растворились в среде башкир и стали такими же вотчинниками — владельцами общинных земель, выполняли те же повинности, что и башкиры-вотчинники. Они стали башкирами как в сословном, так и в этническом отношениях. Отличаются от коренных жителей лишь одним — своим происхождением: одни из них вышли из сартов, а другие — из калмыков. В свое время на это указывали и сами башкиры. Для этого достаточно сослаться на наказ башкир Уфимской провинции, представленный в Уложенную комиссию депутатом от башкир старшиной Тайнинской волости Туктамышем Ишбулатовым, где говорится: «А другие башкиры, названные калмыцкого роду, которые единого с нами магометанского закона состоят, а произошли в древние еще времена от калмыцкого рода и так называются по тому званию рода калмыцкого башкирцы»¹⁵. В другом наказе башкир Исетской провинции, представленном в комиссию старшиной Мякотинской волости Исетской провинции будущим пугачевским фельдмаршалом Базаргулом Юнаевым, речь идет о происхождении тех же самых башкир, которых власти по инерции продолжали называть сартами и калмыками. Вот отрывок, говорящий сам за себя: «Между нашего тархан-ского и башкирского народа именуется сартами и калмыками некоторая часть, но все единого с нами магометан-

¹³ Кузеев Р. Г. Историческая этнография башкирского
народа. С. 226, 235; Кузеев Р. Г., Усманов Л. Н., Усманов X. Ф.
Новые сведения о численности башкир в XVIII—XIX вв. //
Итоговая научная сессия Уфимского ИИЯЛ за 1965 год. Уфа,
1966. С. 77, 79. Всех башкир-припущенников каждой деревни по
каждому уезду можно найти в ЮАС. Вып. 2.

¹⁴ ЮАС. Вып. 2.

¹⁵ РГАДА. Ф. 342. Оп. 1. Д. 109. Ч. XI. Л. 219.

ского закона, которое их название произошло в древние времена сарты, вышедшие из-за границы самопроизвольно от владений степных народов, а калмыки также в древние времена получены были нашими башкирцами при войнах в малолетстве, которые из давних лет именуются с нами единого звания башкирцами с отличеством, что одни произошли от сарт, а другие от калмык, почему как землями и всеми угодьями общее владение имеем и почитаемся все башкирцами, равно же в государственных службах обще и наряду обращаемся без всякого отли-чества и отделения от башкирцев, просим, чтобы оным сартам и калмыкам, единственное уже звание иметь и именоваться башкирцами, а звание сарт и калмык оставить»¹⁶. Как видно, сарты и калмыки полностью утратили исконно присущие им свойства и усвоили новые, характерные для башкир. В данном случае небашкиры, вошедшие в сословие башкир, пополнили ряды башкирского этноса.

В конце XVIII — первой половине XIX в. казахов, переходивших р. Урал — границу Российского государства — губернские власти в принудительном порядке расселяли по башкирским селениям, причисляя их в башкирское сословие. Осевшие навечно также ассимилировались башкирами. Среди названий групп родственных семей ара — и сегодня встречаются этнонимы сарт, калмык, казах, каракалпак. В них запечатлена история расселения представителей этих народов среди башкир.

В период кантонной системы управления в Башкирии (1798—1865 гг.) военные губернские власти своими циркулярами-предписаниями в принудительном порядке включали отдельных татар, мишарей, ногайцев в башкирское сословие. Перечисляем их поселения, приписанные к башкирскому войску. Две деревни мишарей — одна в Екатеринбургском уезде — Мусекаево (по VIII ревизии 1834 г. 76 человек обоего пола), другая в Красноуфимском уезде — Большая Ока (796 человек). Мишари были припу-щенниками башкир Мякотинской и Малокущинской волостей. Ногайцы Оренбургского уезда: Воздвиженская крепость (812 человек), Желтый (523) и Никитский (485) редуты, Кондуровская слобода (693). Султанаевские ногайцы были перечислены из Оренбургского казачьего войска в Башкиро-мещерякское и занимали землю оренбургских казаков. Выходит, что ногайцы в отношении землепользования никакого отношения к башкирам не имели. Торговые татары, выходцы из Казани: по Оренбургскому уезду знаменитый Сеитовский посад (Кар-галы) с 3343 жителями, «владеющими вечно привилегированной землей»; Верхние (697 человек) и Нижние (830) Чебеньки, сидящие «на земле, отошедшей в ведомство Оренбургского казачьего войска» и перечисленные из того же войска; д. Зяк-Ишметово (347 человек из казанских торговых татар, припущенных башкирами д. Таймасово, ныне Куюргазинский район). 6 деревень казанских торговых татар Стерлитамакского уезда, вышедших из Сеитовского посада: Айдаралино (151 человек), Арслан-Тятир (387), Аширганово (264), Балыклы (205), Нижне-ибраево (207), Стерлибашево (часть жителей из 93 человек). Все эти поселения возникли на казачьей и купленной у башкир Минской и Юрматынской волостей

¹⁶ Там же. Л. 267.

364 ПРИЧИНЫ АССИМИЛЯТИВНЫХ ПРОЦЕССОВ В ЗАПАДНОЙ БАШКИРИИ В XVHI-XIXbb.

Таблица 183

в 1751 г. земле, кроме Арслан-Тятир, основанной в 1756 г.¹⁷ на арендованной вотчине.

Как видно, в составе башкирского сословия находилось 7396 татар и мишарей, что составляет 1,9% от 392 тыс. башкир в 1834 г., а также 2513 ногайцев, или 0,6% всех башкир. Подавляющее большинство их пользовалось казачьими или владело покупными землями. Лишь татары Зяк-Ишметово и мишари Большой Оки и Мусека-ево являлись башкирскими припущенниками двух волостей. Выходит, что при зачислении татар и ногайцев в башкирское сословие землепользование не играло никакой роли. Эти люди вошли в сословие башкир не по своей воле и не из-за стремления получить землю, а по указу сверху. И по предписанию властей они были возвращены в свои же этносы: торговые татары, например, — в татарский этнос, ногайцы — в свой и т. д. Это произошло в ходе отмены кантонного управления в течение 40—60-х гг. XIX в. Жители вышеназванных татарских сел и поныне сохранили свой язык, обычаи и культуру. По всему видно, что царское правительство и местные губернские власти сами создавали сословия, сами распоряжались их судьбой.

Исходя из вышеприведенных фактов можно прийти к следующим выводам: 1) кто не учитывает и не знает сущности, особенностей и значения таких социальных институтов у башкир как припуск, припущенничество и тептярство, тому кажется, что башкирское общество в прошлом — это бесправовой проходной двор, не имеющий никакого порядка и принимающий к себе всех желающих. Функционирование этих институтов и норм поведения, а также и взаимоотношения вотчинника и припущенника для них — пустой звук. 2) Все такие утверждения относительно татарского состава башкирского сословия, как видели, не соответствуют действительности. Ложное представление об этом нужно было определенным лицам для того, чтобы попытаться доказать недоказуемое: западные и северные башкиры сегодня якобы не кто иные, как татары в башкирском сословии в прошлом. Превращение одного с лишним процента татар в башкирском сословии в абсолют — не метод доказательства. Вывод может быть только один: башкирское сословие объединяло главным образом самих башкир, как владельцев, так и пользователей землей. Что касается народов, населяющих Башкирию, то отметим, что татары и другие народы со времен пере-_г селения в этот край жили и живут сегодня на этой земле (не войдя в другое сословие), сохранив свое этническое лицо, язык, обычаи и культуру.

Что касается тептярей, то это сословие объединяло безземельных татар, марийцев, башкир, удмуртов. Они создавали свои поселения на вотчинных землях башкир. Итак, на северо-западе жили и башкиры, и татары, а также представители других народов, находясь в присущих им сословиях.

Завершая начатый сюжет, приводим фактический материал о татарах с мишарями по итогам пяти ревизий за XVIII в.

Переселение представителей татар, мишарей и угро-финских народов в Башкирию начинается в XVII в. Массовый характер оно носит в следующем столетии. Интенсивное заселение Башкирии русскими и другими народами снижало удельный вес башкирского населения в Южном Приуралье (Оренбургской губернии) и увеличивало численность татар с мишарями и других сословий в абсолютных цифрах и в процентном отношении.

Основная масса башкир в XVIII в. проживала в следующих уездах Оренбургской губернии: Верхнеуральском (по III ревизии — 59,9; по V — 70,2%), в Стерлитамакском (по III ревизии — 43,1; по V— 43,3%), в Оренбургском (по III ревизии — 59,9; по V — 38,6%), в Бирском (по III ревизии — 41,2; по V— 26,1%), Белебеевском (по III ревизии — 34,0; по V — 25,9%), Троицком (около 30%), Уфимском (по III ревизии — 35,3; по V—15,3%). В Бугульминском уезде башкир было по III ревизии — 8,0; по V — 8,3%; в Челябинском уезде к концу XVIII в. башкир насчитывалось 11,7; по V ревизии — 2,2%²⁰.

Основная часть татар в XVIII в. заселила Мензелин-ский, Бугульминский и Оренбургские уезды, т.е. земли, смежные с Казанской губернией.

Во второй половине XVIII в. с III по V ревизии приток их в эти уезды не прекращался. В Мензелинском уезде доля татар возросла за 1748—1795 гг. с 27,9 до 30,6%, в Уфимском — сО,7 до 22,1%,в Бугульминском — с 20,6 до 26,0%, в Белебеевском — с 9,2 до 13,0%, в Стерлитамакском — с 5 до 12,7%, в Бирском — с 0,5 до 17,6%.

В Челябинском и Троицком уездах татар было мало. Они проживали во всех уездах Оренбургской губернии, кроме Бузулукского и Верхнеуральского²¹.