Первокурснику – двенадцать лет

В Киевском государственном университете имени Т.Г. Шевченко почти 18 тысяч студентов. И с любым из них вы можете встретиться когда угодно. С любым, но только не с Сашей Двораком. Чтобы побеседовать с ним, нужно специальное разрешение ректора.

Пожалуй, нет сейчас в Киеве более популярного человека, чем Саша. Его непрерывно «атакуют» кино-, радио-, теле- и фоторепортеры. Им интересуется пресса Польши, Франции, Японии и других стран. Получилось так, что журналисты отнимали у Саши столько времени, что пришлось ограничить посещения.

Да, я не сказал о главном: Саша Дворак – самый юный студент в нашей стране, да и, вероятно, во всей Европе. Мальчику двенадцать лет. Он успешно выдержал конкурсные экзамены и учится на механико-математическом факультете Киевского государственного университета. Итак, интервью дает самый юный студент.

- Саша, когда ты пошел в школу?

- Семи лет. Но первый класс пропустил. Во втором занимался только месяц. Правда, в третьем учился, как все. Шестой тоже пропустил – просто сразу сдавал экзамены, и все. Среднюю школу окончил за пять лет.

- С медалью?

- Да, серебряной.

- Ты много занимался?

- Не очень. Я внимательно слушал объяснения учителя, старался все понять. И тогда на домашние задания уходило полчаса. Зато английский пришлось зубрить – по полтора часа ежедневно! Иначе иностранный язык знать не будешь.

- Саша, когда ты увлекся математикой?

- Да не помню. В четыре года я умножал, делил, извлекал корни. Но все устно – я еще не умел писать. Ну а потом папа научил меня увлекательной математической игре. Давайте с вами сыграем, а?

- Видишь ли, я в математике не силен.

- Но эта игра доступна любому первокласснику. Итак, задумайте число. Чем оно меньше, тем для вас лучше. Задумали? Прибавьте к нему такое же. Сумму умножьте на 4. Теперь разделите на то, что задумали, и прибавьте 5. Так вот, у вас получилось 13, число, на которое мне больше всего везет в Киеве: на вступительных экзаменах мне достался тринадцатый билет, в университет я добираюсь на тринадцатом троллейбусе. И мне скоро будет тринадцать лет. У вас это число и получилось.

- А не скучаешь без мамы?

- Скучаю. Но здесь папа. Он вместе со мной приехал в Киев. Если бы еще моя сестра Таня приехала! Мы с ней за неделю все бы успели: и в цирк, и в зоопарк.

- Сестра младше тебя?

- Тане десять. Она уже в седьмом классе.

- На кого ты хотел бы быть похожим?

- Мне нравится Эйнштейн.

- Ну а друзья у тебя в Киеве есть?

- В доме, где я живу, совсем нет ребят моего возраста. Даже в футбол погонять не с кем.

- Саша, что же тебя привлекает в физике?

- Атомное ядро уже расщепляют. Тут я не успел. Что ж, пойду на теорию относительности: замедление времени, увеличение массы, сокращение длины…

- Да, если я не ошибаюсь, все математики хорошо играют в шахматы?

- Я играю, но не очень хорошо. Вы знаете, что серьезное увлечение шахматами вредит математику?

- А как же Ботвинник?

- Да, он доктор наук. Но ведь не физико-математических. Понимаете, дело вот в чем: не надо разрываться, уметь делать все. Я люблю футбол, немножко играю в шахматы, бадминтон, шашки. Особенно нравится мне настольный теннис. Здесь нужна реакция молниеносная.

…Саша поглядывает на часы. Я предлагаю ему отправиться в общежитие на редакционном «Москвиче». Саша садится рядом с водителем. С любопытством принимается рассматривать приборы. И теперь уже отвечать на вопросы приходится нам, взрослым.

Да, студенту механико-математического факультета КГУ Саше Двораку было двенадцать лет, когда с ним беседовал наш корреспондент.

Преданный друг

(Отрывок из сказки О. Уайльда)

Жил-был когда-то славный паренек по имени Ганс. В нем не было ничего выдающегося, кроме доброго сердца и забавного круглого лица. Жил он один в своем маленьком домике и целый день работал в своем саду. Во всей округе не было такого прелестного садика, как у него. Казалось, что все цветы были тут. Они цвели каждый своим чередом. Месяцы сменяли один другой, и одни цветы сменялись другими. Все восхищались его садом и наслаждались ароматом его цветов.

У Маленького Ганса было множество друзей, но самым преданным из всех был большой Мельник. Действительно, богатый Мельник был так предан Маленькому Гансу, что всякий раз, как проходил мимо его сада, перевешивался через стену и набирал цветов. А если наступала пора фруктов, он наполнял карманы сливами и вишнями.

«У настоящих друзей все должно быть общее», - бывало, говорил Мельник, а Маленький Ганс улыбался и кивал головой. Он очень гордился, что у него есть друг с такими благородными взглядами.

Правда, соседи иногда удивлялись, почему богатый Мельник, у которого столько коров, овец, муки, никогда ничем не отблагодарит Ганса. Маленький Ганс никогда об этом не думал. Самым большим удовольствием для него было слушать те замечательные речи, которые Мельник, бывало, произносил об истинной дружбе.

Итак, Маленький Ганс все трудился в своем саду. Весной, летом и осенью он не знал горя (был счастлив). Но зимой, когда у него не было ни цветов, ни плодов, которые можно было отнести на базар, он терпел холод и голод. Ганс часто ложился в постель без ужина, удовольствовавшись несколькими сушеными грушами или твердыми орешками. К тому же зимой он был очень одинок – в эту пору Мельник никогда не навещал его.

«Мне не следует навещать Маленького Ганса, пока не стает снег, - говорил Мельник своей жене, - когда человеку приходится туго, его лучше оставить в покое и не докучать ему своими посещениями. Так, по крайней мере, я понимаю дружбу и уверен, что прав. Подожду до весны и тогда загляну к нему. Он наполнит мою корзину первоцветом, и это сделает его таким счастливым!»

Пикник на одеяле

Один профессор Бостонского университета сказал, что современные родители удручающе мало знают о том, как организовать «досуг в кругу семьи». В качестве одного из вариантов он предлагает, например, устроить пикник во дворе позади дома: расстелить одеяло, разжечь костер, испечь картошку, как будто вы находитесь на пляже.

Прочитав это, я собрал всю свою семью.

- Сегодня мы проведем вечер на заднем дворе, - сказал я и просветил их насчет идеи профессора.

- Соседи подумают, что мы чокнулись, - сказал мой сын Джордж.

- Меня не интересует, что подумают наши соседи, - сказал я.

- Что это у тебя под мышкой? – спросила моя жена.

- Одеяло.

- Ты что, собираешься расстелить новое одеяло? Возьми старый коричневый плед.

- Наш старый коричневый плед пропал в 1936 году, - напомнил я мягко, - когда твоя мать…

- Опять ты об этом? – сказала жена. – Ладно, я сама найду что-нибудь подходящее. А что это ты говорил насчет печеной картошки?

- Мы будем сидеть за домом и есть печеную картошку.

- Весь вечер?

- Это эксперимент, - сказал я. – Давайте попробуем.

По замыслу профессора это должно теснее сблизить нашу семью.

- Пусть только это не свяжет нас в слишком тугой узел. Я договорился сегодня играть в теннис, - сказал мой сын.

- Я могу съесть печеную картошку, - сказала моя 12-летняя дочь Нэнси, - но потом я должна уйти. Мы с Шарлоттой сегодня идем в бассейн.

Мы расстелили одеяло на прекрасном месте за домом, напротив гаража, и развели огромный костер. Я заметил, что некоторые соседи с интересом выглядывают из окон.

- Не обращайте на них внимания, - сказал я весело. – Давайте-ка принесем еще дров для костра.

- Кажется, мы сидим на камнях, - сказала жена.

- Придется обойтись без излишних удобств, - сказал я. – Вот, возьми картошку.

- Я подожду, пока она не пропечется, как следует.

- Ну, - сказал я. – Что вы думаете? Правда, такое ощущение, будто мы на пляже?

- Да, - сказала Нэнси, - и я думаю, надо бы искупаться. В какой стороне океан?

И она скрылась за гаражом.

- Эй! – крикнул я.

- Я верну ее, - сказал Джордж. – Может быть, на это уйдет весь вечер, но я обещаю привести ее сюда.

И он тоже исчез за гаражом.

Жена толкнула меня локтем в бок.

- К нам пришли, - сказала она.

Я поднял глаза и увидел двух полицейских, смотрящих на меня сверху вниз.

- Нам сообщили, что во дворе кто-то сидит на одеяле, - сказал один из них.

(Джон Бейли)

Три бифштекса

Генри Уайт уже месяц жил на хлебе и воде. Он соблюдал эту «диету»

(a diet) не потому, что был болен, а потому, что у него не было работы. Такая жизнь, разумеется, сказывалась на нем. Сегодня он почувствовал, что, если не подвернется счастливый случай что-нибудь поесть, он ни перед чем не остановится…

Побродив по городу около часа, Генри очутился перед витриной ресторана. При виде жареной курицы (a roasted chicken) в витрине он почувствовал головокружение (dizzy). Через сверкающие стекла витрины он видел одетых по последней моде леди и джентльменов.… Нет, ресторан был для него недосягаем. Внезапно ему в голову пришла счастливая мысль…

Он пошел дальше по улице и через некоторое время добрался до более дешевого ресторана, где никто не смог бы отличить его по одежде от остальных посетителей. Ресторан был полупустой, хотя на многих столиках стояли карточки с надписью "занято". Когда (as) Генри шел к свободному столику, ему казалось, что все на него смотрят. На самом деле никто не обращал на него никакого внимания. Угрюмый (грустный) официант подошел к столику и спросил, что он хочет заказать. "Бифштекс", - ответил Генри дрожащим голосом, даже не взглянув на меню, которое предложил ему официант. Генри мигом покончил с бифштексом и снова подозвал официанта. "Еще один бифштекс" - сказал он. Официант с удивлением посмотрел на пустую тарелку и, следуя за его взглядом, Генри понял, что совершил ошибку. "Получите на чай", - быстро добавил он. Официант поспешил на кухню…

Второй бифштекс подбодрил Генри, но он все еще чувствовал себя голодным. После нескольких минут колебания он принял решение.

"Я, право, стыжусь своего аппетита (appetite), - спокойно сказал он подошедшему официанту. - Будьте любезны, дайте мне третий бифштекс".

От третьего бифштекса Генри действительно получил удовольствие. Он снова позвал официанта и попросил чашку кофе и три пирожных. Генри не заметил, что поведение (манера) официанта изменилось. Генри был так счастлив, что не заметил также и того, что официант по дороге на кухню зашел в контору и вышел оттуда в сопровождении какого-то господина, который стал у двери ресторана. Когда Генри собирался встать, перед ним появился официант и предъявил счет: "Два доллара тридцать центов". Вместо того, чтобы заплатить по счету, Генри заметил: "Интересно, с вашим хозяином приятно разговаривать?" Этот вопрос был весьма неожиданным. "Видите ли, - продолжал Генри, - у меня нет при себе денег, и мне бы хотелось, чтобы ваш хозяин…", но официант уже был далеко… Генри понял, что он побежал за хозяином, и что хозяин позовет полицию, но усталость и необычный обед сказались на нем. Он чувствовал, что засыпает помимо собственной воли…

Часть II