Elvis Presley «Almost in love»

— Привет.

Я останавливаюсь в паре шагов от светловолосого парня и его друга. Оба с удивлением наблюдают, как я пытаюсь не завопить от распирающего изнутри страха оказаться опозоренной и получить отказ.

— Привет, — радушно отвечает второй. Он быстро проходится по мне взглядом, ухмыляется и возвращает глаза к моему лицу. Супер. — Эмм, ты…

— Леа Лоуренс.

— Приятно познакомиться, Леа Лоуренс.

— Просто Леа, — поправляю я.

— Что ж. Хорошо, просто Леа, — он снова ухмыляется. Рада, что ему весело, но мне — ни капли. Я лихорадочно обдумываю, о чем говорить дальше, как обосновать свое вторжение в их скромную компанию. Не сказать же прямо: «Хэй, ты, да-да, именно ты, парень, выделяющийся из толпы из-за своего ретро-пиджака. Я втрескалась в тебя по уши»? — Я Макс, а это мой друг Кристиан.

Кристиан закатывает глаза.

— Я в состоянии самостоятельно назвать свое имя, дружище.

— Ладно, ладно, прости, — смеется брюнет, поднимая руки в извиняющемся жесте. — Хочешь чего-нибудь выпить, просто Леа?

Я качаю головой, поглядывая на Кристиана. Он дружелюбно улыбается мне.

Черт! Черт! Черт!

Он обалденно красив.

— Ты здесь учишься? — интересуется Макс.

— Да.

— Что изучаешь, просто Леа?

— Графический дизайн. А вы?

Под «вы» я подразумеваю: «Чем ты увлекаешься, Кристиан? Кем видишь себя спустя несколько лет? В твоем будущем найдется местечко для меня?».

— Скучнейший в мире менеджмент, но моя душа всецело принадлежит баскетболу. Я играю в университетской команде и целюсь на НБЛ* (Северо-американская мужская профессиональная баскетбольная лига).

— Ух-ты, — я вскидываю брови. — Это здорово. Надеюсь, у тебя все получится.

У меня сложилось определенное представление обо всех спортсменах (спасибо Джесси), но Макс кажется довольно милым. По-мальчишески улыбаясь, он проводит рукой по задней стороне шеи.

— Да, спасибо. Я тоже надеюсь. Приходи посмотреть на мою игру в следующее воскресенье. Будет матч против команды из университета в Гейнсвилле.

— Я приду. Спасибо.

Макс подмигивает мне. Он что, флиртует?

— Договорились. Я буду ждать.

— Что… насчет тебя, Кристиан? — спрашиваю я, завожу руки за спину и сцепляю пальцы в замок.

Красавчик откашливается.

— Я изучаю международные отношения. Это, конечно, не так интересно, как баскетбол, — он возводит глаза к небу, притворяясь разочарованным, — и за мной не бегают толпы фанаток… — следует тяжелый вздох. Я сдерживаю улыбку, но все же сдаюсь и начинаю беззвучно хихикать.

— Ой, да брось строить из себя скромнягу. За тобой бегают девчонки. Главная стерва Флориды пускала слюни по твоим стальным бицепсам в прошлом году.

— Андреа? — это имя выбивает весь воздух из моих легких и затмевает разбушевавшиеся фантазии о бицепсах Кристиана. — Андреа Мартинез?

— Похоже, ты в теме, — одобряюще произносит Макс.

— Мы пересекались несколько раз на лекциях по социальному проектированию...

И она была одной из трех девушек, с которыми Джесси изменял мне.

— Закроем тему о стервах, — вмешивается Кристиан, в его голосе слышится проблеск раздражения.

— Знаешь, просто Леа, этот парень считает себя чертовски умным и намеревается покорить мир, несмотря на пресное воображение и несоизмеримое занудство, — Макс треплет Кристиана по его волосам. Они выглядят шелковистыми на ощупь, поэтому во мне просыпается трудно контролируемое желание зарыться в них пальцами. — Но еще я думаю, что мой друг полнейший кретин.

— Эй, — Кристиан пытается остановить Макса, но тот не собирается замолкать и продолжает делиться со мной фактами из истории парня с голубыми глазами, в которых легко утонуть.

— Можешь представить себе человека, который отказался бы от возможности попасть в Лигу Плюща? Кристиан Синклер — тот самый глупец, променявший охренительные перспективы и Гарвард на Флориду. Сумасшествие!

Неправильно, что человека определяет то, где он учится. Разве нет? Гораздо важнее, как усердно он старается и сколько усилий вкладывает в то, чтобы добиться своих целей. В конце концов, это выбор Кристиана.

Я недолго смотрю на него.

— Наверняка у тебя были причины, чтобы отказаться от Лиги Плюща.

Кристиан поджимает губы, задумавшись о чем-то, и опускает глаза.

— Это же Гарвард, мать вашу! — Безумный Макс не может смириться с решением друга. — Ни одна причина не оправдывает отказ от такого шанса. Единственного, черт возьми, в жизни. Чувак, ненавижу тебя за это. Но я рад, что ты мой лучший друг, приятель.

Смеясь, Кристиан качает головой.

Мы говорим о пустяках, точнее только Макс, я и Кристиан слушаем, или делаем вид. Постепенно скованность уходит из моих движений и слов, я чувствую себя уверенней и рада, что первый, крошечный шажок к сближению с Кристианом был успешным.

— По-моему, я тебя знаю, просто Леа, — спустя полчаса выдает Макс, сканируя меня сузившимся взглядом. — Ты встречаешься с Джесси Адамсоном.

— Встречалась, — поспешно уточняю я и облизываю пересохшие губы. Взглядом проделываю безошибочный путь к слегка озадаченному лицу Кристиана.

— Оу, — с сожалением протягивает Макс.

— Нет, все в порядке, — я издаю хриплый смешок. Эта сволочь обошлась со мной наихудшим образом, поэтому я безгранично счастлива, что узнала о его интрижках прежде, чем список «левых» подружек пополнился бы несколькими именами.

— Да, не расстраивайся. Парни бывают откровенными козлами. Но не мы, — деловито заявляет брюнет, толкая Кристиана в ребра локтем.

— Само собой, — его шутливое поведение забавляет меня.

— Хотя я не уверен насчет Кристиана.

— Почему? — спрашиваем мы с Мистером Шикарный Голос одновременно и, осознав это, неловко переглядываемся.

Макс переходит на заговорщический шепот, наклонившись в мою сторону.

— У меня есть теория, что вся эта аура неприступного Адониса не более чем прикрытие. На самом деле Кристиан испорченный до мозга костей извращенец, падкий на знойных цыпочек, которых здесь хоть отбавляй. Поэтому он отказался от Гарварда.

Кристиан отмахивается от руки друга и окидывает его предупреждающим взглядом.

— Сегодня ты несешь больше бреда, чем обычно.

Макс беззаботно пожимает плечами.

— Без обид.

— Я… вовсе не считаю тебя извращенцем, — я собираю всю волю в кулак, чтобы сказать это, залившись краской. — Ты не кажешься таким человеком.

— Как можно доверять парню в этом пиджаке?! — театрально ужасается Макс.

— Мне нравится его пиджак, — парирую я.

Щеки Кристиана становятся бледно-розовыми. Я мысленно хватаюсь за сердце, потому что оно болезненно сжимается в груди.

Сбитый столку Кристиан Синклер выглядит чрезвычайно, феноменально, чудовищно мило.

— Твое платье очень красивое, — сконфуженно отвечает он комплиментом на комплимент.

Этого достаточно, чтобы у меня пошла кровь носом.

— Спасибо.

Макс прищуривает глаза, медленно кивая, словно делая для себя какой-то вывод, но не озвучивает его.

— Все ясно. Кажется, я понял, что… — парень хлопает Кристиана по плечу, многозначительно взглянув на меня, — прямо сейчас должен сходить нам за выпивкой. А вы пока пообщайтесь. Наедине.

И Макс уходит, обо всем догадавшись... Какой стыд! Но зная свои навыки конспирации, я не удивлена. Я паршиво скрываю эмоции, когда они хлещут через край.

Я и Кристиан неуверенно переминаемся с ноги на ногу, иногда наши взгляды пересекаются, но ненадолго — лишь на несколько секунд. После как будто кто-то щелкает выключатель, и все прекращается, меркнет. Мы изучаем пурпурное небо, наблюдаем за отвязными танцами нетрезвых студентов, но не смотрим друг на друга. Наверное, не только я испытываю на себе тяжесть молчания.

Может, у Кристиана есть девушка, или я не в его вкусе? Мне хочется кусать локти от неведения, и я впервые наблюдаю за собой столь яростную нетерпеливость. Возможно, мне следовало выпить еще стакан текилы? Для храбрости. Тогда бы я точно сразила наповал Кристиана своим скрытым талантом ораторства и как на духу выдавала бы невероятные истории.

— Не хочешь прогуляться? — предлагаю я своим самым сладким голосом.

К моему облегчению, Кристиан соглашается. Мы оставляем шумную толпу позади. Я оборачиваюсь пару раз, когда прохожу под входной аркой в жилой комплекс, покидая его обширную территорию, и с виной вспоминаю, что нужно было предупредить Бетани и Эмбер о своем уходе.

Между нами барьер безмолвия, пройти через который, кажется, просто невозможно и быть на одной стороне с Кристианом. Мы неторопливо шагаем по пустой асфальтированной тропе, минуя озелененный участок городка и молчаливо любуясь закатным небом. Недавно солнце скрылось за горизонтом, и все погружено в полумрак. Меня пробивает озноб, воздух резко делается влажным и прохладным.

Я смотрю по сторонам, вглубь плотно посаженных друг к другу деревьев, где сгущается непроглядная тьма, обнимаю себя руками за плечи и робко улыбаюсь Кристиану, когда он глядит на меня.

— Замерзла?

— Не очень.

Затем он снимает свой пиджак и накидывает на мои плечи.

— Это должно согреть.

Было бы идеально, если бы он предложил свои объятия вместо пиджака. Этот непринужденный жест я воспринимаю как проявление великой, вечной любви и судорожно вбираю в себя воздух.

— Спасибо. Но как же ты?

На Кристиане светлая рубашка. Он закатывает рукава.

— Все в порядке. Похоже, скоро будет дождь. Нужно вернуться прежде, чем он начнется.

— Хорошо.

Я хочу находиться рядом с ним, и это пугает. В смысле, еще вчера я не подозревала о существовании Кристиана Синклера и терзалась от предательства Джесси. Но сегодня, здесь и сейчас мое сердце трепещет, а в животе вальсируют бабочки. Я кутаюсь в пиджак и наклоняю голову, чтобы незаметно вдохнуть терпкий аромат парфюма и запах его кожи.

— Прости за моего друга, — вдруг говорит Кристиан. — Иногда он ведет себя очень странно. Особенно, когда существует перспектива сблизиться с очаровательной девушкой.

— Макс забавный… Погоди. Ты считаешь меня очаровательной?

Боги. Я ведь не ослышалась?

Кристиан нервно смеется.

— Да. Ты красивая, Леа. И ты понравилась Максу.

Я останавливаюсь, и он тормозит спустя пару шагов.

— А тебе? — напрямую спрашиваю я. — Я тебе нравлюсь?

Нагло с моей стороны ждать от него ответа. Мы знакомы не больше часа, и я не рассчитываю на чудо, что чувства, вскружившие мне голову, будут взаимными. Кристиан облизывает нижнюю губу, убирает одну руку в карман джинсов, а вторую заводит за голову, чтобы растрепать копну волос на затылке.

— Так ты… Черт. Это очень плохо. Я не знаю, как правильно выразиться и не хочу обидеть тебя.

— Ты не обязан отвечать, Кристиан. Я просто задала вопрос. Но, наверное, это было ошибкой? Прости.

Я заставляю себя идти дальше, прохожу мимо ссутулившегося парня.

Интересно, выглядела ли правдоподобно со стороны моя попытка казаться безразличной и не задетой внезапным напряжением, которое появилось в голосе Кристиана? Словно он заранее сожалеет о том, что собирается сказать. А я не уверена до конца, хочу ли слышать то, что может больно ранить меня.

— Дело вовсе не в тебе, Леа. В прошлом кое-что произошло, и это до сих пор не отпускает меня. Я не могу забыть, как бы ни пытался.

Я оборачиваюсь к нему. Он смотрит вниз, играет желваками.

— Если я скажу, что ты нравишься мне, то оскорблю чувства одного человека. Она очень многое значит для меня.

— Твоя девушка?

Это первое, что приходит в голову.

Мне тошно от самой себя, от того, что я не в состоянии держать в узде любопытство. Возможно, нет, абсолютно точно я лезу не в свое дело, но как остановиться? Я неожиданно становлюсь эгоцентристкой, эта темная часть во мне берет вверх над стремлением проявить уважение к нежеланию Кристиана обсуждать его личную жизнь.

Его красивое лицо искажается в болезненной гримасе. Он делает шумный вдох, проводит ладонью по щеке, скуле и подавлено смотрит на меня.

Я делаю маленький шаг в сторону Кристиана. Затем еще один.

На моих губах расплывается глупейшая в мире улыбка. Неизвестно, откуда во мне берется смелость. Всякое колебание уходит, и я акцентирую внимание исключительно на его словах: «{Если я скажу, что ты нравишься мне…}».

— Но ты уже сказал это — что я тебе нравлюсь.

Кристиан горько вздыхает, впрочем, не пытается отрицать этого. И просто говорит:

— Мне жаль, Леа. Ничего не выйдет.

— Ты боишься предать ту девушку, потому что любишь ее? — спрашиваю я.

Если так, то я больше не буду пытаться, сейчас же попрощаюсь с ним, развернусь и уйду.

Кристиан сжимает пальцами переносицу.

— Все гораздо сложнее.

— Ты уже предал однажды, верно? — продолжаю понизившимся голосом. — Поэтому чувствуешь вину. Ты поклялся не совершать подобной ошибки вновь и тем самым обязался всегда быть верным только ей. Всегда быть с ней, где бы ни находился, сколько бы времени ни прошло.

Почему я подозреваю и, даже можно сказать, внутренне ощущаю, что причина кроется в этом? Такое состояние душевной неопределенности знакомо мне. Ты вроде жив и думаешь, что свободен, но в действительности прочно связан путами, истоки которых находятся в самых недрах тьмы. Это нельзя назвать любовью. Это нечто удушающее, вроде невольной одержимости кем-то, или чем-то.

Внутренние метания Синклера отражаются на его лице. Меняется оттенок кожи, становясь нездорово-бледным. Он плотно сжимает губы, а подбородок слабо дрожит: то ли от боли, то ли от сдерживаемого гнева. Кристиан сжимает пальцами переносицу. Я все-таки права.

— Назови хоть одну причину, по которой я должен излить душу девушке, с которой познакомился лишь сегодня? — с бессилием выдавливает он.

Я пожимаю плечами и всплескиваю руками.

— Возможно, я смогу помочь тебе? Знаю, знаю, звучит так самонадеянно. Но я допускаю мысль, что однажды из сотен, тысяч, миллионов незнакомцев в нашу жизнь входят {определенные} люди, которым суждено что-то изменить в нас, открыть новые двери и помочь навсегда запереть старые. Может быть, этот вечер — тот самый. Может быть, ты и я — те, кто должны были встретиться. А может, в скором времени мы забудем друг друга. Забудем все, о чем говорили сегодня.

Кристиан убирает от лица руку и медленно поднимает голову. Я чувствую облегчение, потому что он не смеется надо мной. Я замечаю в его глазах надежду — призрачную и волнующуюся, — но он борется с ней, всем своим видом демонстрируя скептический настрой.

Передо мной невидимая, глухая стена, которая вновь отрезает от Кристиана, покорившего мое сердце с фантастической скоростью. Эта стена, проломить которую будет очень тяжело. Синклер провел грань, обозначив позиции. Я не должна переступать ее, но наперекор всему делаю крошечный шаг вперед.

— Как насчет такой причины? Я влюбилась в тебя, Кристиан.

Парень изумленно моргает, и вдруг начинается ливень. Напористый и ледяной. Я вздрагиваю, потому что не ожидала, не заметила, как небо затянулось грозовыми, низкими тучами. Звуки крупных, алмазных, разбивающихся об асфальт капель доносятся до меня сквозь несмолкаемый гул в ушах.

Я подбегаю к Кристиану и хватаю его за руку.

— Нужно спрятаться! — кричу сквозь шум неумолимого дождя и тяну Синклера с тропы в гущу деревьев.

Я крепко сжимаю его ладонь. Мы прячемся под густой кроной. Наши пальцы по-прежнему переплетены. У Кристиана очень теплая и большая рука. Я с восхищением оцениваю внушающий рост парня, который возвышается надо мной не меньше, чем на три дюйма. У него мощные и широкие плечи, их облепляет промокшая ткань рубашки, открывая моему взору превосходный рельеф мышц. Несколько коротких прядей спадают на глаза Кристиана, с их кончиков падают капли, увлажняя очерченные, пухлые губы. Я привстаю на носочки и касаюсь их своими губами.

Я полностью отдаюсь во власть волшебного мгновения, отодвигаю весь мир, насущные проблемы, тревоги и запреты в дальний уголок своего сознания. Я распахиваю свое сердце, выпускаю ту бесконечную, глубокую, чистую нежность своей влюбленности, желая окутать ею Кристиана, согреть его душу, какой бы израненной она ни была.

Я мечтаю, чтобы этот момент длился вечно. Кристиан ошеломлен и подавлен, я чувствую, как напрягается его рот. Он вот-вот отстранит меня, но я не сожалею о том, что рискнула и все-таки переступила неприкосновенную грань.

— Зачем ты сделала это? — с громоздким выдохом Кристиан мягко надавливает на мои предплечья, возвращая между нами дистанцию. — Я не должен… Я же сказал, что…

Я жадно поглощаю взглядом его удрученное лицо, стараясь запомнить каждую черту, глубину выразительных глаз, волевой подбородок и мужественные скулы. На лбу замечаю небольшой шрам. Прекрасный шрам, потому что он является частью Кристиана.

— Ты ничего не знаешь обо мне, а я о тебе. И ты имеешь полное право считать меня сумасшедшей. Но я клянусь, что потеряла дар речи, когда увидела тебя. Я влюбилась с первого взгляда и надеюсь помочь, потому что {знаю}: ты — {мой незнакомец}.

Кристиан долго молчит.

В конце концов, он убирает руки с моих предплечий и закрывает глаза.

— Прости, Леа. Мне, правда, очень жаль. Я не тот, кто тебе нужен. Поверь.

Дождь стихает.

— Ты не можешь этого знать, — настаиваю я.

Кристиан выходит из укрытия, устремив на меня последний, извиняющийся взгляд.

— Ты — не та, кого я смогу полюбить.

Он разворачивается и уходит, оставив у меня свой пиджак.

Я смаргиваю слезу, но тут же вытираю ее.

Фигура Кристиана быстро отдаляется и вскоре полностью исчезает из моего вида.

ГЛАВА 3

{Я буду рядом, когда твои мечты разбиты.
Чтобы ответить на твои невысказанные молитвы}