Транслитерация русизмов
Введение в англоязычный текст русскоязычных заимствований неизбежно подводит нас к проблеме графической формы заимствованного ксенонима. Проблема эта столь важна, что многие авторы начинают свою работу именно с объяснения системы латинизации русизмов. Так поступает Джон Рид в своей далеко не специальной книге об Октябрьской революции, об этом пишет Хедрик Смит в предисловии к книге The Russians. Авторы капитального труда о России, Cambridge Encyclopedia of Russia, на первых страницах своей работы приводят свою систему транслитерации, свой House Style.
Точность написания термина русской культуры может иметь порою принципиальное значение. Не случайно, соперничающие претенденты на монопольное право владением торговой маркой популярной водки «Смирновская» различным образом трактуют её написание по-английски: зарубежные производители используют архаичную форму написания фамилии – Smirnoff, в то время как современные российские потомки Смирнова отдают предпочтение современной транслитерации этой фамилии – Smirnov:
Smirnoff, a brand name held by Britain’s Grand Metropolitan Plc, has been involved in a long series of legal battles with Russian rival Smirnov over rights to the name (SPb Times 09.09.1997).
Для понимания особенностей процесса включения в текст иноязычной единицы следует обратить внимание на два варианта сопоставимости алфавитов контактирующей пары языков. В тех случаях, когда контактирующие языки (например, английский, с одной стороны, и французский, немецкий, испанский и итальянский или любой – другой) латиноалфавитный язык с другой, – используют в своей письменности одну и ту же алфавитную систему, мы имеем дело с парой алфавитно-гомогенных языков. Для простоты изложения будем говорить о гомогенной алфавитной паре (например, алфавиты английского и французского языков). Если контактирующая пара языков использует в своей письменности различные системы письменности (например, латинский алфавит английского языка и кириллица – русского или английский язык, с одной стороны, и арабский язык, иврит или хинди – с другой), мы имеем дело с гетерогенной алфавитной парой языков.
Можно выделить три основных способа инкорпорации заимствованных слов: «трансплантация», транслитерация и практическая транскрипция.
Трансплантация. Под трансплантацией мы понимаем механическое перенесение без каких-либо изменений единиц одного языка в текст на другом языке. Гомогенность контактирующих алфавитов благоприятна для включения в англоязычный текст иноязычных слов. Нормой современного английского языка является трансплантация заимствований из латиноалфавитных языков, в первую очередь французского, итальянского, немецкого, например:
Не turned off down an even smaller forest road, a deserted voie communale; and a mile or so along that he came on the promised sign, Manoir de Coëtminals. Chemin privé (Fowles. The Ebony Tower).
The tertulia, an age-old Madrid custom, brings experts and devotees together for informal discussions about their favourite subjects. Visitors will surely find tertulias about theatre or literature at the Café Gijón, art at the Circulo de Bellas Artes lounge, and bullfighting and breeding at the bar of the Wellington hotel, to name a random few. (Birnbaum’s Europe).'
Трансплантированная внешнекультурная терминология из латиноалфавитных языков широко фиксируется словарями: château; Österreich; señor(ita); Sturm und Drang.
Трансплантация является идеально точным способом сохранения графической формы этимона. Не случайно евреи, создав десятки гибридных языков (наиболее известные – идиш и ладино), ни разу не перешли на другую письменность. Сохранение письменности иврита при переходе на другие языки позволяло им сохранять в неприкосновенности религиозную терминологию, которая полностью привносилась (трансплантировалась) в лексику «нового» языка.
Следует заметить, что трансплантация латиноалфавитных заимствований в русский язык в прошлом веке была нормой. Произведения классиков русской литературы и их письма буквально пестрели трансплантами. Достаточно вспомнить «Войну и мир» Л. Толстого. С трансплантированными заимствованиями, в частности, мы встречаемся и в первой главе «Евгения Онегина»:
К Talon помчался он: уверен... / Пред ним toast-beef окровавленный... / Готов охлопать entrechat..
В XIX веке русификация заимствований считалась неграмотностью, и произведения Карамзина, Пушкина, Тургенева, Герцена, Толстого и их современников полны заимствованиями, трансплантированными из французского, немецкого, итальянского, испанского и английского языков.
Латиноалфавитные языки в плане англоязычного межкультурного общения находятся в выигрышном положении: идионимы просто трансплантируются. Трудности, правда, возникают с диакритическими (надстрочными и подстрочными) знаками; сохранение диакритических знаков сопряжено с определенными техническими трудностями, в том числе и при использовании компьютера, поэтому они, как правило, обычно становятся первым объектом ассимиляции. Потеря диакритических знаков заимствованиями обычно является признаком ассимилированности слова. Достаточно вспомнить распространенное сейчас во всем мире французское слово café, которое в последнее время все чаще и чаще теряет свой диакритический знак в англоязычных текстах. К тому же отношение английского языка к заимствованиям, в том числе и ксенонимического характера, неоднозначно.
С особым вниманием и уважением английский язык относится к заимствованиям из французского языка. Французская культура в англоязычном мире является престижной, а французский язык – один из немногих языков, пользующихся престижем в Великобритании (в США в последнее время таким языком становится испанский). Заимствования из французского языка долгое время сохраняют свою диакритику, поскольку знание французского языка – своего рода указатель на эрудицию и социальное положение говорящего. Вот почему среди ксенонимов в английском языке мы обнаруживаем и такие, как Académie Française, Champs Élysées, château, Les Misérables. Впрочем, трансплантация широко используется и в случае других латиноалфавитных языков: Кöln (немецкий), Ceauçescu (румынский), Chişinău (молдавский) и множества других. Что касается слов, не отягощенных диакритикой, то они свободным потоком вливаются в английский язык: auf Wiedersehen, Nietzsche (из немецкого языка), aficionado (из испанского языка), Brueghel (из голландского языка), cappuccino (из итальянского языка). Иными словами, гомогенность алфавитов контактирующих языков способствует трансплантации ксенонимов.
Трансплантация русизмов в англоязычные тексты до самого последнего времена встречалась исключительно редко даже в специальных изданиях. Этим приёмом пользовались лишь авторы англоязычных пособий по русскому языку и разговорников для туристов. В очень редких случаях, в основном при совпадении формального написания букв, трансплантация использовалась стилистически:
An enormous illuminated sign read: МОСКВА (Cusack).
Начиная с конца 1980-х годов этот вид заимствования встречается всё чаще, в особенности в работах славистов и путеводителях:
[P.E. Ščeglov develops a different interpretation) in Дуэль и смерть Пушкина in his analysis of the famous anonymous пасквиль (Slavic and East European Journal, 37 (3), 1993).
Характерно, что в редакторской рекомендации авторам публикаций этот журнал поощряет использование кириллицы в библиографических ссылках. В путеводителях трансплантация оказывается ещё более необходимой в тех случаях, когда туристам даются рекомендации, например, при передвижении по городу в общественном транспорте:
Plan your route beforehand and have your destination with you written down in Russian to help you spot the station (Fodor’89).
В целом следует признать, что трансплантация кириллицы в англоязычный текст пока еще не получила широкого распространения, даже в англоязычных газетах экспатриантов, однако следует ожидать, что практика внесения в англоязычное описание русской культуры ксенонимов-трансплантов будет расширяться. Думается, что вслед за англоязычными славистами, к трансплантам станут охотно прибегать российские англоязычные газеты (в их рекламе это наблюдается уже сейчас).
Практическая транскрипция – это «запись иностранных слов средствами национального алфавита с учётом их произношения» (ЛЭС. С.518). В отличие от транслитерации, т.е. научно обоснованной системы буквенной перекодификации при переходе от одного алфавита к другому (подробнее – ниже), практическая транскрипция не гарантирует однозначности воспроизведения иноязычного слова, поскольку она не является строго научной системой буквенного перекодирования. Практическая транскрипция становится следствием подхода, который лучше всего можно описать с помощью понятия «здравый смысл» (common sense): к ней прибегают люди, не располагающие научным подходом к данной проблеме. Поскольку взгляды на «здравый смысл» у разных людей разные, итогом такого творчества становится разнобой в англоязычном написании единиц языков с гетерогенным алфавитом, т.е. использующих в своей письменности нелатиноалфавитные системы – арабский, греческий, иврит, русский, хинди. При таком подходе один автор при передаче наименования известного московского универмага, ГУМа, выбирает написание «GUM», другому представляется более подходящим вариант «GООM», а третьему вообще кажется, что более всего подходит написание «GOUM».
Практическая транскрипция в любом гетерогенном варианте сочетания алфавитов контактирующих языков порождает вариативность:
Diwali the Hindi festival ... Also, Dewali, Divali (RHD);
burka – a loose garment covering (he entire body and having a veiled opening for the eyes, worn by Muslim women. Also, bourkha, burkha, burga (RHD);
l’chaim – Hebrew a toast used in drinking to a person’s health or well-being. Also, I’chayim, lechayim, lehayim (RHD).
Наиболее распространенным способом передачи русизмов в англоязычных текстах вплоть до середины XX века была именно практическая транскрипция с её неизменным спутником, вариативностью, что и фиксируется словарями:
verst, also – werste, worst, worst, wurste, verste, vorst, verse, ferse (OED);
shchi, also – tschee, stchi, stchie, stchee, shtchee, shtchi, shtshi, schtschi (OED).
В 1947 году Г. Герни (Guerhey) писал о «32 различных способах написания (результат точного подсчета) такой простой фамилии как Тургенев...». Хемингуэй в своем романе «Фиеста», в главе XIV пишет о книге писателя по фамилии Turgenieff».
Таким образом, практическую транскрипцию можно охарактеризовать как весьма приблизительный способ графической передачи ксенонима. Практическая транскрипция характерна для низкого уровня знакомства с внешней культурой, а точнее - является следствием отсутствия стандартизации современного АЯМО. Сетования на отсутствие единообразия при переходе к английскому языку посредством практической транскрипции можно слышать от всякого, кому приходилось с этой проблемой сталкиваться.
Транслитерация - это научно обоснованная система перехода от письменности одного языка к письменности другого языка в тех случаях, когда контактирующие языки пользуются гетерогенными алфавитами. В данном случае имеется в виду гетерогенная пара алфавитов английского и русского языков. Транслитерация устанавливает однозначное соответствие между двумя системами письменности, и её достоинством является то, что каждому слову данного языка соответствует только один вариант написания на другом языке. Если учесть, что в практике языкового общения землян используется более шестидесяти различных систем письменности, значимость этой проблемы становится очевидной.
Хорошим примером может служить англо-китайский гетерогенный вариант письменностей. Латинизация китайской письменности до 1958 года осуществлялась с помощью системы транслитерации Wade-Giles. В 1979 году был осуществлён официальный переход на систему Pinjin, с чем и связано появление в английском языке нового написании наименования столицы Китая:
Peiching (Wade-Giles) Beijing (RHD);
Peking (Older spelling) Beijing (RHD);
Beijing (Pinyin) a city in and a capital of the People’s Republic of China (RHD).
Транслитерация как способ формального перехода or одной системы письменности к другой характеризуется следующими особенностями:
1. она позволяет установить однозначное соответствие между исходным термином (этимоном) и его иноалфавитным вариантом; следом за трансплантацией транслитерацию следует считать наиболее точным способом обеспечения формальной терминологической обратимости, при этом следует сделать одну очень важную оговорку: при условии существования одной общепринятой системы транслитерации;
2. транслитерация порождает латиноалфавитный вариант ксенонима, более удобный для англоязычных и всех тех, владеющих английским, чей родной язык также относится к латиноалфавитным; этот способ также удобен всем тем, кому русский алфавит незнаком и не представляет преимуществ по сравнению с латинским;
3. транслитерация, будучи менее точным способом включения в текст заимствования по сравнению с трансплантацией, одновременно осуществляет ассимиляцию этимона, лишая его формально-национальной самобытности;
4. обеспечивая формальную точность передачи внешнекультурного термина, транслитерация не обеспечивает звукового соответствия возникшего ксенонимического варианта его этимону-идиониму.
Следует заметить, что обычно транслитерация подразумевает широкий подход: переход, скажем, от латиноалфавитной письменности к кирилловскому письму или наоборот. Иными словами, имеется в виду, что, если, например, транслитерацией русского идионима «передвижники» считать слово Peredvizhniki, то последнее должно приниматься любым латиноалфавитным языком. Проблема латинизации русизмов во всех её аспектах выходит за рамки нашего пособия, и мы ее будем обсуждать исключительно в рамках АЯМО(РК), т.е. в приложении к переходу от русской письменности к англоязычной.
По мере возрастания интереса англоязычного мира к России и вовлечённости последней в мировую политику усиливалось стремление к адекватности англоязычного описания русской культуры, в том числе и к стандартизации её терминологии, что неизбежно было связано с необходимостью решения проблемы транслитерации. Этой проблемой на протяжении последних ста лет занимались как в России/СССР, так и за рубежом, в том числе такие известные лингвисты, как Л.В. Щерба, Р.О. Якобсон и А.А. Реформатский.
Транслитерация русизмов прошла долгий и сложный путь. Достаточно привести лишь несколько примеров того, как осуществлялась латинизация русизмов в далеком и не очень далеком прошлом:
...there was Strangenoff, and Strokonoff,
Meknop, Serge Low, Arsniew of modern Greece,
And Tschitsshakoff, and Roguenoff, and Chokenoff,
And others of twelve consonants apiece... (G. Byron. Bon Juan, Canto 7.XV)
Всякий, кто знаком с современными нормами передачи русских фамилий в англоязычных текстах, согласится с тем, что в наше время это было бы невозможно. Можно лишь догадываться, какое историческое лицо прячется за фамилией Tschitsshakoff или Chokenoff. Некоторые фамилии (Roguenoff, Chokenoff) может расшифровать только историк, т.е. они необратимы.
Можно привести и менее удаленный во временном плане пример англоязычного описания русской культуры начала XX века:
... the Injinierny Zamok (School of Engineers)... (Reed).
Пристальное внимание Запада к советской России, выразившееся, в частности, в появлении советологии как специальной дисциплины, заставило специалистов разработать систему транслитерации. К сожалению, появилось несколько конкурирующих друг с другом систем, среди наиболее распространённых – Британский стандарт (British Standard) и система Библиотеки Конгресса (Library of Congress) США. Системы, созданные в России и СССР, прежде всего система ИЯ АН СССР (параллельное написание названия нашей страны на российских марках – Rossija – осуществлено именно в соответствии с системой транслитерации ИЯ АН СССР), а также система СЭВ распространения не получили. Однако и в отношении Британского стандарта и системы Библиотеки Конгресса следует признать, что их применение ограничивается соответствующими регионами и рамками научных стилей, причём в англоязычной славистике, как уже отмечалось выше, в последнее время всё более широкое распространение получает трансплантация.
Между тем непосредственно языковая практика англоязычного описания русской культуры последних ста лет выявила следующие тенденции в латинизации русизмов: 1) стремление к точности даже в популярных текстах и средствах массовой информации; 2) стремление избегать сложной системы диакритики; 3) практика опровергла попытки избежать диграфов и полиграфов; 4) предпочтение сочетать точность транслитерации при одновременной передаче произношения исходного термина.
Подытожим реальную ситуацию в сфере латинизации русизмов. В строго специальных текстах намечается отход от обязательной латинизации и постепенное использование кириллицы, т.е. переход от транслитерации к трансплантации. В популярных или научно-популярных изданиях сложился стихийно разумный компромисс транслитерации и практической транскрипции, т.е. компромисс максимальной графической точности и попытки при этом передать звучание исходного русского слова. Поскольку отсутствует общепринятая система латинизации русизмов, приходится прибегать к тому, что получило название «house style» – a particular printer’s or publisher’s, etc. preferred way of presentation (OEED).
Рассмотрим, каким образом происходит латинизация русизмов в современном АЯМО(РК).