Шоу раскрывает экономическую подоплеку поступков и поведения своих героев, доказывая, что их мораль обусловлена соображениями выгоды.

Основной конфликт пьесы состоит в столкновении взглядов на жизнь миссис Уоррен со взглядами ее дочери Виви. Виви - первая попытка Шоу создать образ положительного героя, противостоящего миру расчета и наживы. У Виви свои принципы, свой взгляд на вещи. Она справедливо считает, что каждый человек должен трудиться; паразитическое существование вызывает у нее отвращение. Шоу не ограничился включением в пьесу рассуждений Виви о бесчестности образа жизни всех тех, кто ее окружает; он показал ее за работой в конторе. И хотя материально Виви связана с миром своей матери и Крофтса, она остается духовно свободной и нравственно чистой. Рационализм Виви помогает ей устоять против развращающего влияния собственнического мира, противопоставить ему честную трудовую жизнь. «Образ Виви - шаг в становлении драматургического метода Шоу. Это первая попытка построения типичного для его театра драматического характера с глубоким подтекстом»[18].

Уже в «Неприятных пьесах» проявилась характерная для Шоу тенденция превращения сценического произведения в пьесу для чтения, тенденция, которая со временем значительно усилится. Мастер сценического действия, он включает в свои пьесы обширные ремарки, содержащие не только развернутые описания обстановки, но и характеристики героев. Отдельные ремарки превращаются всвоего рода вставные главы повествовательного характера, органически вплетающиеся в текст пьесы (например, ремарки в «Кандиде»). Сборникам своих пьес Шоу предпосылает предисловия, раскрывающие его замысел и помогающие актерам, читателям и зрителям лучше понять его точку зрения на изображаемое.

Вторым циклом пьес Шоу были «Приятные пьесы» (PlaysPleasant). Сюда вошли: «Оружие и человек» (ArmsandtheMan, 1894)[19], «Кандида» (Candida, 1895), «Избранник судьбы» (TheManofDestiny, 1898). В «Приятных пьесах» Шоу меняет приемы сатирического обличения. Если в «Неприятных пьесах» он прямо обращался к «ужасным и отвратительным сторонам общественного устройства» и выдвигал на первый план социальные проблемы, то в «Приятных пьесах» он уделяет основное внимание проблемам морали. Разрешение их осуществляется с большой философской глубиной.

Шоу ставит своей целью сбросить те романтические покровы, которые скрывают жестокую правду действительности. Он призывает людей трезво и смело взглянуть на жизнь и освободиться от предрассудков, отживших традиций, заблуждений и пустых иллюзий. И если в «Неприятных пьесах», создавая образы Сарториуса («Дома вдовца»), Крофтса и стремясь подчеркнуть жестокость, бесчеловечность этих людей, Шоу охотно обращался к приему гротеска, то герои «Приятных пьес» более человечны, и в их изображении нет нарочитой резкости и заострения. Но вместе с тем убожество духовного мира буржуа, предвзятость его суждений, извращенные представления, скрывающиеся под респектабельной внешностью, черствость и эгоизм - все это показано с большой силой проникновения в самую сущность буржуазной идеологии.

Шоу - замечательный мастер парадокса. Его парадоксы вскрывают глубокий социальный смысл явлений и не имеют ничего общего с парадоксом как остроумной игрой слов. Парадоксы Шоу направлены против ханжества и лицемерия буржуазной морали, они помогают понять противоречие между видимостью и сущностью явления, раскрывают социальные противоречия, нелепость традиционных представлений. Шоу противопоставляет сложившемуся мнению свои парадоксальные, но трезвые суждения, помогая тем самым ориентироваться в окружающем. Он развенчивает ложно-романтические представления о войне («Оружие и человек»), заставляет в отступнике увидеть святого («Ученик дьявола»), а в велеречивом проповеднике - ничтожного эгоиста («Кандида»). По выражению Шоу, он возвращал людям утраченное ими «нормальное зрение», способность видеть вещи в их истинном свете.

В самом названии - «Приятные пьесы» - звучит откровенная ирония. Замечательная по силе и остроте характеристика лицемерия английской буржуазии содержится в пьесе «Избранник судьбы».

Разоблачению романтики войны посвящены пьесы «Оружие и человек» и «Избранник судьбы». В первой из них Шоу высмеивает те ложные иллюзии и превратные представления о войне, которые укрепились в сознании многих его соотечественников под влиянием шовинистической пропаганды; во второй он развенчивает культ Наполеона.

О ложных основах, на которых зиждется буржуазный брак, Шоу пишет в пьесе «Кандида». Один из центральных героев -священник Морелл, сторонник христианского социализма -проповедует принципы самопожертвования и гуманности, но в своей семейной жизни оказывается жестоким эгоистом, стремящимся подчинить своей воле самоотверженную и преданную ему Кандиду. Слова Морелла находятся в вопиющем противоречии с его делами. Обстановка в его доме могла бы подавить любого человека. Однако Кандида не уходит, подобно ибсе-новской Норе, из дома мужа. Трезвая «реалистка», она предпочитает сама строить свою семейную жизнь и руководить Мореллом. В «Кандиде» отчетливо звучит призыв Шоу, обращенный к каждому: направить свои усилия на осуществление тех повседневных задач, которые встают перед человеком.

В период 1897-1899 гг. создан цикл «Три пьесы для пуритан» (ThreePlaysforPuritans): «Ученик дьявола» (TheDevil'sDisciple, 1897), «Цезарь и Клеопатра» (CaesarandCleopatra, 1898), «Обращение капитана Брассбаунда» (CaptainBrassbound'sConversion, 1899). В предисловии к «Пьесам для пуритан» Шоу поясняет смысл названия сборника. Он противопоставляет свои пьесы таким произведениям, в которых основной интерес сосредоточен на любовной интриге. Это не значит, что Шоу чуждается изображения чувств, но он не хочет признать, что в основе поступков человека лежат любовные побуждения. «Я пуританин во взглядах на искусство, -заявляет он. - Я симпатизирую чувствам, но считаю, что замена всякой интеллектуальной деятельности и честности чувственным экстазом -величайшее зло». Шоу стремится показать многообразие форм человеческой деятельности.

В пьесе «Ученик дьявола» события происходят в Америке XVIII в. в период войны за независимость. В обстановке напряженной освободительной борьбы проявляется истинная сущность характеров всех действующих лиц. Каждый из героев раскрывается по-новому, рушатся устоявшиеся в рутине повседневности представления. Тот, кто считался добродетельным и праведным (миссис Даджен), предстает ничтожным в своем корыстолюбии и бесчеловечном фанатизме; тот, кто вызывал осуждение обывателей, проявляет отвагу, альтруизм и бескорыстие (Ричард Даджен, прозванный «учеником дьявола» за свое «отступничество»). Сама история как бы проверяет людей, выявляя в одних все истинно ценное, в других - ложное и антигуманное. Шоу развивает мысль о том, что настоящим человеком можно стать, лишь приобщившись к общенародному делу. Он выступает с решительным осуждением британского империализма и его колониальных захватнических войн. Главная мысль пьесы выражена в словах пастора Андерсона, которые он бросает в лицо английскому генералу Бэргойну: «Можно брать города, но нельзя завоевать целый народ».

Первое десятилетие XX в. и особенно годы, предшествовавшие мировой войне 1914-1918 гг., прошли для Шоу под знаком значительных противоречий его творческих поисков. В эти годы он выступал как сторонник фабианского учения, защищал идеалистическую философскую концепцию «жизненной силы» (пьеса «Человек и сверхчеловек» (ManandSuperman, 1903), прославлявшую культ силы избранной личности; он не сумел понять характера англобурской войны и был далек от ее решительного осуждения. Однако и в эти годы острая критика капитализма продолжает звучать в лучших произведениях Шоу. Она занимает важное место в пьесе «Другой остров Джона Буля» (JohnBull'sOtherIsland, 1904), где в образе предпринимателя Бродбента, действующего в Ирландии, Шоу заклеймил дух стяжательства и колониальную политику английских империалистов. Шоу не показал в своей пьесе народно-освободительной борьбы ирландского народа, но его сочувствие к порабощенной английскими колонизаторами стране проявилось вполне определенно. Выражением демократических взглядов Шоу в этот период явилась одна из его наиболее блестящих и широко известных комедий -«Пигмалион» (Pygmalion, 1912).

Важным периодом дальнейшего формирования мировоззрения драматурга стали годы первой мировой войны. В это время он выступил с рядом смелых суждений о происходящих событиях. В статье «Здравый смысл о войне» (CommonSenseAbouttheWar, 1914) Шоу писал о том, что в развязывании войны виновна не только Германия, но и другие империалистические державы. «Единственным действенным лекарством для обеих армий было бы перестрелять своих офицеров, вернуться по домам и произвести революцию». Высказанная Шоу мысль обрушила на его голову бурю негодования. Шовинистически настроенные круги обливали писателя грязью. Но Шоу не уступал и не сдавался. Теме войны была посвящена его небольшая пьеса «Огастес выполняет свой долг» (AugustusDoesHisBit, написана в 1916, опубл. в 1919 г.), в которой в гротескно-сатирических образах осмеяна тупая военщина. Самым значительным произведением тех лет была пьеса «Дом, где разбиваются сердца» (HeartbreakHouse). Шоу начал работать над ней еще до начала войны, в 1913 г., но закончил в 1917 и опубликовал в 1919 г.

«Дом, где разбиваются сердца» - итог всего предшествующего творчества писателя, и вместе с тем это широкая обобщающая картина жизни предвоенной Англии. Шоу пишет об обреченности буржуазного мира; он смело ставит тему крушения капиталистического общества и показывает войну как закономерное последствие кризиса. Острота социальной критики сочетается здесь с глубиной проникновения в психологию героев - представителей буржуазной английской интеллигенции. Сам Шоу отмечал, что в своей пьесе он изобразил «культурную досужую Европу перед войной». Дом Шотовера, построенный в соответствии с желанием его хозяина - бывшего моряка - в форме корабля, становится символом буржуазной Англии, несущейся навстречу своей гибели.

Все непрочно и обманчиво в их мире, все построено на зыбком фундаменте. Паутина фальши и лицемерия опутывает отношения людей. Каждого ждут горькие разочарования. Элли Дэн убеждается в том, что любимый человек обманывал ее. И сама она обманывает Менгена, решив стать его женой по расчету. Обманут Мадзини Дэн, полагавший, что Менген был его другом и благодетелем: на самом деле Менген разорил его. Люди утрачивают чувство доверия. Каждый из них бесконечно одинок.

Пьеса лишена четкой сюжетной линии. Драматурга интересуют прежде всего настроения героев, их переживания и свойственное им восприятие окружающей жизни. Беседы героев, их споры и замечания о жизни наполнены цинизмом и горечью; их афоризмы и парадоксы в конечном итоге свидетельствуют о бессилии этих умных и образованных людей перед жизнью. У них нет определенных целей и стремлений, нет идеалов. Этот дом-корабль населяют люди с разбитыми сердцами, у которых «хаос и в мыслях, и в чувствах, и в разговорах». «Это Англия или сумасшедший дом?», - спрашивает один из героев пьесы художник Гектор Хэшебай. «Но что же с этим кораблем, в котором находимся мы? С этой тюрьмой душ, которую мы зовем Англия?» Перед нами общество людей, переживающих период духовного распада. И не случайно мысль о самоубийстве, о гибели во время очередной бомбардировки кажется им спасительной: «Смысла в нас нет ни малейшего. Мы бесполезны, опасны. И нас следует уничтожить». Пьеса завершается следующей сценой: начинается война, и вражеские самолеты сбрасывают бомбы. Обитатели дома капитана Шотовера зажигают свет во всех комнатах, желая привлечь внимание летчиков. «Подожгите дом!» - восклицает Элли. И этот призыв звучит как приговор над людьми, населяющими «дом, где разбиваются сердца».

Пьеса имеет подзаголовок: «Фантазия в русском стиле на английские темы». Обращаясь к изображению жизни современной ему Англии, Шоу опирается на традиции Л. Н. Толстого и А. П. Чехова. В тематическом отношении «Дом, где разбиваются сердца» непосредственно перекликается с «Плодами просвещения» и «Вишневым садом». Влияние чеховской драмы на Шоу было особенно значительным. Об этом он писал сам: «В плеяде великих европейских драматургов - современников Ибсена - Чехов сияет, как звезда первой величины, даже рядом с Толстым и Тургеневым. Уже в пору творческой зрелости я был очарован его драматическими решениями темы никчемности культурных бездельников, не занимающихся созидательным трудом. Под влиянием Чехова я написал пьесу на ту же тему и назвал ее "Дом, где разбиваются сердца" - "Фантазия в русском стиле на английские темы"».

Тема «никчемности культурных бездельников» решена Шоу в лучших традициях драмы больших социальных проблем. Он вводит в свою пьесу тонкую символику (образ дома-корабля, символизирующий предвоенную Англию), подчеркивает нелепость своих героев, их чудачества, эксцентричность, что позволяет ему особенно наглядно показать и нелепость отжившего свой век старого мира. Однако, в отличие от Чехова, который, вводя в свою пьесу образ прекрасного вишневого сада, утверждает веру в светлое будущее, пьеса Шоу наполнена чувством глубокой горечи. Здесь нет той перспективы новой жизни, которая присуща чеховскому «Вишневому саду», что объясняется различием конкретно-исторических условий общественной жизни России кануна первой русской революции и Англии кануна и периода первой мировой войны.

Драматургия и публицистика Шоу 20-30-х годов свидетельствует о его симпатии к Стране Советов. В статье «Диктатура Пролетариата» (TheDictatorshipoftheProletariat, 1921) Шоу противопоставил капиталистической системе социалистическую. В годы гражданской войны и интервенции он выступал в защиту молодого Советского государства. Другом Советского Союза он оставался до конца своей жизни.

Шоу упорно ищет новые формы для воплощения своих замыслов. В его пьесах 20-30-х годов преобладают гротескные образы, парадоксально-фантастические ситуации. Он обращается к буффонаде и фарсу, разрабатывает жанр философской утопии. Эти эксперименты сочетаются со смелостью в постановке проблем социально-политического характера; они органически вытекают из стремления проникнуть в сущность отношений в капиталистическом мире, потрясаемом кризисами, раздираемом непримиримыми противоречиями.