Эстетика немецкого просвещения
Лейбниц, как известно, классифицировал познание на темное (подсознательное, неосознанное) и ясное. Последнее бывает либо смутным, либо отчетливым.
К смутному он относит и художественное познание. Говоря о воздействии музыки, Лейбниц пишет, что "сами удовольствия чувств сводятся к удовольствиям интеллектуальным, но смутно познаваемым" [4]. В теории познаний Лейбница мы впервые видим указание на различие между эстетикой и логикой [7].
Высший вид познания - интуитивное, причем у рационалиста Лейбница интуиция хотя и обособляется от символического, дискурсивного мышления и представляет собой непосредственное познание, тем не менее, оно принадлежит к роду интеллектуального, логического познания, - это - интеллектуальное созерцание.
Идеи Лейбница оказали большое влияние на эстетику Баумгартена, Канта и других немецких философов. "Гений Лейбница внес диалектическое начало в теоретическую мысль Германии. Его собственное учение оказалось той почкой, из которой выросло мощное древо немецкой классической философии" [18] .
Теория познания Лейбница оказала непосредственное влияние на Г. Баумгартена, которого принято считать "крестным отцом" эстетики как науки. Мера оригинальности Баумгартена достаточно полно раскрыта В.Ф. Асмусом в его книге "Немецкая эстетика ХVIII в.". В частности там говорится о Баумгартене: "Он объединил и обобщил в учении о предмете эстетики ряд воззрений, которые до него оставались разобщенными между собой и частными. Он связал в одно целое элементы, взятые из различных дисциплин - из теории познания, из лингвистики, из поэтики, из риторики - и сделал их объединение предметом новой науки" [1].
То, что В.Ф. Асмус называет элементами, взятыми из лингвистики, и было учение о знаках. Анализ развития эстетической мысли до Баумгартена показывает, что семантические проблемы оказались в поле внимания уже в работах античных авторов, а позже через поэтику средневековой "схоластики" и Возрождения вошли и в эстетические учения ХVII-ХVIII вв. В трудах самого Баумгартена имеются ссылки (помимо Лейбница) на Брейтингера, Дюбо и Вико.
Вико "совершил подвиг, приравняв в 1721 г. роль поэтического творчества к роли, которую играют логические науки, и отождествив поэзию с мифологией и примитивным языком. Однако в энтузиазме по поводу своего открытия Вико ушел не далее афористических определений этих различий и сходств" [4].
Заслуга Баумгартена и его оригинальность в интересующем нас аспекте состоит в том, что он связал результаты семантических исследований и философские принципы своих предшественников в теоретическую систему. В трудах "отца" эстетики впервые семантический аспект был теоретически обоснован как необходимая составная часть предмета эстетики как науки.
В соответствии с той интерпретацией баумгартеновского определения эстетики как науки, которая дана в работах Петерса и Нивелля [5] и с которой солидаризируется В.Ф. Асмус, эстетика есть наука о совершенном чувственном познании. Такое "совершенство" чувственного познания как такового, - утверждает Баумгартен, - есть "красота" [6]. Она и является собственным, специфическим предметом эстетики. Само совершенство или красота понимаются при этом как "взаимное согласие", гармония трех элементов: содержания, порядка и выражения. В баумгартеновской "Эстетике" "содержание" раскрывается как "мысли", "порядок" - как "расположение", "выражение" - как "обозначение" (significatio).
Для исследования указанных трех элементов эстетика как теоретическая наука делится у Баумгартена на эвристику, методологию и семиотику [11]. Последнюю он определяет как учащую, дающую указания "о знаках прекрасно мыслимых и прекрасно располагаемых предметов" [12].
К сожалению, Баумгартен не успел написать тот раздел своей эстетики, которую он назвал "семиотикой".
Предмет семиотики - знаки, применяемые художником в произведении и, в частности, слова поэмы, которые выступают как носители значения и как артикулированные звуки. Посредством этих своих двух аспектов слова содействуют красоте поэмы [11]. Наиболее поэтичны несобственные значения, фигуральные и образные выражения (метафора, синекдоха, аллегория и т.д.). Звуки, производимые словами, вызывают приятные или неприятные ощущения, "чувственные идеи": судит о них "суждение чувств".
Итак, Баумгартен первый в истории эстетики выделил семиотический аспект исследования, теоретически обосновав его необходимую связь с красотой как специфическим предметом эстетической науки.
Одним из самых глубоких и значительных представителей эстетической мысли не только немецкого, но и всего европейского Просвещения является Г. Лессинг.
Третьим важнейшим принципом эстетики Лессинга, тесно связанным с двумя первыми (подражанием и целью), является принцип абстракции и обобщения. Есть такие люди среди эстетиков, говорит Лессинг, которые объявляют себя "поклонниками природы только такой, как она есть". Но в природе, замечает Лессинг, "все тесно связано одно с другим, все перекрещивается, чередуется, преобразуется одно в другое". Поэтому, чтобы познавать природу и наслаждаться ею, необходимо обладать "способностью абстрагировать и направлять свое внимание по собственному усмотрению "Без этой способности "жизнь была бы немыслима", "из-за бесконечного разнообразия ощущений мы бы ничего не ощущали. Мы непрестанно были бы жертвою минутных впечатлений..."
Назначение искусства - избавить нас в царстве прекрасного от абстрагирования, облегчить нам сосредоточение нашего внимания. Все то, что мы в области природы абстрагируем или желаем абстрагировать в нашем уме от предмета или от группы разных предметов, в отношении времени или пространства, искусство действительно абстрагирует; оно представляет нам предмет или сочетание предметов в такой ясности и связанности, какие только допускают возможность ощущения, которое и должно быть ими вызвано" [6]. В результате абстрагирования в искусстве возникают обобщения, которые Лессинг признал "свойством всякого искусства" [7].