Портрет Августа из Киме. Мрамор, 3 страница

Римский форум

Форум Цезаря

двумя рядами уходящих вдаль колоннад, в конце которых виднелся храм Венеры. Эта исполненная динамичности архитектурная компози­ция как бы заставляла человека двигаться, идти вперед, активно дейст­вовать.

Форум Августа по всей своей сущности иной. Пришедший туда че­ловек видел себя на огромной, почти квадратной площади, обрамлен­ной портиками. Его окружали великолепные архитектурные сооруже­ния, прекрасные колоннады, торжественные монументы. Он стоял перед грандиозным храмом Марса Ультора (Марса Мстителя). Архи­тектурный комплекс создавал величественную, возвышенную настроен­ность, но утрачивал былую динамичность.

В архитектурных формах, всегда чутко реагировавших на характер идей, господствовавших в Риме, в частности в этих двух площадях, с особенной наглядностью выступило различие динамичной поздней рес­публики и внешне спокойной ранней империи. Введение в архитектур­ный комплекс форума Августа полукруглых помещений — экседр по обе стороны храма усилило ощущение торжественности. Спокойные очертания огромных красивых полуцилиндрических портиков — ниш настраивали находившегося на форуме Августа человека иначе, не­жели устремленные к храму Венеры колоннады площади Цезаря. Архитектор, имя которого не сохранилось в источниках, умело выра­зил в композиции современные ему общественные настроения.

Форум Августа окаймляла высокая (около 30 м) стена, замыкавшая площадь и отгораживавшая ее от соседствовавших с ней жилых квар­талов римского района Субуры, которые не отличались ни красотой зданий, ни опрятностью населения. В возведении зодчим огромной стены проявлялось стремление не только отделить форум как торжест­венную площадь от жилых домов, но и уберечь его от свирепствовавших в округе пожаров. Здесь также давал о себе знать принцип, нашедший отражение и в других сооружениях ранней империи. В отличие от открытых торжественных и торговых площадей Греции, в годы ранней империи заявили о себе тенденции ограничения пространства, стремле­ние к замкнутости его в четких пределах. Эта, очевидно, присущая римскому пониманию образа особенность давала о себе знать и в респуб­ликанских скульптурных портретах, где человек казался замкнутым в маленьком мирке своего племени, рода, семьи. Даже расположение рим­ского Форума в низине, между высокими холмами, в некоторой степени можно объяснить тяготением к обособленности и замкнутости. О стенах, ограждавших площадь, правда, создатели римского Форума не думали. Но Август ввел это в практику, и вокруг архитектурных комплексов стали возводиться высокие стены, как, в частности, и вокруг форума и Алтаря Мира. Здесь сказывалась римская сущность, которую лати­няне стремились подчеркнуть перед лицом исключительно сильного влияния эллинских форм. Так, в архитектуре времени Августа сильные и эффектные чужеземные принципы эллинизма сочетались с местными римскими; исконно римские черты, проявляя себя, сопротивлялись элли­нистическому мышлению.

Сохранившаяся в тыльной своей части до наших дней стена форума Августа — исключительный образец строительной техники древних

Капители колонн храма Марса Ультора на форуме Августа.Рим

Экседра форума Августа. Рим

римлян, не лишенной, однако, художественных элементов. Республикан­ские традиции играли тогда еще очень большую роль, и на первый план выступала конструктивность колоссальной монументальной огра­ды. Архитектор, чтобы подчеркнуть массивность стены, не облицовывал ее наружную поверхность мраморными плитами. Крупные камни укла­дывались для прочности тычком и логом. Разделение стены на три, яруса по высоте, резкие в некоторых местах изменения ее направления, исключительная тщательность пригонки камней обеспечили долго­летнюю сохранность ограды, толщина которой сравнительно с 30-мет­ровой высотой очень незначительная (1,8 м). Суровости намеренно грубо обработанной наружной поверхности квадров¹ стены противопоставля­лась богато декорированная внутренняя ее поверхность, облицованная мраморными плитами и украшенная приставленными к ней полуко­лоннами цветного мрамора. Строитель форума создал таким образом ощущение грандиозного, находящегося под открытым небом не пере­крытого интерьера.

Своеобразно устроены и входы на форум Августа. Парадный вход, находящийся сейчас под оживленной улицей Рима, давал возможность вошедшему сразу увидеть фасад храма Марса Мстителя. Существовали в древности и ныне служат для прохода на форум и два других входа — по обе стороны от храма Марса Мстителя. В северной части на форум ведет трехпролетная арка, в южной — однопролетная, называемая «Ар­ка Пантани». В проходах между рядами колонн — портиками и стеной храма Марса справа и слева также находились арки, воздвигнутые уже в 19 г. н. э.: с северной стороны — посвященная Друзу Младшему, а симметрично ей с южной стороны — арка Германика,

Форум Августа богато украшали колонны и полуколонны цветного мрамора, многочисленные статуи, среди которых имелись копии кариа­тид афинского Эрехтейона². На стенах висели круглые медальоны в виде щитов с головами Зевса Аммона и других божеств. Надо отме­тить, что подобные медальоны сохранились до сих пор на арке в Римини. В нижних нишах полукруглых стен обеих экседр стояли брон­зовые позолоченные статуи с частично уцелевшими указаниями титулов и надписями, сообщавшими о подвигах изображенных римлян. В верх­них нишах размещались трофеи.

Вскоре после смерти принцепса на форуме Августа водрузили огромный 13-метровый колосс. Он помещался слева от храма Марса, в глубине портика, на высоком постаменте. Вся система архитектуры уже подготовила тогда выражение идей, проявившихся в произведе­ниях зодчих последующей эпохи поздних Юлиев — Клавдиев и Флавиев. Так для колоссов как бы уже была создана площадь — форум. Если в архитектурном облике форума Цезаря, в частности в его планировке, господствовала идея горизонтальной динамической устремленности, то в форуме Августа утверждение власти выражалось в вертикальных, растущих вверх формах, что особенно ощущается в огромных, высотой 15 м колоннах храма Марса, с капителями в 1,76 м и базами около 1 м.

Квадр — камень для кладки стен, отесанный в виде правильного параллелепипеда. Эрехтейон (Эрехфейон) — храм Афины и Посейдона — Эрехтея.

Храм МарсаУлътора. Рим

Введение полукруглых ниш (экседр) по бокам форума воспринимает­ся как естественное разбухание его стен, от постановки между ними громадного здания храма. Идея вертикализма давала о себе знать на форуме и в деталях храма Марса: пол его абсиды, например, поднят на несколько ступеней выше пола целлы. В то время как в святыне на форуме Цезаря они были на одном уровне.

Храм Марса Ультора даже в руинах свидетельствует о новых импер­ских тенденциях, проявившихся в грандиозности архитектурных форм и нарастании декора, все заметнее сменявшего былую республикан­скую конструктивность и сдержанность. В плане храмы Марса Ультора и Венеры Родительницы на форуме Цезаря похожи. Однако налицо и весьма существенные различия. Имперский просторнее и величест­веннее республиканского. Увеличение числа колонн вдоль боковых стен усилило впечатление его глубины. Ко входу ведет высокая лестница, на всю ширину подия, выложенного из туфа и облицованного плитами каррарского мрамора. По бокам алтаря, помещавшегося в середине лестницы,— два небольших фонтана. В интерьере храма высокие ко-

лонны коринфского ордера сильно придвинуты к стенам. Они выпол­няют декоративную, а не практическую роль. Колоннам соответствовали на стенах пилястры с фигурными капителями. На одной из "сохранив­шихся виден крылатый конь — Пегас. Между пилястрами размещались ниши для статуй. Внутри находившейся сзади храма абсиды, намного превосходившей размерами абсиду храма Венеры форума Цезаря, име­лась база для скульптурного монумента. В храме Венеры в абсиде стояла одна статуя Венеры Родительницы, здесь же, если судить по очень широкому постаменту, возвышались две, а может быть, и три статуи — Венеры, Марса и Юлия Цезаря.

Помимо прославленных произведений искусства в храме Марса Мстителя хранились исторические реликвии. Здесь находились некогда захваченные парфянами римские военные знамена, которые Август смог вернуть в Рим. Этот исторический факт нередко использовался в годы ранней империи для прославления принцепса. Сцена передачи знамен римлянам изображена на панцире Августа в статуе из Прима Порта.

Целла храма Марса значительно шире целлы храма Венеры; ее 20-метровый пролет перекрывали висячие стропила, впервые использо­ванные здесь римлянами. Стремление увеличить площадь интерьера вызывалось не только художественными, но и чисто практическими соображениями. В храме Марса Ультора сенат собирался на особенно важные заседания для принятия решений о войне или мире. На алтаре в дни празднеств совершались жертвоприношения. Светоний пишет: «Храм Марсу Август построил согласно обету, который принес в филиппийской войне, предпринятой с целью отомстить за отца. Поэтому он постановил, чтобы в нем происходили совещания сената о войнах и триумфах, чтобы отсюда отправлялись в свои провинции наместники и чтобы возвращавшиеся в Рим победителями приносили сюда украше­ния своих триумфов».

О скульптуре, богато украшавшей храм Марса Ультора, можно по­лучить представление по сохранившимся рельефам времени Клавдия, на которых показаны изваяния фасада. В центре фронтона помещался Марс с копьем в руке, справа от него Венера с Эротом, а сле­ва — Фортуна. На этом же фронтоне справа от Марса изображен сидя­щий Ромул в виде авгура (жреца, гадающего по полету птиц) и персо­наж, возможно, олицетворявший холм Палатин. Слева от Марса распо­лагались богиня Рома и фигура, по-видимому, символизировавшая реку Тибр. Скульпторы, украшавшие храм Марса Ультора, следовали традициям греческой классики и нередко для обозначения рек и холмов использовали антропоморфные (человекоподобные) образы. Нетрудно заметить здесь подражание ваятелям, создавшим фронтонные компози­ции храма Зевса в Олимпии со статуями рек Алкея и Кладея, а также Парфенона с воспроизведением в виде мужских фигур рек, текущих в Аттике, близ Афин. В архитектуре храма Марса Ультора соедини­лись римские и греческие черты: местные особенности искусства рим­лян, добившихся власти над народами Средиземноморья, и художест­венные принципы классических эллинов, которые, по выражению Го­рация, своим искусством в полном смысле слова «побежденные взяли в плен победителя».

Величественные руины храма Марса Ультора производят и сейчас сильное впечатление, напоминая о былой грандиозности постройки и ху­дожественности ее исполнения. Хорошо сохранились отдельные детали, и прежде всего красивые колонны, из которых уцелели три с южной стороны храма. В архитектурном великолепии этих стройных колонн получила выражение мощь Римской империи. Высеченные из каррар­ского мрамора, они имеют по двадцать четыре каннелюры, покоятся на высоких, искусно профилированных базах (основаниях, подножиях). Их капители, даже поврежденные, продолжают сохранять красоту. В их форме видят обычно образец капители римско-коринфской, в отличие от итало-коринфской республиканских построек, известной по круглому храму в Тиволи.

В листьях аканфа, использованных для украшения капителей храма Марса Ультора, больше сочности форм, нежели в суховатых и жестких итало-коринфских капителях храма в Тиволи. Каждый лист аканфа в храме Тиволи как бы рос из ствола колонны сам по себе, отдельно от других. В капителях храма Марса Ультора больше естественности рас­тительных узоров. В них меньше декоративности, которая, очевидно, объяснялась желанием мастеров республики, всегда склонявшихся к конструктивности форм и четкости деталей, систематизировать узор капители.

Культовых сооружений времени Августа в Риме сохранилось немно­го. Светоний называет еще храмы Аполлону и Юпитеру Громовержцу. «Храм Аполлона он (Август) воздвиг в той части своего палатинского дома, которая, по толкованию гаруспиков¹, была избрана богами по­средством удара молнии. К нему он пристроил портик с библиотекой латинских и греческих авторов; уже в старости он часто созывал сюда заседания сената и проверял здесь декурии² судей». Это сообщение Светония замечательно тем, что позволяет видеть, как просто в римских обычаях было превратить часть жилого дома в храм.

У Светония можно узнать, и в честь, каких событий создавались храмы при Августе. *Храм Юпитеру Громовержцу он посвятил в па­мять своего избавления от опасности, когда в кантабрском походе во время ночного марша молния ударила совсем рядом с его носилками и убила раба, шедшего впереди с факелом». Пишет Светоний и о храмах, возведенных в годы Августа богатыми римлянами: «Многие лица по­строили в то время множество зданий; так, Марций Филипп построил храм Геркулеса Мусагета, Люций Корнифиций — храм Дианы, ...Мунаций Планк — храм Сатурна». Однако других более или менее по­дробных сведений об этих зданиях у нас нет.

Из культовых построек на римском Форуме имелся еще дошедший до нашего времени тремя своими колоннами храм Диоскуров. Римляне поклонялись Кастору и Поллуксу, которые, согласно легенде, помогли им в битве при Регильском озере в 499 г. до н. э. По преданию, во время

¹ Гаруспики — жрецы, гадавшие по внутренностям жертвенных животных и толко­-
вавшие явления природы.

² Декурия — группа из десяти человек.

Колонны храма Диоскуров. Рим

сражения два неожиданно появившихся всадника Диоскуры — вооду­шевили римлян к победе, а затем, после боя, многие видели, как они поили коней в источнике Ютурны и затем исчезли. Сын победителя при Регильском озере Постумнус Альбиус Регильский освятил в 484 г. до н. э. храм Диоскурам, построенный на том месте, где находятся сейчас руины более позднего храма. Эти два персонажа уже в древние времена были героизированы римлянами, очевидно, не без влияния греков, живших на юге Апеннинского полуострова. Найденная в не­большом городке Лациума Лавинио табличка конца VI в. до н. э. с по­священием Кастору и Поллуксу убеждает во влиянии на римлян уже в этот ранний период эллинских религий, мифов и, надо думать, куль­туры. Диоскуры были к тому же покровителями греческой аристокра­тии в Таренте, и в Риме их особенно почитали знатные и богатые граждане (нобили).

Храм Диоскуров реставрировал в конце II в. до н. э. консул Цецилий Метелл Далматик, а затем еще и Веррес, известный по нападкам на него Цицерона. Пожар 12 г. до н. э. разрушил храм, но в годы правле­ния Августа его восстановил Тиберий и освятил в 6 г. н. э. К этому времени и относятся, очевидно, три прекрасные колонны, возвышающие­ся сейчас на римском Форуме. Передняя часть монументального по­стамента храма Диоскуров украшалась носами захваченных вражеских кораблей и служила одной из трех трибун для выступлений ораторов законодательного народного собрания. Около храма находилась пала-

та мер и весов, хранились сокровища богатых римлян. В небольших по­мещениях подиума совершались банковские сделки. Сосредоточение около римского храма общественных организаций — религиозных, по­литических, финансовых, административных — происходило, надо думать, не без воздействия эллинистических обычаев. Близ малоазийских и египетских храмов и культовых святынь всегда располагалось много деловых государственных учреждений.

По мнению Д. Тонетти храм представлял собой поднятый на круп­ный (30X50 м) подиум периптер (окруженный со всех сторон колон­нами). Типом и планом он несколько напоминает храм Марса Ультора, отличаясь лишь характером интерьера, не имевшего колоннады и аб­сиды, а также большим числом колонн — по восьми на торцовых и по одиннадцати на боковых сторонах. От восточной части сохранились стоящие сейчас три колонны. Крупный и глубокий портик перед вхо­дом в храм, как было типично тогда для римской архитектуры, выдви­гался далеко вперед, охватывая широкую 11-ступенную лестницу бо­ковыми выступами. На них стояли статуи Кастора и Поллукса с ко­нями.

Достаточно сравнить реконструкции храмов Диоскуров и Юлия, чтобы ясно представить себе эволюцию римских архитектурных форм от республики к ранней империи.

Красивые коринфские колонны (высота —12,5 м) поддерживают часть перекрытия здания — антаблемента с хорошо сохранившимися плитами сильно выступающего карниза. В этих трех высеченных из паросского мрамора колоннах чувствуется стремление зодчего сочетать греческие черты с римскими. Воспринятые от греческого эллинистиче­ского искусства торжественность и величественность гордо возносящих­ся кверху каннелированных стволов, сочность аканфовых капителей, богатая профилировка карниза — все соответствует здесь стилю архи­тектурных форм августовского классицизма, прославлявшего мощь Рим­ской империи.

Отдельные детали ордера храма Диоскуров могли возникнуть только на римской почве и именно в годы Августа, когда аллегория и иноска­зание получили широкое распространение в образах искусства. Так, на­пример, в коринфских его капителях средние завитки переплетаются друг с другом, символизируя, очевидно, тесную дружбу братьев-близ­нецов Кастора и Поллукса.

Декоративность форм в храме Диоскуров нарастает, проявляясь не только в сочности сильно выступающих листьев аканфа в капителях колонн, но и в богатой орнаментике углублений (кессонов), украшаю­щих плиты антаблемента. Однако архитектура еще не утратила и чет­кой конструктивности, присущей римским постройкам республиканско­го времени, лишь постепенно уступавшей место в годы Флавиев заглу­шавшему тектонику пышному декору.

Стремление зодчих, несмотря на тяготение к декоративности, со­хранить ощущение конструктивности особенно ярко выразилось в до­шедшем до нас карнизе храма Конкордии (Согласия), стоявшего на римском Форуме близ огромного здания государственного архива — Табулария.

Карниз храма Конкордии. Рим

Построенный около 367 г. до н. э. в ознаменование окончания борьбы

и достижения согласия между патрициями и плебеями, о чем и говорит его название, храм этот в 121 г. до н. э. реставрировался и перестраи­вался Тиберием при правлении Августа между 7 г. до н. э. и 10 г. н. э. К необычному по плану основному помещению храма, вытянутого не в глубину, а в ширину, вел портик с шестью колоннами. В храме храни­лись, как рассказывает Плиний Старший, произведения искусства, особенно эллинистической скульптуры. Здесь выступал Цицерон с ре­чами против Катилины. Заседавший в этом храме сенат приговорил к смерти начальника преторианской гвардии (охранников) Тиберия за организацию дворцового заговора против императора.

Деталью храма Конкордии, свидетельствующей о все возраставшем стремлении мастеров эпохи Августа к декоративности архитектуры, является капитель коринфской колонны из интерьера. В верхней ее части символом мира и единения показаны парные барашки, искусно вкомпонованные в объем капители и возвышающиеся над листьями аканфа.

Другая сохранившаяся часть храма Конкордии — упомянутый выше карниз. Модульоны, будто изгибающиеся под выносной плитой карниза, уверенно и спокойно несут ее тяжесть. Их усилия чувствуются несмот­ря на то, что вся поверхность карниза покрыта богатым декором, а сами модульоны испещрены изящной резьбой. Красивы гибкие листья сочного аканфа в верхней части карниза; светотеневые контрасты орна­ментальных поверхностей ов, киматия, жемчужника оживляют карниз. В не очень глубоких кессонах расцветают восьмилепестковые цветы.

Но конструктивность, сохранившаяся еще от республиканского ощуще­ния форм, проглядывает сквозь этот нарядный убор. Четкости мерного ритма модульонов вторят более часто поставленные зубчики карниза. Здесь они крупные; их звучание уверенное и решительное; они вопло­щают принципы конструктивности рядом с живыми и свободными фор­мами остального декоративного убранства — орнаментами и архитек­турной резьбой.

При строительстве храмов в период августовского классицизма зодчие ориентировались на образцы, которые давали им большие эллинистиче­ские города. Архитекторы, работавшие в Риме, надо думать, не только преклонялись перед памятниками, которым они в какой-то мере подра­жали, но порой и противопоставляли иноземным формам свое понима­ние архитектурного образа, римское отношение к объемам, формам, декору и конструкции.

Мастера же, строившие храмы в других городах ранней империи, воспринимали эллинистические традиции нередко прошедшими через художественную переработку столичными зодчими. Однако и они вноси­ли в архитектуру нечто особенное, присущее вкусам местного населения.

При строительстве провинциальных храмов использовался преиму­щественно коринфский ордер. Колонны, как и в храме Марса Ультора, возводились высокими, на крупных профилированных базах. Храм Ми­нервы, поставленный в Ассизиуме (современный Ассизи),— пример торжественной августовской архитектуры не столичного типа. До сих пор высятся великолепные шесть коринфских колонн фасада с пыш­ными красивыми капителями. По высоте (15 м) они близки колоннам храма Марса Ультора. Характер глубоких каннелюр, сочность укра­шающих капители листьев аканфа, сложная профилировка баз свойст­венны архитектуре времени Августа с ее особенной мажорностью на­строения. Трехчастный архитрав, неширокий фриз и довольно плоский фронтон с зубчиками карниза, исполненные тщательно, с изящной от­делкой форм, венчают здание.

Исследование отверстий на плитах фриза, оставшихся от прикрепле­ния бронзовых букв, помогли восстановить посвятительную надпись братьев Цезиев. Особенности архитектуры, возможно, вызваны релье­фом участка, на котором воздвигли храм, и объясняются возвышением перед глубокой низиной, где находился форум Ассизиума. Руины его сейчас вскрыты под современной площадью на глубине 3 м. Очевидно, при таком рельефе не оставалось места для парадной лестницы перед портиком и зодчему пришлось сблизить колонны с лестницей и даже расположить ее между отдельными постаментами колонн, что придало храму особенное, не встречающееся в столичной архитектуре своеобра­зие. Колонны кажутся еще более высокими, так как к их размерам при­бавляется высота постаментов и лестницы. Человек, входящий по сту­пеням, чувствует рядом огромные стволы колонн, которые как бы вместе с ним восходят по этим же ступеням. Так архитектор нашел решение возникшей перед ним трудной задачи.

В годы правления Августа интенсивное строительство развертыва­лось в провинциальных городах, расположенных севернее Рима. В истринском городе Пола (теперь Пула — в Югославии) между 2

и 14 гг. н. э. построили храм Августа, стоявший, как храм Марса Ультора в Риме и Минервы в Ассизи, на городском форуме. Четырехколонный портик его имеет еще две колонны в глубине. Чем дальше от сто­лицы, тем сдержаннее зодчие в выражении торжественности архитек­турных форм. Четырехколонный портик в Пола несомненно менее вели­чав, чем шестиколонный в Ассизи и тем более восьмиколонный в Риме: Да и размеры храма в Пола небольшие — 18X8 м. Однако подиум — не такой высокий, как в храме Марса Мстителя, и лестница, ведущая ко входу,— достаточно величественны. Как и в других постройках времени Августа, здесь имеются выступы по бокам лестницы, на кото­рых, по-видимому, стояли статуи. Красивы в Пола и коринфские ко­лонны, высокие, с сочными капителями. Богато декорирован храм и растительными орнаментами.

В годы ранней империи много работали зодчие римской провинции Галлии. Хорошо сохранившийся храм августовских лет в городе Ниме, называемый иногда Мэзон Каррэ или Прямоугольный дом, дошел до нас почти в первоначальном состоянии. Расположенный на форуме Нима Мэзон Каррэ составлял центр торжественного парадного ансамб­ля. Его охватывали покоями, обходя с трех сторон, красивые портики, более низкие, чем храм, поднятый на высокий подиум и возвышавший­ся своим красивым фронтоном над их двускатными перекрытиями.

Храм в Ниме — типичное для августовской архитектуры сооруже­ние, повторявшее распространенный тип республиканских храмов — псевдопериптер. Сравнение храма в Ниме с прямоугольным республи­канским храмом на Бычьем форуме (также псевдопериптером) дает возможность представить отдельные этапы развития римской архитек­туры от республики к ранней империи. Как и храм на Бычьем форуме, храм в Ниме поднят на подиум, но более высокий, имеющий четче и резче оформленные профили крупной базы и выступающего карниза. Если в республиканском храме на фасаде было четыре колонны, то здесь их уже шесть. Широкий фасад делает сооружение более предста­вительным и парадным. Увеличилось и число колонн на боковых сто­ронах храма: вместо семи в республиканском здании, их стало один­надцать. Торжественность и великолепие постройке придает также ис­пользование вместо ионического ордера коринфского с пышными фор­мами аканфовых капителей. Большое внимание уделял создатель Мэзон Каррэ декору. Красивые нитки жемчужника делят архитрав на три полосы, сочный орнамент ов отделяет архитрав от фриза. К тому же фриз здесь не гладкий, как в республиканском храме, но покрыт красиво лежащими на поверхности фона растительными орнаментами — гибкими извивающимися побегами растений, шестилепестковыми цве­тами. Украшен и карниз с кессонами на выносной плите. Несмотря на богатый декор храма в Ниме, в его формах не исчезает, однако, ощу­щение конструктивности элементов. Декоративность сооружений архи­текторов ранней империи заметна лишь при сравнении с республикан­скими. Рядом же с более поздними флавиевскими зданиями облик августовских сооружений кажется сдержанным и уравновешенным.

Мэзон Каррэ, занимающий в плане пространство 26X13 м, значи­тельно крупнее храма в Пола. Но рядом со столичным храмом Марса

Храм Мэзон Каррэ в Ниме.Франция

Ультора он покажется маленьким, если вспомнить, что размеры фасада восьмиколонного портика храма на форуме Августа 35 м. Да и высота колонны храма в Ниме не 15 м, как в Риме, а 7 м. Сохранение псевдо­периптера, формы, присущей республиканской архитектуре, убеждает в приверженности провинциальных зодчих старым, традиционным принципам. Реже, чем столичные, они вводили и эллинистические эле­менты, старались подчеркнуть в своих постройках местные стилевые черты, пойти навстречу вкусам и манерам, распространенным в их об­ласти. Часто согласовывалось это и с их практическими возможностями и выражалось прежде всего в том, что они использовали имевшиеся поблизости строительные материалы. Так, храм в Ниме сложен из бло­ков розоватого известняка, добывавшегося в окрестностях города. Все в сооружении исполнено изящества и красоты.

В художественных формах ранней Римской империи, в частности в архитектурных образах, получил отражение тот же процесс посте­пенного изменения мировоззрения человека, что и в философии, рели­гии, поэзии. Простота и непритязательность быта республиканских рим­лян сменялись изяществом в нарядах, манер общения друг с другом, стремлением к украшениям во всем, начиная от одежды и кончая характером декора архитектурных памятников. На смену сдержанности и суровости, соответствовавших идеалам строгой гражданственности,

приходила изысканность в выражениях и галантность поведения под­данного империи. Архитектурным деталям августовских построек созвучны прекрасные строфы поэтов «золотого века» римской литера­туры. Узоры на фризе Мэзон Каррэ близки рельефам на плитах Алтаря Мира или на поверхности серебряного кратера из Гильдесгейма. В дер­жанной величественности архитектурного образа храма в Ниме вопло­щены те же чувства, какие пронизывали пластические объемы скульп­турных портретов времени Августа — таких, к примеру, как статуя принцепса из Прима Порта.

Среди алтарей, во множестве создававшихся в годы ранней Римской империи, одним из самых значительных был несомненно Алтарь Мира, водруженный в ознаменование окончания гражданских войн и уста­новления мира. Памятник прославлял принцепса как миротворца, принесшего долгожданный покой римлянам. Об этом произведении сообщали древние авторы, изображения Алтаря Мира помещали на монетах. Первые же следы его, не зная еще, что это Алтарь Мира, об­наружили в 1568 г., когда под дворцом Перетти нашли остатки древ­ней постройки, выложенной из крупных блоков. В 1859 г. там же от­крыли рельефы, украшавшие его стены, и лишь в 1879 г. отождествили эти руины с Алтарем Мира.

Освященный в 9 г. до н. э., Алтарь Мира (11,65X10,63 м) находил­ся у начала Фламиниевой дороги. Участок, на котором он стоял, сви­детельствует о внушительных размерах жертвенника. Входы к нему вели с запада на восток. Алтарь представлял собой массивное П-образное в плане сооружение, поднятое на высокий постамент, с лестницами (особенно торжественной с запада, куда были направлены боковые крылья, и с других трех сторон). Всем обликом святыня напоминала Алтарь Зевса в Пергаме. Однако строители и здесь ввели в характер сооружения свою римскую ноту. Они оградили жертвенник высокой стеной со сквозными проходами лишь с востока и запада. Стены, ограждавшие Алтарь Мира, да и всю поверхность алтаря, украшали рельефы, прославлявшие в аллегорической форме деяния Августа¹.