ГЛАВА 16: Пешка в критической позиции

Когда импровизированное торжество подошло к концу, была уже почти полночь. И только после полуночи Гермиона, наконец, смогла спуститься в подземелья. Дверь в класс зельеварения была заперта; она рискнула вытащить из-под плаща руку и нажать на дверную ручку. Дверь открылась, Гермиона вошла и обнаружила, что кабинет Снейпа заперт изнутри, однако из-под двери, ведущей туда, пробивается узкая полоска света. Воспользовавшись Ex-Audio, она произнесла:
- Профессор Снейп?…
Тут же она услышала, или ей, возможно, это показалось, приглушенное ругательство, затем дверь настежь распахнулась. Расстегивая на ходу плащ, Гермиона быстро проскользнула внутрь:
- Северус…
- Давайте вернемся к формальностям… - Снейп, стоявший рядом с пустым камином, оттолкнулся от стены и медленно пошел навстречу. Глаза его метали искры. - Ведь вы же сами этого хотели? Не так ли, мисс Грейнджер?

Снейп подходил все ближе с таким угрожающим видом, которого Гермионе еще не приходилось видеть. Она задохнулась от ужаса и машинально отступила назад, упершись спиной в дверной косяк. Приблизившись вплотную, Снейп вскинул руку к ее горлу и прорычал:
- Мне казалось, что ваши вопросы про Поттера это просто проявление вашего любопытства, мисс Грейнджер, но сегодня вечером я, наконец, понял, чьи интересы являются для вас приоритетными…

Снейп прижал Гермиону к двери, и у нее подкосились ноги от невыносимого ужаса при виде его ярости и от невероятно острого ощущения его близости.
Возможно, ему хватило самообладания понять, насколько близка она к потере сознания, потому что он медленно опустил руку и сделал пару шагов назад.
- Я думал, что вы понимаете, чем мы рискуем, ведя эту двойную игру, и ради чего все это делается… - медленно цедил он, продолжая прожигать ее взглядом. - Но вы при первой же возможности бросаете все ради… красивого жеста, который так очевидно и так нелепо раскрывает всем вашу позицию и, самое главное, мою ложь… И ради чего? Ради Поттера?

Гермиона открыла рот, желая пересказать Снейпу слова Малфоя, но он не дал ей вставить ни слова:
- И мне… мне, мисс Грейнджер… мне придется расплачиваться за вашу дурацкую демонстрацию… Вы подумали об этом? Вы хоть на секунду задумались о том, что случится со мной, когда, благодаря вам, Темный Лорд поймет – на чьей я стороне? В любой момент… Вы слышите? В любой момент это… - он резко обнажил руку с Тайным Знаком, - это потемнеет… - он поднял руку так, что Знак практически коснулся ее лица, как сделал это некогда Фаджу. - И мне прдется предстать перед ним и, скорее всего, меня убьют. И у меня нет другого выбора, кроме как согласиться, мисс Грейнджер. Никакого другого выбора, кроме как участвовать в этом последнем в моей жизни фарсе… - он задохнулся, и резко развернувшись, отошел вглубь кабинета и остался стоять к ней спиной.

Через несколько секунд он глухо продолжил:
- Моя жизнь теперь измеряется даже не днями, а часами… Мне осталось жить ровно столько, сколько потребуется, чтобы новость дошла от Малфоя к его отцу и, дальше, к Волдеморту.
Услышав эту фразу, Гермиона, наконец, пришла в себя и, собрав остатки самообладания, как можно более спокойно, произнесла:
- Я разговаривала с Малфоем во время ужина, сэр. У него сложилось впечатление, что я превосходная пешка в руках Упивающегося Смертью…
Реакция Снейпа показала ей, что она попала в цель. Он медленно повернулся и уставился на нее. Затем выдохнул:
- Что вы имеете в виду?

- Малфою показалось, что все было сделано великолепно, сэр, - повторила Гермиона и сделала несколько шагов в его сторону. - Мы показали возвращение Волдеморта, но тщательно сделали так, чтобы в показе не фигурировал ни один Упивающийся Смертью, кроме Червехвоста… Так что вы в безопасности. Так же, как Люциус Малфой и другие… Драко сказал, что затея была исполнена безупречно: и моя дружба с Гарри подтверждена и никому из Упивающихся Смертью не был причинен вред…
Поскольку Снейп не произнес не слова, Гермиона подняла подбородок повыше и добавила:
- Мне кажется, что теперь у вас даже будет чем отчитаться, не правда ли? Когда Малфой сообщит отцу эту историю… - она замолчала и стала ждать реакции.

- О, боги… - Снейп сильно побледнел и опустился в кресло перед камином. - О, боги….
Гермиона шагнула к нему, озадаченная:
- Я думала, что такой поворот событий покажется вам предпочтительнее…
- Ребенок, мне так жаль, что я не понял… - хрипло произнес Снейп, глядя в черноту камина. - О, Мерлин, как мне жаль… - прошептал он так же, как и той ночью, затем вскинул на нее глаза: - Мне так жаль, что я сорвался на вас…
Гермиона машинально сделала еще несколько шагов навстречу его взгляду, остановившись прямо перед его креслом:
- Я не виню вас за то, что вы рассердились, но вы могли бы, по крайней мере, дать мне возможность все объяснить…
- По крайней мере… - он горько усмехнулся. - О, Гермиона, - стало очевидно, что формальности уже вновь забыты, - вы заслуживаете гораздо большего… - он опустил голову и прижал ладони к вискам. - И вы не заслуживаете того, чтобы быть моим орудием и подвергать себя опасности из-за моей непредусмотрительности.

Гермиона издала протестующий звук, и Снейп вновь взглянул на нее:
- О, да, ребенок, если бы у меня хватило здравого смысла оставить вас в покое в прошлом семестре, то сейчас бы у вас не возникло никакой необходимости совершать поступки, маскирующие мой статус двойного агента… - он отвел глаза. - Нет, ребенок, вся вина за любые последствия, которые может иметь сегодняшний вечер, должна целиком лежать только на мне.
- Во всем виноват Люциус Малфой, - твердо сказала Гермиона, сделала последний шаг, разделяющий их, и, непрошенно, присела на колени к Снейпу.
Он вздрогнул, но не сделал ни одного движения, чтобы заставить ее уйти.
- Это не ваша ошибка, - повторила Гермиона и обвила руками его шею.
Сделав это, она замолчала, не произнеся больше ни слова из той сотни, которые ей так хотелось бы сказать. Не говоря, как она благодарна тому, что он вошел в ее жизнь, что она ни за что не хотела бы изменить прошлое, что весь ужас, испытанный ею в тюрьме Малфоя не стоит того счастья общения с ним, которое она получила с тех пор.

Снейп медленно поднял руку и коснулся ее спины в том самом месте, где задержал руку Малфой. Это прикосновение, в отличие от малфойского, вызвало у Гермионы головокружительный восторг и спазм восхитительной боли. Но Снейп даже не гладил ее спину, а только слегка поддерживал, хотя и от этого у нее резко участилось дыхание и пульс.
- Я не рассчитываю на ваше прощение, - тихо произнес он, - ни за ту первую ночь, ни за то, что произошло сейчас.
Гермиона чуть прижалась к нему, ощущая тепло его тела и легкое биение сердца. Наслаждаясь этим.
- Вы и не должны рассчитывать, - через несколько мгновений произнесла она, замолчала, а потом, почувствовав как он напрягся, продолжила, улыбнувшись: - Потому что вы не сделали ничего, за что вам следовало бы просить прощения… Возможно, кроме того, что чуть не оторвали мне голову, когда я сюда вошла. Но я вас за это уже простила.
Снейп чуть усмехнулся:
- Ну что ж, если вы настаиваете… Я не готов сейчас спорить с вами.
- Это – первое, что я хотела сказать… - Гермиона чуть расслабилась в его полуобъятии.

Было так чудесно, восхитительно сидеть так и осознавать, что он больше сердится на нее, и что все в порядке, что Гермиона едва не забыла о том, что хотела еще рассказать. Правда, это ощущение стало несколько горше при мысли, что королева, какая бы сильная она ни была, может так зависеть от мнения единственного человека. Гермиона заставила себя отклониться немного назад, нарушив тем самым блаженство, чтобы взглянуть Снейпу в глаза:
- А второе это то, что я подумала и о другом прикрытии.

Снейп откинул голову на спинку кресла, закрыл глаза и, не глядя, спросил:
- Что это значит?
- Я сказала Малфою, что вам не нравится, когда вокруг меня другие мужчины, и все остальное он додумал сам.
- Ах, какая превосходная идея, - Снейп приоткрыл глаза и театрально поднял в насмешке бровь, - особенно дать ему возможность сделать собственные выводы. Люди обычно больше верят вашим лживым объяснениям, если думают, что это их собственные догадки.
- Похоже, общение со слизеринцами меня испортило, - улыбнулась Гермиона, а Снейп не смог сдержать легкий смешок.

Однако сказанное вдруг напомнило Гермионе еще об одной проблеме.
- С-северус…
- Да, ребенок, - он серьезно посмотрел на нее, потому что ее тон, видимо, заставил его насторожиться.
- Я хотела у вас кое-что спросить… - Гермиона смущенно отвела взгляд.
- Спрашивайте, ребенок… Нет ничего, о чем вы бы не могли поговорить со мной, - тон его был настолько нежен, что трудно было даже вообразить, что еще полчаса назад он мог быть совершенно другим.

Невозможно было говорить на эту тему, сидя у него на коленях, поэтому Гермиона встала и отошла к камину:
- Когда я… Когда мы с Малфоем разговаривали… он… обнял меня…
- Что?! – в голосе Снейпа вновь явственно прозвучала холодная, сдерживаемая ярость. - Как он посмел? Если он оскорбил вас…
- Нет, нет, - торопливо возразила Гермиона, несколько удивленная такой реакцией. - Он просто… положил мне руку на талию и… когда со мной разговаривал, он… шептал мне на ухо… - говорить все это оказалось сложнее, чем она могла предположить. - Я ему сказала, чтобы он отвязался, что вам это не понравится...

- Ах вот как... - ледяным тоном процедил Снейп, - Ребенок, если он когда-либо осмелится сделать это вновь… он очень пожалеет. Он в полной мере почувствует на себе, как опасно испытывать мои «собственнические инстинкты», - это прозвучало с насмешкой, но от этого не менее угрожающе.
- Н-но… - Гермиона потупилась, - я хотела вам спросить о другом...
- А что же?
- Когда… Когда Малфой положил мне руку на талию… когда он… так шептал мне все эти вещи… я… - Гермиона почувствовала, что говорить дальше уже практически невозможно. - Это мне… было… как-то приятно… - она не могла заставить себя поднять на Снейпа глаза. - Со мной что-то не так?! Почему? Один из Скарлатти поцеловал мне руку, и я ничего не почувствовала… и Рон тоже… А Драко заставил меня почувствовать… И вообще… - рассказать о том, какие воспоминания остались у нее после той ночи у Малфоя, было уже выше ее сил, и Гермиона окончательно замолчала.

Довольно долго Снейп не произносил ни слова, а затем холодно бросил:
- Мне кажется, это нормальная реакция.
Услышав такую оценку, Гермиона недоуменно повернулась к нему. Снейп, видя ее растерянность, усмехнулся и продолжил:
- Нервные окончания – сложная вещь, ребенок. Маггловские врачи только начинают исследовать природу человеческого возбуждения, и мы знаем об этом не намного больше. В ваших реакциях нет ничего «неправильного» или странного.
- Тогда почему…? – Гермиона резко отвернулась вновь, хотя и с чувством некоторого облегчения.

- Вы хотите знать, почему прикосновение неприятного вам человека вызывает у вас такую реакцию? – голос Снейпа звучал уже мягче. - Для начала, потому что Уизли – ваш друг… - последнее слово было сказано с легким, чуть заметным отвращением, уже знакомым Гермионе, но она решила сейчас не обращать на это внимания. - И еще потому что, как я уже сказал, нервные окончания – забавная штука, они реагируют не всегда соответственно ситуации. Малфой, возможно, лишь случайно коснулся нужного места определенным образом… - Снейп усмехнулся. - По ряду причин некоторые способы контакта и манера речи характеризуются как «соблазняющие»… такой эффект они оказывают на большинство людей. А Малфой, в конце концов, хоть и далеко несовершенный, но уже начинающий манипулятор.
В ваших устах, Северус, это все звучит более чем убедительно…
Гермиона подумала так, но ничего не сказала.
- А потом, не нужно забывать и про эмоциональные факторы. Вы были взволнованы, чувствовали опасность, старались, без сомнения, обратить внимание на все нюансы поведения Малфоя… и это сделало вас особенно чувствительной к его прикосновениям.
Снейп замолчал, и на некоторое время воцарилась тишина.

Затем он вновь заговорил, но уже значительно тише, вкрадчивым полушепотом, отвечая на невысказанный Гермионой вопрос:
- И не буду отрицать... то, что я делал с вами… той ночью… могло… должно было… оказать на вас значительное влияние. И вы сильнее реагируете… на определенные вещи… чем могли бы.
- Это совершенно другое дело, - вырвалось у Гермионы, прежде чем она успела подумать, - я хочу сказать… я доверяю вам… я знаю, что вы никогда не причинили бы мне зла… - она глубоко вздохнула. - …И никогда этого не делали.
- Вы слишком хорошо обо мне думаете, - это прозвучало одновременно нежно и резко.

Вновь наступила тишина. Гермиона стояла, отвернувшись к камину, а потом неожиданно почувствовала на спине ладонь Снейпа, в том самом месте – на талии, - где задержал руку Малфой. Снейп подошел к ней сзади так тихо, что она ничего не услышала.
- Он коснулся вас так? – его голос звучал очень ласково, хотя и совершенно не так, как он разговаривал той ночью, но все же очень чувственно.
- Д-да… - машинально согласилась Гермиона, потому что его прикосновение было неизмеримо лучше малфойского.
Кончиками пальцев, легко, Снейп провел по ее спине, чуть ниже талии. Этот многообещающий контакт пробудил у Гермионы бурю эмоций, ранее ей совершенно незнакомых.
- Вам нравится? – он наклонился к ее уху.
Легкое движение воздуха от его голоса вызвало у Гермионы дрожь по всему телу, и она с трудом подавила стон.
- А-ах… Д-да… - это было восхитительно.
Она внезапно вспомнила, что он обещал ей иногда напоминать о том, что когда-то с ней делал…

Какое-то время она только изгибалась под его прикосновениями, становившимися все настойчивей, наслаждаясь его дыханием, становившимся все жарче на внезапно приобретшей необыкновенную чувствительность коже…
Голос зазвучал вновь, теперь низкий и бархатный, но с тем же странным оттенком:
- Вы были правы относительно меня… - рука его, тем временем продолжала легко поглаживать ее спину, - …я слишком большой собственник… и очень эгоистичен. Это один из моих самых больших недостатков.
- О, нет… - прошептала Гермиона с полуприкрытыми глазами, молясь только о том, чтобы он не останавливался.
- О, да, - настойчиво повторил Снейп. - И я был так зол сегодня отчасти потому, что мне было неприятно видеть, как много внимания вам пришлось уделить Поттеру… - свободную руку он положил Гермионе на плечо, легко и ритмично сжимая его, - …и, разумеется, то, что вы сказали о Драко Малфое… - странный оттенок голоса стал явственнее и в нем прозвучала едва уловимая сталь, которая, впрочем, тотчас же исчезла, - …что его прикосновения вызвали у вас такую реакцию… что он вообще осмелился коснуться вас… - рука двинулась по плечу в направлении шеи, по прежнему легко сжимая и отпуская, - …да, я эгоистичен и хотел бы, что бы вы получали удовольствие только от моих рук…
Гермиона едва не задохнулась, сердце ее готово было выпрыгнуть из груди. До этого момента она не подозревала, что это может его так волновать… и, что она может так его хотеть. И так желать того, чтобы он ее хотел… О, да…

- У меня нет на это никакого права… - сожаление в голосе Снейпа теперь стало более явным. - …Меньше, чем у кого бы то ни было… и все-таки я не могу допустить…
Его рука скользнула по подбородку Гермионы, и большим пальцем он уже ласкал ее полуразделенные губы. Импульсивно, желая продлить прикосновение и желая получить над ним хоть какую-то власть, Гермиона приоткрыла рот и скользнула губами по его пальцу. Снейп вздрогнул, а затем, когда язык ее коснулся его пальца, подался вперед и прижался телом к ее бедру. Внезапное и понятное чувство стыда тут же сменилось у Гермионы необъяснимым восторгом. Он тоже хочет меня. Это не просто манипуляция!…

Гермиона резко повернулась с желанием обнять Снейпа, с желанием продолжить…
- Нет… - хриплый возглас сменил в его устах еще столь недавние бархатные нотки, - …что я делаю!..
И резким и жестким движением он прижал ее к груди.
- Я не должен этого делать. Не сегодня… - хрипло пробормотал он. - …Тем более – не сегодня… Сегодня я и так уже достаточно продемонстрировал вам свой эгоизм…
- Нет, нет, все в порядке… - зашептала Гермиона, обвивая его руками и пряча лицо с предательски заблестевшими глазами у него на груди. - …Это все было… очень хорошо. Мне сегодня нужно было именно это…
- Я рад, что вам понравилось, - по тону Снейпа Гермиона почувствовала, что он усмехается.
- Даже больше… - вырвалось у Гермионы, но ничего более объяснить она уже не могла, потому что ее по-прежнему переполнял восторг от осознания того, что она – не просто обязанность, не просто любимая студентка, что этот огонь в крови при таких прикосновениях она испытывает не одна.

Прошло довольно много времени, прежде чем она успокоилась. Снейп по-прежнему обнимал ее за талию, но теперь рука его была совершенно неподвижна. Гермиона, наконец, расслабилась и услышала его голос:
- Вам лучше?
- Все в порядке, - откинув голову назад, она уперлась руками ему в грудь, чтобы взглянуть в глаза: - А вам?
- Я… переживу, - раскаяние в его глазах мгновенно сменилось холодным и непроницаемым выражением.
Гермиона не знала о чем говорить дальше, сожалея только о том, что не может разгадать - что же таится за этой ледяной маской.
Снейп отпустил Гермиону и отступил к столу:
- Есть ли что-то, что я… еще, - голос его слегка дрогнул, - могу для вас сделать? После того, как настолько несправедливо и грубо обошелся с вами?
Гермиона молча отрицательно качнула головой, а потом ей неожиданно пришло в голову, что будь она слизеринкой, ей следовало бы не упускать подобное предложение. Но она лишь качнула головой еще раз:
- Нет, все-таки не в моих правилах воспользоваться такой внезапной щедростью.

Снейп рассмеялся, поняв ход ее мыслей, и жестом указал на кресло у камина, сам садясь в другое. Гермиона послушно села, хотя мысленно рвалась занять совсем иное место – у него на коленях.
Откинувшись в кресле, он серьезно спросил:
- Так чьей же идеей было устроить это сегодняшнее представление?
- Это была идея Блез, она хотела помочь Гарри, - признала Гермиона, и ей показалось, что, услышав это, он слегка расслабился, - но мы вместе работали над реализацией плана…
- Я так и предполагал, - сухо заметил Снейп, скрестив на груди руки, - а все остальные не возражали?
- Нам пришлось убеждать Гарри, - пожала плечами Гермиона, - а больше ни у кого не было никаких возражений, - мельком она подумала, что обычно интерес Снейпа к Гарри не несет последнему ничего хорошего. - Но что именно вы хотите знать? Для чего вам это? – невинно спросила она, с трудом сдерживая иронию. - Чтобы рассказать Волдеморту, что именно вы заставили меня сделать?

Мгновение Снейп молча смотрел на нее, а затем рассмеялся:
- Ребенок, вы не перестаете меня удивлять!
Что-то в Гермионе возмутилось против этого обращения – как он может думать о ней, как о ребенке после того, как так прикасался к ней, буквально только что? Возможно, таким образом он старается сохранить над собою контроль? Но это не значит, что и она должна вести себя так же…
- Ну что ж… - голос Снейпа прервал смятенные мысли Гермионы. - …Раз уж вы так догадливы, расскажите же мне…
Далее последовал ряд вопросов, на которые Гермиона отвечала, а Снейп сопровождал ее ответы своими комментариями. Она рассказывала ему о разработке плана, о распределении ролей, выборе времени, и могла, словно воочию видеть, как он сплетает ее правду со своей ложью в причудливый, угодный ему гобелен.

Когда Гермиона закончила, Снейп еще долго молчал, глядя в темный камин, барабаня пальцами по подлокотнику кресла, а Гермиона уже в который раз заворожено следила за движениями его руки…
- Спасибо, - голос Снейпа вновь прервал ее фантазии, - этого должно быть вполне достаточно… - он нахмурился, но Гермиона почувствовала, что сейчас его озабоченность скорее самонаправленная. - Хотя я сожалею, что не смог сразу понять, как это может послужить нашим интересам.
- Я полагаю, - с сарказмом сказала Гермиона, - что вы были так уверены в том, что я предала вас, и поэтому вам грозит смерть, что под впечатлением этой нежданной опасности не смогли с привычным хладнокровием оценить ситуацию.
Уголки рта Снейпа тронула усмешка, однако ответ его был неожиданно резок:
- Я впервые столкнулся со смертью, когда был еще моложе вас, и делал это с тех пор неоднократно. Неожиданность здесь совершенно не при чем. Так же, как и угроза смерти, - он внимательно взглянул на нее.

Гермиона постаралась сохранить присутствие духа:
- О, я не говорю, что оправдываю себя, - быстро сказала она, - только вас. И только однажды.
Снейп даже не улыбнулся:
- Хотел бы я позволить себе такую роскошь, - он встал, и выражение его лица чуть смягчилось. - Гермиона, я кое-что храню у себя с… той нашей встречи. Кое-что, принадлежащее вам. И я думаю, пришла пора вам это вернуть.
Озадаченная, Гермиона молча посмотрела на Снейпа.
- Ждите здесь, - Снейп вышел из кабинета в свои личные комнаты.

Довольно скоро он вернулся, держа в руках небольшую круглую шкатулку, покрытую эмалью с золотыми вставками. Гермиона бросила любопытный взгляд на изящный затейливый рисунок.
- Шкатулка принадлежала моей матери, - коротко бросил Снейп, не вдаваясь в подробности. - А это, - он открыл шкатулку и шагнул ближе, - принадлежит вам.
Заглянув во внутрь, Гермиона увидела там прядь волос, без сомнения ее собственных, заключенную в нечто, напоминающее кристалл.

- Они остались на моем плаще после той ночи, - ровно сказал Снейп, - и я счел нужным сохранить их.
- Но… зачем?
- Я предполагал, что ваши познания в области магии более полные, - очень колко ответил Снейп, - и вы сможете понять, как может быть использована такая потенциальная ценность.
- Да, да, я понимаю… Но почему они в кристалле?
- О, кажется, я невнимателен второй раз за сегодняшний вечер.
В его словах не было ни намека на шутку; они оба понимали, что, ожидая вызова к Темному Лорду, он не может позволить себе ни малейшей непредусмотрительности.
- Это понадобилось лишь для того, чтобы никто, кроме меня, не смог бы ими воспользоваться… - Снейп осторожно вынул кристалл из шкатулки и протянул его на ладони Гермионе. - Теперь я хочу их вам вернуть.

Гермиона молча смотрела на кристалл, одолеваемая самыми разнообразными мыслями, в первую очередь, с какой целью он сохранял ее волосы, и почему именно сегодня решил их ей вернуть.
- Оставьте у себя.
- Но, Гермиона…
- Пожалуйста, оставьте у себя… - Гермиона протянула руку и сжала его пальцы вокруг кристалла для большей убедительности. - Я верю вам.
На этот раз замолчал Снейп. Однако, спустя несколько мгновений, он решительно произнес:
- Нет, Гермиона. Теперь уже это может стать слишком опасно… - второй рукой он раскрыл ее ладонь и, переложив кристалл, сжал ей руку в кулак.
И Гермиона вдруг совершенно отчетливо, с ужасом, поняла всю шаткость его будущего.

- А теперь, я полагаю, вам пора в вашу спальню, - голос Снейпа был очень нежным, особенно на фоне всего происходящего, - уже поздно, и вам нужно отдохнуть.
Гермиона неохотно встала, совершенно не желая сейчас оставлять Снейпа одного.
- Вы сказали… что Волдеморт вас вызовет… - дрожа начала она. Снейп в ответ лишь молча кивнул. - …Может быть… вы бы хотели… чтобы я пока побыла с вами?
Снейп театрально поднял бровь, затем усмехнулся:
- Нет, я прекрасно справлюсь сам.

В полном молчании они подошли к двери, потом Снейп неожиданно произнес:
- Вы не должны обо мне беспокоиться… Я не могу себе этого позволить, ребенок, - он легко погладил Гермиону по щеке, - это слишком опасно. Даже в иных обстоятельствах. Не стоит так зависеть от моих… эмоциональных недостатков…
- Я не возражаю против них… - вскинула голову Гермиона, сожалея сейчас лишь о том, что у нее нет могущества стреги. - Это делает вас... человечнее… - она взялась за дверную ручку. - …И мне это очень нравится.
Они молча смотрели в глаза друг другу, пока остатки смелости Гермионы не развеялись окончательно, и она выскользнула наружу.

* * * * *

Снейп закрыл дверь за Гермионой в смятении.
О, Мерлин, что же он сделал с этой девочкой! Так жестоко ранить ее и к тому же связать ее с собой тайным обязательством. Чудо, что она не сломалась. Можно сколько угодно называть происходящее между ними только лишь обучением, лишь помощью ей, но нужно признать, что сегодня он совершенно потерял над собой контроль. Сначала быть так ослепленным собственными эмоциями, чтобы не только забыть о ее нуждах, но и потерять способность анализировать ситуацию и скрытые в этой ситуации возможности. А после…

Кровь вновь ударила ему в голову при воспоминании о том, как сегодня она наслаждалась его прикосновениями, о том, как была готова на большее…
И это было самым страшным, потому что, несмотря на то, что он сказал Малфою, он всегда отдавал себе отчет, что не имеет на эту девочку никакого права.

И, великий Мерлин, как же жаль, что он этого права не имеет!

Да, то, что он сказал Гермионе о своей эгоистичности, о собственнических инстинктах, было истинной правдой, к чему скрывать. Но он и предположить не мог, каким же всепоглощающим может оказаться это чувство. Когда Гермиона рассказала о том, что мальчишка Малфой вызвал у нее какие-то эмоции, он почувствовал такую обжигающую ярость, которую раньше у него вызывали только Блек и Поттер.
Почему же это тебя так удивляет? – сардонически усмехнулся он. - В конце концов, что еще более ценное осталось в твоей жизни?

Это было объяснением его сегодняшней глупой слабости. Гермиона действительно представляла для него огромную ценность. И тем более отвратительным было то, как мерзко он сегодня с ней обошелся.

Да, сегодня он действительно допустил слабость – от страха за свою жизнь – чувства, которого не испытывал уже очень давно, от мысли, что она могла предать его и, больше всего, от мысли, что она сама могла оказаться в опасности. То, что он сделал с нею после – было продиктовано отчасти хладнокровным желанием вернуть себе душевный комфорт. Сделать это с нею, зная, что он сможет остановиться в любой момент, зная, как заставить ее захотеть себя, зная, что она не откажется… И забыть о том, что она могла бы чувствовать впоследствии… Это все было более чем жестоко.
Держать себя в руках – было его целью, более того, его обязанностью по отношению к ней, и сегодня вечером он этой обязанностью пренебрег.

И можно только надеяться на то, что сегодняшнее испытание не слишком повредит ей.
Тем более, что сейчас он был совершенно не уверен, что у него еще останется время все исправить.
Забавно – раньше его совсем не волновало будет ли он жить или умрет. Но теперь был кто-то, кто в нем нуждался. Именно в нем, и никто заменить его здесь не мог.
Ты поэтому так поступил, Северус? Чтобы в этом убедиться?
Как можно было пасть так низко?

Но, довольно. Сейчас, когда Тайный Знак мог в любой момент начать жечь его кожу, не время предаваться подобным рассуждениям. Ему скоро понадобится слишком много сил – и раз он не мог есть, то должен хотя бы уснуть. Ради Гермионы.

* * * * *

На следующий день Волдеморт вызвал его.
Гермиона пришла в кабинет Снейпа сразу после ужина и нашла его одетым в печально знакомый ей длинный черный плащ.
Молча, они смотрели друг на друга – никакой необходимости в словах не было.
Затем она, подавляя инстинктивное отвращение при виде одежды Упивающегося Смертью, обняла Снейпа, дрожа от прикосновения к гладкой скользкой ткани, напоминающей змеиную кожу.

- Не нужно этого делать, Гермиона, - резко сказал Снейп, отступив назад, от чего она задрожала еще больше. - Мне жаль, но я не могу сейчас себе это позволить, - это было сказано чуть мягче, но все равно сурово. - Не теперь. Не тогда, когда я через несколько минут встречусь с…
- Не называйте его имени!
Снейп хотел было отчитать ее за малодушие, но Гермиона взмолилась:
- Пожалуйста, вы же теряли контроль над собой, позвольте же это и мне!
- Вы правы, - глаза Снейпа на мгновение потеплели, - возможно, так вам будет легче.

- Я могу подождать вас здесь? – вопрос вырвался у Гермионы прежде, чем она успела подумать.
- Вряд ли это будет правильно, - не удержался от улыбки Снейп. - Эти… дела… могут продолжаться всю ночь… или дольше… - видимо на ее лице проступило что-то очень ужасное, потому что Снейп шагнул вперед и рукой, затянутой в перчатку, коснулся ее лица. - Но я пошлю за вами, когда вернусь. Тем более что Волдеморт и его шпионы здесь - будут этого ждать.
Снейп не стал вдаваться в подробности, и у Гермионы невольно промелькнула пронзительная мысль о том, чего именно будут еще ждать от нее.

- Вас это устраивает? – наигранно весело произнес он.
- Должно устроить, не так ли? – серьезно ответила Гермиона, - и я не стану говорить вам, что буду о вас беспокоиться.
- Спасибо, - небольшой изгиб его губ дал Гермионе понять, что он все понял. - А теперь, идите, пожалуйста, в библиотеку и продолжайте и дальше шалить с моей кузиной.
Гермиона выдавила из себя улыбку, которую, как она понимала, он хотел увидеть на ее лице, и вышла.

ГЛАВА 17: Черный Король

Из Хогвартса аппарировать было нельзя; сегодня это обстоятельство очень устраивало Снейпа. Это давало ему удачное оправдание перед Темным Лордом за опоздание.
Снейп взял один из школьных экипажей, чтобы добраться до Хогсмида, сопротивляясь назойливому deja vue, которое порождало ассоциации с той ночью, когда он пользовался экипажем для поездки в замок Малфоя. Постукивая пальцами по подлокотнику кресла в карете, он ощутил, как от запястья вновь распространяется знакомая волна жжения. Одна из многочисленных уловок Волдеморта, дополнительное напоминание Упивающемуся Смертью, имеющему неосторожность задерживаться.

Несмотря на боль, мысли его все время возвращались к Гермионе. Это, разумеется, было безумием, особенно сейчас, когда от встречи с Темным Лордом его отделяло уже только несколько минут. К тому же он балансировал на лезвии ножа – его утешало только сознание того, что живой он будет полезнее Волдеморту, чем мертвый. Намного полезнее, потому что он был рядом с Дамблдором.
И с Гермионой... Мысль поразила его своей неуместностью, но он никак не мог забыть ту готовность, с которой она отдавалась его ласкам...
Стоп. Ты не должен думать о ней, а уж тем более, о том, как она к тебе привязана. Если не можешь думать о ней вообще, думай хотя бы о том, что было до той ночи.
Эта мысленная уловка позволила Снейпу проделать остаток пути до Хогсмида в относительном душевном спокойствии.

Он остановил экипаж, не доезжая до деревни, - у него не было никакого желания встретиться с каким-нибудь не в меру любопытным сельским жителем, который, без сомнения, будет смертельно испуган при виде Упивающегося Смертью.

Одним из свойств Тайного Знака было то, что с его помощью осуществлялась направленная аппарация. Как только Тайный Знак по велению Волдеморта начинал темнеть, любая аппарация неизбежно приводила Упивающегося Смертью на встречу с Темным Лордом – до тех пор, пока Знак вновь не исчезал.
Снейп почувствовал нечто вроде жалости по отношению к Игорю Каркарову – тот был вынужден скрываться, используя только маггловские средства передвижения.
На какое-то мгновение эта жалость сменилась завистью – если бы он тогда поступил так же, как Каркаров, ничего из того, что случилось с Гермионой, не произошло бы.
Довольно! Сегодняшний вечер – самое неподходящее время для подобных мыслей.

Снейп вышел из экипажа и дизаппарировал.

* * * * *

Он снова оказался в доме, принадлежащем Малфою – на этот раз в его английском поместье. Это обстоятельство вызвало у него невольный вздох облегчения – если бы Темный Лорд задумал что-то ужасное, он наверняка использовал бы для сборища замок Малфоя, а не этот небольшой дом… Если, конечно, это не было уловкой, для того, чтобы сбить его толку.
В комнате, куда он аппарировал, было темно, однако когда глаза привыкли к темноте, в дальнем углу он заметил слабую полоску света, видимо пробивающуюся из-под двери.
Пожалуй, специального приглашения ждать не стоит.

Снейп направился к двери, невольно опасаясь, что она окажется заперта, и это будет означать, что он просто-напросто оказался в ловушке. Однако дверь открылась, и его взору предстали трое Упивающихся Смертью, стоящих к нему спиной. Снейп сразу узнал их: Люциус Малфой, Патрисия Паркинсон и Джеремия Эйвери.
Может быть, все не так уж плохо, - если кроме них здесь больше никого нет?

Однако Упивающиеся Смертью расступились, и тут же все надежды Снейпа растаяли.
В середине комнаты стояло небольшое, напоминающее трон, кресло. В котором восседал Волдеморт.
На протяжении всего времени, пока Снейп служил Темному Лорду, или притворялся, что это делает, у него всегда вызывали отвращение эти красные глаза и змеиные повадки. Даже имей он желание получить бессмертие, хотя, к счастью, Снейп к этому вовсе не стремился, и тогда бы он не стал добиваться этого такой ценой. Но, были люди, которые могли без отвращения смотреть на Волдеморта. Более того, смотреть на него с обожанием. И эти трое, стоящие сейчас перед ним, относились к их числу.
По лицу Волдеморта было невозможно определить в каком он настроении.
Снейп поприветствовал присутствующих своей обычной презрительной усмешкой. Явились, чтобы посмотреть на мою кончину, не так ли?
К его удивлению, Патрисия Паркинсон покраснела, встретившись с ним взглядом, и опустила глаза.

Молчание прервал надменный голос Волдеморта:
- Приблизься, мой слуга.
Снейп был отлично знаком с ритуалом. Он ступил ближе и преклонил колени перед Темным Лордом. Вновь наступила тишина; нарушить ее мог только сам Волдеморт.
- Встань.
Снейп лишь поднял голову, не поднимаясь с колен.
- Встань на ноги.
Поднявшись, Снейп отступил назад, встав между Паркинсон и Малфоем.
- Люциус рассказал мне одну занимательную историю, - свистящим голосом произнес Темный Лорд, - вернее, несколько занимательных историй… - он взглянул на Снейпа. - Он сказал мне, что ты взялся за свои старые дела, Северус… Что ты обработал маггловскую девочку, чтобы заставить ее шпионить за Поттером… Очень интересный ход для того, кто и так служит двум господам одновременно, – создать и себе собственного шпиона…
Снейп хранил молчание, рассудив, что в данном случае, чтобы он ни сказал, может быть использовано против него. И что тогда случится с Гермионой?

Однако пока Волдеморт не выглядел раздраженным.
- Весьма изобретательное использование твоих талантов… Элен Уилкес была бы довольна… Это ведь она когда-то преподавала тебе эти навыки, не так ли?
Снейп кивнул и остался со склоненной головой, чтобы скрыть внезапный прилив крови к лицу:
- Да, мой повелитель.
- Превосходный план, да… А еще Люциус вместе с Патрисией рассказали мне и другую историю… Про спектакль, показанный твоей маленькой шпионкой и Поттером… Как Поттер всей школе демонстрировал мое возвращение… И как все потом его приветствовали… Даже… - он посмотрел на Люциуса, - …даже дети некоторых моих преданных слуг…
Снейп с удовлетворением отметил, как побледнели Паркинсон и Малфой. Маленькое удовлетворение, но все же хоть такое.
- Они рассказали мне, что твоя маггловская игрушка, кажется смогла сделать так, что никто из Упивающихся Смертью в этом спектакле не фигурировал… В том числе и о тебе тоже не было упоминания… - Темный Лорд замолчал, ожидая ответа.

- Да, мой повелитель, - Снейп почувствовал приближение опасности. - Это показалось мне удачным способом свести Поттера поближе с этой девочкой и, кроме того, отвлекающим маневром…
- Отвлекающим маневром, который произвел такой неудачный побочный эффект, как объединение школы? Хотя, конечно, он проинформировал детей, а значит и их родителей, что я действительно вернулся, - голос Волдеморта был по-прежнему спокойным, но от этого не менее угрожающим. - Отвлекающим маневром, который, однако, вызвал прилив любви к этому дураку и магглофилу Дамблдору…
- Это только в первое время, мой повелитель, - Снейп старался говорить очень почтительно, так, как и подобает вести себя примерному Упивающемуся Смертью, столкнувшись с неудовольствием Темного Лорда. - Они всего лишь дети и скоро вновь вернутся в привычное для