Культурология – наука о всеобщей системе ценности.
С другой стороны эстетические чувства изучаются психологией. Через психологию выходит на физиологию (наука о системе физической жизнедеятельности людей) и социология (наука об их общественной жизни) но особенно тесно эстетика связана с искусствоведением , музыковедением, театроведением и др.
Ценность любой науки определяется ее практическим значением. Возникает вопрос какой практический выход имеет наука эстетика и каким реальным нуждам общества она служит впервые ответ на эти вопросы был дан Платоном, Аристотелем.
Несмотря на их разногласие в области эстетики оба они видели главную цель размышлений о природе красоты и сущности искусства чтобы использовать эти знания для наиболее эффективной организации эстетического воспитания человека.
Эстетика также как и этика относится к философии. Взаимосвязь эстетики и философии состоит в том, что теоретические принципы и научный метод эстетики зависят от мировоззрений, позиций, методологии, философской концепции конкретного философа или определенного философского направления.
Эстетика, несомненно, философская наука, и на протяжении своей истории шла в русле философии (а та, в свою очередь, в русле общей культуры человечества).
Как философская наука эстетика опирается на большинство философских категорий.
Ни эстетика, ни другие науки, имеющие дело с эстетически-художественным, не могут исследовать свой материал и добиться желаемых результатов без четкой философской постановки вопроса, о соотношении человека и и мира, бытия и сознания, общества и природы, человека и общества, искусства и действительности, художника и общества, потребностей и деятельности, рационально-нормативного и эмоционально-личного.
Эстетика как наука в ее современном состоянии является как бы связующим звеном между философией с ее онтологическим, гносеологическим, аксиологических и праксеологичний аспектами, и науками, имеющих непосредственное или в косвенное отношение с эстетически-художественной деятельностью: теорией искусства, литературоведением, музыковедением, театроведение, киноведения, художественной критикой, историей искусства, а также с пс ихологиею, культурологией, социологией, педагогикой, семиотикой, кибернетикой и т.д., которые имеют свой набор категорий и свои методологии.
Имея общий объект - эстетически-художественное, эстетика и конкретные науки, хотя и пересекаются, но не поглощают друг друга, имеют разные задачи, исследуют каждый свой аспект, сторону, взаимодействуют и взаимообогащаются.
Проявляя глубинные связи и закономерности эстетического и художественной деятельности, предоставляя конкретным наукам мировоззренческие и методологические ориентиры, эстетика не загоняет их в узкие рамки своей теории и категорий: обогатившись их теоретическим материалом, она получает от них новый импульс для своего развития и обогащения, не подменяя их и не злоупотребляя эмпирическим мате риала и фактами И наоборот, конкретные науки, в частности теория искусства, не имеют права брать на себя функции эстетики как философской наукки.
Эстетика применяет все основные философские подходы: онтологический, гносеологический, социологический, исторический, психологический, функциональный и все же наиболее родным для нее есть аксиологический подход, в свете которого она и решает свои основные проблем.
17. Сократ про «Иронию».
Сократ (др.-греч. Σωκράτης, ок. 469 г. до н. э., Афины — 399 г. до н. э., там же) — древнегреческий философ, учение которого знаменует поворот в философии — от рассмотрения природы и мира к рассмотрению человека. Его деятельность — поворотный момент античной философии. Своим методом анализа понятий (майевтика, диалектика) и отождествлением положительных качеств человека с его знаниями он направил внимание философов на важное значение человеческой личности. Сократа называют первым философом в собственном смысле этого слова. В лице Сократа философствующее мышление впервые обращается к себе самому, исследуя собственные принципы и приёмы.
Свои приёмы исследования Сократ сравнивал с «искусством повивальной бабки» (майевтика); его метод вопросов, предполагающих критическое отношение к догматическим утверждениям, получил название «сократовской иронии». Свои мысли Сократ не записывал, полагая, что это ослабляет память. А своих учеников приводил к истинному суждению через диалог, где задавал общий вопрос, получив ответ, задавал следующий уточняющий вопрос и так далее до окончательного ответа.
Сократ учил, что прекрасное то, что разумно, что имеет смысл. То, что красота может быть фактом сознания, нисколько не противоречит тому, чтобы она была в то же время и фактом вещественного мира. Прекрасное само по себе отличается от отдельных прекрасных предметов, которых очень много и которые бесконечно разнообразны, а тем не менее им присуще одно и то же прекрасное. Красота не просто отлична от прекрасных вещей, но она есть их “принцип“, их “основное положение“, их индуктивно определяемый “смысл“, их смысловая “общность“.
Новое эстетическое учение, впервые встречающееся у Сократа, — это учение о том, что красота и благо есть целесообразность. Прекрасное целесообразно. Но и безобразное тоже может быть целесообразным. Следовательно, красота не есть просто благо, если под благом понимать пользу.
Ирония — отличительная черта диалектического методаСократа, его способа ведения диалога и поиска общих определений. Об этом свидетельствуют диалоги Платона, среди которых нет почти ни одного, где бы Сократ, ведя беседу, не иронизировал, не выражал своей тонкой насмешки. В результате этого диалоги Платона, изображающие философские дискуссии Сократа, полны забавных сцен и ситуаций. Платоновский Сократ то и дело принижает себя и превозносит других, делая вид, что ничего не смыслит в предмете обсуждения, и просит своего собеседника ("мудрость" которого несомненна!) вразумить его, Сократа, наставить на путь истины.
Таким образом, ирония Сократа — это скрытая насмешка над самоуверенностью тех, кто мнит себя «многознающим». Прикидываясь простаком и задавая вопросы, Сократ лишал самонадеянности "много знающего" собеседника, обнаруживая противоречия в его суждениях, несоответствие между исходными посылками и конечными выводами.
Ирония Сократа была направлена также против духа псевдосерьезности, против слепого преклонения перед традицией и разного рода ложными авторитетами, почитание которых не обосновано убедительными доказательствами. Это не означало отказа от значительного и серьезного, но, напротив, являлось призывом к подлинно значительному и серьезному, к постоянному «испытанию» серьезного, призывом к правдивости, искренности. Ирония Сократа — нечто большее, чем обычная ирония: ее цель — не только в том, чтобы разоблачить и уничтожить, но и в том, чтобы помочь человеку стать свободным, открытым для истины и для приведения в движение своих духовных сил. Сократовская ирония проистекает из любви к мудрости и обращена на возбуждение этой любви.
Сократовская ирония вообще «амбивалентна», двуедина: с одной стороны, она связана с его «скептицизмом», с тезисом о знании им своего незнания, с другой — с его майевтикой, основанной на уверенности, что человек скрыто обладает правильным знанием (знанием "всеобщего"), и задача заключается в том, чтобы с помощью искусных вопросов и ответов извлечь из него это знание. Сократ, иронизируя, утверждает- возбуждает в собеседнике потребность в самопознании и самосовершенствовании. Таким образом, отрицание, сопровождающее иронию Сократа, не будучи самоцелью, не является позицией нигилизма (выражением "абсолютной отрицательности", по словам Кьеркегора). Это и понятно: позиция абсолютной иронии и абсолютного скептицизма шла бы вразрез со всем мировоззрением Сократа и его жизненной установкой — найти в человеке устойчивое ядро, что-то постоянное, единое и гармоническое.
Этим устойчивым ядром Сократ считал внутренний мир человека, его разум, с помощью которого познается добро и зло и делается выбор добра; его благоразумие (sophrosyne), обеспечивающее единство сознания и действия, гармонию знания и поведения.
18. Средневековая эстетика о видах искусства.
Средневековая эстетика — термин, употребляемый в двух смыслах, — широком и узком. В широком смысле слова средневековая эстетика представляет собой эстетику всех средневековых регионов, включая эстетику Западной Европы, византийскую эстетику, древнерусскую эстетику и прочие. В узком смысле, средневековая эстетика — это эстетика Западной Европы V — XIV веков. В последней выделяется два главных хронологических периода — раннесредневековый (V — X века) и позднесредневековый (XI — XIV века), а также два основных направления — философско-богословское и искусствоведческое. Для первого периода средневековой эстетики характерна охранительная позиция по отношению к античному наследию. В позднесредневековый период появляются специальные эстетические трактаты в составе больших философско-религиозных сводов (так называемых “сумм“), повышается теоретический интерес к эстетическим проблемам, что особенно характерно для мыслителей XII — XIII веков.
Большой хронологический период Средневековья на Западе соотносится с общественно-экономической формацией феодализма. Иерархическая структура общества получает отражение в средневековом мировоззрении в виде представления о так называемой небесной иерархии, которая находит свое завершение в Боге. В свою очередь, природа оказывается видимым проявлением сверхчувственного начала (Бога). Представления об иерархичности носят символический характер. Отдельные видимые, чувственные явления воспринимаются лишь как символы “невидимого, невыразимого Бога“. Мир мыслился как система, иерархия символов.
У истоков Средневековой эстетики стоит Блаженный Августин (354-430) — крупнейший представитель западной патристики, завершивший античную эстетику и заложивший фундамент С. э. На основе идей неоплатонизма и раннего христианства у него сложилась достаточно целостная эстетическая система. Вершиной ее является триединство абсолютной истины, добра и красоты — Бог. Весь универсум (материальный и духовный) — его произведение, созданное по законам красоты. Поэтому все в мире носит на себе ее следы. Красота иерархична (возрастает от материального мира через духовную сферу к Богу) и является одним из главных показателей бытия вещи. В обществе, представлявшемся Августину сложным конфликтным переплетением «двух градов», восхождение по ступеням красоты — один из путей духовного совершенствования, ведущего к достижению вечной «блаженной жизни». «Блаженство», по Августину, — состояние неописуемой радости, беспредельного ликования духа, абсолютно бескорыстное наслаждение — цель человеческого бытия. Универсум (и социум), по Августину, основывается на глобальной упорядоченности всех явлений, позитивных и негативных. Гармония мира строится на принципах «оппозиции» или «контроппозиции».
Основные структурные закономерности универсума практически — эстетические принципы: целостность, единство, ритм (или число), равенство, подобие, соответствие, соразмерность, симметрия, гармония. На их основе строятся и все искусства, главным содержанием которых выступает красота. Чем выше иерархическая ступень красоты, выражаемой в произведении, и чем адекватнее характер выражения, тем ценнее произведение искусства. Отсюда музыка и искусство слова занимают в его системе высшие ступени. Августин особо выделяет две функции искусства — прямое эмоционально-эстетическое воздействие (например, юбиляция в музыке) и знаково-символическую. Августин детально разработал теорию знака и значения, открывая тем самым первую страницу семиотической эстетики, и много внимания уделяет проблеме восприятия красоты и искусства, завершающегося суждением на основе чувства удовольствия/неудовольствия (предвосхищая тем самым одно из сущностных положений эстетики Канта), — это две наиболее оригинальные концепции в его эстетической системе.
Боэций включил в С. э. античную теорию музыки, Кассиодор — классификацию искусств(теоретические, практические и созидательные), Исидор много занимался терминологическими вопросами.
Главное место в эстетических представлениях этого времени занимает божественная красота, воплощающаяся в «зримых образах» — в единстве, целостности, порядке, форме. Видимая красота осмысливается как символ невидимой.
Особое внимание уделяется религиозному содержанию изобразительных искусств, по-новому осмысливается аллегоризм. Художник понимается как посредник между Логосом и людьми. Искусство слова ценится выше живописи; утверждаются три основные функции изобразительных искусств: 1) «книга для неграмотных»; 2) увековечивание исторических событий; 3) украшение интерьеров храмов.
Гуго Сен-Викторский (1096 -1141) и его последователи, опираясь на эстетику Августина, много внимания уделяют видимой красоте и искусству. Гуго классифицирует искусства на 7 свободных и 7 «механических». В число последних он вводит и «театрику» — искусство развлечений. Искусства, по его мнению, изобретены для удовлетворения тех многообразных потребностей человека, которые не может удовлетворить природа. Среди них есть и потребность в особом наслаждении; его удовлетворению и служит «театрика».
Некоторый итог схоластических эстетических представлений мы находим в эстетике Фомы Аквинского (1125-1274).Всвоем понимании прекрасного и искусства он суммировал многие взгляды неоплатоников, Августина, Псевдо-Дионисия Ареопагита и представителей ранней схоластики, в результате чего получилась достаточно целостная эстетическая система на основе аристотелевской философской методологии.
Вещь является прекрасной лишь тогда, когда в ее внешнем виде предельно выражается ее природа, ее сущность, или ее «форма» (Аквинат употребляет этот термин в его аристотелевском значении идеи вещи). Фома определял прекрасное через совокупность его объективных и субъективных характеристик. Под пропорцией он имел в виду не только определенное количественное соотношение, но и качественные отношения — духовного и материального, внутреннего и внешнего, идеи и формы, ее выражающей. Под «ясностью» понималось и видимое сияние, блеск (цвета, например) вещи, и «сияние» внутреннее, духовное; «цельность» означала отсутствие изъянов, любого несовершенства. Субъективные аспекты прекрасного Фома усматривал в соотнесенности его с познавательной способностью, которая реализуется в акте созерцания вещи, сопровождающемся духовным наслаждением.
Прекрасное, по Фоме, отличается от благого (доброго) тем, что оно — объект наслаждения, а благое — цель и смысл человеческой жизни. Под искусством (ars) Фома вслед за античной эстетикой понимал всякую искусную деятельность и ее результат. Искусство подражает природе, по его мнению, в том смысле, что оно, как и природа, имеет своей целью определенный конечный результат; оно не создает принципиально новых форм, но лишь воспроизводит или преобразует уже имеющиеся.«Создает же или воспроизводит не для чего иного, как для прекрасного», т. е. искусства связаны с прекрасным; их произведения служат для пользы и удовольствия, как, например, искусства слова, живописи и ваяния, которые Фома Аквинат называл «воспроизводящими». Такие же искусства как театр, инструментальная музыка, отчасти поэзия служат лишь для удовольствия. Фома, в отличие от раннехристианских мыслителей, признает их право на существование, если они органично включаются в общую «гармонию жизни.» Начало искусства — в художнике, в его замысле, который затем реализуется в материи. В искусстве значим лишь конечный результат— произведение искусства, а не поступки (нравственный облик, в частности) создающего его мастера. Фома подчеркивает идеализаторскую функцию искусства — «образ называется прекрасным, если он представляет совершенной вещь, которая в действительности безобразна». Он пытался отличать искусство от науки и морали. Наука только познает вещи, а искусство их еще и созидает; мораль дает цель и направление всей жизни человека, а искусство имеет каждый раз конкретную цель для каждого произведения.
19. Религиозное и эстетическое в христианской традиции.
Церковь всегда учитывала естественную тягу человека к прекрасному и использовала ее в своих целях. Прибегая к чувству прекрасного, церковь понимала его влияние на сознание громадного большинства верующих. Это влияние существует на обыденном уровне в виде отдельных идей, образов, картин, а не в виде какой-либо оформленной системы догматов и религиозных представлений. Такой конкретно-чувственный характер сознания порождает необходимость в том, чтобы объект религиозной веры был представлен в наглядной форме. Эта наглядная форма объекта должна быть эстетически привлекательной, как и вся система религиозного культового действия, чтобы возникло эмоционально-чувственное отношение верующих к нему, оно в свою очередь будет способствовать формированию религиозных чувств, а значит, и религиозного сознания. Поэтому церковь неизбежно обращается к эстетизированным формам религиозного действия, проводит его в эстетической среде и в определенном художественном интерьере.
Одним из критериев выбора человека в пользу религии является внешняя красота и возникающее при соприкосновении с религиозным действием чувство прекрасного. Не случайно, по преданию, при выборе веры князем Киевским Владимиром эстетическая аргументация христианского обряда была наиболее убедительной."Бог с человеком "пребывает" там, где есть красота, наличие которой и свидетельствует об этом "пребывании". Красота есть доказательство".
При восприятии красоты окружающей действительности - красоты ли религиозного обряда, или различных видов искусства - человек испытывает затруднения при выражении своих переживаний в рациональных, логических понятиях, в общедоступных, общезначимых словах.
Именно это чувственное восприятие и познание дает нам возможность увидеть "красоту" или "прекрасное", т.к. на этом уровне осознания они воспринимаются как целостный образ, слитый в единое целое, не разорванный процессом анализа на отдельно взятые стороны. Прекрасное - это то, что "чарует", "внутренне пленяет" нас, что получает от нас признание в силу внутренней убедительности и осмысленности.
Любовь к религиозной красоте неизменно проходит через всю историю религиозного сознания многих народов. Так, у православных народов церковная архитектура, иконопись, древнерусское шитье, освещение лампадами и свечами - все это слито в единый комплекс красоты и служит, по мнению адептов православия, единой цели - служению Богу в красоте.
Через такую красоту люди могут понять, вернее, сначала воспринять и принять православие, так как задача самого православия состоит не в том, чтобы доказывать свое право на существование по законам логики и рационального мышления, а чтобы дать людям возможность эмоционально прочувствовать себя. Поэтому конкретные эмоционально-чувственные формы красоты церковь использует для принятия человеком православия.
Создавая наглядные формы объекта религиозной веры, каждая мировая религия ввела целую систему искусствв свою структуру на уровне представлений, на уровне эмоций и на уровне действий. В системе искусств той или иной религии есть ведущее искусство, определяющее принципы функционирования данной системы и ее реальную жизнь.
В православии одной из таких наглядных форм является икона. Церковь использует и эстетическую и культовую значимость иконы, хотя эстетическое значение иконы ей необходимо не как самоцель, а лишь как средство, приводящее к религии и способствующее восприятию и осознанию христианской религиозной догматики.
Церковь обращается к эстетическим чувственно-эмоциональным формам в своей деятельности и потому, что с помощью художественных эмоций она может передать все то, что является общим для сходных переживаний многих людей. С помощью эстетически-выразительных форм церковь может оказывать существенное влияние на чувственную сторону осознания человеком объективной реальности, формируя те чувства и эмоции (настроения, переживания), которые способствуют формированию религиозного сознания.