Культура древней греции

Парфенон

В истории древнегреческой культуры выделяют следующие периоды: 1) Эгейский или Крито-Микенский(III–II тыс до н.э.); 2) Гомеровский(XI–IX вв. до н.э.); 3) Архаический (VIII–VI вв. до н.э.); 4) Классический(V–IV вв до н.э.); 5) Эллинистический(вторая половина IV – середина I в. до н.э.).

Эгейский или Крито-Мекенский период назван так по географическому расположению двух основных культурных очагов прото-греческой культуры, центром одного из которых был остров Крит (контролировавший острова Эгейского моря), а центром другого – Микены, могущественнейший на материковой Греции (полуостров Пелопоннес) город-государство.

Культура Крита (или «минойская культура»), отличалась рядом характерных особенностей. Прежде всего, это была «талассократическая» культура (греч. «господствующая на море»). Талассократия выражалась в том, что критяне создав великолепный флот, контролировали с его помощью и акваторию Эгейского моря и побережье материковой Греции, совершая периодически набеги на береговые поселения и заставляя их платить дань Криту (эта агрессивная политика Крита была увековечена в мифе о Тесее и Ариадне. Согласно этому мифу, критяне вывозили в качестве дани с материка рабов на прокорм чудовищу Минотавру). Флот также дал возможность Криту вести оживленную торговлю с Египтом и Ближним Востоком, что способствовало обогащению не только казны, но и культуры Крита достижениями культур Египта и Междуречья. Не боясь набегов с моря, островная культура Крита выглядела более открытой, динамичной и жизнерадостной, чем культуры Древнего Востока. Своеобразной «визитной карточкой» Крита были дворцы его правителей, раскопанные археологами в конце XIX столетия (Кносс, Фест, Агиа Триада и др.). Это дворцы были совсем не похожи на давящие человека коллоссальные восточные постройки. Они представляли собой расположенные на значительной территории комплексы чрезвычайно сложно связанных между собой строений и переходов, пугающих попадавших в них иноплеменников (греки сохранили память об этих дворцах как о Лабиринте, из которого невозможно найти выход), но самим критянам в этих дворцах оборудованных системой вентиляции, канализацией, специальными световыми шахтами и украшенными росписями стенами было вполне комфортно. О религии Крита нам известно немного, но найденные во множестве статуэтки женских богинь-охранительниц свидетельствуют о том, что в этой религии значительное место занимал культ плодородия. Кроме того, на Крите существовала ритуальная практика «тавромахии» («сражения с быками»). Фрескии с изображениями тавромахии украшали стены критских дворцов и служили сюжетом для мелкй пластики. Большого искусства на Крите достигло производство керамики (стиль «камарес»). Была на Крите и своя письменность, названная учеными «линейным письмом А» (в отличие от письменности Микен – «линейного письма Б»).

Процветанию Крита, однако положили конец как природные факторы (землятресения разрушившие дворцы), так и вторжения на остров микенцев, к середине II тыс. до н.э. пребывавших на пике своего могущества. К 1400 году, культура Крита прекратила свое существование и гигемоном в регионе эгейского моря стали Микены.

Микены, а также другие города материковой Греции (Тиринф, Фивы, Аргос) были населены племенами ахейцев – народа имеющего менее высокий культурный уровень, нежели критяне. Не удивительно, что микенцы многое заимстовали из культуры своих сначала врагов, а затем и рабов. Так ими была воспринята в несколько измененном виде критская письменность, техника вазописи и настенной росписи, некоторые элементы земледельческой практики, животноводства и мореплавательной техники критян. Но и культура Микен все же не была лишена своего исконного своеобразия. В Микенах также как и на Крите строили дворцы, однако это были окруженные толстыми стенами с так называемой «циклопической кладкой» (греки позднейших времен полагали что сложенные из огромных каменных блоков стены Микен строили циклопы) монументальные сооружения, с главным залом для разведения огня – мегароном внутри. Кроме того, своеобразием отличались могилы микенских царей, которых хоронили в окружении золотой утвари и с золотой маской на лице в глубоких шахтах, покрываемых сверху каменными плитами. Большого искусства микенцы добились и в монументальной скульптуре («Львиные ворота» Микен). Внешняя политика Микен была очень агрессивной. Кроме Крита, ахейские племена под предводительством Микен нанесли сокрушительное поражение Троянскому царству (это поражение было увековечено Гомером в «Иллиаде»).

Однако постоянные военные походы и нашествие завоевателей (греческих племен дорийцев вооруженных железным оружием), привело к упадку микенской цивилизации. В истории культуры Древней Греции начались так называемые «темные века», называемые также Гомеровским периодом.

Гомеровский период в истории культуры Древней Греции – это время с одной стороны общей культурной деградации, а с другой – сложения единой греческой народности. К VIII веку, которым датируют написание поэм Гомера (описывающих ахейские времена языком современных Гомеру реалий), были созданы предпосылки для появления самобытной греческой культуры: усилилось социальное разделение в обществе, появилась аристократия подвергавшая сомнению власть греческих царей-«басилеев», вновь оживилась жизнь в городских центрах. В эту эпоху также складывается антропоморфная олимпийская мифология греков.

Архаический период ознаменовался культурным подъемом Древней Греции, характерными чертами которого стали: греческая морская колонизация берегов Черного и Средиземного морей; развитие международной торговли и межкультурных контактов (у финикийцев была заимствована письменность); развитие рабовладения; создание храмовой архитектуры (дорический и ионийский ордера); появление скульптуры, чернофигурной вазописи, литературы и поэзии (Гесиод, Пиндар, Архилох, Анакреонт). Но самым главным культурным достижением греков периода архаики были города-полисы – не имеющие аналогов в культуре того времени городские и социально-политические образования. Полисы возникли как поселения, осуществлявшие контроль за достаточно небольшой территорией на которой велось сельское хозяйство, обеспечивавшее достаток его жителям. Специфической чертой полиса была необычайна динамика и политическая активность его населения, ставшая возможным благодаря замене власти царей сперва на власть аристократов, а затем, как в Афинах, на демократию («власть народа») – политическую систему, в рамках которой каждый гражданин полиса имел право принимать участие в решении государственных проблем (их греки обычно публично обсуждали на городской рыночной площади агоре, служившей местом народных собраний).

Стоит отметить, что еще одной характерной чертой культуры Греции эпохи архаики была революция в мировоззрении древних греков – их постепенный отказ от мифологического сознания и настойчивое стремление выстраивать весь строй своей жизни по законам логоса (разума). Именно под конец эпохи архаики появляется такой феномен греческой культуры как философия (Фалес, Пифагор, Гераклит, Солон и др.). Агональность, то есть склонность к соревновательности и игре также становиться чертой греческого характера и культуры этого времени, что находит свое выражение в Олимпийских играх и постановках трагедий и комедий в изобретенном греками театре.

Классический период – это эпоха расцвета греческой культуры. В эту эпоху греки совместными усилиями смогли противостоять восточным завоевателям-персам, что способствовало величайшему духовному подъему во всех отнюдь не однородных греческих городах-полисах. На роль культурного центра Греции этой эпохи уверенно выходят Афины, город-государство расположенное в области Аттика. Именно афиняне провели наиболее радикальные демократические реформы, и именно в Афины стекались со всей Греции философы, риторы, историки, художники и поэты, восхищающиеся или критикующие афинское государственное устройство. По руководством политика и военачальника Перикла в это время проводится полная реконструкция афинского Акрополя, создаются его знаменитые храмы и прежде всего Парфенон, украшенный скульптурами мастера Фидия. По улицам Афин V века ходят и беседует с народом философы Сократ и Платон, а в театрах каждый год на общегородской праздник в честь бога вина Диониса устраиваются представления состоящие из трагедий (Эсхил, Софокл, Еврипид) и комедий (Аристофан). К концу V века Афины переживают политический кризис и проиграв в Пелопоннесской войне Спарте, значительно снижают темпы своего культурного развития.

Периодом эллинизма в истории греческой культуры именуется та культурная эпоха, которая наступила в Греции (и за ее пределами) после покорения царем Македонии Филиппом всех греческих полисов и грандиозного похода сына Филиппа – Александра Македонского во главе сборного греческого войска на Восток. В результе этого похода греки подчинили себе Египет, Сирию, Месопотамию, Малую и часть Центральной и Средней Азии (войска Александра врошли даже в Индию, однако смерть молодого царя заставила их отступить). На территории завоеванной Александром после его смерти возник целый ряд государств, которые возглавили его бывшие военачальники-диадохи (В Сирии – Селевк, в Египте – Птолемей, в Македонии – Антигон). В новых государствах проводилась та культурная политика, которую инициировал во время похода Александр: греки роднились с местным населением, перенимали его обычаи но и сами влияли на тех, кого они завоевали, активно обустраивая свой быт по полисным законам. В эпоху эллинизма было создано немало архитектурных шедевров. Так в Александрии (столице государства Птолемеев, основанной Александром Македонским) выстроили Александрийскую библиотеку и Александрийский маяк, а также скульптуру Колосса Родосского, а в Галикарнассе (Малая Азия) был воздвигнут знаменитый мавзолей (три последних причислялись древними к семи «чудесам света»). Развивались также скульптура, литература и философия, в которой постепенно на певые роли вышла школа стоиков, призывавшая к созерцательному отношению к миру (что было очень актуально в эпоху эллинистических монархий, приветствовавших в целом греческие традиции, но не допускавших демократического активизма классической эпохи). Укрепление монархии все же не смогло спасти эллинистические государства от покорения более сильными и могущественными соседями. С одной стороны Парфия, а с другой – Рим постепенно поглотили их.

Гомер (Homeros, ок. 8 в. до н.э.) – древнегреческий поэт, стоявший у истоков европейской литературы. Считается автором героических эпических поэм «Илиада» и «Одиссея», а также «гомеровских гимнов». Сохранились многочисленные изображения Гомера, бюсты которого представляют поэта в условной идеализированной форме, в виде слепого старца. Биографические сведения о Гомере, приводимые античными источниками столь противоречивые и малоправдоподобные, что уже в древности был поставлен и различным образом решался так называемый «гомеровский вопрос» (вопрос об авторстве и обстоятельствах возникновения гомеровского эпоса). Относительно времени жизни Гомера античные ученые приводили различные даты, начиная с 12 в. до н. э. и кончая 7 в. до н. э.; широко бытовала легенда о поэтическом состязании между Гомером и Гесиодом (ок.700 г. до н.э.). Уже в древности на право именоваться родиной Гомера претендовали семь греческих городов: Смирна, Хиос, Колофон, Пилос, Аргос, Итака, Афины. В греко-римском мире Гомер оставался наиболее читаемым автором вплоть до византийских времен, а его поэмы стали эталоном при оценке поэтического творчества античности. «Одиссея Гомера» – вторая после «Иллиады» великая поэма Гомера. Как полагают большинство исследователей, гомеровские поэмы, написанные гекзаметром (стихотворным размером, состоящим «из шести стоп») были созданы в Малой Азии, в Ионии в 8 в. до н. э. на основании мифологических сказаний о Троянской войне (кон. ХIII в до н.э.). В 24 книгах «Одиссеи» воспеваются длящиеся 10 лет, странствования и возвращение на родину к его жене Пенелопе, одного из героев Троянской войны – царя острова Итаки Одиссея. Поэтическая красота, огромное влияние на развитие мировой литературы и множество сведений по различным сторонам жизни древнегреческого общества – мифологии, обычаям, быту, воинскому искусству, системе власти и т.д. делают поэмы Гомера необычайно важным источником наших знаний о раннем этапе формирования феномена античной культуры.

ГОМЕР

«Одиссея»

Песнь двенадцатая

(Сирены; Скилла и Харибда)

Ключ к фрагменту: по пути с Троянской войны домой, царю Одиссею пришлось пройти через множество опасностей и искушений, которые он преодолел благодаря своему уму, силе и сноровке. Сирены заманивающие сладкими голосами мореплавателей на гибель и чудовища Сцилла и Харибда так и не смогли остановить Одиссея в его плавании.

<…> Мачту поставив и снасти наладивши все, в корабле мыСели. Его направлял только ветер попутный да кормчий.Сердцем сильно крушась, к товарищам я обратился: - Не одному, не двоим только нужно, товарищи, знать нам,(155) Что предсказала мне ночью Цирцея, богиня в богинях.Всем вам все расскажу я, чтоб знали вы, ждет ли нас гибельИли возможно еще ускользнуть нам от смерти и Керы.Прежде всего убеждала она, чтобы мы избегалиПенья чудесноголосых сирен и цветочного луга.(160) Мне одному разрешила послушать. Однако должны выКрепко меня перед этим связать, чтоб стоял я на местеВозле подножия мачты, концы ж прикрепите к подножью.Если я стану просить и меня развязать прикажу вам,Больше тотчас же еще ремней на меня намотайте. (165) Так, говоря по порядку, товарищам все рассказал я.Быстро несся наш прочный корабль, и вскоре пред намиОстров сирен показался - при ветре попутном мы плыли.Тут неожиданно ветер утих, неподвижною гладьюМоре простерлось вокруг: божество успокоило волны.(170) Встали товарищи с мест, паруса корабля закатали,Бросили в трюм их, а сами, к уключинам сев на скамейки,Веслами стали взбивать на водной поверхности пену.Круг большой я достал пчелиного воска, на частиМелко нарезал и сильными стал разминать их руками.(175) Быстро воск размягчился от силы, с какой его мял я,И от лучей Гелиоса владыки Гиперионида.Воском я всем по порядку товарищам уши замазал,Те же, скрутивши меня по рукам и ногам, привязалиСтоя к подножию мачты концами ременной веревки,(180) Сами же, севши, седое ударили веслами море.На расстояньи, с какого уж крик человеческий слышен,Мчавшийся быстро корабль, возникший вблизи, не укрылсяОт поджидавших сирен. И громко запели сирены:– К нам, Одиссей многославный, великая гордость ахейцев!(185) Останови свой корабль, чтоб пение наше послушать.Ибо никто в корабле своем нас без того не минует,Чтоб не послушать из уст наших льющихся сладостных песенИ не вернуться домой восхищенным и много узнавшим.Знаем все мы труды, которые в Трое пространной(190) Волей богов понесли аргивяне, равно как троянцы.Знаем и то, что на всей происходит земле жизнедарной, –Так голосами они прекрасными пели. И жадноМне захотелось их слушать. Себя развязать приказал я,Спутникам бровью мигнув. Но они гребли, наклонившись.(195) А Перимед с Еврилохом немедленно с мест поднялися,Больше ремней на меня навязали и крепче скрутили.После того как сирены осталися сзади и большеНе было слышно ни голоса их, ни прекрасного пенья,Тотчас вынули воск товарищи, мне дорогие,(200) Вмазанный мною им в уши, меня ж отпустили на волю.Только, однакоже, остров сирен мы покинули, тотчасПар и большую волну я увидел и грохот услышал.Спутники в ужас пришли, из рук их попадали весла.Весла, шипя, по теченью забились. На месте корабль наш(205) Стал: уж не гнали его с краев заостренные весла.Я же пошел чрез корабль и товарищей, в ужас пришедших,Мягко стал ободрять, становясь возле каждого мужа:- Мы ли, друзья, не успели ко всяческим бедам привыкнуть!Право же, эта беда, что пред нами, нисколько не больше(210) Той, когда нас циклоп в пещере насильственно запер,Но и оттуда искусство мое, мой разум и доблестьВывели вас. Так и эту беду вы потом вспомянете.Нынче ж давайте исполнимте дружно все то, что скажу я.Вы, при уключинах сидя, чрез волны глубокие моря(215) Веслами дружно гребите. Быть может, Кронид-промыслительДаст нам уйти и спастись от опасности, нам здесь грозящей.Кормчий! Тебе же даю приказанье: все время, как будешьПравить рулем корабля, держи в уме своем вот что:Дальше корабль направляй от этой волны и от пара,(220) Правь его к той вон высокой скале, чтоб сюда незаметноНаш не втянуло корабль и нас бы не вверг ты в несчастье. - Так говорил я. Послушались слов моих спутники тотчас.Им не сказал я о Сцилле, о бедствии неотвратимом:Весла они бы из рук упустили и, гресть переставши,(225) Все бы внутри корабля чернобокого спрятались в страхе.О приказании тягостном том, что дала мне Цирцея, -Не облекаться в доспехи для боя, - совсем позабыл я.Славные быстро надевши доспехи и два длинноострыхВзявши копья, устремился на палубу я носовую.(230) Ждал я, – оттуда должна появиться сначала пред намиГорная Сцилла, неся для товарищей наших несчастье.Но ничего я увидеть не мог, и глаза утомились,Пристально глядя все время на гору, покрытую мраком.Узким проливом мы плыли, и в сердце теснились стенанья;(235) Сцилла с этого боку была, с другого Харибда,Страх наводя, поглощала соленую воду морскую.Воду когда извергала она, то вода клокотала,Словно в котле на огромном огне. И обильная пенаКверху взлетала, к вершинам обоих утесов. Когда же(240) Снова глотала Харибда соленую воду морскую,Вся открывалась пред нами кипящая внутренность. СкалыСтрашно звучали вокруг, внутри же земля открываласьС черным песком. И товарищей бледный охватывал ужас.Все мы, погибели близкой страшась, на Харибду глядели.(245) В это-то время как раз в корабле моем выгнутом СциллаШесть схватила гребцов, наилучших руками и силой.Я, оглянувшись на быстрый корабль и товарищей милых,Только увидеть успел, как у поднятых в воздух мелькалиНоги и руки. Меня они с воплем ужасным на помощь(250) Звали, в последний уж раз называя по имени скорбно.Так же, как если рыбак на удочке длинной с уступаВ море с привязанным рогом быка лугового бросаетКорм, чтобы мелкую рыбу коварно поймать на приманку,И, извиваясь, она на крючке вылетает на сушу, -(255) Так они бились, когда на скалу поднимала их Сцилла.Там же при входе в пещеру она начала пожирать их.С воплями в смертной тоске простирали ко мне они руки.Многое я претерпел, пути испытуя морские,Но никогда ничего не случалось мне видеть ужасней! <…>

Источник: Гомер Одиссея; Пер. В. Вересаева // Эллинские поэты. – М., 1963.

Гесиод (Hesiodes, ок. 700 до н.э.) - первый древнегреческий поэт, историческая достоверность существования которого не вызывает сомнения. Его отец был выходцем из Кимы (Малая Азия) переселившимся впоследствии в Аскру (Беотия). Там Гесиод вел жизнь крестьянина, занимаясь пастушеством. Для своих поэм, из которых самыми известными из числа дошедших до нас являются «Работы (труды) и дни» и «Теогония»(т.е. «происхождение богов») Гесиод принял форму эпического гекзаметра и язык гомеровского героического эпоса. Личные советы, общие правила жизненной мудрости, крестьянский календарь и мифологические вставки ассоциативно связаны между собой в архаической пестроте проникнутой дидактическим пафосом поэмы. «Работы и дни» Гесиода.

ГЕСИОД «Работы и дни»Ключ к фрагменту: В поэме «Работы и дни», Гесиод излагает то, что можно назвать его «видением истории» - концепцию «смены поколений», призванную объяснить социальную несправедливость в окружающей его действительности. <…> Создали прежде всего поколенье людей золотое(110) Вечноживущие боги, владельцы жилищ олимпийских,Был еще Крон-повелитель в то время владыкою неба.Жили те люди, как боги, с спокойной и ясной душою,Горя не зная, не зная трудов. И печальная старостьК ним приближаться не смела. Всегда одинаково сильныБыли их руки и ноги. В пирах они жизнь проводили.А умирали, как будто объятые сном. НедостатокБыл им ни в чем неизвестен. Большой урожай и обильныйСами давали собой хлебодарные земли. Они же,Сколько хотелось, трудились, спокойно сбирая богатства,-(120) Стад обладатели многих, любезные сердцу блаженных.После того как земля поколение это покрыла,В благостных демонов все превратились они наземельныхВолей великого Зевса: людей на земле охраняют,Зорко на правые наши дела и неправые смотрят.Тьмою туманной одевшись, обходят всю землю, даваяЛюдям богатство. Такая им царская почесть досталась. После того поколенье другое, уж много похуже,Из серебра сотворили великие боги Олимпа.Было не схоже оно с золотым ни обличьем, ни мыслью.(130) Сотню годов возрастал человек неразумным ребенком,Дома близ матери доброй забавами детскими тешась.А наконец, возмужавши и зрелости полной достигнув,Жили лишь малое время, на беды себя обрекаяСобственной глупостью: ибо от гордости дикой не в силахБыли они воздержаться, бессмертным служить не желали,Не приносили и жертв на святых алтарях олимпийцам,Как по обычаю людям положено. Их под землеюЗевс-громовержец сокрыл, негодуя, что почестей людиНе воздавали блаженным богам, на Олимпе живущим.(140) После того как земля поколенье и это покрыла,Дали им люди названье подземных смертных блаженных,Хоть и на месте втором, по в почете у смертных и эти. Третье родитель Кронид поколенье людей говорящих,Медное создал, ни в чем с поколеньем несхожее прежним.С копьями. Были те люди могучи и страшны. ЛюбилиГрозное дело Арея, насильщину. Хлеба не ели.Крепче железа был дух их могучий. Никто приближатьсяК ним не решался: великою силой они обладали,И необорные руки росли на плечах многомощных.(150) Были из меди доспехи у них и из меди жилища,Медью работы свершали: никто о железе не ведал.Сила ужасная собственных рук принесла им погибель.Все низошли безыменно: и, как ни страшны они были,Черная смерть их взяла и лишила сияния солнца. После того как земля поколенье и это покрыла,Снова еще поколенье, четвертое, создал КронионНа многодарной земле, справедливее прежних и лучше,-Славных героев божественный род. Называют их люди(160) Полубогами: они на земле обитали пред нами.Грозная их погубила война и ужасная битва.В Кадмовой области славной одни свою жизнь положили,Из-за Эдиповых стад подвизаясь у Фив семивратных;В Трое другие погибли, на черных судах переплывшиРади прекрасноволосой Елены чрез бездны морские.Многих в кровавых боях исполнение смерти покрыло;Прочих к границам земли перенес громовержец Кронион,Дав пропитание им и жилища отдельно от смертных.(170) Сердцем ни дум, ни заботы не зная, они безмятежноБлиз океанских пучин острова населяют блаженных.Трижды в году хлебодарная почва героям счастливымСладостью равные меду плоды в изобилье приносит. Если бы мог я не жить с поколением пятого века!Раньше его умереть я хотел бы иль позже родиться.Землю теперь населяют железные люди. Не будетИм передышки ни ночью, ни днем от труда и от горя,И от несчастий. Заботы тяжелые боги дадут им.[Все же ко всем этим бедам примешаны будут и блага.(180) Зевс поколенье людей говорящих погубит и этоПосле того, как на свет они станут рождаться седыми.]Дети - с отцами, с детьми -их отцы сговориться не смогут.Чуждыми станут товарищ товарищу, гостю - хозяин.Больше не будет меж братьев любви, как бывало когда-то.Старых родителей скоро совсем почитать перестанут;Будут их яро и зло поносить нечестивые детиТяжкою бранью, не зная возмездья богов; не захочетБольше никто доставлять пропитанья родителям старым.Правду заменит кулак. Города подпадут разграбленью.(190) И не возбудит ни в ком уваженья ни клятвохранитель,Ни справедливый, ни добрый. Скорей наглецу и элодеюСтанет почет воздаваться. Где сила, там будет и право.Стыд пропадет. Человеку хорошему люди худыеЛживыми станут вредить показаньями, ложно кляняся.Следом за каждым из смертных бессчастных пойдет неотвязноЗависть злорадная и злоязычная, с ликом ужасным.Скорбно с широкодорожной земли на Олимп многоглавый,Крепко плащом белоснежным закутав прекрасное тело,К вечным богам вознесутся тогда, отлетевши от смертных,(200) Совесть и Стыд. Лишь одни жесточайшие, тяжкие бедыЛюдям останутся в жизни. От зла избавленья не будет. <…> (C. 62-64) Источник: Гесид. Теогония / Пер.В.Вересаева // Античная литература. Греция. Антология. Ч.1. – М., 1989.
ГЕСИОД «Теогония»

Ключ к фрагменту: В прологе поэмы «Теогония», Гесиод говорит о своем призвании поэта и излагает основные идеи древнегреческой космологии и теогонии. Он повествует о сотворении мира из хаоса, и последовательности трех божественных династий богов, сменивших друг друга ко времени воцарения в жилище богов на Олимпе Зевса.

С Муз, геликонских богинь, мы песню свою начинаем.
На Геликоне они обитают высоком, священном.
Нежной ногою ступая, обходят они в хороводе
Жертвенник Зевса-царя и фиалково-темный источник <…> <…> (21) Песням прекрасным своим обучили они Гесиода
В те времена, как овец под священным он пас Геликоном. <…> (C.69-70) <…> Радуйтесь, дочери Зевса, даруйте прелестную песню!
Славьте священное племя богов, существующих вечно, -
Тех, кто на свет родился от Земли и от звездного Неба,
Тех, кто от сумрачной Ночи, и тех, кого Море вскормило.
Все расскажите: как боги, как наша земля зародилась,
Как беспредельное море явилося шумное, реки,
(110) Звезды, несущие свет, и широкое небо над нами;
[Кто из бессмертных подателей благ от чего зародился,]
Как поделили богатства и почести между собою,
Как овладели впервые обильноложбинным Олимпом.
С самого это начала вы все расскажите мне, Музы,
И сообщите при этом, что прежде всего зародилось.
Прежде всего во вселенной Хаос зародился, а следом
Широкогрудая Гея, всеобщий приют безопасный,
Сумрачный Тартар, в земных залегающий недрах глубоких,
(120) И, между вечными всеми богами прекраснейший, - Эрос.
Сладкоистомный - у всех он богов и людей земнородных
Душу в груди покоряет и всех рассужденья лишает.
Черная Ночь и угрюмый Эреб родились из Хаоса.
Ночь же Эфир родила и сияющий День, иль Гемеру:
Их зачала она в чреве, с Эребом в любви сочетавшись.
Гея же прежде всего родила себе равное ширью
Звездное Небо, Урана, чтоб точно покрыл ее всюду
И чтобы прочным жилищем служил для богов всеблаженных;
(130) Нимф, обитающих в чащах нагорных лесов многотонных;
Также еще родила, ни к кому не всходивши на ложе,
Шумное море бесплодное, Поит. А потом, разделивши
Ложе с Ураном, на свет Океан породила глубокий,
Коя и Крия, еще - Гипериона и Напета,
Фею и Рею, Фемиду великую и Мнемосину,
Златовенчанную Фебу и милую видом Тефию.
После их всех родился, меж детей наиболе ужасный,
Крон хитроумный. Отца многомощного он ненавидел.<…> (C.71-72) Источник: Гесид. Теогония / Пер.В.Вересаева // Античная литература. Греция. Антология. Ч.1. – М., 1989.

Гиппократ (Hippocrates, ок. 460 – ок. 375 до н.э.) –древнегреческий врач и педагог с острова Коса которого именуют «отцом медицины» и которому принадлежит заслуга в становлении основанного на практическом опыте и наблюдении фактов научного духа греческой медицины. Гипократ считается автором обширного собрания древнегреческих медицинских сочинений, но наиболее известен сегодня он в большей степени благодаря формулировке этического медицинского кодекса, который называется Гиппократовой клятвой.

«Клятва Гиппократа»

Ключ к фрагменту:будущий врач, согласно Гиппократу, должен былпринести присягу своему покровителю – богуАсклепию и его дочерям Гигиеи (здоровье) и Панакеи (божественная цилительница болезней). «Новичок» торжественно брал на себя обязательства воздерживаться от каких бы то ни было предосудительных действий и не ронять своего врачебного достоинства при любых обстоятельствах, которые могут встретиться в профессиональной деятельности врача.

Клянусь Аполлоном врачом, Асклепием, Гигией и Панакеей и всеми богами и богинями, беря их в свидетели, исполнять честно, соответственно моим силам и разумению, следующую присягу и письменное обязательство: считать научившего меня врачебному искусству наравне с родителями, делиться с ними своими достатками и в случае надобности помогать ему в его нуждах; его потомство считать своими братьями, и это искусство, если они захотят его изучить, преподавать им безвозмездно и без всякого договора; наставления, устные уроки и все остальное в учении сообщать своим сыновьям, сыновьям своего учителя и ученикам, связанным обязательством и клятвой по закону медицинскому, но никакому другому. Я направляю режим больных к их выгоде сообразно с моими силами и моим разумением, воздерживаясь от причинения всякого вреда и несправедливости. Я не дам никому просимого у меня смертельного средства и не покажу пути для подобного замысла; точно так же я не вручу никакой женщине абортивного пессария. Чисто и непорочно буду я проводить свою жизнь и свое искусство. Я ни в коем случае не буду делать сечения у страдающих каменной болезнью, предоставив это людям, занимающихся этим делом. В какой бы дом я не вошел, я войду туда для пользы больного, будучи далек от всего намеренного, неправедного и пагубного, особенно от любовных дел с женщинами и мужчинами, свободными и рабами. Что бы при лечении – а также и без лечения – я ни увидел или ни услышал касательно жизни людской из того, что не следует когда-либо разглашать, я умолчу о том, считая подобные вещи тайной. Мне, нерушимо выполняющему клятву, да будет дано счастье в жизни и в искусстве и слава у всех людей на вечные времена; преступающему же и дающему ложную клятву да будет обратное этому.

Источник: Гиппократ. Избранные книги. Т. 1. – М., 1936. – С. 87-88.

.

Платон (Pláton, 427 – 347 гг. до н.э.) – один из величайших древнегреческих мыслителей Родился в семье, имевшей аристократическое происхождение. Около 407 г. Платон познакомился с Сократом (470 – 399 гг. до н .э.) и стал одним из его самых восторженных учеников. В Афинах Платон основал собственную школу — Академию. Почти все сочинения Платона написаны в форме диалогов (беседу в большей части ведёт Сократ), язык и композиция которых отличаются высокими художественными достоинствами. К раннему периоду (приблизительно 90-е гг. IV в. до н. э.) относятся диалоги: «Апология Сократа», «Критон», «Эвтифрон», «Лазет», «Лисий», «Хармид», «Протагор», 1-я книга «Государства» (сократовский метод анализа отдельных понятий, преобладание моральной проблематики); к переходному периоду (80-е гг.) — «Горгий», «Менон», «Эвтидем», «Кратил», «Гиппий меньший» и др. (зарождение учения об идеях, критика релятивизма софистов); к зрелому периоду (70—60-е гг.) — «Федон», «Пир», «Федр», II—X книги «Государства» (учение об идеях), «Теэтет», «Парменид», «Софист», «Политик», «Филеб», «Тимей» и «Критий» (интерес к проблемам конструктивно-логического характера, теория познания, диалектика категорий и космоса и др.); к позднему периоду — «Законы» (50-е гг.).

«Апология Сократа» – единственное произведение Платона, написанное не в диалогической форме. В центре внимания в «Апологии» ‑ личность Сократа, которая оказала глубочайшее влияние на все философское творчество Платона. Сократ вместе с софистами открыл новую эпоху истории античной философии, обратившись от космологии и натурфилософии к проблеме человека, его познавательных способностей и нравственности. Постоянное стремление Сократа анализировать традиционные человеческие понятия, добиваться их ясности, стараться сохранить все лучшее и сокрушить все худшее в них вызывало у многих его современников недоумение или боязнь, а некоторые даже испытывали ужас и испуг перед такого рода еще небывалым в Греции критицизмом. Сократа стали обвинять в безбожии, в развращении молодежи, в подрыве существующего государственного строя и даже во введении каких-то новых божеств. В результате судебного разбирательства, на котором скорее всего присутствовал Платон описавший произнесенную обвиняемым речь в свою защиту, Сократ был приговорен к смерти. Последние слова Сократа, сказанные им после провозглашения смертного приговора дают необычайно яркое и подлинное представление о том как, по мнению античного грека, должен вести себя настоящий философ перед лицом смерти.

ПЛАТОН

«Апология Сократа»

Ключ к фрагменту:В своей речи после вынесения ему смертного приговора, Сократ неожиданно для его обвинителей, не обвиняет, а благодарит их за принятое решение. С его точки зрения, люди отправившие на смерть философа не понимают, что смерть для честного и думающего человека может значить не просто конец его жизни, а тот решающий момент, когда его жизнь преобретает наконец свой смысл и полноту. Сократ готов встретить смерть и он уверен, что само время оправдает его имя перед жителями Афин.

<…> (38 с) Немного не захотели вы подождать, о мужи афиняне, а вот от этого пойдет о вас дурная слава между людьми, желающими хулить наш город, и они будут обвинять вас в том, что вы убили Сократа, известного мудреца. Конечно, кто пожелает вас хулить, тот будет утверждать, что я мудрец, пусть это и не так. Вот если бы вы немного подождали, тогда бы это случилось для вас само собою; подумайте о моих годах, как много уже прожито жизни и как близко смерть. Это я (d) говорю не а всем вам, а тем, которые осудили меня на смерть. А еще вот что хочу я сказать этим самым людям: быть может, вы думаете, о мужи, что я осужден потому, что у меня не хватило таких слов, которыми я мог бы склонить вас на свою сторону, если бы считал нужным делать и говорить все, чтобы уйти от наказания. Вовсе не так. Не хватить-то у меня, правда что, не хватило, только не слов, а дерзости и бесстыдства и желания говорить вам то, что вам всего приятнее было (e) бы слышать, вопия и рыдая, делая и говоря, повторяю я вам, еще многое меня недостойное – все то, что вы привыкли слышать от других. Но и тогда, когда угрожала опасность, не находил я нужным делать из-за этого что-нибудь рабское, и теперь не раскаиваюсь в том, что защищался таким образом, и гораздо скорее предпочитаю умереть после такой защиты, нежели оставаться живым, защищавшись иначе. Потому что ни на суде, ни на войне, ни мне, ни кому-либо другому не следует избегать смерти всякими способами без разбора. Потому что и в сражениях часто бывает очевидно, что от смерти-то можно иной раз уйти, или бросив оружие, или начавши (39) умолять преследующих; много есть и других способов избегать смерти в случае какой-нибудь опасности для того, кто отважится делать и говорить все. От смерти уйти нетрудно, о мужи, а вот (b) что гораздо труднее - уйти от нравственной порчи, потому что она идет скорее, чем смерть. И вот я, человек тихий и старый, настигнут тем, что идет тише, а мои обвинители, люди сильные и проворные, – тем, что идет проворнее, – нравственною порчей. И вот я, осужденный вами, ухожу на смерть, а они, осужденные истиною, уходят на зло и неправду; и я остаюсь при своем наказании, и они – при своем. Так оно, пожалуй, и должно было случиться, и мне думается, что это правильно.