Сложение национальной школы скульптуры во второй половины XVIII в. Проблема стиля (стилей) в русской скульптуре. Барокко и классицизм, борьба и существование.

Во второй половине XVIII столе­тия начинается неуклонный расцвет отечественной пластики. Круг­лая скульптура развивалась до этого медленно, с трудом преодолевая восьмисотлетние древнерусские традиции в отношении к языческо­му «болвану». Она не дала ни одного большого русского мастера в первой половине XVIII в., но тем блистательнее был ее взлет в следующий период. Русский классицизм как ведущее художествен­ное направление этой поры явился величайшим стимулом для развития искусства больших гражданских идей, что и обусловило интерес к ваянию в этот период. Ф.И. Шубин, Ф.Г. Гордеев, М.И. Козловский, Ф.Ф. Щедрин, И.П. Прокофьев, И.П. Мартос — каждый сам по себе был ярчайшей индивидуальностью, оставил свой, лишь ему свойственный след в искусстве. Но всех их объеди­няли общие творческие принципы, которые они усвоили еще в Академии в классе скульптуры профессора Никола Жилле, руково­дившего им почти 20 лет (1758—1777). Сам Жилде был скорее рокайльным мастером, но уже тяготеющим к классицистической простоте, что характерно для целого ряда французских художников того времени, включая и Фальконе, в мелкой даастике также шедшего от рококо к классицизму.

Русских художников объединяли также общие идеи гражданст­венности и патриотизма, высокие идеалы античности. Как мы помним, образование художников строилось прежде всего на изу­чении античной мифологии, слепков и копий с произведений античного и ранессансного искусства, а в годы пенсионерства — подлинных вещей этих эпох.

Русские скульпторы стремятся воплотить в мужском образе черты героической лично­сти, а в женском—идеально-прекрасное, гармонически-ясное, совершенное начало. Это прослеживается как в монументальной, архитектурно-декоративной, так и в станковой пластике.

В отличие от барокко архитектурно-декоративная пластика в эпоху классицизма имеет строгую систему расположения на фасаде здания: в основном в центральной части, главном портике и в боковых ризалитах, или венчает здание, читаясь на фоне неба. В отличие от слияния барочной скульптуры с архитектурой, класси­цистический декор как бы самостоятельно существует в организме здания, подчиняясь лишь тектонике стены, гармонии членений. В интерьере скульптура размещается преимущественно на парадной лестнице, в вестибюле, в анфиладе парадных зал.

В станковой пластике отмечается разнообразие ее жанров. В поисках идеально-прекрасного, гармонического, героического на­чала отечественные скульпторы не впадают тем не менее в отвле­ченность и абстрактность, их образы остаются вполне жизненными. Говоря в целом о скульптуре второй половины XVIII в., следует признать одно очень важное общее, в той или иной степени характерное для всей русской пластики этого времени, независимо от ее отношения к архитектуре или ее жанра: она всегда представляет совмещение, слияние черт барокко и классицизма, барочных и классицистических тенденций, особенно на заре рождения класси­цизма. Это касается творчества и Козловского, и Гордеева, и Прокофьева и др. Лишь на рубеже XVIII—XIX вв. и в первом десятилетии нового столетия Щедрин и Мартос дают образцы ясной гармонии, так сказать, «чистого» классицизма.

В архитектуре становление клас­сицизма представляется все же процессом более цельным и быст­рым, а в живописи по самой сути своей (за исключением исторического жанра) идеи классицизма выражались скорее лишь в почерке, вернее, более всего в почерке, в манере художника (в лепке формы, в осмыслении главенствующей роли рисунка и светотени, в отношении к цвету), чем идеологически. Эстетика классицизма эпохи Просвещения, обобщенно-абстрактные просве­тительские идеалы в силу большей, чем в живописи, условности художественного языка архитектуры и скульптуры нашли именно в этих видах искусства свое полное развитие.

Вместе с тем русский классицизм отличался от общеевропей­ского отношением к античности. Для русских мастеров античность никогда не была важнейшим и почти единственным объектом изучения и подражания. Винкельмановские идеи в этом смысле оказали меньшее влияние на Россию, чем, скажем, на Германию, что и естественно. В русском классицизме нет также безусловного и жесткого приоритета разума над чувством, эмоциональность образа всегда напоминает о живой связи с барокко. Кроме того, в основе всех классицистических произведений русских мастеров лежит внимательное изучение натуры, как лежало оно в основе работ скульптора Растрелли, всем своим творчеством как бы под­готовившего расцвет русской пластики второй половины XVIII в.

В творчестве скульпторов второй половины XVIII века постоянно наблюдается сосуществование уходящего барокко с на­бирающим силу и затем сложившимся в блестящий стиль класси­цизмом.