ОТВЕТ: Очевидно Вы хотите спросить, в чём разница между крещением Иоанновым и крещением христианским?

Смысл крещения Иоаннова, как имевшего только подготовительное значение, хорошо объясняется в книге Деяний Апостольских: «Иоанн крестил крещениемпокаяния , людем глаголя, да во Грядущего по нем веруют, сиречь во Христа Иисуса» (Деян. 19, 4). Цель этого крещения – приготовление людей к вере в «Грядущего по нем», то-есть во Христа. Это не было настоящее благодатное крещение, а лишь погружение в воде, как выражение того, что погружающийся желает очищения от грехов, подобно тому, как вода очищает его от телесной нечистоты. Христианское же крещение есть действительное благодатное очищение грешника от всех грехов его – умирание для жизни греховной и рождение в новую благодатную жизнь во Христе.

ВОПРОС: Как нужно правильно понимать наименование Господа нашего Иисуса Христа «Сыном Человеческим»?

ОТВЕТ: Называя Себя так, Христос-Спаситель положительно и неопровержимо утверждает Свое человечество, которое соединено в Нём с Божеством, и вместе с тем подчёркивает, что Он – Человек в самом высоком смысле этого слова, идеальный, универсальный, абсолютный человек, ВТОРОЙ АДАМ, родоначальник нового обновляемого Им чрез Свои крестные страдания человечества. Таким образом это название отнюдь не выражает одного только уничижения Христа-Спасителя, но скорее вместе с тем выражает и Его возвышение над общим уровнем, указывая в Нём осуществленный идеал человеческой природы, Человека такого, каким ему надлежит быть, по замыслу Творца и Создателя его Бога.

Одновременно это наименование должно было напоминать иудеям и хорошо известное им пророчество о Мессии, содержащееся в книге Даниила: «Видел я в ночных видениях, вот с облаками небесными шёл как бы СЫН ЧЕЛОВЧЕСКИЙ дошёл до Ветхого днями и подведен был к Нему. И Ему дана власть, слава и царство, чтобы все народы, племена и языки служили Ему; владычество Его -- владычество вечное, которое не прейдет, и царство Его не разрушится» (Дан. 7, 13-14).

Называя Себя «Сыном Человеческим», Господь Иисус Христос тем самым относил к Себе это знаменательное пророчество Даниила.

22. ВОПРОС: Как понимает Св. Церковь предсмертные слова Сына Божия: «Боже Мой, Боже Мой! для чего Ты Меня оставил»?

ОТВЕТ: Эти слова не были, конечно, воплем отчаяния, как это пытаются представить неверующие, а были лишь выражением глубочайшей скорби души Богочеловека. Для совершения искупительной жертвы необходимо было, чтобы Богочеловек испил до самого дна всю чашу человеческих страданий. Для этого потребовалось, чтобы распятый Иисус не чувствовал радости Своего единения с Богом Отцем. Весь гнев Божий, который в силу Божественной правды должен был излиться на грешное человечество, теперь как бы сосредоточился на Одном Христе, и Бог Отец как бы оставил Его. Среди самых тяжких, какие только можно себе представить, мучений телесных и душевных, это оставление было наиболее мучительным, почему и исторгло из уст Иисусовых это болезненное восклицание.

ВОПРОС: Можно ли сидеть в храме за всенощной во время чтения шестопсалмия? Во время чтения кафизм, которые состоят из псалмов, сидеть, насколько известно из церковного устава, разрешается. Распространяется ли это разрешение и на шестопсалмие, которое тоже состоит из псалмов?

ОТВЕТ: Сидеть во время чтения шестопсалмия нельзя никоим образом (исключая, конечно, больных и немощных старцев). Устав церковный придаёт чтению шестопсалмия особенно важное молитвенное значение. Так, в 9-й главе Типикона о чтении шестопсалмия говорится: «Егда же глаголется шестопсалмие, тогда подобает со вниманием слушанию прилежати: покаяния бо псалмы исполнены суть, и умиления. Глаголем же сия псалмы со благоговением и со страхом Божиим, яко Самому Богу невидимо беседующе и молящеся о гресех наших».

Совместимо ли с таким значением шестопсалмия, как усиленной умиленно-покаянной молитвы, сидение? Ещё хуже, когда, как это теперь нередко приходится видеть, во время шестопсалмия между собою разговаривают или совсем выходят из церкви. Преступным надлежит признать совершенно недопустимое сокращение шестопсалмия, когда, вместо положенных шести псалмов, читаются только три или четыре псалма, и, таким образом, получается уже не шесто-псалмие, а «трёх-псалмие» или «четырёх-псалмие».

С ещё большей силою и выразительностью говорит наш Типикон о необходимости особенно-благоговейного отношения к слушанию шестопсалмия в 49-й главе («О четыредесятнице»): «И глаголет (чтец) шестопсалмие со всяким вниманием, не борзяся, но со страхом Божим, яко Самому Богу беседующе невидимо. И не имать кто власти шепты творити, ниже плюнути, или хракнути: но паче внимати от псаломника глаголемым, руце имуще согбены к персем, главы же преклонены, и очи имуще долу, сердечныма очима зряще к востоком, молящеся о гресех наших, поминающе смерть, и будущую муку, и жизнь вечную.»

В виду такого особо-важного значения шестопсалмия, оно читается обязательно среди церкви. Устав указывает даже читать шестопсалмие «предстоятелю», т.е. старейшему из священнослужителей (если в церкви несколько священников), что доселе во многих местах соблюдается на православном Востоке, где не редко шестопсалмие читает сам Архиерей, чем и подчёркивается его особенная важность.

При чтении шестопсалмия, по уставу, большая часть светильников должна быть погашена, и уж совершенно недопустимо оставлять яркое электрическое освещение, введенное ныне почти во всех храмах: Это делается для того, чтобы очи наши не развлекались ничем внешним, и мы с вниманием могли бы слушать читаемое, обращая свои мысленные взоры внутрь своей души. По символическому значению своему, чтение шестопсалмия должно напоминать нам Вифлеемскую ночь, когда всё погружено было в ночной мрак, и само человечество погружено было в духовную тьму, взывая в лице лучших сынов своих к Богу о помощи и спасении.