Воспроизведение традиционного мировидения через систему тенгрианских образов и обрядов»

Мир природы в тенгрианское время населяли различные духи и силы – добрые и злые, в связи с чем возникла необходимость производить магические действия и связанные с ними ритуалы и обряды, которые должен был исполнять ритуальный посредник – баксы (шаман), только он мог находиться в пограничном мире между людьми и миром сверхъестественных сил природы. Поэтому именно он мог «спасти» мир от нежеланных внешних воздействий, нарушителей гармонии, тишины. Делали они это, как правило, с помощью музыкальных инструментов. Возникновение первых струнных музыкальных инструментов, к примеру, кобыз, а также музыкальных и повествовательных фольклорных произведений связывают с появлением ритуальных посредников, баксы [11].

Поскольку в советское время деятельности шаманов, камов, баксы была запрещена, поэтому редко можно было встретить описание и визуальную фиксацию ритуалов и т.д. Сегодня изменились и время, и подход к этому вопросу. Деятельность шаманов фиксируется на пленке, более того, снимаются фильмы, как, к примеру фильм «Баксы» Г. Омаровой или художники используют мотивы шаманизма в своих перформансах и т.д. Так, группа шымкентских акционистов «Кызыл трактор» (В. Симаков, С. Баялиев, М. Нарымбетов, С. Атабеков) вовлекают зрителя в мир шаманов, домусульманский архаический мир традиций и обрядов, зачастую используя в обрядовой практике старинные музыкальные атрибуты – кобыз, шын кобыз. Облачаясь в шаманский «ритуальный» костюм, производят «магические» акции, действа, гармонизируя и уравновешивая этим природу и дух, Вселенную. Их магические обряды применяются не только в «лечебных» целях, но и в целях предотвращения губительных последствий вражеской силы. Таковы смыслы их перфомансов и видео «Сон Чингизхана» (1998), «Мифологии Юга» (2000), «Осторожно, противопехотные мины» (2001), «Святое семейство» (2001), «Птица Семург» (2002), «Снайпер» (2005) и других.

Мифопоэтический нарратив в формах инсталляции, перфомансов, инвайронментов, видео, стал активно использоваться художниками контемпорари арт – Рустамом Хальфиным, Алмагуль Менлибаевой, Канатом Ибрагимовым, Ербосын Мельдибековым, Саидом Атабековым, А. и З. Акмуллаевыми.

В «Глиняном проекте» Рустам Хальфин обращается к первооснове всех вещей, материалу, из которого появилось все живое на земле - глине. Глина, – считает художник, это близкий нам по природе материал, это праматерия, первоэлемент. Формальным приемом, сводящим элементы композиции воедино, является объединение всех заявленных состояний глины в виде большой фигуры человека. Она представлена лежащей на спине и полностью занимает двухуровневое экспозиционное пространство 2-х этажного здания: 6 комнат и коридор на первом этаже и 2 комнаты и коридор – на втором. Важным составляющим проекта является создание в его рамках видеофильма, предназначенного для демонстрации в экспозиции

3.3 «Знаки и символы в контексте современных визуальных искусств в 1990-2010 гг»отмечается, что с конца 1980-х – начала 1990-х годов наблюдается расширение диапазона тематик художественных произведений: от изображений примет видимого мира, тем не менее, указывающие на смыслы, скрытые за оболочкой вещей и в подсознании, моделей религиозного, традиционного мировидения, до языка архаичных знаков, представленных в формах и тенденциях авангардного искусства.

К тенгрианским образам в своих живописных работах в этот период обратились такие художники, как Б. Бапишев, Б. Абишев, А. Сыдыханов, Г. Маданов, К. Хайрулин, А.Игембаев и др. Образы тюркской богини Умай, каменные балбалы – бесстрастные хранители вечного покоя кочевников, природные стихии и первоэлементы: вода, огонь, глина, камни, древо жизни, казахские родовые знаки (тамги), символизируют божественный дар, энергию жизни, молитву, обращенную к Богу, которая спасет человека от разлада с миром и самим собой – основная тематика художественных произведений этого периода.

В двух картинах под общим названием «Инфаркт миокарда» (обе -1987) художник Б.Бапишев «оживляет», и в то же время «прописывает» в современности один из самых известных и древних символов тюрков - мемориальные скульптуры - балбалы. В этих двух композициях присутствуют знаки тюркского мира: каменные фигуры - кочевники мужчина и женщина, ковер на их фоне, как знак родной, бескрайней степи, птица – слившиеся воедино души балбалов, готовые «взлететь», «воспарить» вверх в Синее небо к Отцу всего сущего – великому Тенгри. Эти композиции являются символом возвращения к национальным стокам в новой культурной парадигме. Они отражают стремление части казахской интеллигенции быть современными и в то же время оставаться казахами.

Тенгрианский образ богини в картине «Умай» (1988) предстает в образе реальной женщины в кимешеке – как персонифицированный знак земного духа. В соответствии с тюркской легендой богиня Умай живет в небесной зоне, покровительствуя тюркскому народу, который ее боготворит и почитает. Умай в картине Б. Бапишева скорее наделена земными, материнскими качествами, она также как и небесная богиня поддерживает жизненную энергию, духовную силу, поэтому в образе матери есть божественное начало. В орхонских памятниках встречается соответствующая надпись: … «ее величеству моей матери-катун, подобной Умай…» [2, с. 86.]. Символичен не только образ богини, но и пространственное ее окружение. Заполненный природными объектами фон: дерево, трава, степь, гора благодаря цвету делят картину на три части. В верхнюю часть попадают – дерево и гора. Символическое значение мирового дерева и священной горы известна во многих современных культурологических и этнографических источниках. Срединная часть – красная полоса степи. Красный цвет – это цвет крови, символ жизни, энергии, любви, рождения. Красный цвет как символ любви и рождения повторяется в живых цветах, в руках Умай. Нижняя часть – темная, где прорастает трава, являющаяся мягкой «подстилкой» для главной центральной фигуры «богини». В картине передано вертикальное трехчастное строение мира, подвластное богине.

А. Сыдыханов через родовые знаки - тамги воплощает идею далекого мифа и утверждает в сознании современных зрителей важные элементы традиционной культуры, которые обладают высоким семиотическим статусом и устойчивым аксиологическим значением. Знаки-тамги в аргументации художника обладают самоценным эстетико-символическим значением и органично входят в современность.

Сложную трехжузовую родовую структуру казахского народа посредством изобразительных знаков-тамг представляет в работе «Родовые тамги трех жузов» Павлодарский художник Ануар Игембаев. На полотне он изображает почти все родовые знаки-тамги казахских родов в символической интерпретации.

Аналогичные процессы обнаруживаются в кинематографе, ретранслирующем тенгрианскую картину мира посредством знаково-символической системы изобразительного и неизобразительного типов. Причем данная тенденция присуща не только кинематографу Казахстана можно определить ее центральноазиатское явление [13]. Картина «Охотник» С. Апрымова – яркий пример мифологизации современности. К тому же картина очень тенгрианская по духу: в ней человек буквально слит с природой и охотник учит мальчика не только охотиться, но буквально всматриваться в природу, дышать с ней в один ритм, следовать ее зову. Поэтому, наверное, такое большое внимание уделено в картине изобразительной стороне: великолепные горные пейзажи, и вообще природа, показанная практически во все времена года, та прекрасная природа, которой поклонялись тенгрианцы, считая ее святилищем бога Тенгри.

В картине «Келин» также человек слит с природой. Поэтому в фильме так много животных – яки, грифы, лошади, верблюды, волки. Причем разные животные представляют разные уровни тенгрианского мира. Грифы – представители верхнего мира. Не случайно, Эне так долго дожидается, когда прилетят грифы и склюют тело ее погибшего сына. Это не просто древний способ захоронения, это знак того, что душа умершего принята небесами. Волчица – мифологическое животное. Она представлена здесь как волчица-мать, прародительница тюрков. Не случайно именно к ней идет Эне, когда у Келин нет молока, чтобы вскармливать младенца. Тюрки издавна поклонялись Волчице-предку. Поклонение этому животному считалось почитанием своих предков. О происхождении тюрков от волчицы есть много легенд. Лошади, верблюды и яки – животные срединного, бытового мира. На этих животных люди передвигаются, караванщики возят свои товары и т.д. Пещера является прообразом «нижнего» мира в ней Эне проводит ряд шаманских обрядов. После одного из обрядов у Келин как бы происходит перерождение. Эне - это носитель традиционного знания, порядка вещей, которые позволяют выстроить жизнь.

Заключение. Историко-искусствоведческий анализ знаково-символической системы в визуальном искусстве Казахстана на материале традиционного и современного видов искусства позволил нам прийти к следующим результатам:

- становление и развитие традиционного искусства происходило в лоне мифологической и религиозной культур, освоение мира в контексте традиционной культуры осуществлялось посредством знаков и символов;

- выявлена семантика следующих знаков:

а) наскальные геометрические знаки-символы (круг, крест, квадрат, треугольник, волнистые линии и др.), которые воплощают универсальные понятия и значимые категории в развивающемся искусстве и культуре Казахстана;

б) тамговые знаки казахских родов, которые просты по начертанию, но являются символами доминантных элементов культуры (косеу, балта, босаа, кн, ай, о, сада, тумар, кз, сыра, шомыш, баан, тостаан, бала, тара, брі, баана и др)

в) орнаментика. В неё входят знаки-тамги, тюркские и казахские универсальные знаки геометрического, космогонического и растительного происхождения (ошар мйіз, сыны мйіз, осмйіз, арармйіз, сыармйіз, ырымйіз, тйемойын, тйетабан, ркеш, ботакз, санаты, тлкібас, азмойын, азтабан, тышаніз, итйры, бріла, брікз кн (дгелек), жлдыз, жлдызгл, ай, айгл, гл, жапыра, шиыршы, бітпес, шыла, ирек, айнар, бесбрыш, алтыбрыш, сегізбрыш, онбрыш и др., а также части тела животных: ана – скелет, арта – часть желудка лошади, абыра - ребро, Омырта – позвоночник, Жіліншік – берцовая кость и др.

- знаково-символическая система, сформированная в традиционной культуре, предопределила особенности развития казахского изобразительного искусства в постсоветский период;

- тенгрианская картина мира широко представлена как в изобразительном и пластическом искусстве Казахстана, так и в других визуальных искусствах – кинематографе, контемпорари арт;

- воссоздание механизма трансляции культурно-значимой информации, происходит в творчестве казахстанских художников не в цитатно «чистом» виде, а посредством символического обыгрывания. Материалом служит воспроизведение в перформансах фольклорных обрядов и ритуалов, изображения на картинах тенгрианских божеств, скульптур и народных праздников и обрядов, знаковые и орнаментальные символы природных стихий, родные бескрайние пространства степи и гор, непосредственное изображение святых могил, молитвенные коврики, музыкальные инструменты, атрибуты одежды и снаряжения баксы.

- визуальные искусства Казахстана сегодня, являясь неким синтезом двух культур – глобальной и национальной, наиболее интересны миру своей национальной составляющей. Именно эта составляющая ретранслирует этнокультурные коды казахской культуры, в которых переданы мировоззренческие, религиозные, нравственные, поведенческие представления народа. Национальные «архетипы» отражаются как традиционных формах – орнаменте, прикладном искусстве, так и современных визуальных искусствах Казахстана – живописи, перформансах, видео-арте, кинематографе;

- символы традиционной культуры, зачастую на уровне подсознания ретранслируемые современными художниками, выражают их отношение к архетипическим основам бытия. Передаваемые из века в век знаки и символы позволяют современной казахской культуре сохранять свою самобытность, неизменность и философское отношение к жизни предков.