По мотивам рассказа О. Уайльда «Кентервилльское привидение»
Санкт- Петербург
Г.
Действующие лица:
Сэр Джон КЕНТЕРВИЛЛЬ - призрак
Леди АБИГАЙЛЬ КЕНТЕРВИЛЛЬ - портрет
Сэр Джеймс КЕНТЕРВИЛЛЬ, - портрет
Сэр Эдуард КЕНТЕРВИЛЛЬ, - портрет
Мистер ОТИС - богатый американец
Миссис ОТИС - его жена
ВИРДЖИНИЯ - их дочь
ДЖОРДЖ - их сын
ЧАРЛЬЗ УОЛТЕР - библиотекарь Британского музея
ДОРОТИ - экономка в замке
Председатель аукциона, он же строительный мастер,
Он же - сэр ОСКАР УАЙЛЬД
Служители аукциона, они же - строительные рабочие
Действие происходит в конце прошлого века в Англии
ПРОЛОГ:
(Перед занавесом в центре сцены - трибуна Председателя аукциона. По краям сцены - две ложи. В правой - Отис и Вирджиния. В левой - публика, среди которой - Чарльз. Появляются Председатель аукциона и служители.)
Председатель: (на музыке)
Господа, проверьте срочно
Ваши чековые книжки.
Слабонервных просим выйти.
Прочих - соблюдать бонтон.
Отис:
Приступайте! Время - деньги!
Поучения - излишни.
Мы готовы! Начинайте!
Председатель:
Иес! Ита-а-ак!... Аукцион!
Служители:
Аукцион! Аукцион! Аукцион!...
Всё держится на купле и продаже
На нашей обожаемой земле!
Сэр покупатель! Мир к услугам вашим!
Есть деньги, значит, нет проблем!
Любых времен любые раритеты
Сожмутся до объема кошелька!
Сэр председатель! Гонг! - И всю планету
Мы тотчас пустим с молотка!
Аукцион! Аукцион! Аукцион!...
(зачитывают реестр лотов)
-Руины древнегреческого театра!
-Скульптура! Цезарь с Брутом на руках.
-Интимная пижама Клеопатры!
-Фрагменты от тернового венка!
-Больших размеров «малые голландцы»!
-Японский бог!
-Колесный пароход!
-Сервант!... Прошу прощения. Сервантес!
Наброски книги... «Тихий Дон... (переворачивает лист) Кихот»!..
Аукцион! Аукцион! Аукцион!
Отис:
Господа аборигены!
Эти шуточки вы бросьте!
Всё, что вы перечисляли, -
Чепуха и суррогат!
Председатель:
Господа! Прошу вниманья!
Исполняя волю гостя,
Мы начнем с конца реестра.
Предъявите экспонат!
(служители выносят огромный альбом)
Вот главная жемчужина программы!
Классический традиционный стиль!
Угодья, парк, конюшня, пруд и... ЗАМОК!
Служители:
Наш Кентервилль! Чудесный Кентервилль!
Председатель: Поскольку, кроме перечисленного, в Кентервилль-холле имеются также обширная старинная библиотека и столь же старинная портретная галерея, мы сочли возможным повысить начальную цену до 200 тысяч фунтов! Кто больше, господа?
Отис: (моментально) Я!
Председатель: Простите, сэр, а насколько больше?
Отис: Намного. И не называй меня сэром, сынок. Я - мистер Отис! Американец и демократ. Сделай соответствующие выводы и говори прямо, сколько нужно выложить.
Председатель: Так нельзя, мистер... Существуют традиции.
Отис: О-кей! Беру эту ферму вместе с традициями.
(возмущенный шум в левой ложе)
Вирджиния: Па! Это они из-за традиций так шумят?
Отис: Наверное. Может, у них больше ни черта не осталось?
Чарльз: (кричит) Книги и картины из Кентервилль-холла должны принадлежать Британскому музею! Двести одна тысяча!
(аплодисменты в левой ложе)
Председатель: Британский музей против Соединенных Штатов! Двести одна тысяча - раз!..
Отис: (невозмутимо) 250 тысяч.
Чарльз: Прибавляю... 500 фунтов!
(аплодисменты в левой ложе)
Председатель: Браво, сэр! Культура против бизнеса! 250 - 500 - раз! Кто больше, господа?
Отис: Я же сказал, кто. 275 тысяч. (чей-то одинокий свист. Пауза)
Председатель: Страсти накаляются! Что скажет Британский музей?
Чарльз: Британский музей скажет... 275 тысяч... (роется в карманах) 20... нет... 23 фунта... (достает и пересчитывает монеты) и еще 7 шиллингов. (он жалок)
Председатель: (Чарльзу) Вы - герой, сэр! (Отису) Будете набавлять?
Отис: (насмешливо) Такие деньги. Надо подумать.
Чарльз: (кричит) Сэр! Вы, американцы, всему знаете цену, но и понятия не имеете о подлинных ценностях! Оставьте Англии хотя бы ее прошлое!
Отис: 300 тысяч. (мертвая тишина)
Председатель: Лучше бы Америка никогда не была открыта... 300 тысяч - раз! (удар гонга) 300 тысяч - два... (удар гонга, пауза) Бедная Англия...
Отис: Нокаутируй свою сковородку еще раз, сынок. Чтобы все было по правилам.
Председатель: Три! (удар гонга) Ну, что ж. Поздравляю. Вы стали лендлордом.
Отис: Я всегда остаюсь самим собой! Человеком, который добивается того, что хочет! (выписывает чек и несет его Председателю)
Служители:
Всё держится на купле и продаже
На нашей обожаемой земле!
Сэр покупатель, мир - к услугам вашим!
Есть деньги, значит - нет проблем!
Аукцион! Аукцион! Аукцион!...
Отис: Книжки и картинки - ладно. Мебель какая-нибудь на этом ранчо есть?
Председатель: Прекрасная старинная мебель, сэр. Вот альбом гравюр. Здесь все интерьеры Кентервилль-холла. Хотите взглянуть?
Отис: Это не по моей части. Вирджиния, детка, поди сюда. (Вирджиния идет к отцу) Просто помешана на всем старинном... Взгляни-ка. (Вирджиния рассматривает гравюры)
Председатель: (Отису, конфиденциально) Считаю своим долгом предупредить вас, сэр... В замке уже триста лет водится привидение.
Отис: (подмигнув) Хорошая шутка. Я смотрю, вы тут научились делать бизнес на подержанных вещах... Доплачивать за привидение, надеюсь, не нужно? (дочери) Вирджиния, ну, как тебе твое приданое?
Вирджиния: Это - сказка, па! (поет)
Полный штиль...
Мрак забвенья, запустенье, прах и пыль...
Даже птичий крик не слышен.
Погружен во мглу по крыши
Кентервилль...
И во тьме
Замок спит на зачарованном холме.
Лабиринту гулких лоджий
Снится сон, совсем такой же,
Как и мне...
Кто, кто, кто
Там на взмыленном мчится коне,
Сквозь колючий терновник дорогу мечом прорубая?!
Кто, кто, кто
Наклоняется нежно ко мне,
Поцелуем живым заколдованный сон прерывая?!
Это - ты!
Не боящийся ни чар, ни темноты!
Сделав круг в сто тысяч миль,
Ты вернулся в Кентервилль
Подтвердить финал счастливый
Предсказаний и легенд...
Оживает графство Кент!..
Графство Кент!... (музыка, свет гаснет)
Картина первая
(Темная каминная Кентервилль-холла. Появляется призрак сэра Джона Кентервилля.)
Призрак:
Меж остывших каминов и ржавых доспехов...
Меж гнилых гобеленов и мутных зеркал...
Я брожу...
Бестелесная плоть, безголосое эхо...
Триста лет я бессмертен.
О как я смертельно устал!..
Боже! Если ты есть, прояви милосердье!
Сколько, сколько еще в эту тьму мне таращить глаза?!
За терпенье мое награди меня, Господи, смертью!
Как назад три столетья ты жизнью меня наказал!
(заламывает руки, кружится и покачивается, словно в нелепом танце)
На бронзовом подсвечнике
Позеленевший воск...
Покруче были грешники,
Однако ж - обошлось!
Препровожден с молитвами,
В венках, цветах, дарах
Под мраморными плитами
Почил преступный прах!
Тираны, шлюхи, пьяницы,
Доносчик и палач -
В фамильных усыпальницах!
А я не сплю, хоть плачь!
О небо! Где же истина?
Как вышло так, скажи, -
Что все мертвы пожизненно,
А я посмертно - жив?!
Боже! Если ты есть, прояви милосердье!
Сколько, сколько еще в эту тьму мне таращить глаза?!
За терпенье мое награди меня, Господи, смертью,
Как назад три столетья ты жизнью меня наказал! (опускается на колени, начинает кинжалом скрести кровавое пятно на полу. В такт движению, задыхаясь от усталости, повторяет слова «пророчества».
Призрак: Когда исчезнет кровь... и поцелует дева... Того, кто смог простить...
Врагов смертельных двух... Тогда начнет цвести... серебряное древо... И обретет покой... Мятежный грешный дух...
(эхо подхватывает эти слова и на разные голоса перекатывает их под сводами замка.)
Призрак: (в отчаянии) Ты никогда не исчезнешь, проклятое пятно! Никогда!
(высвечивается портретная галерея. В центре ее - пустая рама. Рядом с ней - «портреты» Абигайль, Джеймса и Эдуарда. Призрак стонет.)
Абигайль: (капризно) Триста лет одно и то же. Скажите ему, пусть прекратит.
Эдуард: Братец! Имейте совесть. Заткнитесь. Вы все-таки привидение. А не бык, наступивший на гвоздь!
(«портреты» захихикали)
Призрак: Не смейте со мной так разговаривать!
Эдуард: Да кто с вами разговаривает! Вы! Приживалка!
Джеймс: Вы разговариваете сам с собой.
Абигайль: Очевидно, это у вас чисто старческое...
(«портреты» хихикают)
Призрак: О тоска, тоска!... (снова берется за свою бессмысленную работу) Когда исчезнет кровь... и поцелует дева...
Абигайль: Нет, он безнадежен... Джон! Ну, посмотрите на себя! Какая дева станет целовать полудохлого неопрятного старика с явными признаками сумасшествия? Это же несерьезно! Влипли в историю, так несите свой крест с достоинством.
Призрак: (вскинулся) Достоинство? Это ты говоришь о достоинстве? А по чьей милости мне приходится бесконечно стареть, бессмысленно болтаясь между двумя мирами!?
Джеймс: Только по вашей собственной, брат. Убийство - всегда промах. Никогда не следует делать того, о чем нельзя поболтать с друзьями после обеда.
Призрак: Но она была моей женой! Женой!... Абигайль! Во имя твоей собственной крови, которую я пролил! Ты была мне верна или нет? Откуда у тебя появилось это проклятое ожерелье?! Кто?! (показывает на Эдуарда) Он? (показывает на Джеймса) Он?.. Одно слово правды! Который из них? Или... оба? Говори, змея!
Абигайль: Сперва зарежут, а после спрашивают... (зевнула) Прощайте.
Призрак: Дрянь! (отшвырнул кинжал, скорчился в кресле. Пауза. Появилась Дороти со свечой в руке.)
Дороти: (уговаривает себя дрожащим голосом) Я никого не боюсь... Ни грозы, ни мужчин, ни привидений... Я никого не боюсь... Ни грозы, ни мужчин, ни привидений... Я порядочная женщина... Больше того, я честная девушка... Со мной мое доброе имя... Мне нужно приготовить помещение к приезду новых хозяев... Они скоро приедут... Я должна успеть... Они приедут утром...
Призрак: (устало) Утром приезжают новые хозяева? В таком случает почистите мне зубы пожалуйста. (снял с плеч голову и протянул экономке)
Дороти: (обреченно) Слушаюсь, сэр. (падает в обморок. Призрак водрузил голову на место, поет)
Ни молитвы и ни пророчества
Не спасут меня, не спасут!
Будь ты проклято, одиночество!
Мой неправедный Страшный суд!
На этом свете и на том
Меня не любят и боятся!
Ну, пусть химера, пусть фантом!
Но мне-то, МНЕ(!) куда деваться?!
«Портреты»:
Этот узел сами связали вы.
Виноваты сами во всём!
Ну, приехали. Ну, хозяева.
Вы-то, собственно, тут причем?
Как надоели нам, сэр Джон,
Вы вместе с вашим вечным воем.
Ступайте прочь! Идите вон!
И дверь заприте за собою!
(Медленно и понуро Призрак удаляется. Свет гаснет. Пауза. Затем следует ослепительная вспышка, при свете которой становится видно семейство Отисов, стоящее в мизансцене семейной фотографии посреди каминной. У фотоаппарата на треноге, спиной к зрителям, - Джордж.)
Джордж: Нет, нет! Не расходитесь! Я сделаю еще один снимок. (перезаряжает фотоаппарат)
Вирджиния: Па! Ну, скоро он?
Миссис Отис: Вирджиния! Прекрати дергать отца! Лучше дерни вон тот шнурок. Это звонок к экономке. (Вирджиния дергает витой шнур. Слышен отдаленный звон колокольчика)
Отис: Хочешь, чтобы она снялась вместе с нами? О-кей. Это вполне в духе нашей демократии.
Миссис Отис: Причем тут наша демократия? Просто ей пора подавать ужин.
(появилась Дороти с подносом, уставленном посудой)
Вирджиния: Дороти! Мы решили сфотографироваться в память о первом дне нашего пребывания в замке. Хотите с нами?
Дороти: Слушаюсь, мисс. (присоединяется к Отисам, не выпуская из рук подноса)
Джордж: Я поставил на автоматический спуск! (подходит к остальным. Теперь все стоят лицом к аппарату и не видят, как на заднем плане появился Призрак и, любопытствуя, тоже присоединяется к стоящим перед фотокамерой.) Восемь... Девять... Десять!
(Яркая вспышка. Дороти роняет поднос. Призрак опрометью кидается прочь и скрывается.)
Дороти: Ради Бога извините, миссис Отис. Я думала, это - молния. Я с детства боюсь грозы. (собирает осколки)
Джордж: (солидно) А чего ее бояться? Обыкновенное атмосферное явление.
Дороти: (послушно) Да, сэр. Обыкновенное. Но очень страшное явление. (уходит, унося осколки)
Джордж: Пойду, проявлю пластинки. (уходит следом)
Миссис Отис: (трогает вымпел с гербом Кентервиллей) Дорогой, у тебя нет ощущения, что нас надули? Здесь же всё давно прогнило.
Отис: (бодро) Конечно, прогнило... Но мы всё перестроим.
Миссис Отис: (раздраженно) Не понимаю, зачем перестраивать то, что рухнет и без наших усилий.
Вирджиния: Зато какие книги там, во флигеле! А портреты!.. Посмотри! Прямо как живые!
Миссис Отис: (неприязненно рассматривает портреты) Омерзительные физиономии. Завтра же снимем... (указывая на Эдуарда) С таким лбом у нас не взяли бы его на службу даже в полицию... А эта дамочка! (указывает на Джеймса) Вот уж, я думаю, была мегера. Ишь, как губки поджала!
Вирджиния: Что ты, ма! Это - мужчина!
(появилась Дороти с новым подносом)
Миссис Отис: (с сомнением) Мужчина? С выщипанными бровями? Гм... Ну, уж это - точно женщина... (показывает на Абигайль) Или, по крайней мере, толстый мальчик-переросток.
Отис: (разглядывает пятно на полу) Какое странное пятно... Дороти! Здесь, что, собирались красить полы?
Дороти: (расставляя посуду) Это не краска, сэр.
Отис: А что? (пауза) Отвечайте!
Дороти: Слушаюсь, сэр. (поёт)
Граф Кентервилль, уходя на войну,
В замке оставил малютку-жену.
Грустно глядела графиня в окно...
Отис:
Понял. И все же... Причем тут пятно?
Дороти:
Минуло несколько тягостных дней.
Братья супруга являются к ней.
Робко графиня выходит к родне...
Миссис Отис:
Милочка, будьте добры, о пятне.
Дороти:
Слушаюсь, миссис Отис. (поет)
Бьется сэр Джон, не слезая с коня.
А в Кентервилле бокалы звенят.
Двое гостей, а хозяйка - одна!..
Отис:
Хоть пристрелите, не вижу пятна!
Дороти:
Дымом без пламени стелется слух.
Челядь судачит: который из двух?
На репутации леди - пятно!
Миссис Отис: (теряя терпение)
А на паркете откуда оно?
Дороти:
Отвечаю, миссис Отис. (поет)
Слухи доходят до графа, И вот
Ревность ведет его в новый поход!
Он в Кентервилль возвращается, но...
Отис и миссис Отис: (вместе)
С графом все ясно! Откуда пятно?
Дороти:
Сейчас, сэр. (поет)
Братьев коварных своих не застав,
В спальню супруги врывается граф.
Спит, как дитя, молодая жена...
Отис: (трясет Дороти)
Полный расчет! Или тайну пятна!
Дороти: Конечно, сэр. В резной шкатулке он нашел пачку нежнейших писем без подписи. А на самой леди, прямо поверх ночной сорочки, ослепительно сверкало незнакомое графу ожерелье ценой в целое состояние. Как вы понимаете, сэр, это не могло его не обеспокоить... Не трясите меня так, сэр. Иначе я не смогу допеть... до пятна.
Вирджиния: Отец! Оставь ее! Дороти! Продолжайте пожалуйста!..
Дороти:
Слушаюсь, мисс. (поет)
В гнусной измене уверен сэр Джон.
Сэр вынимает кинжал из ножон.
Молнией блещет толедская сталь.
Сэр в столбняке. И мертва Абигайль!
(патетически)
Графу ревнивому грех не прощён!
Стал привиденьем несчастный сэр Джон!
Вечно скитаться ему суждено...
Вечно кровавое это пятно. (пауза)
Вирджиния: Какая поразительная история!
Миссис Отис: Поражает другое. Если этот гангстер зарезал ее в собственной спальне, то кто перенес пятно в каминную?
Дороти: Не знаю, миссис Отис. Наверное, он сам. Сэр Джон Кентервилль. Вернее его призрак.
Отис: Зачем? Почему?!
Дороти: Не знаю, сэр... Может быть, здесь... теплее? (пауза)
Отис: (кричит) Вздор! Чепуха! Нет никаких призраков! Их не бы-ва-ет! Даже в такой отсталой стране, как ваша!.. (взял себя в руки) Наука... наша, конечно... уже давно установила, что привидения - это галлюцинация.
Дороти: Это очень страшная галлюцинация, сэр. Вчера ночью она, услышав, что утром приезжаете вы, сэр, попросила меня почистить зубы.
Миссис Отис: (ядовито) А вы что, милочка, без напоминания не чистите зубы?
Дороти: Что вы, миссис! Но она попросила почистить зубы ему.
Миссис Отис: Ему? У вас тут кто-то был?
Дороти: Как можно, миссис! Я порядочная женщина! Больше того, я - честная девушка! Здесь были только я и моя галлюцинация в виде сэра Джона. Он сидел в кресле. И, когда я вошла, он снял с плеч голову и, протягивая ее мне, сказал: почистите мне зубы.
Миссис Отис: (выразительно переглянувшись с мужем) А вы что сделали?
Дороти: Как всегда. Упала в обморок.
Миссис Отис: Везде одно и то же! Когда в доме пятна, экономки всё валят на привидения.
Дороти: Я порядочная женщина, больше того, я - честная девушка! Со мной моё доброе имя...
Отис: (с досадой) О-кей, о-кей... Пусть. Но на будущее имейте в виду. Даже, если где-то и водились привидения, призраки, вампиры, гномы, тролли, гоблины, ведьмы и оборотни, то после того, как там появляемся мы, американцы и демократы, нечисти ничего не остается делать, как убраться подальше! Прогресс, детка! Вот самое лучшее средство от привидений! (поет)
Был этот мир - дремучий лес.
В нем только призраки водились.
Но братья Бизнес и Прогресс
На белом свете появились!
И засучили рукава.
И за работу взялись оба.
И там, где были вековые дерева,
Пронзили небо деловые небоскребы!
«Американец» не национальность!
«Американец» - это специальность!
И звездно-полосатый флаг
Есть символ процветания и благ!
Во мгле английской старины
Гнездятся глупых страхов тени.
Но привиденья не страшны
Тому, кто спит без сновидений!
На суеверьях ставим крест!
И вывод каждому понятен:
Нет лучше формулы, чем «Бизнес плюс Прогресс
Равно отсутствию и призраков и пятен!»
(вместе с женой)
«Американец» не национальность!
«Американец» - это специальность!
И звездно-полосатый флаг
Есть символ процветания и благ!
Отис: Вирджиния, девочка, достань-ка из несессера пятновыводитель! (Вирджиния выполняет его просьбу) Вот! Новейшее средство! Называется, между прочим, «Безупречная репутация»! (опрыскивает пятно из бутылки с пульверизатором)
Вирджиния: Па! Может быть, не стоит? Ведь пятно было здесь всегда! Оно - вечное!
Отис: С нашим появлением здесь начинается новый век! Дороти! Тряпку! (вытирает поданной тряпкой пол) Ну! Где ваше хваленое вечное пятно? Оно исчезло! А вы толкуете о каких-то привидениях! (за окном страшный удар грома. Дороти хватается за сердце.) Что бы я точно поменял в Англии, так это погоду...
(вбегает Джордж с фотоснимками)
Джордж: Посмотрите, как здорово получилось!
(Отисы разглядывают фотоснимки. Дороти осторожно заглядывает через плечо Отиса и со стоном падает в очередной обморок.)
Отис: Да что же это! Долго еще она ни с того ни с сего будет брякаться об пол!?
(Вирджиния пытается привести Дороти в чувство)
Миссис Отис: А ты вычти с нее разок, как за разбитую посуду, она живо перестанет.
Джордж: (разглядывает снимок) Па... Ма... Я... Она... А это что за рожа?
Дороти: (слабым голосом) Это он!.. Он!... Призрак!
(Удар грома за окном, и как его продолжение раскатились под сводами замка слова старинного пророчества:
Когда исчезнет кровь, и поцелует дева
Того, кто смог простить врагов смертельных двух,
Тогда начнет цвести серебряное древо,
И обретет покой мятежный грешный дух!...)
Отис: Значит, он все-таки существует?.. (затемнение)
(Когда свет зажигается, каминная пуста. Разговаривают портреты.)
Абигайль: Нет, вы слышали? Она сказала, что я похожа на толстого переростка!.. Я!... А сама одета так, словно ее платье сшито в припадке безумия, а надето в бурю!
Джеймс: Я - мегера с выщипанными бровями! Ужасно!
Эдуард: Ужасно то, что мы, слыша всё это, так и будем висеть, сложа руки!
Абигайль: (решительно) Этих выскочек нужно поставить на место!
Джеймс: Но как?! Разве искусство может противостоять пошлости?
Эдуард: Противостоять - сколько угодно. Победить не может.
Абигайль: И это всё, что вы можете сказать? Позор, Кентервилли!
(В каминной появился Призрак. Идет к тому месту, где было пятно)
Джеймс: Вот кто нам нужен!
( Призрак растерянно оглядывается. Пятна нет.)
Призрак: Когда исчезнет кровь... Где пятно?... Когда исчезнет кровь... Господи! Неужели ты услышал меня, и пророчество начинает сбываться? Когда исчезнет кровь... Пятна нет! Кровь исчезла! (поет)
Я - одно сплошное «между»,
Я - изгой (!)
Вдруг опять обрел надежду
На покой!
Ты разжал свои оковы,
Душный мрак?
Мною верно истолкован
Этот знак?
Уснуть в саду под музыку травы,
Не вспоминая прошлые напасти...
И видеть сны о чудесах любви
И улыбаться собственному счастью...
Пускай вершат столетия свой путь.
Уже не ранят сброшенные путы.
Взойду цветами, чтобы кто-нибудь
Когда-нибудь их подарил кому-то...
И, даже если всё совсем не так,
И я в своей надежде ошибаюсь,
Благодарю судьбу за добрый знак
И улыбаюсь, Боже, улыбаюсь!...
Абигайль: Джон! Если ваш приступ прошел, будьте добры, обратите на меня внимание.
Призрак: А-а-а, Абигайль! Ты хорошо выглядишь. Сегодня даже это проклятое ожерелье не портит тебя. Ты такая же, как тогда, на псовой охоте у герцога Кроуфорда. Помнишь?
Абигайль: Кого? Кроуфорда или его псов?
Призрак: Меня.
Абигайль: А вы разве там были?
Призрак: Конечно. Мы скакали рядом и говорили о том, что каждый человек напоминает какое-нибудь животное. И я сказал, что ты похожа на молодого олененка. А ты ответила, что я похож на пожилую лошадь. Помнишь?
Абигайль: Помню. Вы и сейчас на нее похожи. Только не на пожилую, а на очень старую.
Призрак: (не обиделся) Увы... С годами человек все больше становится самим собой.
Абигайль: С годами, Джон, человек стареет. Становится неряшливым и забывчивым. И начинает пренебрегать своими прямыми обязанностями.
Эдуард: Очнитесь, братец! Враги в замке!
Джеймс: Они попирают наши родовые святыни!
Абигайль: И не только попирают, но еще и обзываются толстыми переростками!
Эдуард: Объявите им войну, Джон!
Джеймс: Пугните их как следует!
Абигайль: Вперед, Кентервилльское чудовище!
Призрак: (покачал головой) Нет. Кентервилльский призрак больше не станет пугать людей по ночам. У него появилась... надежда! Кровь исчезла. Пятна больше нет!
Абигайль: (поет)
Ах, Джон, но это - наше любимое пятно!
Эдуард:
Вы триста лет скребли его кинжалом!
Джеймс:
Для нас и Абигайль так много значило оно!
Призрак:
Я счастлив стал, когда оно пропало!
Абигайль:
Вы думаете, с неба вам знаки подают?
Эдуард:
Вы в детство впали, брат мой долгожитель!
Джеймс:
Решил судьбу реликвии за несколько минут
Американский пятновыводитель!
«Портреты»: (вместе)
Посягательство!
Надругательство!
Где фамильная ваша честь?
Невмешательство
Есть предательство!..
Призрак:
Пусть останется всё как есть!
Я уверен: это - знамение!
Время близится. Я - умру!
Кентервилльское привидение
Не вступает в вашу игру! (уходит)
«Портреты»:
Не сдвинув дел ни на щепоть,
Мы схлопотали оплеуху...
Знать, там, где торжествует плоть,
Дух удирает что есть духу!... (повторы)
- з а н а в е с -
КАРТИНА ВТОРАЯ
(Каминная. День. На всём видны следы пребывания в замке новых хозяев. Заметны приготовления к ремонту. «Портреты» сняты со стены и стоят на полу. Джордж, который явно мается от безделья, нашел себе развлечение в том, что, избрав портрет Абигайль в качестве мишени, мечет в него игрушечные стрелы с резиновыми присосками. Вирджиния стоит у мольберта и пишет красками портрет Дороти. Та сидит в кресле на фоне сухого деревца в напольной вазе. В руках у Дороти старинная книга в тяжелом кожаном переплете.)
Дороти: (читает) ...И братья позвали слуг и сказали: сэр Джон исчез, ищите. И стали искать и не находили. А на девятый день после исчезновения, столь таинственного, стал он вновь появляться в комнатах и переходах. И вид его был страшен. На руках - цепи. И стоны, которые издавал он, были жалобны и ужасны...
Вирджиния: Джордж! Прекрати! Ты нам мешаешь! (Джордж пустил последнюю стрелу прямо в лоб несчастной Абигайль и, засунув руки в карманы, удалился насвистывая.) Продолжайте, Дороти.
Дороти: Слушаюсь, мисс. (читает) ...И позвали магистра ордена Розы и Креста. И он творил заклинания и сказал: «Грешное тело ищите в замке, ибо не отходит дух нераскаянный от своего тела дальше, нежели на 666 шагов.» И стали искать, и не находили...
Вирджиния: Дороти, будьте добры, поверните деревце немного влево... Вот так, спасибо... «И не находили»... Продолжайте пожалуйста.
Дороти: (глядя куда-то за спину Вирджинии) Слушаюсь, мисс. (со стоном падает в обморок. В каминной появился «призрак» - странная фигура в балахоне с прорезями для глаз.)
Фигура: (завывая) Я - Кентервилльское привидение... Где моё пятно?... Отдавайте моё пятнышко!... А то всех передушу, как индюшек!..
Вирджиния: Джордж! Ты ничего поумнее не мог придумать?! Ведь Дороти боится! Дороти! Не бойтесь. Это Джордж.
Джордж: Какой я Джордж! Я призрак! И стоны мои - ужасны! (стонет) Потому, что мне ску-у-учно! (заводит граммофон, стоящий на столике. Раздается фокстрот. «Призрак» приглашает Вирджинию. Они танцуют.)
Вирджиния: (выделывая замысловатые па) Дороти! Идите к нам!
Дороти: (в ужасе) Что вы, мисс! Я порядочная женщина. Больше того, я - честная девушка!
Вирджиния: (весело) Ну и что? Я - тоже! (поднимает Дороти из кресла. Они танцуют втроем. В дверях появился Отис. Наблюдает за ними.)
Джордж: (поет, канканируя)
Я - привиденье!
Да-да, да-да!
Брожу весь день я
Туда-сюда!
Гоняю кошку
По чердаку!
Я - призрак-крошка!
Ку-ку! Ку-ку!..
Отис: Танцующий и поющий призрак? Это мне нравится...
Джордж:
Я очень важный!
Ой-ой! Ой-ой!
И очень страшный!
И страшно злой!
Я злей, чем кобра!
Но вместе с тем
Я очень добрый,
Когда поем!.. (танцует соло, застывает в поклоне)
Отис: (аплодируя) О-кей, малыш! Ты выглядишь, как настоящий монстр!.. Мне нравится твой юмор. При нездоровой английской погоде немного здорового американского демократического веселья не помешает. (рассматривает картину, которую писала Вирджиния.) А где ты взяла эту колючку?
Вирджиния: В подвале нашла.
Отис: (потрогал деревце, укололся) Гм. Совсем сухое. (рассматривает табличку) Ар-ген-тум... гли... шми... Гм.
Джордж: Это по латыни, па. Серебристая японская вишня.
Отис: (снова потрогал деревце) Совсем сухая... (подозрительно) А каким ветром тебя занесло в подвал, детка?
Вирджиния: Я искала призрака, па.
Отис: Зачем это?
Вирджиния: Хотела попросить его позировать мне.
Отис: Странное желание... Впрочем... Слушай, детка, а ты могла бы сделать его портрет размером, ну, скажем, раз в двадцать больше, чем эти? Если бы, конечно, ты его нашла, и он согласился?
Вирджиния: Наверное. А зачем?
Отис: Да так... Вообще... Гм. Ну, ничего. Скоро начнем ремонт, всё вычистим. И ни одного закоулка не останется, где бы этот бандит смог отлежаться. Кстати, мне тоже нужно будет попросить его кое о чем. (осмотрелся) Да, всё менять. Всё менять... (потрогал деревце) Совсем сухое... (ушел. Джордж бежит следом)
Джордж: Па! Пошли в парк! Поиграем в индейцев и бледнолицых! Чур, я - индеец!... (скрылся)
Дороти: (чопорно) Я могу идти, мисс?
Вирджиния: Конечно, Дороти, спасибо.
Дороти: (уходя, неожиданно делает несколько фривольных па) Я - призрак-крошка! Ку-ку-ку-ку!.. Господи! (крестится) Со мной моё доброе имя. (скрылась)
Вирджиния: (одна) Скоро здесь всё будет по-другому. Придут рабочие... и всё испортят. Нет-нет, конечно, станет светлей и чище. Но от этой красоты ничего не останется. И ничто уже не будет напоминать о давнишней страстной любви, жестокой ревности и пролитой крови... Пролитой крови... (поет, складывая краски)
Мягкий отсвет на бронзовой раме
Оставляет старинный камин.
Как загадочны охра и камедь,
Как таинственно нежен кармин.
Переливы на складке гардинной
Промелькнут, не оставив следа...
Красота не бывает старинной.
Потому что она - навсегда.
Странное дерево, мертвое дерево,
Может, я кистью верну
Всё, что не найдено или потеряно:
Юность, надежду, весну.
Нашей жизни рисунок капризный
Нас упрямо ведет за собой.
То, что кажется зыбким, как призрак,
Неожиданно станет судьбой.
Выцветают и блёкнут картины.
Мимолетна годов череда...
Но любовь не бывает старинной.
Потому что она - навсегда!
(Вирджиния пристально смотрит на то место, где совсем недавно еще было кровавое пятно. Затем решительно выдавливает из тюбика порцию краски и старательно размазывает её по полу.)
Нет уж! Раз вечное, пусть - вечное! (поет танцуя)
Странное дерево, мертвое дерево... (и т.д.)
(Затемнение. Некоторое время каминная - пуста. За окном полыхает молния и гремит гром. Во время одной из вспышек видно, как распахивается окно, и в каминной оказывается некто в темном плаще. Становится светлее, и мы узнаем в пришельце молодого человека из Британского музея - Чарльза Уолтера.)
Чарльз: (обращаясь к «портретам») Добрый вечер, леди и джентльмены. Надо сказать, вы неплохо отгородились от внешнего мира. Этот ров, эта стена, этот проливной дождь, наконец... Похоже, вы тут загодя готовились к осаде... (идет, наступает на пятно краски.) Дьявол! Даже смола приготовлена! Слава Богу, не кипящая...
(пытается очистить башмак. Появляется Дороти со свечой в руке. Поскольку Чарльз стоит нагнувшись, и высокая спинка кресла скрывает его, Дороти его не видит.)
Дороти: (дрожащим голосом) Здесь никого нет. Ни мужчин, ни привидений. Никого, кто мог бы напугать честную девушку... Окно распахнуло ветром. Я должна закрыть окно. Мне нужно подойти к окну и закрыть его... (удар грома) Мистер Отис-младший говорит, что гроза - это атмосферное явление. А мистер Отис- старший, что призраки - это галлюцинация. Значит нет ничего страшного...
Чарльз: Страшного - ничего, но очень въедливая краска. Вы не могли бы помочь мне очистить башмак?
Дороти: (покорно) Да, сэр.
(падает в обморок, задев столик с граммофоном. Мембрана падает на пластинку. Зазвучал фокстрот. Чарльз мечется по каминной, не зная, куда деться, пока не встает в пустую раму в позе парадного портрета. Из своих комнат с ночными лампами выскакивают Отис, миссис Отис и Джордж.)
Отис: (всматриваясь) Дороти? Может быть, ради разнообразия вы сперва объясните, в чем дело, а уже потом будете изображать раненного бойца, слушающего музыку?
Дороти: (слабым голосом) Опять, сэр. Призрак, сэр. Простите, сэр... Он просил меня почистить ему башмак. (выключает граммофон)
Миссис Отис: (неприязненно) Какой он у вас, однако, чистоплотный... А почему только один башмак? Он что, одноногий?
Дороти: Не знаю, миссис. Кажется, нет.
Отис: О-кей. Если больше вам ничего не кажется, можете идти.
Дороти: Слушаюсь, сэр. Спасибо, сэр... Мне кажется, он помолодел. (ушла)
Миссис Отис: (решительно) Вот что! Молодея, бродить по ночам возле моей спальни имеет право только один человек. Ты! Демократия демократией, но ведь есть и приличия! Нужно объяснить ему это.
Отис: О-кей, дорогая. (Джорджу) Ступай спать, чтобы с утра не быть похожим на индейца.
Джордж: Хуг! (страшным шепотом) Ты нарушил покой моего племени. проклятый призрак! Я выхожу на тропу войны! (ушел)
Отис: (подняв лампу, разглядывает Чарльза в раме) Вирджиния стала хорошо рисовать. Ты не находишь?
Миссис Отис: Я нахожу, что уже поздно для разговоров об искусстве. Спокойной ночи. (идет к двери)
Отис: Подожди, дорогая. Мне в голову пришла совершенно сказочная идея...
Миссис Отис: Одна идея уже приходила к тебе. И, к несчастью, застала дома. Ты решил вложить средства в недвижимость. А поскольку в Англии она дешевле, чем в Штатах, мы за бешеные деньги купили в этом захолустье развороченный каменный сарай, набитый хламом. Где к тому же водятся всякие посторонние потусторонние. Теперь ты истратишь еще кучу денег, перестраивая этот кошмар, а после? Я, может быть, не всё понимаю в бизнесе, но вкладывать деньги стоит, если можно получить прибыль... А какую прибыль ты собираешься получить от этой конюшни для привидений?
Отис: Ты умница, дорогая. Именно в призраке всё дело. Эта гусыня может нести золотые яйца. Только нужно ее приручить. (за окном вспышка молнии и удар грома. Чарльз вздрогнул от неожиданности, и рама упала. Это он! Сэр призрак! Наконец-то!
(из своей комнаты выскочил Джордж. Он в костюме индейца и с ружьем. Ружье игрушечное, но палит, как настоящее.)
Джордж: (зловеще) Стоять, бледнолицая собака! (открывает «огонь». Чарльз в ужасе мечется по каминной. Родители пытаются утихомирить юного «индейца», но Джордж ловок и не дается им в руки. Всё вместе - это музыкально-пластическая сцена, пародирующая эпизоды из старых вестернов. Вбегает Вирджиния.)
Вирджиния: Что вы делаете! Как вам не стыдно?! Ему же больше трехсот лет!
(Чарльз воспользовался заминкой и ловко нырнул в старинные рыцарские доспехи, стоящие возле камина и открывающиеся на манер платяного шкафа.)
Джордж: Ничего! Он от нас всё равно не уйдет!
Отис: Очень на это надеюсь. (целует жену) Спокойной ночи, дорогая. Идите спать, дети!
(Все расходятся, кроме Вирджинии, которая со свечой в руке внимательно разглядывает следы краски, оставленные Чарльзом. И таким образом подходит к доспехам.)
Вирджиния: (шепотом) Сэр призрак! Не бойтесь. Они ушли. (Чарльз пытается снять шлем) Скажите, а вы всегда появляетесь ночью?
Чарльз: (гулко и глухо) Нет, что вы... Так получилось. Из-за грозы. Пришлось весь день прятаться... Черт!
Вирджиния: Вам помочь? (возится с застежками) А где вы обычно прячетесь? В подвале? На чердаке? Знаете, если там холодно, можете жить со мной. В моей комнате.
Чарльз: (так же) По-моему, это не вполне удобно.
Вирджиния: Какие пустяки! Вы же бесплотны, и много места не займете... Что-то не получается. (пытается подцепить застежку кинжалом) Скажите, вы случайно не этим кинжалом убили свою жену?
Чарльз: (испуганно) Кого-кого?
Вирджиния: (сняла шлем. Смотрит ошарашено) Вашу... жену...
Чарльз: Я... не женат...
Вирджиния: Да? А почему?
(их голоса словно отделяю<