Рыцарская лирика и рыцарский роман

Любовь, составляющая основную тему рыцарской поэзии, понимается ею как чувство, охватывающее всего человека, облагораживающее его и влекущее ко всему прекрасному и доблестному. Такова «истинная» или «тонкая» любовь (finamor), противопоставляемая ими любви «глупой» (folamor), стремящейся только к чувственным наслаждениям.

В рыцарском романе и его разновидности — рыцарской повести — мы находим в основном те же самые чувства и интересы, которые составляют содержание рыцарской лирики. Это прежде всего тема любви, понимаемой в более или менее «возвышенном» смысле. Другим столь же обязательным элементом рыцарского романа является фантастика в двояком понимании этого слова — как сверхъестественное (сказочное, не христианское) и как все необычайное, исключительное, приподнимающее героя над обыденностью жизни. Свои авантюрные подвиги рыцари совершают не ради общего, национального дела, как некоторые герои эпических поэм, и не во имя чести или интересов рода, а ради своей личной славы.

По своему стилю и технике рыцарские романы резко отличаются от героического эпоса. В них видное место занимают монологи, в которых анализируются душевные переживания, живые диалоги, изображение внешности действующих лиц, подробное описание обстановки, в которой протекает действие.

Клерикальная литература (принадлежащая к духовному сословию)

Безусловное доминирование Церкви в религиозной жизни, политическая власть Церкви (инквизиция, церковные суды, существование епископов-феодалов), идеалы монашества. Латинская литература Раннего Средневековья открыла в образе человека новые грани, каких не знала античность. В этой новой концепции личности человек выступал в сложном противоборстве своих душевных качеств, и низменных, и возвышенных, он как бы был червем, но носил в себе частицу божества.

Существовало понятие о двух реальностях, двоемирии, дуализме. Это понятие выражалось через оппозиции Бог – дьявол, святое – греховное, небо – земля и т.д. Потусторонний мир всегда более богат, чем земной. Абсолютные полюса – добро и зло. Ничто не мыслится в нейтральных категориях.

Городская и народная литература

XIII век для большинства стран Западной Европы знаменует вершину развития средневековой культуры. Во всех областях политической, общественной и умственной жизни наблюдается интенсивное движение. Основной причиной этого расцвета является быстрый рост производительных сил и обусловленный им подъем городов-коммун.

Отношение между верой и разумом изменяется: вместо прямолинейного подчинения разума вере религиозно-философская мысль стремится уже к более глубокому согласованию их между собой.

Новыми общественными отношениями определяется радикальный переворот в литературе, происходящий в XIII в. Наряду со все более теряющей связь с жизнью и впадающей в абстракцию рыцарской поэзией поднимается новая, городская литература. Ее поэтика характеризуется торжеством здравого смысла и трезвой рассудительности, склонностью к изображению обыденной жизни, нередко даже в ее низменных и уродливых проявлениях. Все то, что в рыцарской литературе затушевывается, здесь вырывается наружу с вызывающей откровенностью. В то же время городской литературе чрезвычайно свойственно стремление к дидактизму, сатире и назидательности, соответствующим деловому, критическому складу ума горожан.

Выводы:

1. В период разложения родового строя и зарождения феодализма на территории стран Западной Европы развивается героический эпос. Героический эпос рассматриваемого периода прославляет воинские подвиги.

2. В эпоху развитого феодализма создается особая «бюргерская» (городская) литература, значительно отделившаяся и от народного мироощущения.

3. В данную эпоху обретает форму рыцарская лирика. Ее главная тема – любовь.

4. В эпоху развитого феодализма церковь оказывает доминирующее влияние на человека и культуру.

5. В эпоху позднего Средневековья отношение между верой и разумом изменяется: вместо прямолинейного подчинения разума вере религиозно-философская мысль стремится уже к более глубокому согласованию их между собой.

45. Возрождение или Ренессанс – целая историческая эпоха (XIII–XVI вв.), характеризующаяся тремя основными тенденциями: широким свободным чувством человечности и человеческой индивидуальности, освобождением человеческого разума от незыблемых религиозных и схоластических догм, возвращением к высоким идеалам античной цивилизации. Эти тенденции обеспечили соединение экономических, политических и духовных стимулов, позволивших преодолеть длительную стагнацию предшествующей средневековой экономики, политики, культуры, человеческой личности. Но главными, являющимися внутренней силой развития цивилизации в ту эпоху, были ценностные стимулы. Важный сдвиг, осуществленный возрожденческой мыслью, произошел на уровне мировоззренческих и этико-эстетических ценностей и норм. Соответственно этому был пересмотрен прежде всего вопрос о человеке: о его положении в обществе, о назначении, о достоинстве человеческой личности, потребностях человека, обусловливающих его бытие и поведение. Фактически легитимными становятся все потребности человека: материальные, духовные, тела и души. Ценностный аспект философской антропологии Ренессанса подтверждается обилием философских трактатов с такими названиями: «О преимуществе и превосходстве человека» Фацио, «О наслаждении как истинном благе» Лоренцо Валла, «О достоинстве» Манетти, «О средствах против счастливой и несчастной судьбы» Франческа Петрарки и др.

Философские ориентации и размышления подводятся к наиболее важному для Возрождения вопросу «велик или ничтожен человек?», а философское мышление этого периода характеризуется как антропоцентрическое. Оно должно было сменить господствующее теоцентристское представление о сущности, возможностях и достоинстве человека.

Теоцентристские установки в учении о человеке эпохи Средневековья постепенно преодолевались в философии Возрождения. Появились деистические и пантеистические концепции сотворения мира и человека. Греховность человеческого рода отрицалась, возрождались идеи античности о самоценности человека, о его праве на счастье, свободу не в загробном мире, а еще при земной жизни. Сформировалась гуманистическая установка, ставящая в центр мироздания и философии человека, а не Бога. Вся философия оказывается проникнута пафосом гуманизма, автономии человека, верой в его безграничные возможности.

Деи́зм (от лат. deus — Бог) — религиозно-философское направление, признающее существование Бога и сотворение им мира, но отрицающее большинство сверхъестественных и мистических явлений, Божественное откровение и религиозный догматизм. Большинство деистов полагают, что Бог после сотворения мира не вмешивается в течение событий (как некий великий часовщик, который сделал часы и больше не вмешивается в их ход); другие деисты считают, что Бог всё же влияет на события, но не управляет ими полностью. Внутри деизма существует много течений. Рамки деизма невозможно точно определить, поскольку сама концепция деизма не предполагает жёстких канонов. В то же время деизм предполагает, что разум, логика и наблюдение за природой — единственные средства для познания Бога и Его воли. Деизм высоко ценит человеческий разум и свободу. Деизм стремится привести к гармонии науку и идею о существовании Бога, а не противопоставлять науку и религию.

Пантеи́зм — религиозное и философское учение, объединяющее и иногда отождествляющее Бога и мир.

Слово «пантеизм» происходит от древнегреческих слов παν (пан) — «всё, всякий» и θεός (теос) — «Бог, божество». В пантеизме находит выражение концепция, что «Бог» лучше всего понимается в сближении со Вселенной. Пантеисты не верят в личностного, антропоморфного Бога или Бога-Творца. Несмотря на существующие различные течения внутри пантеизма, центральные идеи в большинстве форм пантеизма постоянны: Вселенная как всеобъемлющее единство и святость природы. Пантеизм отвергает антропоцентризм, признавая фундаментальное единство всего живого и необходимость почтительного отношения к природе.

Итак, велик или ничтожен человек? Постановка этого вопроса и выдвижение его на передний край исследования, в том числе и философского, обусловливалась субъективными и объективными процессами, происходящими в ту эпоху. Анализ содержания эпохи Ренессанса показывает, что в ней превалировали субъективные процессы. Это была эпоха стихийно-человеческого самоутверждения на уровне сознания. Как говорил Р. Монье, человек как-то по-иному подумал о себе, о том, что он не Бог, не Сатана, но и не человек в истинной его сути.

Естественно встает вопрос, почему это произошло именно тогда, почему именно в эту эпоху возникла идея самоутверждения личности человека? Конечно, ответ нужно искать, во-первых, в характере общественного бытия, всей системе объективных потребностей зарождающегося буржуазного общества, реализация которых потребовала нового человека, «человека-личности», мыслящей, рассуждающей, активной, ответственной, то есть свободной. Во-вторых, идея самоутверждения шла от самого человека как индивида, от его стремления иметь другое, собственное материальное и духовное бытие, другой образ жизни, другое понимание смысла жизни и своего собственного предназначения с учетом всей своей природной и социальной сущности. То есть возрожденческому человеку важно было прежде всего утвердить свое самостоятельное существование и удовлетворять все, что он считал важным и нужным лично для себя как для человека. Заходя вперед, скажем: человек считал, что достичь всего этого он сможет любыми способами, лишь бы самоутверждение произошло, лишь бы была достигнута конечная цель – свобода. По его мнению, такая цель оправдывала все средства ее достижения.

Но какова же была объективная реальность? С одной стороны, возрожденческий человек считал необходимым удовлетворять свои материальные потребности: хорошо поесть, красиво одеться, иметь удобное жилище, без предрассудков удовлетворять и другие свои физические потребности, что само по себе не должно быть ни запретным, ни греховным. Но не характерно ли это в своей основе (отбросив эстетическую форму) и для животного, не остается ли человек с такими потребностями на уровне животного? К счастью, возрожденческий человек поставил себе такой вопрос. А потому, с другой стороны, самоутверждаясь на такой основе, человек все-таки хотел (прежде всего хотел) оставаться духовным существом, пусть вне всякого культа, вне религиозных и этических норм. Человек хотел, чтобы при всем этом не были потеряны, изгнаны идеалы Добра, Благородства, Красоты и из его человеческой духовности, и из условий его реального обыденного бытия. Именно они должны были быть не только ценностными ориентирами его жизни, но и выполнять роль внутренних и внешних «тормозов», не позволяющих человеку перейти грань, за которой терялась бы его сущность.

Где же эти ценности можно было взять возрожденческому человеку? Как они могли сформироваться в его сознании, если действительность (бытие) была другой и ориентировала человека на другие ценности. Новые ценности возрожденческий человек брал из прошлого. но все прежние высшие начала: Бог, Истина, Прекрасное – снижались до обыденного человеческого отражения, упрощались до обыкновенного житейского понимания. Э.Роттердамский, один из идеологов Ренессанса, в своей концепции Христа внушал людям, что мир создан Богом прекрасным, прекрасным был сотворен человек. И подвиг Христа состоит скорее всего в восстановлении этой изначально благой природы и человека именно в эпоху Возрождения.

Итак, ответ на вопрос «велик или ничтожен человек», казалось бы, должен быть однозначен. Да, велик. И его величие состоит в его желании быть свободным, в свободном проявлении (так ему хотелось!) индивидуальности, в осознании необходимости и свободном поиске возможностей всестороннего совершенствования, и таким образом «творения себя самим» (Пико деллаМирандола). Причем телесная индивидуальная субъективность, вплоть до самых глубинных тайн, совершенно по-новому, в сравнении со Средневековьем, ориентирует человека. Физическое совершенство становится такой же целью, как и духовное. А их гармония и есть человеческое счастье. Как бы подводя итог, Пико деллаМирандола говорит, что человек рожден с тем условием, что он становится тем, кем он может быть.

Если принять такого рода учение о человеке классиков возрожденческой философии, то можно предположить, что в эпоху Ренессанса происходило буквально прямое обожествление человека, абсолютизация человеческой личности со всей ее материальной телесностью. Это в следующие века философы будут выводить сущность и существование человека из мысли о человеке или из его моральной сути. Для возрожденческой же философии ни та, ни другая концепция не была определяющей. Здесь «работала» идея, что человек исходит и базируется на материальной основе. И поскольку такая жизнь мыслилась личностно-материально, то она была свободна от всяких тяжелых и трудно выполняемых заповедей и норм. Рисуя образ такого человека, Мишель Монтень утверждает, что для него нет большего блаженства на Земле, чем жить спокойно и счастливо. Этот человек гонит от себя горе как нечто, не стоящее внимания, ведет себя так, как диктуют ему его эгоизм и сила. Он нисколько не страдает от разобщенности с людьми. Его действия и желания стоят на высоте, сила гармонирует с волей. Это какая-то девственная сила бытия, которой еще никогда не пользовался человек.

Однако историческая справедливость заставляет признать, что ранняя «беззаботная» юность Ренессанса завершилась довольно быстро, так как человеку стала понятной полная невозможность опираться в своей жизни только на свободу, проистекающую исключительно из своей личностно-материальной основы, личностного видения этой основы и способов ее созидания.

Так возникает желание базировать свою жизнь на чем-то ином, более солидном, чем иллюзорная человеческая свобода. И чем далее шел исторический процесс, подчиняясь объективным законам, тем более интенсивно вызревало противоречие, дошедшее в конце концов до человеческой трагедии между иллюзорной свободой человека и реальностями жизни.

Эту трагедию и ее возможные следствия поняли не все и не сразу. Ее поняли великие личности, «титаны мысли и дела». А может быть, вернее было бы считать, что это противоречие эпохи и породило титанов, сумевших проникнуть в ее сущность и сущность антропологических проблем. Они-то и есть лицо, субъект той эпохи. Именно фигура человека-творца, а не просто свободного человека, доведшего имеющуюся и желаемую свободу до эгоцентризма, становится символом Ренессанса.

В жизни культуры позднего средневековья многое меняется, она ощущает себя принадлежащей к другому времени и чувствует неудовлетворенность прежним состоянием искусств и литературы. Прошлое кажется человеку Возрождения забвением замечательных достижений античности, и он берется за их восстановление. Это выражается и в творчестве писателей данной эпохи (Петрарка, Боккаччо, Эразм Роттердамский, Рабле, Пьер Корнель, Томас Мор, Бэкон и пр.) и в самом их образе жизни: некоторые люди того времени прославились не тем, что создавали какие-либо живописные, литературные шедевры, а тем, что умели «жить на античный манер», подражая древним грекам или римлянам в быту. Античное наследие не просто изучается в это время, а «восстанавливается», и поэтому деятели Возрождения придают большое значение открытию, собиранию, сбережению и публикации древних рукописей.

Человек эпохи Возрождения чувствует себя живущим в особом времени, близком к понятию золотого века благодаря своим «золотым дарованиям».. Человек видит себя центром мироздания, устремленного не вверх, к потустороннему, божественному (как в средние века), а широко открытого разнообразию земного существования. Человек мыслится не просто как индивид, созданный богом, не просто как человек, молящийся богу, а как часть бога, как божьего сына. То есть, человек сравним с Богом, он практически наравне с ним - он - самое светлое, чистое, верное. В нем освещаются только самые чистые и высокие природные начала. В творческих способностях человек проявляет себя как копия Бога, он как небесный отсвет, отсвет божественной славы, божественного величия.

Люди новой эпохи с жадным любопытством вглядываются в окружающую их реальность не как в бледные тени и знаки небесного мира, а как в полнокровное и красочное проявление бытия, имеющего собственную ценность и достоинство. Человек наслаждается свободой и своей мощью, как природного существа. Из оптимистической убежденности в могуществе человека, его способности к совершенствованию возникает желание и даже необходимость соотносить поведение отдельного индивида, свое собственное поведение со своеобразным образцом «идеальной личности», рождается жажда самосовершенствования. В эпоху Возрождения меняется и сам способ мышления человека. Не средневековый схоластический диспут, а гуманистический диалог, включающий разные точки зрения, демонстрирующий единство и противоположность, сложную многоликость истин о мире и человеке, становится способом мышления и формой общения людей этого времени. Не случайно диалог — один из популярных литературных жанров эпохи Возрождения. Расцвет этого жанра, как и расцвет трагедии, комедии, — одно из проявлений внимания литературы Возрождения к античной жанровой традиции. Но Возрождение знает и новые жанровые образования: сонет — в поэзии, новелла, эссе — в прозе. Писатели этой эпохи не повторяют античных авторов, а на основе их художественного опыта создают, по существу, другой и новый мир литературных образов, сюжетов, проблем.

Понятно поэтому, что стилевой облик эпохи Возрождения обладает новизной и своеобразием. Хотя деятели культуры этого времени изначально стремились возродить античный принцип искусства как «подражания природе», в своем творческом соревновании с древними они открыли новые пути и способы такого «подражания», а позднее и вступили в полемику с этим принципом.

Возрождения характерно идеализированное представление о человеке как о единстве разумного и чувственного, как о свободном существе с беспредельными творческими возможностями.
Эстетическое и художественное мышление этой эпохи впервые опирается на человеческое восприятие как таковое и на чувственно реальную картину мира. Эстетика Возрождения ориентирует искусство на подражание природе. Однако на первом месте здесь не столько природа, сколько художник, который в своей творческой деятельности уподобляется Богу.

В силу специфики Ренессанса философская антропология могла решать проблему человека, опираясь прежде всего на эстетическое видение и познание человека. Философским видением человека пронизано творчество Данте Алигьери, Франческо Петрарки, Джованни Боккаччо, художественно-философские трактаты Валла Лоренцо (1407–1457 гг.), в которых исключительно тонко соединены эпикурейская, пантеистическая, религиозно-идеалистическая трактовка человека, составившая мировоззренческую основу анализа реального возрожденческого человека, его современника.

Особого внимания заслуживает антропология философа, поэта, политического деятеля Пико деллаМирандола (1443–1495 гг.) В создании образа человека и определении его сущности он сливает в единое целое личности Платона и Аристотеля, образы Христа, Моисея и Заратустры, Авицены и Ф.Аквинского и многих других исторических, мифических и религиозных персон. Под этим скрывалось стремление определить человека как нечто бесконечное в его характеристиках и в его личностной активности.

В своем трактате «О достоинстве человека» Пико показывает, что человек, представляя собой «четвертый и последний мир», после поднебесного, небесного и подлунного, в своей сути есть максимальный синтез всех областей бытия, не свойственных ни одному из трех названных миров. Счастье человека в том и заключается, чтобы восходить к синтезу, свойственному только божеству. Он говорит, что счастье – это возвращение объекта к своему началу. Оно есть высшее благо, а благо – то, чего желают все, что есть начало всего. Из этой платоновской онтологии Пико выводит три этапа восхождения человека к высшему благу: очищение от страстей при помощи этики и эстетики, совершенствование разума диалектикой и философией природы, познание божественного при помощи теологии.

Несомненно, главное в философии человека Пико – учение о творении человеком самого себя. Он согласен с христианскими догматами о том, что Бог создал человека по образу и подобию своему и что Бог – существо никем не созданное. Но из этих посылок Пико делает вывод, противоположный религиозному: созданный Богом человек должен творить себя как личность, т.е. свободно и без всякого принуждения утверждать себя в Боге, в мире, в вечности. Пико утверждает, что Творец, ставя человека в центр мира, повелел: «... не даем мы тебе, Адам, ни определенного места, ни собственного лица, ни особой обязанности, чтобы и место, и лицо, и обязанности ты имел по собственному желанию, согласно твоей воле и твоему решению. Ты, не стесненный никакими пределами, определишь свой образ по своему решению, во власть которого я тебя представляю»44. Следовательно, человек должен сотворить себя как личность и быть творцом своего счастья. В период восходящего индивидуализма подобного рода учение несомненно служило прогрессу свободомыслия, активно-личностному формированию человеком своего бытия.

Своей личностью и всей своей жизнью выразил эпоху и ее человека великий итальянский мыслитель и художник Леонардо да Винчи (1452–1519 гг.) Он прошел всю богемно-аристократическую гамму, от теодицеи до полного атеизма, от платоновско-аристотелевского и пифагорейского идеализма до вульгарного механицизма, от возвеличивания самого себя до осознания своего полного ничтожества и даже покаяния перед презираемым им католицизмом. Именно ввиду слабости изолированной человеческой личности, на которой Ренессанс мечтал базировать все свое мировоззрение, философия Леонардо да Винчи эволюционирует до осознания полного трагизма личности.

Трагедия человека, в основе которой лежит личностно-материальный подход, осознана и другим великим деятелем эпохи Высокого Ренессанса, Микеланджело Буонаротти. Причем эта трагедия имеет у него уже космические масштабы. Личность, противостоя всему космосу, уже ощущает беспредельный ужас собственного индивидуального одиночества и беспомощности перед этим космосом. В своей отъединенности она уже не может опереться и на другую, столь же замкнутую в себе и одинокую личность. И в «Мадонне Марии», и в «Страшном суде» Микеланджело показывает тщету всего земного, тленность плоти, беспомощность человека перед Судьбой.

Своеобразно, но в духе возрожденческого мировоззрения представлен человек в натуралистическом этико-философском учении Мишеля де Монтеня (1533–1592 гг.). Против схоластической модели «добродетельной, благопристойной», но довольно сумрачной жизни он выдвигает гуманистический идеал яркой любвеобильной добродетели. Она соответствует природе человека, исходит из познания естества человека и естественных природных и бытовых условий его жизни. Жизнь – явление полностью земное, аскеза бессмысленна – человек должен быть свободен от предрассудков. Монтень отстаивает идею независимости и самостоятельности человеческой личности. Его индивидуализм направлен против конформизма, когда под принципом «жизнь для других» часто скрываются эгоистические интересы, в которых другой человек выступает лишь как средство – «быть как все». Эти идеи пронизывали и творчество предшественников Монтеня, Эразма Роттердамского и Николло Макиавелли.

Заключение. Взаимосвязанные между собой, следующие друг за другом во времени, Средневековье и Ренессанс представляют две взаимоисключающие эпохи. Это особо касается видения их представителями сущности и предназначения человека.

Религиозно-идеалистическая концепция человека строится на христианских догматах. В ней человек – существо, созданное по образу и подобию Бога, но наделенное им свободой воли со всеми последствиями этого «блага».

Возрожденческая концепция строится на рационалистическом и натуралистическом подходах к человеку. Она рождена потребностями веры человека в свои собственные силы, в возможности созидания естественной свободной жизни для себя и построения гуманистического общества.