Рудольф фон зеботтендорф и общество thule

Зеботтендорф присоединился к vцlkisch движению уже на последних этапах

войны, но жизнь его до этого тоже весьма важна. В сравнении с выдающимися

vцlkisch агитаторами, Зеботтендорф выглядел просто космополитическим

авантюристом. Его вечная тяга к темным делишкам, к шпионажу, к хитрости и

уверткам составила ему репутацию опытного ловкача. Сын прусского рабочего,

Зеботтендорф рано порвал со своим прошлым -- сначала ушел в море, потом

работал на Среднем Востоке. Если внимательно всмотреться в приключения его

молодости, можно лучше понять, какой жизненный опыт определил его будущие

взгляды, позволившие ему сыг

рать немаловажную роль в мюнхенских контрреволюционных событиях 1918 и

1919 годов.(1)

Человек, называвший себя барон Рудольф фон Зеботтевдорф, был, как это"

часто случается с ариософистами, которыми он восхищался, не более чем

самозваным аристократом. Он родился 9 ноября 1875 в Hoyerswerda, торговом

городе Саксонии, расположенном к северо-востоку от Дрездена. Его отец --

Эрнст Рудольф Глауэр был железнодорожником, мать звали Кристиан Генриетта,

урожденная Мюллер. При крещении ребенок получил имя Адам Альфред Рудольф

Глауэр. В соответствии с его полувымышленной автобиографией, семейство

Глауэр по мужской линии происходило от французского солдата-лейтенанта Торра

(1789-1821), подобранного после боя при Кацбахе (1813) у деревни Альзенау

(Ольшаника) в восемнадцати километрах к северо-востоку от Ловенберга в

Прусской Силезии. Этот француз и был прадедушкой Рудольфа Глауэра. Topp

женился на дочери местного крестьянина и в 1818 она родила ему сына,

который, в свою очередь, женился в 1845 и погиб в уличной перестрелке в

Берлине во время революции 1848 года. Как коренные жители Силезии, члены

семьи отличались крайне прусскими политическими взглядами: может быть по

этой причине имя Topp было сменено ими на Глауэр. Эрнст Рудольф Глауэр

родился приблизительной 1846 и участвовал в Австро-прусской кампании 1866

года, и в Франко-прусской войне. Оставив армию в 1871, он принял назначение

на железную дорогу в Hoyerswerda. Умер он в июне 1893, оставив осиротевшему

сыну средства, достаточные для того, чтобы завершить среднее образование и

начать учиться на инженера.

----------------------------------------------------------------------------

(1) Прежде чем приступить к исследованию этого периода его жизни, необходимо

указать на использованные источники. Помимо официальных документов,

свидетельствующих о рождении, вступлении в брак, местожительстве, все

сведения о нем появляются только после 1918 года. Имеется краткий

биографический очерк в Astrologisches Lexicon Эрнста Тьеде, а кроме того два

полуавтобиографических романа: Эрвин Халлер (1918-1919) и Талисман

розенкрейцеров (1925). Эти труды содержат преимущественно вымышленный

материал, но в них также упоминаются точные даты и события, что оправдывает

обращение к ним как к историческим источникам, при соблюдении известных

предосторожностей. Что касается раннего периода жизни Зеботтендорфа,

информацией о нем я обязан неопубликованной рукописи Эллика Хау (Ellic

Howe). "Рудольф Фрайхерр фон Зеботтендорф", копия которой хранится в

Институте Истории, в Мюнхене.

--------------------------------------------------------------------

Биографические подробности у Тьеде указывают на то, что молодой Глауэр

поступил- в Техническую Школу Ильменау, тогда как автобиография утверждает,

что его жизнь началась с практической работы в инженерной фирме Дж. Е.

Кристофа в Niesky. Затем мы встречаем Глауэра, остановившимся в гостинице

Кобленца со старыми друзьями недалеко от Hoyerswerda во время рождественских

каникул второго семестра Политехнического факультета Берлин-Шарлоттенбург.

Он упоминает о том, что не видел своих друзей два года. Если взять за точку

отсчета 1893 год (год смерти отца), то получается, что речь идет о Рождестве

1896 года, несколько недель спустя после его 21-летия. Близящийся конец века

также может служить причиной необходимости посещения Hoyerswerda. Глауэр

оставался в Берлине до конца летнего семестра, а затем 1 октября 1897 подал

прошение о поступлении на годичную службу во флот. Но ему было отказано по

медицинским соображениям: у Глауэра была склонность к грыже. Тогда Глауэр

отправился в Ганновер и занимался там частным преподаванием до марта 1898.

Но ему пришлось оставить и этот пост, после того как он позволил себе

предосудительное путешествие с матерью своих учеников в Ниццу, Монте-Карло,

Геную и Люцерну.

Поскольку Глауэр не завершил своей учебы, он не мог надеяться на

хорошее место в Германии. Кроме того, подобно многим своим ровесникам на

родине он чувствовал себя как в клетке и потому решил отправиться в море.

Подписав контракт на шесть месяцев, он нанялся кочегаром на судно H. H.

Meier водоизмещением 5140 тонн, вышедшее 2 апреля 1898 из Бремерхэвена в

НьюЙорк и вернувшееся в Бремерхэвен 3 мая. В сентябре 1899 он нанялся на

судно S. S. Ems (4912 тонн). А когда этот корабль остановился в Неаполе по

пути в Нью-Йорк, Глауэр узнал о том, что имеется место электрика на борту

судна "С. С. Принц Регент Леопольд" (6288 тонн). Поскольку "Принц Регент"

свой первый рейс совершал в Сидней, Глауэр решил воспользоваться случаем и

посетить Австралию. Он уволился с Эмса и после нескольких дней ожидания

вышел из Неаполя на "Принце Регенте" 15 февраля 1900 года. Во время

путешествия один из моряков уговорил Глауэра покинуть корабль и попытать

счастья в поисках золота в Западной Австралии. После остановки во Фримантле

13 марта Глауэр и его друг отправились через Южный Крест и Кулгардье к цели

их предприятия -- в Северный Кулгардье Годфилд, на восточной окраине Великой

Пустыни Виктория. Это приключение было прервано смертью друга в июне. Глауэр

вернулся во Фримантль для того, чтобы сесть на корабль, идущий в Египет,

куда он имел рекомендательное письмо, данное ему Парсеем в Кулгардье. Так

закончился морской период Глауэра -- время, отмеченное чужеземными

приключениями, юношескими амбициями и опытом работы на больших современных

кораблях.

Прибыв в Александрию в июле 1900, Глауэр направился прямо в Каир, для

встречи с Гуссейном Пашой, влиятельным турецким землевладельцем, состоявшим

на службе в Khedive Abbas Hilmi. Если верить Тьеде, Глауэр проработал в

службах Khedive с 1897 по 1900 в качестве инженера; в соответствии же с

"талисманом розенкрейцеров" Глауэр менее месяца провел в Каире и отправился

в Константинополь, поскольку Гуссейн Паша лето проводил в своем турецком

доме на азиатском побережье Босфора. В отсутствии убедительных

доказательств, достаточным будет утверждение о том, что Глауэр провел в

Египте столько времени, сколько нужно было для того, чтобы узнать его людей

и культуру. Все еще выплачивавший значительные суммы султану Оттоману,

Египет к концу 1890-х все же стал преуспевающей страной после удачного

англо-египетского кондоминиума, установленного в 1882 с целью сохранения

стабильности в стране и охраны власти Khedive от фракционных раздоров,

использующих экономику ради своей выгоды. Сэр Эвелин Баринг, служивший

британским консулом, писал в 1901 году, о "фундаменте, на котором держится

благосостояние и материальное благополучие цивилизованных обществ...

институт рабства Corvee (неоплачиваемый труд) практически исчез". Но за этот

прогресс тоже надо было платить. Глауэр получил здесь свои первые

впечатления о развивающихся странах, познакомился с проблемами, которые

влечет за собой вестернизация, с возможными религиозными и

националистическими реакциями.

В конце июля 1900 года Глауэр совершает тысячемильное путешествие из

Александрии в Константинополь через Пирей и Измир. Прибыв на Золотой Мыс, он

находит каик и переплывает Босфор, направляясь во владения Гуссейна Паши в

Кувуклу около Бейкоца. До сих пор намеревавшийся вернуться домой, чтобы

продолжить обучение, Глауэр оказывается настолько покорен страной, ее

обычаями, гостеприимством хозяев, что решает остаться. Он изучает турецкий

язык у имама в мечети Бейкоца и знакомится с обычаями во время частых

поездок в Стамбул: в октябре 1900 он принимает предложение проработать год

надсмотрщиком в анатолийских поместьях Гуссейна около Бандирмы и в Ениклоу

около Бурсы. Эта обширная территория располагалась на подножиях горы Олимп,

здесь жили турки, возвратившиеся из бывших оттоманских провинций Болгарии.

Глауэр собирался построить здесь современные дома, на смену жалким хижинам,

в которых они там жили. Уже были организованы маленький кирпичный завод и

лесопилка. Кроме того, он собирался заняться выращиванием тутовых деревьев

для разведения шелковичных червей и выращиванием ореховых деревьев для

европейской шоколадной промышленности. Контракт с фирмой Nestle был подписан

и уже строилась дорога из деревни в Бурсу.

Помимо технического и организаторского освоения Турции, Глауэр здесь

серьезно увлекся оккультизмом. Интерес к экзотической религии уже родился в

нем, когда он наблюдал безумствующих дервишей из секты Nevlevi и посещал

пирамиды Хеопса в Эль-Гизе в июле 1900. Его компаньон Ибрагим рассказывал

ему о космологическом и нумерологическом значении пирамид и разбудил в

Глауэре любопытство по отношению к тайному знанию древних теократий. Гуссейн

Паша, его богатый и образованный хозяин, исповедовал суфизм и обсуждал

вопросы веры с Глауэром. В Бурсе он познакомился с семьей Термуди,

греческими евреями из Салоники. Старый Термуди ушел от дел и целиком

посвятил себя изучению Каббалы и коллекционированию алхимических и

розенкрейцеровских текстов, в то время как его старший сын Абрахам управлял

банком в Бурсе, а младший -- его филиалом в Салонике. Помимо банка, семья

Термуди занималась шелковичным делом. Термуди были франкмасонами и

принадлежали ложе французский Ритуал Мемфиса (Frinch Rite of Memphis),

проникшей в Левант и на Средний Восток. Глауэр был посвящен в ложу старым

Термуди и впоследствии унаследовал всю его оккультную библиотеку. В одной из

этих книг Глауэр нашел пометки, сделанные рукой Гуссейна Паши, они касались

тайных мистических культов традиционных исламских алхимиков, все еще

практикуемых Baktashr сектами дервишей. Когда Глауэр вернулся в Турцию в

1908 году, он продолжил занятия исламским мистицизмом, который, по его

мнению, имел общие арийские корни с немецкими рунами.

Ход событий в "Талисмане розенкрейцеров" заставляют думать, что Глауэр

оставался в Ениклоу вплоть до 1908 года, после чего поехал в

Константинополь, но официальные документы свидетельствуют об обратном.

Существует запись о том, что с сентября 1902 по апрель 1903 он жил в

Мюнхене, а затем отправился в Probstrella, маленькую деревню в Тюрингаи. Он

утверждал, что был монтером по профессии. Другая запись также подтверждает

его пребывание в Германии после 1901. 25 марта 1905 года в Дрездене Глауэр

женился на Кларе Восс, дочери саксонского фермера из Bischofswerda.. Но союз

оказался непрочным, 5 мая 1907 в Берлине пара была разведена. Несколько лет

спустя газеты сообщили о том, что Глауэр предстал перед судом по обвинению в

подделывании денег и других жульничествах. Глауэр косвенно упоминает об этом

инциденте, когда описывает размышления над своим жизненным выбором в

Кафедральном Соборе Фрайбурга в 1908 году -- возможно эти столкновения с

властями и послужили причиной его решения оставить Германию.

В конце 1908 Глауэр снова был в Константинополе. В "Эрвине Халлере"

(1918-1919) описано железнодорожное путешествие в сентябре из Бреслау в

Констанцу, тогда как на самом деле он прибыл в столицу на румынском судне.

Судя по роману, по-видимому Халлер/Глауэр имел экономические виды на

июльскую революцию Молодой Турции, установившей конституционную монархию и

парламентское право. В Константинополе он установил контакты со швейцарскими

и немецкими фирмами по поводу импортной торговли, а также разработал проект

Багдадской железной дороги с финансированием немецкой стороной, но при этом

не смог найти работы для себя. Только случайно он наткнулся на временное

место учителя в колонии кьеванских евреев на склонах Алем-дага в 30

километрах от Скутари. На пасху 1909 он вернулся в Константинополь и стал

свидетелем реакционного переворота султана Абдул-Хамида II, низложенного

прошлым летом. После нескольких дней кровавой борьбы Молодая Турция вернула

себе власть и выслала султана. Здесь стоит упомянуть о том, что масонская

ложа, в которую Глауэр вступил в Бурсе в 1901 послужила остовом для

дореволюционного Тайного Общества Единства и Прогресса, основанного турками

Салоники в целях воспитания либерального сознания в условиях тиранического

режима султана.

Учитывая неизменный интерес Глауэра к вестернизации Турции, трудно

объяснить его реакционную политическую позицию в эпоху распада старого

порядка и революции в Германии. Известно, что Глауэр читал лекции на

эзотерические темы в своем доме, в одном из районов Константинополя, а затем

в декабре 1910 основал мистическую ложу. В это время он писал исследование о

дервишах Baktashf, противоречиво мистическом ордене, широко распространенном

и очень влиятельном в Турции: предание связывает его происхождение с

янычарами -- основной силой поддержания турецкого господства на Балканах в

Средневековье. Существовала также связь между орденом Baktдshr и европейским

франкмасонством. Религиозная ориентация первоначально определяла собой и

политические взгляды Глауэра: антиматериализм паноттоманского мистицизма,

алхимия, розенкрейцеры в сочетании с послевоенной ненавистью к большевикам,

воплощающих в себе апофеоз материализма, -- все это привело его к

исключительно антидемократическим идеям. Его политическое мировоззрение

нашло историческую параллель в фигуре короля Фридриха Вильгельма II, бывшего

мистическим иррационалистом и поддерживавшего Орден розенкрейцеров, который

сопротивлялся рациональным и осовременивающим влияниям Просвещения (Пруссия,

1780-е гг.).

Это сплетение политико-религиозных мотивов могут объяснить и фантазии

Глауэра об аристократическом происхождении. История принятия имени и титула

"Зеботтендорф фон дер Роз" заслуживает внимательного рассмотрения, как и

исследование генеалогии этой семьи: любой факт здесь может помочь пролить

свет на крайне темный вопрос. По одной версии, Глауэр утверждал, что он

натурализовался как турецкий гражданин в 1911 году, а затем был усыновлен

экспатриированным бароном Генрихом фон Зеботтендорф по турецким законам.

Поскольку этот акт не был признан в Германии, новоиспеченный Рудольф фон

Зеботтендорф был вторично усыновлен Зигмундом фон Зеботтендорф фон дер Роз

(18431915) в Висбадене в 1914 году и немного позже в той же мере -- его

вдовой Марией в Баден-Бадене. По другой версии, Глауэр натурализовался и был

усыновлен американцем, носящим такое имя в Константинополе в 1908 году. Хотя

усыновление могло приобрести силу только с позволения Кайзера, отношения

Глауэра с Зеботтендорфами подтверждаются этой семьей. В погребальном

извещении Зигмунда Рудольф Фрайхер фон Зеботтендорф и его вторая жена,

Фрайфрау Анна, записаны как скорбящие кузены.

В начале Средних Веков фамилия Зеботтендорфов владела несколькими

деревнями на Балтийском побережье. Один из предков семьи служил дипломатом

при императоре Отто II (умер в 983), от которого получил звание рыцаря

империи и герб с ветвью циннамона. К концу XII века балтийское семейство

перебралось на юг Силезии, в район преимущественно славянских поселений,

тогда колонизированных немецкими рыцарями и крестьянами. С XIII по XVI век

семейство процветало, возникли по меньшей мере четыре новых линии, члены его

занимали выдающиеся посты в империи. К XVIII веку сохранились еще две линии.

Карл Мориц фон Зеботтендорф (1698-1760), родоначальник линии фон дер Роз

перебрался на юг -- в Австрию. Почти все его потомки служили в армии

Габсбургов, в Вене, Линце и Брно: другая линия -- Лорцендорф занимала посты

в Прусской армии, поскольку при Фридрихе Великом в 1742 году Силезия перешла

от Австрии Прусской администрации.

В деле усыновления Глауэр пытался задействовать обе линии семьи. Члены

семьи, носившие имя Генрих или жившие в Америке в настоящее время,

происходили от прусской линии. Некто Генрих фон Зеботтендорф (род. в 1825)

жил в 1887 в Герлице, городе, расположенном неподалеку от Hoyerswerda. Общее

силезское происхождение могло послужить причиной сближения Генриха и Глауэра

в Константинополе. Но когда усыновление было признано недействительным.

Глауэр сблизился с австрийским представителем семьи, Зигмундом фон

Зеботтендорф фон дер Роз. Обе линии были отмечены ветвью циннамона, герб,

который впоследствии Глауэр носил как свой собственный. Если бы не связь

силезской и австрийской линии и не предполагаемое масонство австрийской

линии в конце XVII века, трудно сказать почему Глауэра так привлекло это

имя, тем более, что связь эта могла быть целиком вымышленной. Слухи,

сопровождавшие историю усыновления, внесли в нее еще больший хаос:

единственное можно утверждать с уверенностью -- Глауэр несомненно хотел

иметь имя и титул барона. Поскольку свою известность он приобрел под этим

именем, мы с этого момента будем говорить о нем как о Рудольфе фон

Зеботтендорф.

Второй период Зеботтендорфа в Турции длился четыре года. После участия

во Второй Балканской войне (октябрь-декабрь 1912) на турецкой стороне и

будучи ранен, он вернулся в Германию, обосновавшись в начале 1913 в Берлине.

О его деятельности в первой половине Великой Войны известно мало. Он

утверждал, что был в Бреслау в 1913 году, где финансировал танк Гебеля. Но

машина погибла и его предприятие осталось невознагражденным. Помимо частых

визитов к Зигмунду фон Зеботтендорф в Висбаден, он имел связи с Дрезденом в

это время. Когда Зигмунд умер в октябре 1915, Зеботтендорф поселился в

Kleinzschachwitz, фешенебельном пригороде, расположенном на берегу Эльбы.

Здесь за 50 000 золотых марок он выстроил огромную виллу (теперь Meusslitzer

Strasse 41). Но вскоре Зеботтендорф вновь стал объектом недоброжелательных

слухов и внезапно уехал. Позже он сообщал, что стал жертвой клеветнических

нападок, имеющих отношение к его второй жене. 15 июля 1915 в Вене

Зеботтендорф женился на разведенной Берте Анне Иффланд. Будучи дочерью

Фридриха Вильгельма Мюллера, богатого берлинского торговца, она обладала

значительным состоянием. Зеботтендорф утверждал, что Макс Альсберг,

берлинский поверенный, ответственный за ее поместья обнаружил свою

враждебность, после того как был освобожден от своей доходной должности в

связи с вступлением в брак. Альсберг спровоцировал одного из старших

офицеров дрезденской полиции, Хендля на то, чтобы ославить Зеботтендорфа как

охотника за миллионами. Зеботтендорф также имел проблемы с берлинскими

властями из-за своего турецкого гражданства, которое освобождало его от

службы в немецкой армии.

После ряда поездок во Франкфурт и Берлин Зеботтендорф с женой

поселились в 1916 в Бад Айблинг, элегантном баварском курорте. Отсюда

Зеботтендорф консультировался со своим мюнхенским поверенным Георгом

Гаубатцем о том, как документально подтвердить его турецкую национальность.

Однажды Гаубатц показал ему газетную рекламу Germanennorden, приглашавшую

светловолосых и голубоглазых немецких мужчин и женщин к вступлению в Орден.

Под объявлением располагались три руны. Зеботтендорф был заинтригован и

решил добиться членства. В сентябре 1916 он нанес визит главе Germanennorden

в Берлине. Этот человек оказался Германом Полем. Зеботтендорф и Поль

говорили о рунах, эзотерический смысл которых интересовал последнего и в

Ордене. Поль объяснил, что он пришел к изучению рун через Гвидо фон Листа и

что он убежден -- утрата арийцами знаний о магической их власти связана с

нарушением расовой чистоты, в особенности скрещивания с евреями. Он полагал,

что это знание может быть восстановлено только путем очищения расы от

иностранных влияний.

Зеботтендорф стал расспрашивать о будущем Ордена и ему объяснили, что

оно определится после собрания, которое должно привести в порядок дела

Ордена. Незадолго перед Рождеством Зеботтендорф получил известия о том, что

Орден создан вновь, во главе с Полем в звании Канцлера. Эта информация

доказывает, что Зеботтендорф был знаком с Полем еще до раскола. Во время

встречи с Полем Зеботтендорф попросил у него список возможных кандидатов

Ордена в Баварии. По возвращении в Бад Айблинг он получил около сотни

адресов и ему была поручена задача воскрешения почти вымершего баварского

отделения. Весь 1917 год Зеботтендорф активно действовал от имени Поля. Его

переписка с людьми, чьи адреса он получил, измеряется томами. Он начал

посещать их, и эти визиты превратились в регулярные групповые встречи и

лекции. В то же время, он поддерживал оживленную переписку с Полем,

снимавшим этаж для ложи в одном из домов недалеко от Берлина. 21 декабря

1917 состоялась церемония посвящения, на которую Зеботтендорф был приглашен.

Предложение Зеботтендорфа издавать ежемесячный журнал Ордена было тепло

встречено братьями: и первый номер "Рун" появился в январе 1918. Он

согласился принять на себя финансирование бюллетеня Allgemeine

Ordens-Nachrichten, адресованного только членам Ордена. На этом же собрании

Зеботтендорф был официально избран Мастером баварского отделения.

В 1918 Зеботтендорф познакомился с пострадавшим на войне Вальтером

Наухаузом, который стал его правой рукой в деле пополнения рядов Ордена.

Наухауз был близок ему по духу в двух отношениях: он также был

экспатриирован и увлекался оккультными науками. Сын немецкого миссионера, он

родился 29 сентября 1892 в Ботсабело, в Трансваале. Во время войны с бурами

английский гарнизон стоял под Миддельбургом, где с июля 1901 по июнь 1902

жила его семья. В конце 1906, после смерти отца, семья вернулась в Германию.

В Берлине Наухауз начал изучать резьбу по дереву, а свободное время

проводил, совершая поездки к родственникам в Померанию и Силезию, или же

принимал участие в экспедициях юношеских vцlkisch групп по Пруссии и

Тюрингии, что указывает на его романтическое влечение к новой родине. Когда

началась война, он вступил в Померанский полк, одним из первых брошенный на

Западный фронт. 10 ноября 1914 года Наухауз был тяжело ранен под Шалоном. Из

госпиталя он вышел только осенью 1915. Неспособный больше к военной службе,

он посвятил себя vцlkisch движению и в 1916 вступил в Germanennorden, заняв

пост хранителя родословных. Диапазон его чтения открывался "исследованиями"

Гвидо фон Листа и заканчивался трудами по астрологии и хиромантии, он также

был знаком с творчеством Пери Шу (Peryt Shou). В письме к Листу он

признавался в своем интересе к Каббале, к индуистским и египетским

религиозным верованиям. Как и Зеботтендорф, Наухауз был захвачен мистической

идеологией древних теократий и тайными культами. В апреле 1917 Наухауз вслед

за своим учителем профессором Вакерле приехал в Мюнхен, где вскоре открыл

свою студию.

Зеботтендорф и Наухауз так организовали работу, чтобы Наухауз мог

целиком посвятить себя агитации новых членов. Первоначально прогресс был

незначительным, но спустя год темпы сильно ускорились. По свидетельству

Зеботтендорфа весной 1918 вверенное ему отделение ордена насчитывало 200

человек; следующей осенью по всей Баварии насчитывалось 1500 человек и 250

человек в самой столице. До июля 1918 Зеботтендорф проводил встречи в своих

мюнхенских апартаментах на Цвейпптрассе, а затем они арендовали пять больших

клубных комнат в фешенебельном отеле Vierjahreszeiten; здесь могло

поместиться до 300 гостей. 18 августа 1918 Зеботтендорф, Гаубатц и Геринг

подготовили церемонию посвящения, на которой должны были присутствовать

Герман Поль, Г. В. Фрииз и другие братья Germanennorden Walvater из Берлина

и Лейпцига. Неделей позже произошло крупное рукоположение новичков; ему

предшествовал доклад Поля о "солнечных замках" Бад Айблинга, имевший

эзотерический национальный смысл; также Геринг говорил о германской

мифологии. Записи в дневнике Геринга свидетельствуют о том, что начиная с

этого времени встречи участились: ложа собиралась по меньшей мере раз в

неделю для рукоположений, лекций и осенних прогулок. Церемонии

сопровождались фортепиано, фисгармонией и женским хором. Поскольку помимо

ритуальных собраний Gernamennorden постоянно устраивала правые митинги,

Орден принял название Thule Общество, чтобы избавить себя от нежелательного

любопытства со стороны социалистов и прореспубликанских элементов. Комнаты

были украшены эмблемой Thule, изображающей длинный кинжал и "солнечное

колесо" свастики.

В субботу вечером, 9 ноября 1918 года в залах Thule проходил

музыкальный вечер. В предшествующие сорок восемь часов в Баварии произошла

бескровная революция. Королевская семья спешно и постыдно бежала, военное

правительство ушло в отставку, Советы Рабочих и Солдат взяли власть. Через

два дня баварская революция повторилась в Берлине, здесь ее возглавил

еврейский журналист из Богемии. Курт Эйснер был известен как пацифист и

лидер Независимых ("меньшевики") Социальных Демократов в Мюнхене. Он сыграл

важную роль в антивоенных забастовках в январе 1918, за что был посажен в

тюрьму и вышел только в октябре. Воспользовавшись внутренним кризисом в

потерпевшей поражение стране, он провозгласил Социалистическую Республику,

объявив себя премьером и министром иностранных дел, в кабинете, состоящем из

"большевиков" и "меньшевиков". Члены Общества Thule, как и другие правые

Мюнхена, были ошеломлены этими неожиданными и весьма травматическими

событиями. Германия потерпела крах, Кайзер и правящие принцы отреклись,

еврейские социалисты объявили республику. Vцlkisch родина, за которую они

боролись так долго и с таким трудом, исчезла в одну ночь.

В ответ на эту катастрофу Зеботтендорф произнес страстную речь в тот

вечер в Thule. Сохранившийся текст демонстрирует поразительную смесь

монархических, антисемитских и ариософских чувств:

Вчера мы пережили гибель всего, что было нам дорого, близко и свято.

Вместо наших принцев германской крови, у власти -- смертельные враги: евреи.

Чем грозит нам этот хаос, мы еще не знаем. Но мы догадываемся. Время,

которое придет, будет временем борьбы, горьких утрат, временем опасности...

И пока я держу свой железный молот (речь о молоте Мастера), я клянусь все

силы отдать этой борьбе. Наш Орден -- германский Орден и преданность наша --

германская. Наш бог -- Вальватер, его руна -- Аr. И триединство: Вотан,

Вили, Ви -- едины в тройственности. Ar -- руна означает Ариан,

первоначальное пламя, солнце и орел. Чтобы показать волю орла к

самопожертвованию, он окрашен в красный. С сегодняшнего дня наш символ --

красный орел, пусть он предупреждает нас, что мы должны умереть, чтобы

выжить.

Ссылки Зеботтендорфа на Аr -- руну и на мистическую фигуру

воскресающего орла, ставшую воинствующим символом арийцев, свидетельствуют о

несомненном влиянии Листа. Еще в 1908 Лист писал о том, что Ar руна означает

солнце, первоначальный огонь, арийцев и орла, при этом он также имел ввиду

смерть и воскресение орла как специфически немецкий символ возрождения.

Триединство Вотана, Вили и Ви он описывал в своей германско-теософской

космогонии 1910 года. Название Туле тоже восходит к ариософии. Этот термин

произошел от имени, данного самой северной земле, открытой Пифеем (Pytheas)

около 300 г. до н. э. Зеботтендорф отождествил эту Ультима Туле с Исландией:

как предполагаемый аванпост немецких беженцев, эта страна играла

значительную роль в арманистской доктрине. Обратившись к членам Туле с

требованием бороться, "пока свастика не воссияет над холодом темноты".

Зеботтендорф завершил свою речь декламацией расистско-теософских стихов

Филиппа Штауффа. Это напыщенное бахвальство и ариософское мумбо-юмбо рождают

сильное искушение выкинуть из головы и Зеботтендорфа и Общество Туле. Однако

впоследствии Зеботтендорф показал себя как выдающийся организатор

националистического сопротивления правительству Эйснера и Коммунистической

Республике -- в журналистике, в военной и политической сферах. Ариософия

нашла лидера для контрреволюции.

Несколько месяцев спустя, после того как нацисты взяли власть в 1933,

Зеботтендорф опубликовал книгу с сенсационным названием "Прежде чем пришел

Гитлер: первые годы нацистского движения". Книга рассказывает о подробностях

деятельности ее автора в Баварии во время войны и революции и отстаивает

предварительный тезис о том, что:

Члены Туле были людьми, к которым в первую очередь обратился Гитлер и

они были первыми, кто пошел на союз с Гитлером. Войско будущего Фюрера

состояло -- кроме самого Общества Туле -- из Deutscher Arbeiterverein

основанным братом из Туле Карлом Харрером в Мюнхене и Deutsch Sozialistische

Partei, возглавляемой Ганном Георгом Грассингером, их печатным органом был

Munchener Beobachter, позже Vцlkischer Beobachter. Из этих трех источников

Гитлер создал националсоциалистическую рабочую партию.

Реджинальд Фельпс во всех подробностях проверил эти заявления на основе

архивных материалов и по независимым источникам и пришел к выводу, что

Зеботтендорф говорит правду.

Например, утверждение о том, что Зеботтендорф обеспечил журналистскую

основу для нацистской партии совершенно справедливо. Beobachter был

маленьким еженедельником, издававшимся в восточных окрестностях Мюнхена с

1868. В нем можно было найти местные истории из жизни среднего класса с

некоторым антиклерикальным и антисемитским уклоном: собственником газеты с

1900 года -был Франц Эхер. Когда Эхер умер в июне 1918, газета прекратила бы

существование, если бы Зеботтендорф не купил ее за 5 000 марок. Он

переименовал ее в Munchener Beobachter und Sportblatt и снабдил ее

спортивным обозрением для молодой аудитории и резкими антисемитскими

передовицами. С июля 1918 по май 1919 редакция газеты находилась в

помещениях Туле. После революции Советов в Мюнхене в 1919 Зеботтендорф

переместил редакцию в помещения Deutsch-Sozialistische Partei (DSP), другой

националистической и антисемитической группы, основанной в 1918. С этого

времени Грассингер (лидер DSP) стал основным управляющим газетой и она

превратилась в официальный орган его партии в Мюнхене.

финансовая история газеты после того как Зеботтендорф оставил Мюнхен в

июле 1919 указывает на ее постепенное присвоение национал-социалистической

партией. Летом издатели DSP стали расходиться между собой во взглядах и

Зеботтендорф пригласил свою сестру Дору Кунц и свою возлюбленную Кати

Бирбаумер, номинального собственника газеты, на встречу в Констанцу, чтобы

прояснить ситуацию и отказаться от неподходящих людей. Газета превратилась в

компанию с ограниченной ответственностью. Уставной капитал новой компании,

Franz Eher Verlag Nachf составлял 120 000 марок, распределенный между двумя

вкладчиками: доля Бирбаумер составляла 110 000 марок, Кунц -- 10 000 марок.

Впрочем, к 20 марта 1920 года вкладчики были уже иные:

Готфрид Федер 10 000 марок Франц Ксавер Эдер 10 000 Франц фон Фрейлиц

20 000 Вильгельм Гутберлет 10 000 Теодор Хейсс 10 000 Карл Альфред Браун 3

500 Дора Кунц 10 000 Кати Бирбаумер 46 500

Готфрид Федер был одним из самых первых сторонников Гитлера; Фрейлиц и

Хейсс состояли в Туле. Понятно, что Зеботтендорф и его дамы утратили

контроль над газетой к 1920-му году. 17 декабря 1920 все акции были в руках

Антона Дрекслера, кандидата в националсоциалистическую партию. В ноябре 1921

они перешли к Гитлеру.

Другой вклад Зеботтендорфа в дело националистического сопротивления

касается военных действий. В ноябре 1918 Туле запасала оружие для

вооруженной борьбы против правительства Эйснера. Они выработали два плана

нападения. Первый состоял в предполагаемом захвате Эйснера на съезде в Бад

Айблинге, но он провалился. Попытка развернуть контрреволюционную борьбу

через создание гражданской гвардии, предпринятая Рудольфом Бутманом и

Гейнцем Курцем, также оказалась неудачной, поскольку левые были очень

бдительны. Более эффективным стало создание Зеботтендорфом Kampfbund Thyle в

период Коммунистической Республики в Мюнхене; законное правительство

скрылось в это время в Бамберге. Учебные бои проводились тайно в Eching, в

нескольких километрах к северу от Мюнхена. Коммунисты узнали об этом и

правительство в Бамберге поручило Зеботтендорфу мобилизовать баварцев в

Свободные Корпуса и атаковать защищенную столицу. Это было беспокойное

путешествие, с фальшивыми паспортами: члены Общества Туле и их сторонники

покинули Мюнхен и прибыли на станцию Treuchtlingen. Эти люди вошли в состав

основных сил Bund Oberland, успешным Белым натиском сломивших

коммунистический город с 30 апреля по 3 мая 1919 года.

21 февраля был убит Эйснер -- графом Арко ауф Валлей; молодой еврей,

возмущенный своим исключением из Туле, пожелал доказать свое

националистическое призвание. С этого времени опять воцарился хаос.

Непрочное коалиционное правительство было представлено "большевиками"

социал-демократами во главе с Иоганном Хоффманом, но кабинет был вынужден

бежать в Бамберг, поскольку ситуация в начале апреля резко ухудшилась. 6

апреля группа интеллектуалованархистов, воодушевленных примером Бела Кун в

Венгрии, провозгласила Баварскую Советскую Республику; волна красных

восстаний прокатилась по Дунаю и достигла Австрии и Германии. Донкихотская

администрация продержалась неделю, после чего к власти пришли более

серьезные коммунисты (13 апреля). Все полномочия приобрели русские эмигранты

ЛевинеНиссен, Аксельрод и Левин, участвовавшие в кровопролитии 1905 года в

России. Их террор смягчала только их неумелость: жестокий закон следовал за

законом; пьяные солдаты "Красной Армии" шли по улицам, грабя и мародерствуя;

школы, банки, газеты были закрыты.

После безуспешных попыток создать контрреволюционную армию в Бамбурге,

15 апреля Хоффман был вынужден обратиться за помощью к Von Ерр и другим

Свободным Корпусам; ненависть к Республике собрала их под знаменами Баварии.

Когда Белке войска плотным кольцом окружили Мюнхен, коммунисты ударили по

очагам национализма в городе. 26 апреля они разгромили помещения Туле и

арестовали секретаря -- графиню Хейлу фон Вестарп, в тот же день были взяты

еще шесть человек. Красный комендант Эгельхофер объявил на следующий день,

что схвачена "банда преступников... из так называемых высших кл