Сканеры просто хотят получать удовольствие

Люди, которые хотят делать что-то в свое удовольствие, отличаются от людей с амбициями. Когда вы амбициозны, ваша цель — успех, какое бы определение ни давалось этому слову в вашей культуре. Вы занимаетесь чем-то упорно, несмотря на препятствия и трудности, потому что стремитесь — к деньгам, престижу, наградам и премиям. Для большинства из нас именно по таким признакам и определяется успех. Если вы добились перечисленного, все вами восхищаются. Вы победитель.

Однако у сканера иные устремления — часто непонятные окружающим, и даже иногда самим сканерам. Если вы постоянно меняете свои цели или, как Гарри и Эдит, едва добившись успеха, уходите не оглядываясь, все начинают предполагать, что с вами «что-то не так». Никому в голову не приходит, что вы цените что-то больше, чем успех.

Но именно так и поступают сканеры. Если спросить их, почему они бросили то, чем страстно интересовались и над чем упорно трудились, они объяснят: потеряли интерес. Для окружающих в этом нет никакой логики. Подумаешь, какая важность! Разве можно все время развлекаться? Не пора ли уже вырасти? Сканеры не знают, что ответить. Просто они не могут делать что-то скучное. И знают, что выбора в действительности у них нет.

Они словно существа из научно-фантастической книжки, которые могут летать на энергетическом луче, а сойдя с луча — сразу слабеют и валятся на землю. Возвращаясь на луч, они снова обретают энергию, а с ней и способность летать. Для сканера таким лучом практически всегда служит изучение чего-то, что часто включает решение проблем и изобретательство, творчество и размышления и тому подобное. Это и доставляет сканеру удовольствие.

Сканеры любят не столько знать, сколько познавать. Вот почему Гарри хочется попробовать новую жизнь, а Эдит — спасти загибающийся бизнес. Так что Гарри никогда не станет мультимиллионером в империи недвижимости, а Эдит — хозяйкой преуспевающего магазина. И их это не беспокоит.

В обществе, нацеленном на успех, они дорого платят за подобное отношение к жизни.

Белла. Мой двоюродный брат помешан на идее стать богатым. Я такой целеустремленности не видела никогда в жизни. Когда он присматривается к новому способу разбогатеть — рынок ценных бумаг, или импортно-экспортные операции, или еще что-нибудь в таком духе, — он иногда привлекает меня к обдумыванию стратегии, и мне это так же интересно, как и ему. Но когда решение найдено, я выключаюсь. А он нет.

Однажды он действительно сколотит состояние. Моя мама вечно повторяет: «Почему ты так не делаешь? Ты же умнее его». Она разочарована, что я еще не добилась успеха. Но я думаю: какой несчастной была бы, если бы пришлось заниматься тем же, чем он. Деньги меня не интересуют. В семье говорят, что у меня нет амбиций. Они вообще думают, что я невротик — это у них такое слово, чтобы не называть меня неудачницей.

Почему, если речь идет о сканерах, я считаю, что родня заблуждается? Почему убеждена, что сканеры отличаются от тех, кто отказывается от успеха по эмоциональным причинам?

Потому что знаю: когда вы отказываетесь от чего-то, чего действительно хотите, все остальное будет казаться вам недостаточным. Если же сканер отвергает что-то — значит, у него есть взамен что-то лучшее.

Томас. Мне нравится искать новое, что можно исследовать. Думаю, у меня есть шанс обнаружить что-то очень важное, но еще никому не известное. Это показало бы, что я не зря существую.

Элси. Возможность физически исследовать неведомое не просто вызывает у меня восторг, но и приносит массу удовлетворения! Вот почему я занимаюсь импровизационным танцем. И открытость в импровизации — это полное счастье.

Чего же хотят «серийные специалисты»? Что для Гарри и Эдит важнее, чем деньги, престиж и успех?

«Хочу быть Уолтером Митти»

Это заявил Гарри — блистательный продавец недвижимости, который, бросив все, стал преподавателем и писателем. Он смеялся, но именно так и думал. Герой рассказа Джеймса Тербера «Тайная жизнь Уолтера Митти» — муж-подкаблучник, но в своих фантазиях — смельчак, сорвиголова: то не знающий себе равных решительный хирург, то пилот, офицер военно-мор­ской авиации, которому сам черт не брат.

Гарри с большим чувством цитировал строки оттуда: «Зажечь сигнальные огни! Ускорение до восьми с половиной тысяч! Мы прорвемся!»

Мы улыбнулись.

— Хотите вести жизнь отчаянного удальца? — спросила я.

— Да нет, просто интересную, — ответил он.

— А я хочу жизнь удальца… — Эдит сама удивилась своим словам.

В ходе обсуждения мы выявили два любопытных поведенческих паттерна. Гарри нравилось проживать разные жизни, на собственном опыте узнавать, как устроен изнутри чей-то мир. Эдит любила чувство восторга и напряжение, когда нужно подхватить ситуацию, близкую к катастрофе, и в невозможном рывке вырулить в правильную сторону. Если Гарри был социологом, то Эдит — пожарным.

Они точно знали, что им нравится. Но все же у них была проблема, причем серьезная, с которой так или иначе сталкиваются все сканеры. Невозможно добиться финансовой стабильности, если то и дело меняешь профессию. И, конечно, к вам никогда не будут относиться как к авторитетному специалисту.

Гарри произнес целый монолог:

Я намерен жить той жизнью, что мне нравится, и отметать по возможности все остальное. Но ведь однажды наступит день, когда мне потребуется нечто большее, чем прекрасные воспоминания. Есть ли какой-нибудь способ все-­таки получить отдачу при моем образе жизни? Или в будущем мне придется осесть и жить как все? Невозможно заработать ни репутации, ни накоплений на старость, если продолжать жить как я. В итоге я могу остаться ни с чем — как, собственно, и предсказывают мои близкие.

То же волновало и Эдит, которая сформулировала кратко:

Нельзя создать «финансовую подушку», если все время начинаешь заново.

Тогда я рассказала им о «серийных специалистах», которые преуспели, не переставая быть сканерами. Некоторые из них создали себе «зонтичную» карьеру.