Мое сердце замерзло от холода
Мое сердце замерзло от холода,
А по венам не кровь, а вода.
И душа завывает от голода,
Я как будто жива, но мертва.
Мои руки сильней все сжимаются,
В кулаки.... за ударом удар.
В голове разум мой разлагается,
А в груди утихает пожар.
Пульс в висках стучит как ужаленный,
Говоря мне: "Постой, не спеши!"
А у ног лежишь ты, мною раненый,
И я шепчу тебе тихо: "Дыши!"
Замела зима, запорошила
Замела зима, запорошила
Чувства в сердце: твои и мои.
А была ведь когда-то хорошею,
Только высохли нити любви.
Ты словами своими как обухом,
Бьешь сильнее, чем тысячи мин.
А когда-то дышал мной, как воздухом,
А теперь? А теперь - ты один!
Удалил из сетей, словно вычеркнул,
Только в сердце большая дыра.
"Ненавижу тебя!" - ты мне выкрикнул.
Ну а я? Я ушла навсегда.
Босиком по морозу, без совести,
Я шагала судьбе вперекор.
И, придя к краю жизненной пропасти,
Поняла, что любовь твоя - вздор!
Не любил ты меня до беспамятства,
Не дышал мной, и мною не жил.
Между нашей любовью неравенство,
Я никто, ну а ты? Ты - мой мир.
Размышления
Мне скоро 27....печаль,
Как быстро жизни время пролетело.
Я стану старше... очень-очень жаль,
А я так в детство убежать хотела.
Затем мне станет 30... боже мой,
И я десяток новый разменяю.
Одно спасает - ты сейчас со мной,
И нашу жизнь я ни на что не променяю.
Пепел любви
1.
Обними меня, пожалуйста, за плечи,
Поцелуй, как в самый первый раз.
Пусть подольше длится этот вечер,
Ведь не станет завтра утром НАС.
Мы давно уже с тобою все решили,
Без скандалов, криков, ссор, обид.
Чувства наши в пепел превратили,
Очень сильные, казалось бы, на вид.
У тебя уже другая на примете,
Ну а я, пожалуй, воздержусь.
Друг за друга мы с тобою не в ответе,
Отойди... Сейчас ведь разревусь.
Знаю я, что слезы - признак слабых,
А я ведь сильною хотела очень быть.
И в разрыве нашем нету виноватых,
Нам лишь остаётся взять все и забыть.
Ну вот, уже за окнами светает,
Остались лишь последние часы.
И, как свеча, любовь наша растет,
Не станет НАС, а будут Я и ТЫ.
Ну все, давай, последний раз целую,
А ты лишь посильнее обними.
Ты знай, тебя я не ревную,
Будь счастлив, милый, радуйся, живи!
2.
И хлопнет дверь, а я лишь у порога,
Сползу по стенке медленно в слезах.
У каждого из нас своя теперь дорога,
И от любви остался только прах...
Письмо
Так давно я хотела тебе написать,
Но, как-то все знаешь, не получалось.
Боялась сама себе я наврать,
Что от любви ничего не осталось.
Я прятала чувства свои как могла,
Скрывая так часто их просто улыбкой.
А в сердце надежду своем берегла,
Что наша разлука все же ошибка.
С тобой мы ругались порой без конца
Я била посуду, ты в хлам напивался,
Потом уходил, говорил навсегда,
Но утром опять ко мне возвращался.
Ты знаешь, и я ведь была не права,
Когда ревновала тебя, как больная.
Прости, я иначе тогда не могла,
Любила без меры тебя и без края.
В итоге судьба нас совсем развела,
По разные стороны нашей планеты.
Я часто стала грустить у окна,
А в голове моей: "Где же ты? Где ты?"
Мы с тобой знакомы две недели
Мы с тобой знакомы две недели,
А кажется, что вовсе и не две.
Настолько мы друг к другу прикипели,
Что наши линии теперь в одной судьбе.
Я по утрам варю две чашки кофе,
Ты бутерброды режешь, тоже два.
По выходным мы вместе на природе,
Порой молчим, ведь не нужны слова.
А вечерами мы с тобой мы под пледом,
Все смотрим мелодрамы про любовь.
И грустный мир с тобою нам неведом,
Ведь наши чувства будоражат кровь.
Новогоднее
Я иду по дороге знакомой давно,
Снег хрустит под моими ногами.
На душе постепенно стало тепло,
Я ведь очень спешу к своей маме.
В этот день все как в детстве будет опять:
Ёлка, игрушки, огни, мандарины,
Вот бы вернуть время все вспять,
Чтоб не видно было у мамы седины.
Я хочу, чтоб как прежде кружились мы все,
У елки со звездой на макушке,
Смеялись, шутили в снегу во дворе,
А после искали игрушки.
Так хочется в детство и в сказку порой,
Когда дед мороз за окошком
Легко рисовал узоры рукой и щеки морозил немножко.
Но годы идут, не вернуть время вспять,
И мама совсем уж седая.
И только лишь в эту волшебную ночь
Она для меня молодая.
Ты знаешь, мам
Ты знаешь, мам, а за окном ведь осень,
Последний лист роняет тихо на тропу.
Я прихожу домой, как прежде, в восемь,
Там только холодно...не знаешь, почему?
Сегодня вот бродила по алее,
С тобою рядом...мысленно...как жаль.
Ты знаешь мам, я без тебя болею,
И не спасает даже твой с вареньем чай.
Я каждый день, как раньше, покупаю
Пирожное с клубникой наверху.
Тебе, как прежде, наливаю чаю,
И до утра тебя на нашей кухне жду.
Но не придешь ты, даже не приедешь,
Как больно это мне осознавать.
Лишь солнышком в окно мое посветишь,
А мне так хочется тебя навек обнять...
Юлия Сергеева
Здравствуй, дорогой читатель!
Я хочу рассказать тебе о том, как я попала в мир поэзии. Вначале было слово и моим первым словом было "машина". Мама мной гордится и до сих пор недоумевает, почему именно оно. Надо сказать, что впоследствии моя страсть к машинкам, машинам, поездкам и путешествиям не иссякла, что нашло отражение, кстати, в стихах. Хочу поинтересоваться, а что тебе родители читали на ночь? Сказки? Мне - нет, каждый вечер у меня был выбор: "может сегодня Ахматова или Цветаева? Или Есенин?". Да, родители выбирали для меня наиболее красочные произведения. В общем, пишу стихи с тех пор, как научилась писать.
Потом была школа, первая любовь, стихи о ней и много чего банального и скучного, пока в один прекрасный день я не решила заняться этим серьезно. Первым моим поэтическим клубом был Парнас при ЮУрГУ. Я очень благодарна Лилии Владимировне за ее отзывчивость и доброту! Начинающим авторам обязательно нужна такая поддержка, внимание и тепло, которое дает она.
Далее все стало жестче и интереснее, но это совсем другая история! Позже я успела заниматься в поэтических клубах: "Подводная лодка", "Взлетная полоса". Стать участником и лауреатом поэтических фестивалей. Один раз даже занесло выступить со своей поэзией на фестивале "Мир женщины" в Копенгагене.
Бурная молодость прошла и теперь муза посещает меня гораздо реже, но я надеюсь, что материнство даст мне новое вдохновение для творчества!
Ах, Крым
Посвящается
моему отцу...
Приятно пение цикад,
И чудный запах кипариса.
За полосою гор закат,
И берег выверен у мыса.
Прибой, качающий причал.
И диво - очень много кошек!
Счастливец, кто рассвет встречал
На море у своих окошек!
Бежевое небо города …
В бежевом небе города
Все засыпано снегом.
Город выбран подбором - Ехать!
Мёртвых портретов, красками
Жителей старых окраин,
Нарисовал ласково Кайн.
Авель убит. Выброшен.
Здесь не место для чистых.
Город всё еще хочет
Проститься.
Вещи давно собраны,
Сумки в угол поставлены,
И не смотреть в стороны
Правильно.
Теплым туманом видится
Вся цитадель новая,
Только остаться? Нет.
Повода.
Будь
Будь, умоляю! Как я уже говорила – будь...
Будь бескрайним, как воды озер Алтая.
Ты опять отправляешься в этот пройденный путь,
"Знаешь, я без тебя не грущу так часто" - я знаю...
Знаешь, я тебе говорю это сотый раз:
Ты уходи сейчас, завтра будет труднее.
И не смотри на меня своей красотою глаз,
Иначе я ненароком кинусь тебе на шею.
"Только вперед" - наш на двоих девиз!
Вверх, останавливаясь на передышки.
Слышишь, даже в подъезде лифту не позволено вниз.
Слышишь, он едет только наверх - "я слышу".
Конечно, ты знаешь все, к черту слова!
В огонь стихи, письма, старые наши тетради!
Иди, мой любимый, иди в свой собственный ад -
В моем раю теперь тихо, если сказать по правде!
Что ж ты стоишь, совсем потерял сострадание?
Это невыносимо - в спину смотреть напоследок.
Я тебе тысячный раз во всю глотку кричу: "до свидания",
Жду ровно в восемь, через три дня, как наступит лето.
Дороги снова и снова
Дошедший до диких мест,
Увидев глуши покаяние,
Бессмысленно мыслит "что, если",
Но выбирает дороги.
Сколько еще здесь попутчиков?
Проводников сколько?
Лето
Я не успела заметить время,
И, может, место,
Когда мой дом переквалифицировался в бродяжий флэт:
Из всех углов смотрят
Тени тех, кто здесь был и есть.
На кухне по утрам кто-то заваривает чайник,
И никогда не готовит вкусный обед.
Я не успела оглянуться,
Когда покидала свой дом…
На улицу! Бежать… Бежать,
На кого-то дуться.
В чужие квартирные вечера -
Ночевать не там, где проснулся вчера.
А потом снова сюда,
В прокуренную кухню,
На засиженный с книгой балкон, и в разговоры
До потери последнего бес сознания.
Глядеть на то, как двигаются столы,
Как мы ходим по стенам,
И, как заклинанья, повторяем свои фамилии и имена,
Чтоб не забыть.
Неосознанные летающие объекты,
И снова с утра на кухне
Кофе, мусор, лето!
Оно такое вот было, ушедшее лето,
Заменяющее привычные стены костром.
Ну а сейчас, сквозь паутину бреда,
Из непонятно
Живущего своей жизнью флета,
Снова перерастает свои границы,
И занимает должную площадь дом.
В Питер
Все дети когда-то уедут в Питер.
Все дети должны с Невою выпить,
С каналами в рифму писать повесть,
Сползать по кирпичным стенам под поезд.
Все дети должны проехать трассой
От места рождения до Табула Раса,
До серых целуемых морем гранитных
Ступней шести ветрам открытым.
Запутаться в улочках, быть после срока,
Увидеть небо, смотря под ноги,
Купить на последние кровные жалость,
Вспомнить на чем еще жизнь держалась.
Пить среди улиц ночью что-то
Невнятное и проклинать погоду,
Ехать за чем-то сюда и спастись.
Все дети должны однажды уйти!
Все дети когда-то выйдут на станции,
Получат багаж по своей квитанции,
Скажут: "поехали, прощайте взрослые,
Мы остаемся, город подростков!"
В блаженном зареве мертвых булыжников
Перебираться, как кошки, по крышам.
Спать больше суток, дышать тиной
Мерить своими глазами картину
Ждущего мира, до слез последнего.
Хлестать прохожих словесными плетями,
Видеть начитанность благом высшим,
Думать всем тем, чем обычно дышат.
Чувствовать детство в ауре Финского,
Греть всем, чем можешь себя, но выстоять
Ночь разведенных мостов и сомкнутых.
Молчать обо всем, о чем можно громко так.
Часы, парапеты, столпы, каналы -
Считать перед сном под одеялом.
Пойти к Петропавловской, сесть на берег,
Придумать, во что же ты будешь верить.
На каждом мосту любить так бережно
Любую песчинку короткого берега.
Вонзиться в Питер по самые челюсти.
Исполнить все, что сами хотели бы.
Наполниться серостью, дряхлым семенем.
Отдать свою жизнь бестелесному племени.
Любить до последнего, ждать взаимности,
Не получить и случайно вырасти!
Сакура
Крепкое вожделение времени,
Час, пол часа
Самое медленное на земле
Сакура
Даже старик в песочнице жив,
Хотя считает уже
Лет семьдесят восемь
Песчинки
Ушли,
Просто сползли в осень.
В мире нет…
1
В мире нет ни ошибок, ни, даже случайных, лиц.
Обернется с порога утро, размешивая мне чай.
Даже рыбы знают - везде есть свои границы,
Светофоры, проемы, двери
Ждут тебя и скучают.
Отзеркаленный калейдоскоп - мой порог страны:
За границей все те же люди, но больше в анфас.
Только птицы свободны настолько, насколько мы
Не позволим себе быть свободными - к черту нас!
Каждый встречный кидает свои кирпичи
В эту стройку гламурных и стройных дней.
Кто-то не уступил, кто-то врал, кто-то просто молчит,
Видя все, сквозь яркие вспышки в случайном сне.
А за точкой... За вспаханным полем, закрытым замком,
Сквозь пролет окна, нарисованного в стене,
Снова машет нам птица, птичьим своим крылом,
Говоря о свободе,
Показывая, что в ней
Есть и выбор, и переплата по всем счетам,
И сухой расчет, и праведные лгуны,
Знаешь что, я по правде купил бы сам
Хоть и долю малую, но этой свободной страны.
2.
В мире нет ни ошибок, ни даже случайных лиц.
Обернется с порога утро, размешивая мне чай.
Даже рыбы знают - везде есть свои границы,
Светофоры, проемы, двери
Ждут тебя и скучают.
В мире нет перекрестков, любыми путями врозь
Нам не столько идти, сколько следовать, лет до ста.
Несерьезно это,
А что может быть всерьез, доведенное до абсурда,
Как до креста?
Мир вообще, так некстати, наполнен всяческой ерундой…
Мир окурков, забытых тобой у моей кровати,
Всех укусов, царапин, затрещин,
Оставленных мной,
(Точно хватит на иск, чтоб на меня подать).
Вот дела, уже утро прошло и свистит в окно,
Свежий ветер принес сигаретный дым.
Заходи поскорее, еще чуть-чуть, и станет темно…
Все же мы не чужие,
Давай
Еще чуточку
Посидим.
Я и колонна
Разреши использовать тебя как колонну.
Мы будем крепиться друг к другу бетоном -
Марка более ста.
Наш стык будет чрезвычайно прочен,
Заармирован, заморочен,
Технологическая красота.
Итак, мы две колонны в каркасе,
Конструкция рамно-связевая.
Начнем, наконец, монтаж!
Фундамент уже положен…
Ты на втором поработаешь,
А я – первый этаж.
Думаю
Я шел вперед,
Не видя ни преград, ни правил.
Я миром собственных безумств не правил,
Но знал, как Этим миром управлять,
Все знания перерождались в силу.
Мне не забыть, наверное, все, что было,
До встречи с ангелом в пророческом аду,
В бреду.
Был абсолютно темный, тихий вечер,
Мне вышла ночь на встречу встреч, и в небе
Видел звезды я меж облаками тьмы -
Так появились "мы".
За каждый шаг ее я, ниточкой цепляясь,
Не описанием, а начертаньем белым,
Увидел все, что мне могла сказать,
И научить меня, безумная, сумела -
Своей религии… И утренней прохладе.
Мы были рады, шли туда, куда не звали.
Не осветленными, но просвещенными в душе,
Не подчиняясь больше никому...
Мы стали
Отшельниками здесь.
С тех пор, если сказать без мата,
Сопротивляясь разношерстным фактам,
Умело компилированных строк,
Нам ничего ушедшего не надо.
Хотелось быть всегда,
Настолько, сколько мир упрям,
Условно очарованным тобою.
Среди тактильного минимализма
Молиться Богу,
А не свежим новостям.
И промышлять любовью!
Г
Сфера математического влияния
На корпоративное слияние
Этики и безнравственности
С моральной способностью вынести
Из монолога условностей
И ограничений в кодексах,
Собственную нескромность
В кабинетах людей из латекса,
Умеющих зарабатывать
Себе и другим на головы,
Увечья, совместимые со смертью,
Читая занавешенных демократов,
Указывающих из кабинетов голыми,
На всех подчиненных клерков -
Заканчивается после познания
Разумом просветленного гения,
Отсутствия ограниченности собственного мышления.
За впечатлениями
Мы большие, а так хотелось быть маленькими…
Дедка с бабкой сидят на одной завалинке,
Тает лёд
И мороженое в руках. Ах,
Как хотелось зимы и морозов.
Гнилые души. Искали слово,
Словно солнце по солонело.
Слушай, так приятно в твоих руках.
Мы одни, а хотелось как лучше…
Так тепло и непримиримо:
Не любимая?
Не любимый?
Задержавшимся
Разлетелись по осени страстные вороны.
В небеса. И указывать пальцами грязными.
Не тебе. И не им выбирать свою сторону.
И, конечно, не мне путь следами указывать.
Беспробудные мельницы к бою воздвигнуты,
Не цепляйте вы их рукавами раскосыми.
Не скрывайте свои близорукости книгами,
Если ваша душа задержалась на осени.
Тот пройдет свой урок от начала до вывода,
Кто не предал свои вне законные правила.
Остановка в пути - стон педального привода.
Обогнавшим легко, задержавшимся завидно.
Погибла
Её отражение не понимало вопросов.
Она растворялась в воде, аммиаке и дымке.
Она мечтала «о вечном», глотая грёзы,
И каждый следующий указывал на её ошибки.
Она старалась тише ступать по люстрам,
Соскребая краску следов за собою ложкой.
Она изменяла мужчинам и даже сестрам.
Не помогало. Было только немного тошно.
Её любили, потом прогибали спину,
А ей хотелось поймать предрассветный зайчик,
И трафаретный портрет очередного сплина
Стоял на столе. Пили, в крайнем случае, за удачу.
Она боялась ночных кошмаров и слов соседей,
Ходила скромно на цыпочках, пела тихо,
А все ради того, чтобы завтра вечером
Узнать, что свобода ее навсегда погибла.
Самое главное
Самое главное,
Стоя спиной к спине,
Чувствуя тело и прочее,
Чувствовать крылья во вне.
Крылья мои -
Это ты,
А я хочу быть твоими,
Больше
Всего на свете.
Если взяться за руки,
Можно взлететь.
Если закрыть глаза,
То увидишь небо.
А если смешать мысли,
Увидишь суть.
Где бы еще пересечься,
Так, чтобы летать?
Хотя бы не утонуть?
Эта балка
Я, как балка, арматурой наружу -
Вроде длинная, но есть за что зацепиться.
Мне фундамент подготовленный нужен
В верном месте, а проще – повод влюбиться.
И опора, не для жизни, для нахождения -
Чтоб меня уже определили в пространстве,
Прекратили, предотвратили движение,
А точнее – остерегите меня от странствий.
Что же толку от изучения физики,
И докучливый сопромат не дает умения
Строить правильно функции жизни
Без просчётов, и, если честно, без повторения.
Так же
Я в рай не верю:
Ни в яблоки,
Ни в мандарины.
Мой мир – балконный,
На нем красивая лошадь.
Ничто не вечно,
Я слепо рисую картины
Дождливых улиц,
И шуток, ужасно плоских.
Я не святая,
И не последняя сволочь.
Меня растили,
Что выросло - то и дышит.
Всегда по краю.
Меня такую и помнят.
Все, что люблю я,
Так же и ненавижу.
Фьёрды…
Не удивительно фьёрды вокруг
Море \было вчера\
А сегодня норвежский берег
Мокрые волосы, обледенелые руки спорят
С крыльями
Кому собирать вереск стая в подарок,
Чтоб не было одиноко,
Чтобы дороги казались мне линиями края карты, Норвежской под скандинавский эпос,
В руки и волосы станет теплей стае,
Те, кто не видит вне глаз красоты - слепы
Тех же кто видел \в дороге\ давно не стало
Истинно техногенное
А что осталось? А что...
Едите ли вы на завтрак бетон?
Закусываете ли вы пластмассой?
Ах, как хорошо технологии продвигать в массы!
Как современно и своевременно верить,
Что вместо широких полян и лесов
Нам нужны мосты, провода и двери....
А мы не звери ли? Люди - давно не звери...
Еще немного и нам нарастят перья,
И мы исполним мечту древнего человека - летать.
Мы взялись за доработку плана Бога опять...
Чего бы такого взять, изваять и изувечить?
Может нам больше и добавить то нечего?
Может нам нравится мир микросхем?
Слышали вы когда-нибудь биение пульса? -
Нет! Ваше ухо уже не способно на большее...
Кто еще хочет увидеть молекулы - в очередь!
Великая техника нам поможет!
Что вы кушать хотите? Всё то же?
Сейчас придумаем план по разведению демонов:
Как вам на вкус металлическая душа микросхем?
Не очень уж хорошо усваивается свинец?
Молчите, мои хорошие, может, услышите последние стуки сердца -
Оно нам по статусу больше уже не положено
Какие же роботы могут чувствовать?
Какие же механизмы имеют такие ресурсы?
Чтобы оперативная память умирающего подсознания
Могла вдохнуть молекулы чужеродных знаний
И самого главного и большого секрета:
Вы знаете, а наш мир большой и совершенный Где-то.....
Фомина Марина
Гадать по звездам в черной башне,
Вести детей вперед, сквозь тень...
Чтоб был легендой - день вчерашний,
Чтоб был безумьем - каждый день!
(М.И. Цветаева)
Дорогой читатель!
Мои стихи – это часть меня, это то, что меня волнует, что я не могу просто высказать. Писать я начала в 14 лет, вдохновившись творчеством М.И. Цветаевой. Просто однажды я поняла, что это лучший для меня способ высказать свои чувства.
Долгое время я никому не показывала свои стихи, считая, что это не может быть никому интересно. Это ведь мое видение происходящего, но сегодня я хочу, чтобы ты, мой читатель, заглянул в мою душу. Сегодня я хочу поделиться с тобой своей жизнью.
Надеюсь, что тебе будет интересно то, что я пишу, и мы продолжим наше знакомство.
С уважением, Марина Фомина.
В тот век
В тот век непонятного сброда
Девчонка смеялась навзрыд.
Потехой была для народа,
Она ж не видела их.
В тот час роковой их разлуки
Сквозь слёзы шепнула она,
Что, как ни терзали б муки,
Из глазок не каплет слеза.
Она дала ему клятву,
Что смех будет ярко звенеть.
И с десятого марта
Сладостно начала петь.
В тот век непонятных иллюзий,
Где каждый с рожденья актёр,
Она, выбросив мусор,
Закрыла в сердечке костёр.
В глазах не бегают блики
Пылающего ране огня,
Лишь смех и весёлые крики,
И пустынны, как бездна, глаза…
Осень
Осень… Страшная пора…
Листья летят со двора.
Кто-то любит тебя.
Чья-то умирает душа…
Скоро наступит зима,
И о лете позабыть пора.
Не снятся сны о тебе,
И ты не думаешь обо мне…
Выхода нет?
- Выхода нет?
- Он есть всегда.
- Но где же ответ?
- Там, где вода.
- А если огонь?
- Там будет тепло.
Но только не тронь!
- Прости, обожгло...
- Больно в душе?
Брось глупости!
- А если уже?
- Прости их, прости.
- А если никак?
Гореть мне в огне?
- Прости просто так.
Прости их в душе.
Собраны вещи
Собраны вещи, выключен свет.
Бог мой поможет в пути.
Немного жаль потерянных лет.
И, всё же, мне надо идти.
Стены пустынны, тревожные сны,
Взгляд обречённо смотрит назад.
Остаться – пустые мечты,
Да и этому никто не рад.
Возвращаться – плохая примета,
Я как чёрная кошка в ночи.
Меня нет… не сдержала обета…
И теперь хоть кричи – не кричи.
Милая девчонка
Милая девчонка,
Весёлая улыбка
Смеётся она звонко,
Делая ошибки.
Но никто не знает,
Что у неё в душе.
Никто не замечает –
Такое вот клише.
Её конек – сарказм,
Ирония в глазах.
Ответила отказом,
Согласна лишь в мечтах.
Кажется, навеки
Забыла она грусть.
Потеряны наветы,
Ну и ладно, пусть.
Внутри пылает ярость,
На устах печать,
Но мечтает старость
Молодость забрать.
Некролог в газете,
Печальные глаза.
Проклясть бы всё на свете,
Да только вот нельзя…
Чёрная ночь
Чёрная ночь наступила
В городе нашем. Судьба!
Чёрная ночь поглотила
Сердце мое навсегда!
Сердце мое еле дышит,
Пульс замедляя в руке,
Он еле бьётся. Ты слышишь?
Любовь умирает во мне…
Любимому
Мы знакомы с тобой почти десять лет,
Много воды утекло.
Не давали с тобой верный обет,
Но дорог мне всё равно.
Наша первая встреча в том сентябре
Решила всё наперёд.
Сказала подружкам я о тебе:
"От меня он не уйдёт!"
Бежала к тебе и прочь от тебя
Я всё это время.
А ты прощал всё, меня любя,
Неся это бремя...
Мы вновь с тобой сошлись. В который раз?
Наверное, много...
Сможем ли не упустить сейчас
К счастью дорогу?
Ты сказал, что не веришь и надо подумать
О чувствах своих.
Как мне исправить прошлую дурость
Действий моих?
Мы оба с тобой изменились сильно
За годы эти.
Может Судьба это, мой милый,
Её это сети?
Ведь как ни брыкались бы мы с тобою,
Всё равно вместе.
Я была с мужем, а ты другую
Называл невестой...
Мы всё равно вместе, всё равно рядом –
Это странно.
Может, для счастья нам ничего и не надо? –
Это желанно.
Чечня
Чечня, окопы, крики, стон,
Гранаты, взрывы, пыль кругом,
Лежат солдаты, все в крови.
И нету больше той Чечни,
В которой жили я и ты.
Хочу поведать вам рассказ
О временах былых, и в час,
Когда я здесь, то там сейчас
Идет война. И каждый раз
Солдаты гибнут ради нас.
Призвали в армию ребят
И дали в руки автомат,
Сказали: “В бой идти – туда.
Ты не узнаешь никогда,
Что будет плакать мать твоя”.
Когда погибнешь ты в бою,
Узнает та, которую
Ты так любил, а в жизни этой,
Не понимая всех запретов,
Будет ждать она ответа…
Я так часто оставалась
Я так часто оставалась
С растоптанной душою,
Я так часто улыбалась,
Говоря, что всё это шоу,
Понимая, что не может
Быть жизнь моя счастливой.
И боль изнутри меня гложет,
И в душе моей как-то тоскливо.
Что нужно поэту
Что нужно поэту в жизни сей бренной?
Немного признанья, немного любви.
Творенья чтоб стали навеки нетленны,
Зимою морозной чтоб в печи не сожгли.
Что видит глаз молодого поэта?
Чем сердце зайдётся в нежной груди?
Покой потеряет от лунного света,
С луной говоря, напишет стихи.
Стержень в руке орудием станет,
Мыслей Вселенная укажет путь,
Мир обыденный пред очами увянет,
И ветер Восточный перестанет дуть.
Тени на стенах кружатся в танце
Невидимом взгляду обычных людей,
Просят они на мгновенье остаться,
Расскажут истории тысяч ночей.
Стою, молчу, курю
Стою, молчу, курю,
И котелок не варит.
Пытаться думать не хочу,
А реальность давит.
Стою, молчу и плачу,
Не плачу я – реву.
А бывает ли удача?
Известно Богу одному.
Стою и слушаю ночь,
Слушаю ветер в листве,
По крыше барабанит дождь,
И будто бы легче мне…
Я хочу написать стих
Я хочу написать стих,
Я хочу изложить поэму,
Я хочу излечить свой псих,
Я хочу разобраться с проблемой.
Что есть Любовь? Это игра!
А игра – это наша жизнь,
Выигрываешь только тогда,
Когда падаешь сверху - вниз.
Но для этого нужно подняться,
Но для этого нужно успеть,
Ведь для этого нужно сравняться
С громом-молнией небес.
Истину познать нелегко,
Гораздо проще её потерять,
А счастье от нас далеко,
Когда истину перестал понимать.
Шанс нам дается однажды,
Чтоб счастье найти на пути,
А смерть приходит к нам дважды,
И нелегко от неё уйти.
А что, если любовь нагрянет?
А что, если ты не успел?
А что, если в сердце оставит
Шрамы навылет от стрел?
Одиночество
Одиночество рвёт нутро,
И не спасет кольчуга бойца.
От одиночества темно,
Разрывает оно сердца.
Сколько пало людей в бою?
А скольких любовь погубила?
Хочется крикнуть вслед: «Люблю!»
Но она тебя никогда не любила…
Ты прощал её вновь и вновь.
Все грехи и чужие губы.
Стынет в жилах от боли кровь
Оттого, что ей уже не нужен.
Ты хотел пронести сквозь века
Это чувство полное страсти.
Ты хотел… покатилась слеза…
Ты не верил, что это опасно.
Вы были вместе не одно столетье,
Предназначенные самой Судьбой.
«Нового хочу!» - ответила
На взгляд с отчаяньем твой.
И ушла навстречу новому,
К неизведанному ушла.
А ты пеплом посыпал голову
И безропотно ждал конца.
Вспоминал времена былые,
Как в сраженьях её защищал,
Как конями правил лихими.
Но когда же ты опоздал?
Ты в жизни не заметил главного,
В пылу сраженья был ослеплен,
Что походкой невзрачной, не плавною,
Ты Единственной не был сражен.
Ты другую назвал Любимою,
Ты другую повёл под венец,
А Та Самая была нелюдимая,
А Та Самая нашла свой конец.
Не увидел в глазах Её Истину,
Потерял Её на века,
Бытие твоё ныне бессмысленно,
Как и скорая смерть твоя…
Чужая Вселенная
Я слышу позывы Вселенной - не этой,
Как будто в груди раскаляются камни,
Как будто тебя и на свете нету,
И чувства мои искрятся обманом.
Чужая Вселенная лучи посылает,
Они жалят мне сердце, как будто огнём.
Предупреждая всех нас, что Солнце не встанет,
Что будем побиты тщеславным мечом.
Что люди забыли, играются жизнью,
В Бога играют, как будто сильны.
А если копнуть - нету в них смысла,
Копните поглубже - они все слабы.
Чужая Вселенная хочет кричать,
Она хочет сказать, что мы на краю.
Она не понимает, как сын убил мать,
Как отец залез на дочь свою.
Наше племя потеряно, Род отвернулся,
Боги закинуты в глубокую спячку.
Что мы наделали? Нам не оглянуться.
У всех с рожденья белая горячка.
Чужая Вселенная молит слезами,
Остановиться, пока это возможно.
Чужая Вселенная плачет за нами,
Как мы убиваем друг друга безбожно.
Как все мы слепы и тычемся носом,
А другим говорим, что видим насквозь.
Коль что-то чистое - в грязь забросим,
А если нет - то общество: "Брось!"
Чужая Вселенная потеряла надежду...
Не верится ей, что восстанем вновь...
Не верит, что будет всё, как прежде...
Нефть течет в наших жилах, не кровь...
Вместо любви - во взгляде лишь баксы...
Проститутки моральные все те,
Кто Чужую Вселенную назвал плаксою.
И просто погрязли во Тьме...
Я не могу
Я не могу говорить высокопарным слогом,
И пафос речей мне неистово чужд.
Я та, кто я есть, истекаема соком,
Гонимая болью человеческих нужд.
И гнусны все те, что окутаны ложью,
Что ложью окутать пытаются нас.
В сём мире считается это возможным.
Возможным считают истребление рас.
И чуждо мне ложное знание веры,
Что болью и кровью склонило людей.
И чужд стон людей, не ведавших меры,
Сжигающих в пламени зелень полей.
И люди склонились пред златом материй,
Не ведом им грохот наших сердец,
Любови не знают, но знают потери.
Потеря достатка – их жизни конец.
Не ведают силы младенческих криков,
Бросают их в мусор к ненужным вещам.
Читаете строки, вам кажется диким
Мое громогласное обращение к вам?
Зачем?
Зачем мне мир, где нет тебя?
Зачем мне мир, где ты и я?
Зачем, узнав, что я больна,
Пришёл ко мне, принёс вина,
Шепнул: «Люблю…»? Ты мне скажи:
Зачем мне жить средь этой лжи?
Хотя, бывает иногда,
Забывшись, я зову тебя.
Но это всё! Пойми же ты!
Всё бред! Всё глупые мечты!
Надежды? Чувства? Ерунда!
Как это ты назвал тогда?!
Зачем пришёл ко мне сейчас?
Я мучаюсь… Один из нас
Глупей другого поступил,
Сумев унять любовный пыл.
Иль, может, глупостью была
Наивная любовь моя?!
Ведь ты был прав, когда ушёл…
Любив меня, ты был б смешон…
Тебя простила я давно,
Тебе спасибо за вино.
Теперь – иди. Тебя прошу.
Не видишь что ли? Я грущу…
Ведь я смогла забыть тебя.
Смогу ль сейчас? Не знаю я…
Ведь столько лет уже прошло,
Но чувство странное одно…
Продолжало жить во мне,
И я горела, как в огне.
Прости… Но я скучала…
Любить тебя я продолжала…
Прости… Тебе я солгала…
Забыть тебя я не смогла…
Но всё ж прошу тебя – уйди.
И больше ты не приходи.
Тебя я видеть не хочу!
Уйди! А то я закричу!
Прошу, не мучь же ты меня.
Прощай, любимый! Навсегда…
Это никому не интересно
Это никому не интересно,
Говорить об этом не уместно,
Все связаны до боли тесно,
А через полгода я – невеста.
Мысли вслух – похоже бред.
Как часто стала говорить я !Нет!
Потеряно столько лет,
Чтоб мы исполнили обет.
Все любят хвалить себя,
Забыв навек, что есть душа.
И прут вперёд, других губя,
И называют всё – игра.
Тучи
Я верю, что тучи придут.
Я верю проливному дождю.
Я верю, что люди поймут,
Простят мне любовь мою.
Я знаю, что ты далеко.
Я знаю – скучаешь по мне.
Быть может тебе нелегко,
Тяжело в чужой стороне.
Я слышу: говоришь с дождём,
Рассказываешь ему обо мне,
Вспоминаешь, как были вдвоём.
Я слышу, как будто во сне…
Я знаю, что тучи придут,
Вот только не будет дождя.
Метели всю грусть заметут,
Сейчас ведь конец декабря.
Снежинки в вальсе кружат
Под музыку нашей любви,
И все они говорят:
«Вернётся! Ты только жди!»
Я жду, люблю и скучаю,
И знаю, что это не зря.
Снежинки мне помогают,
Они ведь пришли от тебя…
На мониторе ноль
Хочется кричать,
Вырвать из груди
Отчаянья печать,
Прошлого грехи.
Но в горле хрип застрял,
И слёзы высохли.
Отчаянье познал,
Обет греховности.
Боль, чистая боль.
Декаданс во плоти.
На мониторе ноль,
Страх бьётся в груди.
И нет спасенья
Для заблудшей души.
И в то воскресенье
Разбежались пути.
И высохнут слёзы,
Сомкнутся уста.
Отчаянья грёзы.
Вокруг пустота.
Боль, чистая боль.
Во плоти декаданс.
На мониторе ноль,
И это не транс.
Утонуло в грехе
Стадо толпы,
Заблудилось во тьме,
Слышны лишь мольбы.
Боги забыты,
В моде лишь блеск,
Младенцы побиты,
И это не блеф.
Боль, чистая боль.
Декаданс в моде вновь.
На мониторе ноль,
И не важна вам любовь.
Отчаянье, страх,
Людские грехи,
Всё светлое в прах,
Боль бьётся в груди.
Люди слепы,
Глухие к мольбам,
Им мы не нужны,
Взывают к стенам.
Боль, чистая боль.
Декаданс не в моде.
На мониторе ноль…
Я стал свободен.
| СОДЕРЖАНИЕ | |
| Уважаемый читатель…………………………… | |
| Купреева Анастасия……………………………. | |
| А, может быть……………………………………. | |
| Безраздельно властвует миром осень…………... | |
| Если гореть, то гореть дотла……………………. | |
| Если стоит овчинка выделки……………………. | |
| Жива любовь……………………………………... |