Дева с Деревянной Чашей на Голове

В древние времена жила чета стариков со своим единственным ребенком, девочкой необыкновенной красоты и очарования. Когда старик заболел и умер, его вдову стало все сильнее беспокоить будущее дочери. Однажды она позвала дочь и сказала:

– Малышка, твой отец лежит на ближайшем кладбище, и я, старая и немощная, должна скоро последовать за ним. Мысль о том, что ты останешься совсем одна, меня очень тревожит. Ведь ты красива, а красота – это соблазн и ловушка для мужчин. Чистота белого цветка не может остановить того, кто захочет его сорвать и втоптать в грязь. Дитя мое, твое лицо слишком прекрасно. Оно должно быть спрятано от страстных взглядов мужчин, иначе оно приведет тебя к падению, и твоя простая жизнь превратится в позор.

Сказав это, она положила на голову девочки небольшую лакированную чашу так, что та наполовину закрыла ее прекрасное лицо.

– Всегда носи ее, малышка, – сказала мать, – она защитит тебя, когда я уйду в мир иной.

Вскоре после этого старуха умерла, и ее дочери пришлось зарабатывать себе на жизнь, работая на рисовых полях. Это была тяжелая, утомительная работа, но девушка сохранила храброе сердце и усердно и безропотно трудилась с рассвета до заката. Ее странная внешность все больше и больше привлекала внимание и служила поводом для пересудов. Девушку стали называть Девой с Деревянной Чашей на Голове. Молодые люди посмеивались над ней и старались украдкой заглянуть под чашу. Немало юношей пытались стащить деревянное прикрытие, но снять чашу никак не удавалось, и тогда молодым людям пришлось смириться с тем, что они видели только нижнюю часть прекрасного лица девушки. Бедняжка терпеливо, но с тяжелым сердцем сносила такое грубое обращение, веря, что когда-нибудь любовь и мудрость ее матери принесут ей радость, которая с лихвой компенсирует все нанесенные ей обиды.

Однажды один богатый землевладелец заметил работающую на его рисовых полях девушку. Он был поражен ее усердием и тем, как споро и хорошо она справлялась со своей работой. Он с удовольствием смотрел на ее склоненную ладную фигурку и не смеялся над деревянной чашей на ее голове. Понаблюдав за ней некоторое время, он подошел к девушке и сказал:

– Ты хорошо работаешь и не болтаешь со своими подружками попусту. Я хочу, чтобы ты трудилась на моих рисовых полях до конца сбора урожая.

Когда был собран урожай риса и наступила зима, богатый землевладелец, на которого девушка производила все более и более благоприятное впечатление, желая ей помочь, предложил стать служанкой в его доме.

– Моя жена больна, – добавил он, – и мне хотелось бы, чтобы ты ухаживала за ней.

Девушка с благодарностью приняла это приятное предложение.

Она окружила больную заботой с тем же спокойным усердием, с которым работала на рисовых полях и которое было характерно для нее. Так как у землевладельца и его жены не было дочерей, они приняли сироту очень ласково и относились к ней как к своей дочери.

Но вот однажды старший сын землевладельца вернулся домой. Он был благоразумным молодым человеком, который очень долго учился в веселом Киото^[117] и устал от пирушек и фривольных удовольствий. Его отец и мать полагали, что их сын скоро устанет от отцовского дома и его тихого окружения, каждый день они боялись, что он придет к ним попрощаться и снова вернется в столицу. Но ко всеобщему удивлению, сын землевладельца не выказывал ни малейшего желания покинуть свой старый дом.

Однажды молодой человек пришел к своему отцу и спросил:

– Кто эта девушка в нашем доме и почему она носит эту уродливую черную чашу на голове?

Когда отец рассказал печальную историю бедной девушки, его сын был глубоко тронут, тем не менее не смог удержаться от того, чтобы не посмеяться над чашей. Однако юноша смеялся не долго. С каждым днем девушка становилась для него все привлекательнее. Снова и снова он украдкой вглядывался в полускрытое лицо красавицы и оказывался под впечатлением мягкости ее манер и врожденного благородства. Прошло немного времени, и его восхищение переросло в любовь, он решил, что женится на Деве с Чашей на Голове.

Большинство родственников были против этого союза. Они говорили:

– Девушка очень хороша, но она только обычная служанка. Она носит чашу, чтобы завлекать опрометчивых. Мы думаем, что она скрывает под ней вовсе не красоту, а, скорее, уродство. Поищи себе жену в другом месте, мы не потерпим этой честолюбивой интриганки.

С этого часа бедная девушка стала еще больше страдать. Ей говорили горькие и язвительные слова, и даже ее хозяйка, прежде такая хорошая и добрая, ополчилась на нее. Но хозяин не изменил своего мнения. Девушка ему нравилась, и он был рад, что она станет женой сына, но, слыша раздраженные замечания жены и родственников, не осмеливался высказать свое мнение по этому вопросу.

Возражения друзей и родственников лишь укрепили молодого человека в желании достичь своей цели. В конце концов, мать и родственники, видя, что их увещевания бесполезны, с большой неохотой согласились на свадьбу.

Молодой человек, полагая, что все трудности преодолены, радостно пошел к Деве с Чашей на Голове и сказал:

– Преград больше нет, и теперь ничто не препятствует нашей свадьбе.

– Нет, – отвечала бедная девушка, горько рыдая, – я не могу выйти за тебя замуж. Я всего лишь служанка в доме твоего отца, и мне не подобает стать твоей невестой.

Молодой человек ласково утешал ее, снова и снова он объяснялся ей в любви, умолял ее, но дева никак не соглашалась. Такое ее поведение крайне рассердило родственников. Они заявили, что девушка хочет посмеяться над всеми, не зная, что она сердечно любила сына землевладельца, но в душе полагала, что свадьба внесет разлад в дом, приютивший ее.

В ту ночь бедная девушка плакала над своей участью, пока не заснула. И во сне к ней явилась мать и сказала:

– Моя дорогая, пусть твое сердце больше не тревожится. Выходи замуж за сына землевладельца. Все будет хорошо.

На следующее утро она проснулась, преисполненная радости, и, когда ее возлюбленный пришел к ней и спросил еще раз, станет ли она его невестой, она согласилась с благодарной улыбкой.

Для свадьбы приготовления были сделаны с большим размахом, и когда все собрались, понадобилось много времени, чтобы снять деревянную чашу с головы девушки. Она и сама пыталась убрать ее, но чаша прочно сидела на голове. Когда кто-то из родственников, не без злых замечаний, подошел, чтобы помочь, чаша издала странные крики и стоны. Наконец, жених подошел к невесте и сказал:

– Не огорчайся. Ты дорога мне и с чашей и без нее.

И, сказав такие слова, он приказал начать церемонию.

Затем в покои, полные гостей, принесли чашки с сакэ, и, согласно обычаю, невеста и жених выпили вместе «три раза по три»^[118], чтобы скрепить свой союз. Как только девушка поднесла чашку с вином к губам, чаша на ее голове с грохотом разбилась, и из нее посыпались золото, серебро и драгоценные камни, так что девушка, которая прежде была нищенкой, теперь имела свадебное приданое. Гости с изумлением смотрели на груду сияющих драгоценностей, золота и серебра, но еще больше они удивились, когда увидели, что невеста оказалась самой красивой девушкой во всей Японии.

Глава 27

ЛЕГЕНДЫ О МОРСКОЙ СТИХИИ

О волны взморья в белой пене

У берегов страны Исэ!

Когда б они цветами были,

Я, завернув,

Послал бы в дар тебе!

Принц Аки

Прилив Возвращающихся Душ

В последний день Праздника Мертвых (О-Бон) море покрыто бесчисленными сёрёбунэ (лодки душ умерших), поскольку в этот день, называемый «Хотокэуми», что означает «море Будды», или «Прилив Возвращающихся Душ», души умерших снова возвращаются в свой мир духов. Море сверкает огоньками, зажженными для усопших, и над волнами слышен шепот переговаривающихся бесплотных теней. Ни одной живой душе и в голову не придет выйти в море в обществе таких священных гостей, потому что море в ту ночь принадлежит мертвым, они совершают свой долгий путь в царство, где всеми правит Эмма-О.

Однако иногда случается, что какое-то судно не успевает зайти в порт до того, как в путь отправляются кораблики душ умерших, и в таких случаях мертвые восстают из бездны, тянут свои руки и умоляют, чтобы им дали черпаки. Моряки исполняют эту просьбу, но дают душам черпаки без дна, ведь, если они дадут мертвецам целые черпаки, злобные духи воспользуются ими, чтобы утопить судно.

Урасима Таро

В час, когда туман затмит

Солнца лик весною,

Только выйдя на берег

В бухте Сминоэ,

Посмотрю, как челн рыбачий

По волнам плывет,

Древнее сказание

В памяти встает.

Песня, воспевающая Урасиму из Мидзуноэ(пер. А. Глускиной)

«Легенда об Урасиме, – пишет профессор Чэмберлейн в книге «Японская поэзия», – одна из древнейших в японском мифотворчестве, и ее следы можно найти даже в официальных анналах Японии». В современной версии, которую мы приводим ниже, «Страна Вечной Молодости и Лета», запечатленная в японской эпической поэме «Мальчик-рыбак Урасима», представлена в виде Дворца Дракона. Профессор Чэмберлейн пишет: «Слова «Дворец Дракона» по-японски звучат как «рюгу», или, точнее, «рюкю», что схоже с японским произношением названий островов, которые мы называем Нансэй, по-китайски Лю-кю; и существует предположение, что Дворец Дракона может быть не чем иным, как прихотливым названием, данным каким-нибудь потерпевшим кораблекрушение путешественником на этих солнечных южных островах, население которых до сих пор отличается от своих японских и китайских соседей своим пристрастием к драконам как в живописи, так и в архитектурных украшениях. В «Манъёсю» есть одна поэма, которая подтверждает это предположение, ведь в ней говорится, что апельсин впервые был привезен в Японию из «Страны Вечной Молодости и Лета», лежащей на юге».

Урасима Таро и черепаха

Однажды Урасима Таро, живущий в маленькой рыбацкой деревне Мидзуноэ, что в провинции Танго, отправился на рыбалку. Так случилось, что он поймал черепаху, и, поскольку говорят, что черепахи живут много тысяч лет, рассудительный Урасима выпустил ее обратно в море. Он снова насадил наживку на крючок и начал ждать, когда клюнет рыба. Но клева не было, лишь морские волны тихо облизывали его леску. Солнце припекало, и, в конце концов, Урасима заснул.

Он спал недолго и вдруг услышал, что кто-то зовет его по имени:

– Урасима, Урасима!

Это был такой приятный, мелодичный голос, что рыбак встал в своей лодке и оглядывался по сторонам, пока не увидел ту самую черепаху, которую он по доброте душевной отпустил обратно в море. Черепаха, умеющая говорить, вежливо поблагодарила Урасиму за его доброту и предложила отвести его в «рюгу», или во Дворец Дракона.

Приглашение было с готовностью принято, и, взобравшись на спину черепахи, Урасима заскользил по морской поверхности с невероятной скоростью, и, что любопытно, его одежда оставалась совершенно сухой.