В пьесе, в режиссуре, на репетиции. В предыдущей главе мы остановились на некоторых выводах из того

В предыдущей главе мы остановились на некоторых выводах из того, что драму можно рассматривать как цепь перестраивающихся взаимоотношений. Но их перестройка может быть интересна, а вслед за тем содержательна, если ясны и определенны те установившиеся взаимоотношения, на смену которым приходят новые. Примеров сколько угодно. Трагедия Отелло возможна, если он сперва доверяет Яго как лучшему другу; чтобы прозреть, Оргон должен за­блуждаться в Тартюфе; Беатриче издевается над Бенедик­том, а потом влюбляется в него; Елена презирает Белугина, а потом уважает и любит его...

На сцене позиционная борьба выразительна, если ей предшествует борьба, которую герои ведут, имея те или дру­гие установившиеся представления друг о друге, в частности о соотношении интересов.

При сколько-нибудь добросовестной подготовке спек­такля вопрос о взаимоотношениях образов неизбежно воз­никает. Но дело ведь не в том, чтобы они были предметом размышлений и темой разговоров, а в ясности и обязы­вающей определенности выводов из этих размышлений. Взаимоотношения между людьми всегда сложны и свое­образны; поэтому важно найти в них то наиболее суще­ственное, что лежит в их основе, то, что именно осложнено, обогащено подробностями и своеобразными чертами в каждом данном случае. Этими основами яв­ляются представления о соотношении интересов и пред­ставления о соотношении сил (прав, возможностей). Те и другие тесно связаны и взаимообусловлены.

Поверхностные суждения о взаимоотношениях часто остаются разговорами о желаемом результате, а не выра­боткой пути, ведущего к нему. Дело в том, что специальная забота даже и о верных, но сложных отношениях с партне­ром отвлекает от задачи, а заниматься задачей невозможно без верных взаимоотношений с партнером. Примирить это противоречие помогает отбор способов достижения цели (за­дачи), а именно - использование только тех, которые воз­можны при данных взаимоотношениях, в частности, соответствуют представлениям о соотношении интересов.

Здесь и могут найти себе применение рассмотренные при­знаки дружественности и враждебности. Но при этом необходимо учитывать, что любой признак в отдельности, да еще условно названный, может не отвечать назначению, а иногда и ярко противоречить тем представлениям о соотношении инте­ресов, для каких он характерен. Та же улыбка, обычно выражающая дружественность, бывает ведь и иронической, саркастической, насмешливо-пренебрежительной - враждебной.

Представления о соотношении интересов суть субъек­тивные представления, то есть нечто, существующее в со­знании. Поэтому в работе с актерами отдельные признаки дружественности и враждебности применимы лишь как средства практического освоения определенной логики по­ведения, то есть для формирования представлений о парт­нере в сознании, а точнее, в воображении актера. Возникнув, представления эти непроизвольно отразятся на составе, порядке и характере его действий, на оттенках по­ведения, как того потребуют данные обстоятельства борьбы с данным партнером.

Но если у актера нет никаких представлений о соотно­шении интересов, то это неизбежно нарушает жизненную достоверность его поведения в борьбе.

Представления о соотношении интересов, определенные и ясно выраженные, обнаруживают существование у борющихся более отдаленных и значительных интересов и целей, чем те, которыми они конкретно заняты в отдель­ные моменты борьбы. Представления эти как бы «соби­рают» малые частные цели борющихся как позиционные, так и деловые во все более и более значительные интересы и предметы борьбы - во все более крупные конфликты, объединенные единой темой.

В конкретной практической деятельности люди иногда по необходимости переходят от одного дела к прямо противоположному; круто изменяются внешние условия, круто поворачивает и человек - шел направо, повернул налево. В представлениях о соотношении интересов он не может совершать таких крутых поворотов. Если в исключительных случаях это и происходит, то именно в силу их исключи­тельности, и говорит это о значительных идеальных устрем­лениях человека. В дружбе и во вражде таятся наиболее существенные (иногда сокровенные) интересы и идеалы че­ловека, сложившиеся в течение всей его предшествовавшей жизни представления о хорошем и плохом, о себе и о людях, о своем месте в обществе, - хотя сам он этого может и не осознавать.

Разность идеалов и отдаленных интересов обнаружива­ется в том, как люди себя ведут в борьбе. Часто это «как» объективно недоказуемо - в конкретном малом действии почти не уловимо. Представления о соотношении интересов - одна из скрытых причин тех многочисленных неулови­мых оттенков поведения, которые лишь в совокупности вы­ражают их.

Оттенки эти - область актерского искусства, а точнее -актерской импровизации. Поэтому фиксации подлежат не признаки взаимоотношений сами по себе, не краски, выра­жающие их, и даже не сами взаимоотношения, всегда слож­ные, разносторонние, часто противоречивые, а основы этих взаимоотношений. Одной из них являются представления о соотношении интересов. Представления эти у каждого бо­рющегося и его партнеров могут быть установлены вполне определенно и ясно, что выгодно отличает их от так назы­ваемых «взаимоотношений». Достаточно определенные, они концентрируют внимание актера на интересах образа, на его целях и на препятствиях на путях к ним. Тем самым они обязывают к активности, к борьбе; определяя характер вос­приятия препятствий на пути к ближайшей конкретной цели, они в то же время указывают на связь каждой бли­жайшей цели с целями более отдаленными, со сверхзадачей и идеалами как самого воздействующего, так и его парт­нера. Ясность представлений о соотношении интересов вно­сит конкретность в общий характер взаимодействий с данным партнером и тем определяет выбор возможных средств и способов ведения борьбы с ним.

Практическим следствием определенности этих пред­ставлений обычно бывает уверенность актера в правильно­сти своего поведения в роли - в том, что, добиваясь ближайшей конкретной цели в любой сцене спектакля, он в то же время движется и к своей главной цели, к сверх­задаче роли, по фарватеру сквозного действия.

Таким образом, ясность, определенность верных пред­ставлений действующих лиц о соотношении интересов, во-первых, выражает существование у каждого отдаленных целей и идеалов; во-вторых, указывает на разность этих целей и идеалов у противостоящих друг другу действующих лиц и определяет расстановку сил; в-третьих, служит развитию характера каждого действующего лица.

Неясность течения борьбы со стороны рассмотренного «измерения» неизбежно более или менее препятствует яс­ности ее содержания в целом. Учет соотношения интересов в развитии борьбы в спектакле - путь к выразительности «жизни человеческого духа» каждого персонажа в зависи­мости от «жизни человеческого духа» всех тех, с кем ему приходится соприкасаться в борьбе.

По устному преданию, актер необычайного дарования К.А. Варламов, не учивший ролей и вообще не утруждавший себя на репетициях, тем не менее на первой считке задавал режиссеру краткие и простые вопросы о действующих лицах пьесы. «Кто это?» Следовали ответы: «Ваш сын, К.А.», «ваш приказчик», «ваш сосед» и т.п. Вторым был вопрос: «А я его люблю?» Ответы опять были односложны: «Да», «нет», «не очень». Варламову этого было достаточно, и на том кончалось обсуждение отношений и вообще предлагаемых обстоятельств.

Если актеру без всяких забот о взаимоотношениях уда­ется поверить в определяющие их предлагаемые обстоя­тельства, то, разумеется, нет надобности о них специально заботиться. Но так случается редко.

Когда обоснованным распределением инициативы и четким разграничением этапов борьбы деловой и пози­ционной на репетициях достигнуто правдивое течение жизни, то каждый участвующий в ней уже связан с дру­гими какими-то взаимоотношениями, а значит, и представ­лениями о соотношении интересов. Но часто они бывают либо не те, либо не совсем те, какие нужны. Если они со­вершенно не те, то все никуда не годится и всю работу нужно начинать сначала. Если же они не совсем те, значит, работа на сколько-то продвинута. Следовательно, вначале нужно руководствоваться не столько тем, какими должны быть в итоге представления о соотношении интересов, сколько тем, какие в данном случае невозможны, и их не опускать.

Это важно по той причине, что актерам почти всегда (за редким исключением) легче дается враждебность, чем дружественность (на это указывал еще С. Волконский). По­этому с первых репетиций нужно оберегать актеров от враждебности как от линии наименьшего сопротивления. Даже там, где она будет необходима, ее следует сдерживать. Эта рекомендация дополняет предложенную ранее - пере­водить, где это только возможно, позиционную борьбу в деловую.

На репетиции дружественность практически легко за­менить враждебностью, так же как деловую борьбу - пози­ционной. Обратные замены, напротив, трудны - они требуют полной перестройки всего поведения. Позиционная борьба уместна, когда невозможна деловая. Враждебность уместна, когда невозможна дружественность. Некоторая сте­пень дружественности почти всегда возможна, если возмо­жен диалог.

В способности и умении находить дружественность в роли в значительной степени кроется секрет актерского обаяния. Важно, чтобы оно было использовано макси­мально для воплощения сверхзадачи спектакля.

Глава IV

«СООТНОШЕНИЕ СИЛ. СИЛА И СЛАБОСТЬ»

...Всякое отдельное живое существо

за­стревает в следующем противоречии: оно

представляет собою для самого себя

дан­ную замкнутую единицу и, однако,

зави­сит вместе с тем от другого.

Гегель