Русский пейзаж 1850-х – начала 1870-х годов

Русский пейзаж 1850-х – начала 1870-х годов

К 1860-м годам в русской пейзажной живописи сложились различные принципы эстетического отношения к природе и принципам ее образного воплощения. Первое направление было связано с романтизмом, представители которого видели идеал пейзажа в яркой природе Италии или юга России. К романтизму в пейзаже можно отнести творчество Айвазовского и его последователей. Второе направление берет свое начало в творчестве Венецианова и его школы. В отличие от романтиков, представители этого направления видели красоту в обычных скромных видах русской природы. Второе направление в рассматриваемый нами период продолжили Саврасов и молодые тогда художники Шишкин и Васильев.

Иван (Ованес) Константинович Айвазовский

(1817 – 1900)

Родился в Феодосии. Его дед – турок, погибший в уличном бою при взятии русской армией крепости Бендеры (совр. Молдавия). Сына погибшего турка усыновила армянская семья. Впоследствии отец Айвазовского, Геворг Айвазян, женился на армянке Репсиме, ставшей матерью художника.

Семнадцатого июля 1817 года священник армянской церкви города Феодосии сделал запись о том, что у Константина (Геворга) Гайвазовского и его жены Репсиме родился «Ованес, сын Геворга Айвазяна». Он был младшим в семье.

Помимо него у Геворга и Репсиме было еще два сына и две дочери. Выходец из южной Польши - Галиции Геворг Айвазян писал имя и фамилию на польский лад - Константин Гайвазовский.

Этой же фамилией станет подписывать свои первые картины и его сын Иван, которому суждено будет прославить фамилию своих предков, сделав ее известной всему миру.

Только в 1840 году он изменил ее написание на более привычное для русского уха звучание - Айвазовский, но в письмах на армянском языке он навсегда оставался Ованесом Айвазяном.

Константин Гайвазовский обосновался с семьёй в Феодосии в самом начале XIX века. Семья Гайвазовских была небогата. Отец одно время успешно занимался торговлей, но обрушившаяся на город в 1812 году чума разорила семью. Свободно владея несколькими языками - армянским, русским, польским, венгерским, турецким, греческим, Константин Гайвазовский помогал горожанам составлять судебные документы и жалобы и одновременно исполнял должность старосты на феодосийском базаре. Мать была искусной вышивальщицей, и ее ремесло не раз выручало семью в особенно трудные времена. Дом был невелик, он стоял на возвышении, откуда была видна даль моря. Оно да еще небо над ними и стали теми главными впечатлениями, что определили жизненную судьбу будущего художника.

Помощь меценатов.Наталья Федоровна Нарышкина начала в Петербурге хлопоты о приеме Айвазовского в Академию художеств. Более того, она считала, что Айвазовского, как обладающего исключительным дарованием, необходимо отправить для обучения живописи в Рим. Нарышкина отослала в Академию художеств прошение об этом вместе с рисунками юного художника, и вскоре получила ответ от президента Академии о том, что «молодой Гайвазовский, судя по рисункам его, имеет чрезвычайное расположение к композиции, но, так как он, находясь в Крыму, не мог быть так основательно подготовлен в рисовании и живописи», ему необходимо пройти полное обучение в Российской Академии художеств.

Сообщение министра Двора президенту Академии художеств о согласии царя на принятие И.К.Айвазовского в Академию на казенный счет (22 июля 1833 г.)

«По всеподданнейшему моему докладу отношения Вашего высокопревосходительства от 13-го июля Љ 330 государь император высочайше повелеть изволил: 13-тилетнего сына армянина из Феодосии Ивана Гайвазовского принять в Академию художеств пенсионером его величества и привезти сюда на казенный счет. Вследствие сего отнесясь к Таврическому гражданскому губернатору о доставлении сюда означенного Гайвазовского, я покорнейше прошу Ваше высокопревосходительство уведомить меня, когда он привезен будет, дабы я мог дать Кабинету предложение о ежегодном отпуске в Академию следующих за воспитание его денег».

Министр императорского двора князь Волконский

Морской берег. 1840.

Это Феодосийская бухта в зимний пасмурный день. Удже в этой работе видна его особенность: любил изображать море в непогоду.

Девятый вал. 1850. ГРМ. 221х332.

С момента ее появления она стала самой знаменитой из его марин. Натиск бури, противоборство людей грозной стихии, упоение борьбой, отчаяние перед гибелью и надежда на спасение - все есть на этом полотне.

И до этой картины Айвазовский не раз писал морские бури, но никогда еще не создавал столь грандиозного полотна ни по размеру, ни по впечатлению, производимому им. В картине соединилось многое из виденного и испытанного самим художником. Особенно памятна была ему буря, которую он пережил в Бискайском заливе в 1844 году. Шторм был столь сокрушителен, что судно сочли утонувшим, и в европейских и петербургских газетах появилось сообщение о гибели молодого русского живописца, имя которого уже было хорошо известно. Спустя годы Айвазовский вспоминал: «Страх не подавил во мне способности воспринять и сохранить в памяти впечатления, произведенного на меня бурею, как дивною живою картиной».

ПОЗДНИЙ ПЕРИОД (1880 – 1890-е)

В семье художника подрастали четыре дочери. Юлия Яковлевна, любившая наряды, гостей, многолюдные приемы, все более тяготилась тихой жизнью в маленькой Феодосии, но ее настойчивые просьбы вернуться в столицу художник отклонял. Вместе с дочерьми Юлия Яковлевна надолго уезжала то в Петербург, то в Ялту, то в Одессу. Сославшись на необходимость дать дочерям образование, в середине 1860-х годов она осталась в Одессе навсегда.

Художник женился второй раз в 1882 году на вдове феодосийского коммерсанта Анне Никитичне Саркизовой. О чувствах немолодого художника свидетельствует ее портрет, исполненный Айвазовским в год их свадьбы. Лицо молодой женщины с восточными чертами, с легкой полуулыбкой, тронувшей губы, с выразительными темными глазами выдает ум, спокойствие, женственность. Прозрачная белая шаль, окутывающая фигуру, придает облику легкость и загадочность. Художник встретил в ней верную и понимающую помощницу в своих трудах и творчестве.

Одна из самых значительных картин позднего периода:

Черное море. 1881 г. 149х208. ГТГ.

Сначала художник назвал картину На Черном море начинает разыгрываться буря. Под этим же названием ее увидели зрители на выставке Айвазовского в Академии художеств. Продавая картину Павлу Третьякову, Айвазовский сделал название проще, оно стало и более емким, выразив собою ясность и серьезность замысла живописца.

Сдержанный на похвалу Крамской, всегда очень точно определявший достоинство работ своих собратьев-художников, писал о картине: «Между 3-4 тысячами номеров, выпущенных Айвазовским в свет, есть вещи феноменальные и навсегда такими останутся, например, Море у Третьякова, написанное четыре года назад (т.е. когда человеку было уже более 70 лет)… На ней ничего нет, кроме неба и воды, но вода - это океан беспредельный, не бурный, но колыхающийся, суровый, бесконечный, а небо, если возможно, еще бесконечнее. Это одна из самых грандиозных картин, какие я только знаю». Не случайно Крамской поместил эту картину Айвазовского в интерьер своего живописного произведения Неутешное горе. Глубоко драматические переживания героини картины, ее сюжет - противостояние человека горю, возможность выдержать удары судьбы - подчеркиваются пейзажем Айвазовского, изображенным за спиной женщины.

Как мы уже заметили, Айвазовский если и писал людей, то не как главных героев – гланвым героем всегда было море. Но есть у него одно полотно, выбивающееся из ряда всех остальных –

Русский пейзаж 1850-х – начала 1870-х годов

К 1860-м годам в русской пейзажной живописи сложились различные принципы эстетического отношения к природе и принципам ее образного воплощения. Первое направление было связано с романтизмом, представители которого видели идеал пейзажа в яркой природе Италии или юга России. К романтизму в пейзаже можно отнести творчество Айвазовского и его последователей. Второе направление берет свое начало в творчестве Венецианова и его школы. В отличие от романтиков, представители этого направления видели красоту в обычных скромных видах русской природы. Второе направление в рассматриваемый нами период продолжили Саврасов и молодые тогда художники Шишкин и Васильев.