Проблема форм культуры в культурологии
Широко распространена точка зрения, когда форма культуры выделяется в зависимости от сфер общественной жизни. В этом случае мы говорим о экономической, социальной, политической и т.д. культуре. При этом некоторые авторы пытаются обобщить имеющиеся классификации и свести все многообразие культурных форм к наиболее общим для них. Так, М. С. Каган выделяет три формы культуры: материальную, духовную, художественную. Он считает, что в первых двух формах возможно перекодирование информации, а в третьей форме «художественной» культуры «перекодирование информации без принципиальных потерь невозможно» (См. М. С. Каган Философия культуры. М. 1996. С. 183–184). Таким образом, критерием для разграничения форм культуры здесь выступает «возможность перекодирования информации». Но так ли это? Известно, что в области художественной культуры также происходит перекодировка информации. Так, замечательнейшие шедевры живописи подделываются. Иногда гениально созданные оригинальные художественные формы разрушаются под воздействием времени, тогда они реставрируются. В чем отличие подделки от реставрации? С точки зрения художественной формы, они ничтожно малы и несущественны, главное отличие – духовное. Значит, и художественная форма живет по своим законам, законам развития человеческого духа. Мы не перестаем осмысливать художественные формы, восхищаясь их «совершенством», наделяя их «сакральными смыслами», новым «пониманием», более «глубокими» трактовками и т.д., т.е. постоянно «перекодируем информацию» художественной формы. Поэтому выделенный Каганом критерий для характеристики форм культуры в данном случае не действует. То, что в области художественной формы на художнике наложено проклятие «быть зависимым от материала, материи» – извечное проклятие человеческого духа изначально и навеки веков быть связанным с материей.
Схожие попытки определить формы культуры, избегая их разделения на две основополагающие формы, мы встречаем и у других авторов. Так, предлагалось выделить материальную, политическую и духовную культуру (см. Иовчук М. Т., Коган Л. Н. Советская социалистическая культура: Исторический опыт и современные проблемы. М. 1979. С. 31). В этом случае, политическая культура выступает как промежуточная форма, соединяющая в себе элементы материального и духовного. В данном случае мы имеем ту же методологическую, а значит и концептуальную ошибку, которая уже встречалась нами при разборе концепции М. С. Кагана. Для такого рода представлений характерны следующие упущения:
Не выделен исходный, наиболее абстрактный уровень анализа социальных явлений, в частности, культуры. А он связан с гносеологическим решением основного вопроса философии, определением первичности- вторичности социальных явлений.
В теоретическом плане не до конца выделено наиболее общее отличие культурных форм, а оно связано с выделением противоположностей материальных и духовных явлений.
Не различаются вещественные (природные) и социальные явления культуры, оказавшиеся в поле внимания теоретика.
Не учитываются диалектика высших и низших форм движения материи и специфика их отражения в сознании. В частности, более высокие формы «снимают» в себе закономерности развития форм более низкого уровня развития.
Наиболее общий критерий для разграничения социальных форм культуры лежит в области решения основного вопроса философии, выделении ее двух форм: материальной и духовной, соответственно, мы должны выделить и две формы культуры: материальную и духовную. На ранних этапах существования человека они представляли собой диалектическое единство, обеспечивая первобытный синкретизм, слитность, нерасчлененность культуры. Здесь главнейшей социальной задачей духовной культуры выступает познание окружающего природного и социального мира, обеспечение соответствия, гармонии во взаимодействии человека с природой и обществом, т.е. в коммуникативном, производство единства, общности, что достигается в производстве жестов, ритуалов, знаков, в вербальном отношении – номинативная функция культуры, выражающаяся в появлении слова, обеспечение знания и понимания, значения и смысла.
Развитие производительных сил, рост производительности труда и появление избыточного продукта создали предпосылку для выделения умственного труда и духовного производства в качестве относительно самостоятельного подразделения общества. На этом этапе наряду с сохраняющимся синкретизмом культуры в материальном производстве появляется сфера духовной культуры, отделившаяся от него, стоявшая рядом с областью непосредственного производства материальных благ. Происходит разделение единой культуры на две ее относительно самостоятельные формы: материальную и духовную, закрепление людей за каждой из возникших форм культуры. Одни – работники материального производства наряду с непосредственным производством материального продукта производят и духовную продукцию, другие, закрепившиеся за сферой умственного труда и деятельности, заняты производством только духовной продукции. Здесь утверждается добровольный обмен части материального продукта, созданного непосредственными производителями материальных благ на духовную продукцию, созданную работниками сферы духовного производства. Но разделение культуры на две формы закрепляется здесь и ее социальным разделением: появляется слой, сословие, каста работников, непосредственных производителей материальных благ и группа (сословие, каста) лиц умственного труда. Их специфическая функция – производство мифов, специфических форм духовной культуры, выражающих групповые интересы. Таким образом, происходит выделение и социальных форм культуры. Это социальное разделение культуры зависит от материального, производственного, а значит оно вторично, производно, определяемо, хотя носит объективный характер, и связано с производством и сознательным распределением избыточного продукта общества.
В дальнейшем, при распадении общинной, общественной собственности на ее частные формы, появлением эксплуатации, т.е. присвоением прибавочного труда, появляются классы, классовая борьба, государство. Здесь собственник основных средств производства концентрирует у себя и монополизирует функцию распределения не только избыточного, но и прибавочного продукта общества. Духовная культура становится монополией господствующего класса или тех групп, которые он нанимает для ее производства в своих интересах. Появляется идеологическая форма культуры, основной функцией которой выступает представление особых классовых интересов в качестве всеобщих. Идеологические формы культуры выступают и как особые формы социальной практики, специфические виды, формы социальной деятельности людей. К ним мы можем на данном этапе отнести политику, право, мораль, религию, философию, искусство. Их содержание в цивилизации сложно и противоречиво. Наряду со специфическим, эгоистическим интересом господствующего экономически, политически, идеологически класса они выражают и всеобщий интерес в большей или меньшей степени. Но господствующей формой духовной культуры здесь выступает идеология.
Таким образом, выделение форм культуры строится по многим основаниям. Решение основного вопроса философии применительно к культуре, выделение двух ее основных форм – материальной и духовной, совпадает с историческим процессом развития культуры и сохраняет свое влияние и в дальнейшем.
Внутри каждой из форм культуры, в свою очередь, на основе действия закона общественного разделения труда происходит выделение в качестве самостоятельных сфер специфических форм культуры. Так, в рамках материальной культуры мы можем выделить техническую, технологическую, организационную, производственную и др. формы культуры. Разделение труда в области духовной культуры даст такие ее формы, как политическая, правовая, моральная, художественная, философская, религиозная и др. Но формы духовной культуры не есть чисто «духовные», «сверхчувственные» идеальные явления, лишенные какой бы то ни было связи с материальностью. они связаны с распределением и потреблением своей доли прибавочного продукта, со специфическими видами человеческой деятельности, с технико-технологическим и энергетическим обслуживаем, т.е. с сугубо «вещественными» компонентами. Но это не говорит об их «материальной» сущности, а лишь подчеркивает, что эта «материальность» присутствует в их природе в «снятом» виде. Так, картина художника важна для нас прежде всего своим духовным содержанием, а не материалом холста, рамки, составом красок и другими «материальными, вещественными» компонентами, хотя и они небезразличны для творчества. Но и любой материальный предмет, например, станок, является носителем духовной информации. Он несет в себе следы, знаки, символы страны, экономики, политического режима, фирмы, нации, работников, которые его создали, т.е. элементы духовной культуры. Но все эти замечания не снимают того утверждения, что станок нам важен, прежде всего, как материальный продукт, а затем уже как духовный. Мы можем создать духовно прекрасную вещь: квартиру, дом, автомобиль, станок. Они будут удовлетворять всем требованиям дизайна, эстетического, художественного вкуса, удобства, нашего тщеславия, социального положения и т.д. Но если эти материальные вещи не найдут своего покупателя, т.е. у населения не будет средств их приобрести, купить, потребить из-за их дороговизны, то все духовные элементы будут для нас безразличны, будут возбуждать у потребителей прямо противоположные чувства: зависть, негодование, уязвленная гордость, несправедливость. Значит, мы можем сделать вывод, что материальная и духовная формы культуры должны соответствовать друг другу. Но тогда это положение приведет нас к утверждению о том, что и другие формы культуры как культуры должны находится в соответствии друг с другом. В исторической действительности, как правило, этого соответствия нет, или оно скоропреходяще и временно. Культурные формы развиваются неравномерно, исторически они появляются неодновременно, с практической точки зрения их ценность различна. В результате получается, что та или иная форма культуры обгоняет соседнюю, получая преимущественное развитие за счет неразвитости другой формы. Так, в истории часто бывало, что та или иная форма доминировала, подчиняя и вытесняя другие. Например, многие столетия в Европе господствует идеология, религиозная форма культуры, христианство. Все другие формы духовности: философия, литература, искусство развиваются в зависимости от их отношения к христианству, получают зависимое, подчиненное положение. Они не имеют самостоятельного, самодостаточного статуса.