С5. Тема «страшного мира» в поэзии А. А. Блока

А. А. Блок со всей присущей его поэтическому сознанию впечатлительностью переживал все изменения в общественно-политической жизни страны. Февральская революция дала поэту свежие силы, надежды на новое, светлое будущее России, что нашло отражение в стихах того периода. Но наступившая вслед за этим полоса реакции, по словам Блока, «закрыла от нас лицо жизни, проснувшейся было на долгие, быть может, годы».

Поэт в своем творчестве уже отошел от поиска Мировой Души — идеала, присутствующего почти в каждом стихотворении Блока-символиста, но упования на обретение нового смысла жизни не оправдались. Окружающая действительность пугает поэта пошлостью буржуазного быта, но он не может найти ей достойное противопоставление, мучаясь от неразрешимых противоречий. Именно в этот период он создает цикл стихотворений, получивший название «Страшный мир». Лирический герой этого цикла бредет во тьме, уже не испытывая никаких желаний. Он пережил все: и «иго страсти безотрадной», и «мрачные, порочные услады / Вина, страстей, погибели души».

Жизнь становится «мученьем», а сам он «мертвецом», идущим кругами Дантова ада: Как тяжко мертвецу среди людей Живым и страстным притворяться!..

Блок понимал, что человек, поддавшийся соблазнам этого мира, грешен, душа его, утратив мечту, опустошается. Он сравнивает себя с матросом, не принятым на борт, так же, как этот матрос, поэт «идет, шатаясь сквозь буран», потеряв основной смысл своей жизни.

Потеря духовных ценностей, и, как следствие этого, бессмысленность бытия угнетает Блока.

В «страшном мире» нет красоты и гармонии. Его жителям неведома радость чистой любви, там воспевается «горькая страсть, как полынь», «низкая страсть», «попиранье заветных святынь».

Как первый человек, божественным сгорая, Хочу вернуть навек на синий берег рая Тебя, убив всю ложь и уничтожив яд...

Но ты меня зовешь! Твой ядовитый взгляд Иной пророчит рай! — Я уступаю, зная, Что твой змеиный рай — бездонной скуки ад. Лирический герой стихотворений наделен чуткой душой, воспринимающей все многообразие жизни, он умен и проницателен, но невозможность разделить хоть с кем-нибудь богатство внутреннего мира угнетает его. Осознавая безысходность своего бытия, Блок делает героями своих стихотворений то «стареющего юношу», то «мертвеца», то демона, несущего смерть.

Как тяжело ходить среди людей И притворяться непогибшим...

В «страшном мире» отталкивают даже картины природы: там «диск большой, Заливавший все в природе нестерпимой желтизной». Всегда таинственный лунный свет, превратившийся в «нестерпимую желтизну», является одним из показателей трагического мироощущения поэта, его отвращения ко всему вокруг. Природа кажется лирическому герою враждебной:

Вон месяц, как палец, над кровлями громад

Гримасу корчит мне...

В цикле «Жизнь моего приятеля» Блок раскрывает глубины своего отчаяния. Это его жизнь полна «мелочных забот», а на дне души, «безрадостной и черной, Безверие и грусть». Вымышленный «приятель» помогает Блоку со стороны посмотреть на себя, высказать то, о чем болит душа. «Бессмысленность всех дел, безрадостность уюта» — вот удел тех, для которых «светлые мысли» остались «воспоминанием смутным».

Лирический герой цикла «Страшный мир» одинок, как и сам поэт. Мир, описанный Блоком, навевает тоску и чувство безысходности. «Мертвецы», «скелет», «безносые женщины», «пляска смерти» — обилие таких мрачных образов невольно заставляет думать о смерти. Смерть рефреном идет через весь цикл, подводя к мысли о том, что в «страшном мире» жить невозможно. Смерть духовная неминуемо ведет к смерти физической. Бессмысленное существование противно человеческой природе. Трагизм поэта в стихотворениях этого периода безграничен, однако уже в цикле «Ямбы» мы видим, как меняется мироощущение Блока, обретшего новые силы на борьбу со злом: О, я хочу безумно жить:

Все сущее — увековечить,

Безличное — вочеловечить,

Несбывшееся — воплотить!

Тема России.

В середине 1900-х гг. у Блока складывается замысел стихов о родине. События настоящего и будущего раскрываются, по его мнению, через сопоставление с событиями далекого прошлого. Одним из таких важнейших исторических событий Блок считает Куликовскую битву (1380). В 1908 г. Блок пишет цикл «На поле Куликовом», входящий в цикл «Родина» и состоящий из 5 стихотворений. Ощущение близкой катастрофы, неизбежности и необходимости битвы во имя спасения и сохранения России и своих идеалов сближает в поэтическом сознании Блока время начала XX века со временем Куликовской битвы, стирая грань между прошлым и настоящим:

Опять над полем Куликовым

Взошла и расточилась мгла,

И, словно облаком суровым,

Грядущий день заволокла ...

Но узнаю тебя, начало

Высоких и мятежных дней!

Над вражьим станом, как бывало,

И плеск и трубы лебедей.

«Татарская» угроза, описываемая в стихах цикла «На поле Куликовом»,с учетом контекста современной Блоку исторической эпохи, становится угрозой деспотизма, свойственного как Востоку, так и Западу.

Характерно, что осознание исторической важности современного момента вызывает размышления о пути России. Путь как символ и как реальность возникает в поэзии Блока еще в первом томе; в третьем томе в цикле «Родина» широкое развитие получает мотив реализации судьбы страны в частных путях - человеческих судьбах. Путь страны и путь отдельного человека оказываются неразрывно связаны:

О, Русь моя! Жена моя! До боли

Нам ясен долгий путь!

Наш путь — стрелой татарской древней воли

Пронзил нам грудь.

Наш путь — степной, наш путь - в тоске безбрежной,

В твоей тоске, о, Русь!

Слияние общего и единичного приводит к тому, что Россия предстает как женщина: «О, Русь моя! Жена моя!», а лирический герой - как один из множества воинов:

Я — не первый воин, не последний,

Долго будет родина больна.

Помни же за раннею обедней

Мила друга, светлая жена!

Теперь «Ты» - это «Родина», «Россия». Характерно объединение значений «Россия» и «жена». Помимо бытового значения, слово «жена» несет в себе мистические смыслы, идущие от первого тома: «Жена, облеченная в солнце». Лирический герой, человек - это воин России в вечном бою и воин Жены из Апокалипсиса, тот, кто должен победить «страшный мир». Лик возлюбленной героя, России, сближается с образом Богоматери:

Был в щите Твой лик нерукотворный

Светел навсегда.

В стихотворении «Россия» (18 октября 1908; цикл «Родина») развивается тема патриархальной Руси как воплощения естественной нормы человеческой жизни, «золотых лет». В мифологическом плане Россия предстает как красавица, отданная замуж за чародея:

Какому хочешь чародею

Отдай разбойную красу!

Обращает на себя внимание связь образа России с идеей музыки, выступающей в •смысловой структуре третьего тома лирики Блока как синтезирующее начало:

Твои мне песни ветровые —

Как слезы первые любви!..

И невозможное возможно,

Дорога долгая легка...

Когда звенит тоской острожной

Глухая песня ямщика.

В «музыкальности» России Блок видит ее духовную силу и залог будущего возрождения.

«РУСЬ»

Ты и во сне необычайна.

Твоей одежды не коснусь.

Дремлю — и за дремотой тайна,

И в тайне — ты почиешь, Русь.

Русь, опоясана реками

И дебрями окружена,

С болотами и журавлями,

И с мутным взором колдуна,

Где разноликие народы

Из края в край, из дола в дол

Ведут ночные хороводы

Под заревом горящих сел.

Где ведуны с ворожеями

Чаруют злаки на полях

И ведьмы тешатся с чертями

В дорожных снеговых столбах.

Где буйно заметает вьюга

До крыши — утлое жилье,

И девушка на злого друга

Под снегом точит лезвее.

Где все пути и все распутья

Живой клюкой измождены,

И вихрь, свистящий в голых прутьях,

Поет преданья старины...

Так — я узнал в моей дремоте

Страны родимой нищету,

И в лоскутах ее лохмотий

Души скрываю наготу.

Тропу печальную, ночную

Я до погоста протоптал,

И там, на кладбище ночуя,

Подолгу песни распевал.

И сам не понял, не измерил,

Кому я песни посвятил,

В какого бога страстно верил,

Какую девушку любил.

Живую душу укачала,

Русь, на своих просторах ты,

И вот — она не запятнала

Первоначальной чистоты.

Дремлю — и за дремотой тайна,

И в тайне почивает Русь.

Она и в снах необычайна,

Ее одежды не коснусь.

24 сентября 1906

Идейное содержание стихотворения раскрывает два образа Руси:

трагически-колдовской, изображённый в первой композиционной части (“Русь, опоясана реками...” — “Поёт преданья старины...”),

и реальный, не показанный явно, но ощущаемый читателем через настроение лирического героя, созданный во второй композиционной части (“Так — я узнал в моей дремоте...” — “Первоначальной чистоты”). Герой стихотворения «Русь» предпочитает таинственную дремоту реальности.

Дрёма, сон, тайна, Русь... Русь, тайна, сон, дрёма...

Перед читателем возникает образ загадочной, колдовской страны “с болотами и журавлями, и с мутным взором колдуна”, страны. “Разноликие народы из края в край, из дола в дол ведут ночные хороводы”, “ведьмы тешатся с чертями в дорожных снеговых столбах”.Здесь, на блоковской Руси, всё в вихре, в движении: “ буйно заметает вьюга… утлое жильё”, вихрь свистит “в голых прутьях”.Сама страна взвихрена, она словно готова к полёту, суть которого невозможно разгадать непосвящённому, как невозможно прикоснуться к таинственному покрову “необычайной” Руси.

Стихотворение «Русь» - это лирико-философское размышление о пути России. Движение России по пути развития цивилизации, «машинной железной культуры», оценивается Блоком отрицательно, так как связывается с утратой духовности. Положительную оценку получает все связанное с народом, с патриархальной жизнью:

Живую душу укачала,

Русь, на своих просторах, ты,

И вот — она не запятнала

Первоначальной чистоты.

«ОСЕННЯЯ ВОЛЯ»

Выхожу я в путь, открытый взорам,

Ветер гнет упругие кусты,

Битый камень лег по косогорам,

Желтой глины скудные пласты.

Разгулялась осень в мокрых долах,

Обнажила кладбища земли,

Но густых рябин в проезжих селах