М а т е р и а л ы к о в т о р о м у з а н я т и ю

Алджернон Чарльз Суинберн (1837 – 1909) – английский поэт, современник Уайльда, прославившийся смелыми экспериментами в стихосложении.

БАЛЛАДА СМЕРТИ

Склонись, Любовь, излей себя слезами,

Пусть вздохи обручем тугую сдавят грудь,

Веселья край забудь,

Сомкни уста, закрой лицо руками,

Услышь роптанье горести людской;

Из тяжких вздохов сшей себе одежды –

Обтянет плоть наряд,

Укрась обильно болью и бедой,

И пусть страданья, горе без надежды

На рукавах и вороте блестят.

О лютня, ты играешь в землях смерти,

Висишь на дереве холодной, злой страны,

Здесь песни Трех слышны:

Любовь, Век, Грех в унылой круговерти

Страстей - стенают каждый о своем;

Уста разбитые, смягчите резкий голос,

Хочу молить о ней;

Пусть поцелуй вас обожжет огнем –

Касанье милой уст пьяней вина казалось,

Милей покоя – истеченье дней.

Любовь, ты знала, как она прекрасна,

Ты знаешь, Век, что лучшей не найти,

Пока рукой с пути

Ты не сметешь свет солнца ясный,

Луны сиянье не изгонишь прочь.

Припомни, Грех, что стыд она сумела

Без боя покорить;

Лобзаньем стыд решилась превозмочь,

Свежее розы, губ коснулась смело,

Сама его сумела устыдить.

Венера в эту ночь стоит у изголовья,

Царицы черный плащ весь золотом расшит,

Лик взору моему открыт,

Бледны ланиты и печальны брови,

А лоб покрыла смерти белизна.

В кудрях ее бурлит волна морская,

Блестит руном златым.

Голубкой раненой глядит она,

Искристой пылью злато опадает,

Агаты, жемчуг обратились в дым.

….

А слезы, что из глаз Венеры пали,

Мне залили лицо, как кровь, и тот поток

Палит огнем, жесток:

Встань, оглянись – уста ее сказали,

Все, что манило благом, красотой -

Все время унесло от нас навеки,

И та от нас ушла,

Что словно небо пред земной тщетой,

Иль сад цветущий перед голой ветвью –

Ничтожна похвала.

………

Узрел я мою даму в отдаленье –

В короне, мантии, но лишь фантом она,

Красива и бледна,

И сомкнут рот, что вызывал влеченье;

Прекрасны мертвой синевой виски,

Глаза сокрыты за изгибами ресницы,

Прекрасны, будто свет,

Круги кудрей, но как хрусталь хрупки,

Прекрасно тело, но, подобно багрянице

Заношенной, убито грузом лет.

…..

Увы! Минули дни. Когда Бог совершенством

Тебя дарил, и мне досталось от щедрот:

Душа твоя - добро,

Одежды - милосердье и блаженство,

И высшей милостью сияла грудь,

В дни те, когда Он призирал за нами;

Любовью взор дышал,

А к волосам весь мир мечтал прильнуть,

И добродетель пребывала в тела храме,

Какой не каждого наделена душа.

Теперь, баллада, собери ей маки,

Плоды шиповника бесцветные, сухие,

Земли холодной злаки,

И ноготки, и зелья колдовские,

Траву, что высохла и не была пожата;

Букет печали ты прижми к груди рукой,

Лик Смерти отыщи, пока не гаснет свет,

Скажи: «Хозяин раньше был Любви слугой,

Теперь тебе служенья дал обет».

Склонись пред ней, вздыхая, о баллада.

Не оборачиваясь, ей иди навстречу,

Да не случится так:

Ко мне однажды ты войдешь под вечер,

А за тобою - Смерти мрак.

(пер. Э. Ермакова).

Стихотворения Оскара Уайльда

IN THE FOREST

Out of the mid-wood’s twilight

Into the meadow’s dawn,

Ivory limbed and brown eyed,

Flashes my Faun!

He skips through the copses singing,

And his shadow dances along,

And I know not which I should follow,

Shadow or song!

O Hunter, snare me his shadow!

O Nightingale, catch me his strain!

Else moonstruck with music and madness

I track him in vain!

СФИНКС

(на могиле Уайльда стоит статуя сфинкса)

В глухом углу, сквозь мрак неясный

Угрюмой комнаты моей,

Следит за мной так много дней

Сфинкс молчаливый и прекрасный.

Не шевелится, не встает,

Недвижный, неприкосновенный,

Ему ничто - луны изменной

И солнц вращающийся ход.

Глубь серую сменяя красной,

Лучи луны придут, уйдут,

Но он и ночью будет тут,

И утром гнать его напрасно.

Заря сменяется зарей,

И старше делаются ночи,

А эта кошка смотрит, - очи

Каймой обвиты золотой.

Она лежит на мате пестром

И смотрит пристально на всех,

На смуглой шее вьется мех,

К ее ушам струится острым.

Из «Баллады Редингской тюрьмы»

Ведь каждый, кто на свете жил,

Любимых убивал,

Один - жестокостью, другой -

Отравою похвал,

Коварным поцелуем - трус,

А смелый - наповал.

Один убил на склоне лет,

В рассвете сил - другой,

Кто властью золота душил,

Кто похотью слепой,

А милосердный пожалел:

Сразил своей рукой.

Кто слишком преданно любил,

Кто быстро разлюбил,

Кто покупал, кто продавал,

Кто лгал, кто слезы лил,

Но ведь не каждый принял смерть

За то, что он убил.

(пер. В.Брюсова).

Притчи Оскара Уайльда

Художник

Был вечер, и вот в душу его желание вошло создать изображение Радости, пребывающей одно мгновение. И он в мир пошел присмотреть бронзу. Только о бронзе мог он думать.

Но вся бронза во всем мире исчезла, и вот во всем мире не было литейной бронзы, кроме бронзы в изваянии Печали, длящейся вовеки.

Это же изваяние он сам своими руками создал и поставил его на могиле той, кого он любил. На могиле усопшей, которую любил он больше всех, поставил он это изваяние своей работы, чтобы оно служило знаком любви, которая не умирает, и символом печали, которая длится вовеки. И вот во всем мире не было иной бронзы, кроме бронзы этого изваяния.

И взял он изваяние, которое он создал, и ввергнул его в большую печь, и пламени предал его.

И вот из бронзы в изваянии Печали. Длящейся вовеки, он создал изваяние Радости, пребывающей одно мгновение.

Учитель

Когда тьма покрыла землю, Иосиф Аримафейский держа в руке сосновый факел, сошел с холма в долину. Он шел к себе домой.

И увидел он коленопреклоненного не жестких камнях Долины Отчаяния юношу, который был наг и плакал. Цвет его волос был подобен меду, и его тело было, как белый цветок, но он изранил свое тело шипами и, вместо короны, покрыл свои волосы пеплом.

И тот, у кого было большое имение, сказал юноше, который был наг и плакал:

- Я не дивлюсь, что печаль твоя так велика, ибо истинно, он был праведник. И юноша отвечал:

- Это не о нем проливаю я слезы, но о себе самом. И я претворял воду в вино, и я исцелял прокаженных, и я возвращал зрение слепым. Я ходил по водам и из живущих в пещерах я изгонял бесов. И я насыщал голодных в пустыне, где не было пищи, и я воздвигал мертвых из их тесных обителей, и по моему повелению на глазах у великого множества людей иссохла бесплодная смоковница. Все, творил этот человек, творил и я. И все же меня не распяли.