Глава 9. Пиратское государство и пиратские разборки.

Утром погода выдалась спокойной. Командор сообщил, что нам нужно идти на Бермуды, чтобы закончить все дела, которые у него возникли там. Наш корабль стараниями Ризьена был отремонтирован, и мы начали на него грузиться. Помимо братьев Ордена на судно попросилась Мадлен. Также Ризьен удивил всех, принеся на корабль кошку и сказав, что хочет взять ее с собой в плавание. Так как события обещали принять интересный оборот, я решил в этот раз не нарушать гусарских традиций и надеть крылья. Тяжело ступая по трапу, под взглядом братьев, думающих, что я запутаюсь в снастях, я зашел на корабль и занял свое место, после чего пан Михал поднял паруса, и мы отчалили на Бермуды. По дороге я беседовал с командором о миссии, которая нам предстояла на Бермудах. Тимолеон хотел поспособствовать созданию независимого пиратского государства на Тортуге, со своей властью и конституцией. Прибыв на Бермуды, мы выгрузились, традиционно отдали оружие коменданту форта, и нас вновь ждал Анхельм де Сентима. Он сообщил нам самые неприятные опасения – Питер Блад знает о причастности Ордена к гибели Арабеллы, ему не нужны пираты – простые исполнители, он хочет лично встретиться с нами. В этот момент, если бы я был среди гусар своей роты, то наверняка бы злорадно произнес: «Ну что? А я ведь предупреждал!». Но я был мальтийским рыцарем, который не должен позволять пускать такие замечания в адрес командования. Старпом отдал указания «Княжне» направиться в соседнюю бухту, а потом провел командора на Совет Пиратских капитанов. Братья и Мадлен разбрелись по острову. Начинался дождь, усиливалось волнение на море, хотя это было всего лишь тенью того, что произошло во время нашего путешествия в Испанские колонии. Я решил прогуляться по острову, ожидая, когда пан командор закончит все свои дела. Дети поселенцев, да и в общем, взрослые с удивлением смотрели на мои крылья за спиной, и несколько раз мне пришлось рассказывать о крылатых гусарах и их традициях. Затем я направился к берегу, чтобы посмотреть пиратский форт. Форта не оказалось, однако вдали я услышал пушечную канонаду. Жители острова вместе со мной тщетно пытались найти в открытом море источник стрельбы. Поговаривали, что это небезызвестный Дэви Джонс вышел на охоту. Впрочем, на горизонте его не виднелось, поселение было расположено очень удобно – естественные преграды не позволяли провести бомбардировку с моря, а в случае десанта, я полагал, что на острове найдутся силы, способные противостоять угрозе. За время прогулки и общения с жителями Бермуд, я узнал, что во время бури умерла Моргана Морган. Мне стало жаль брата Михала, который только недавно обрел мать и вынужден был ее потерять. Я успел найти его и выразить соболезнования по поводу произошедшего. Дождь все усиливался, поэтому я решил зайти в местный трактир, чтобы выпить чего-нибудь горячего. В этом заведении оказался очень достойный чай, который я стал неспешно пить, пережидая непогоду. Время шло, а командор все еще продолжал обсуждать с капитанами проект конституции. Допив чай, я вышел из трактира и направился к причалу, где был расположен наш корабль. «Княжна» возвращалась с задания своего старшего помощника, а я спешил разузнать, что за бой был в открытом море. Однако экипаж судна не смог сообщить ничего конкретного по данному поводу. Я направился к командору, однако собрание было в самом разгаре. Ризьен и Михал чуть ли не спали, ожидая конца этого всего, но я решил разузнать что идет и как. Проект государства, которое предполагали основать пираты, очень походил на мою родину, Речь Посполитую. Хотя меня не очень радовал пункт о свободе вероисповедания, с учетом того, что подавляющее большинство жителей острова были добрыми католиками. Процесс обсуждения продолжался, однако тут появилось занятие поинтереснее. Шотландец Ингвар Мак-Хаммер, в честь основания нового государства, предложил заложить на острове католическую церковь, и попросил нескольких добрых католиков помочь ему воздвигнуть крест на месте будущего храма. Естественно, я с большой радостью откликнулся на этот призыв, как и пан Михал. Вместе с нами это благородное дело поддержали Мадлен и Анхельм и, совместными усилиями, мы установили крест. Так Марек, хотя бы одно богоугодное дело ты точно совершил на этих землях! Возможно, близка разгадка твоих видений! Я вернулся в зал обсуждений, которое, конечно же, еще продолжалось. Командор любил дипломатию, только иногда она у него выходила ну уж очень длительной. А мне ведь еще нужно решать проблему с сундуком… Стоп! Проблему всегда можно решить разными путями. Наверняка можно предложить что-то еще. Главное найти мотивацию. Я вышел из зала и пошел искать Сиршу, которая оказалась недалеко от трактира, рядом с капитаном «Княжны», пережидая непогоду. Я поздоровался с ирландкой и предложил угостить ее чаем, на что Сирша дала согласие. В процессе чаепития, я снова напомнил про документ и спросил, возможно ли предложить что-либо другое за бумагу, или ей принципиально получить именно сундук. «Вам бумага не к чему, и, оставшись у Вас, она не будет представлять никакой ценности. Чего Вы хотите от жизни? Что Вами движет?», - спросил я ирландку. «Вписать свое имя и имя своего брата в историю!», - невозмутимо произнесла девушка. Ее непосредственность, так сильно контрастирующая со всем, к чему я привык, удивляла меня, и даже манила. Но в тот момент для меня был важен только документ. «Должности Вас с братом устроят? Но мне нужно посовещаться с командором». Сирша кивнула. Так. Дело за малым. Командор вчера уже посвящал в Орден, думаю, может посвятить и еще двух человек. Только хватит ли им посвящения в Мальтийский Орден? Стоп! Если я стану ротмистром гусарской роты, в моих руках будет ряд должностей. С братом все просто. А вот с ней… Речь Посполитая – не Береговое братство, там женщине сделать военную карьеру совсем непросто. И на нужную должность в военной сфере ее не назначить. Но в любом случае нужно поговорить с командором, только он вправе принимать решения о вступлении в орден. А у меня пока и бумаги толком то нет. Я вернулся в зал совета и о чудо! Он завершился! Капитан Флинт был избран королем, а конституция подписана. Все! Можно было возвращаться. Я обратился к пану Тимолеону за вопросом о принятии в Орден двух людей, рассказав ситуацию. Пан командор согласился об их принятии и сообщил, что сейчас эскадра кораблей собирается отбивать Голландские колонии от захвативших их еретиков, и что Орден должен присоединиться к этому. Мы направились к берегу, чтобы начать погрузку на свой корвет, однако произошло то, чего я опасался. Питер Блад блокировал выход из бухты и говорил, что у него есть вопросы к Мальтийскому ордену. Вот и все. План пана командора накрылся. В случае боя, конечно, нас могли поддержать пираты, но, честно, мне вот совсем никак не хотелось скрещивать меч с воинами Питера, который абсолютно справедливо хотел возмездия за свою супругу. Оставался последний шанс. Блад человек чести и, если он высадится, то я попробую, в обмен на обещание не трогать пана командора, рассказать о Мадлен. В конце-то концов, она убила Арабеллу. Я вышел вперед на причал, чтобы Блад меня увидел, но за моей спиной оказался пан Командор, который сказал, что в одиночку прибудет на корабль к Бладу и договориться обо всем. Опрометчивый шаг? Или тонкий расчет? Я не знал этого. Но пан командор приказал ожидать его возвращения. Я поднялся с пристани, где увидел Сиршу в компании юного воина, которого она представила, как Донована О’Рейли - своего брата. Я пожал ему руку и сообщил, что пан командор может принять их в Орден, а если этих должностей будет недостаточно, то я, как только вступлю в должность Ротмистра краковской роты, точно смогу обеспечить должностью его, хотя насчет сестры могут возникнуть проблемы. «Без Сирши никуда не поеду!», - сразу парировал ее брат. Я был готов к этому и сообщил, что в любом случае жду их обоих с бумагой на Тортуге, чтобы обсудить детали. А что обсуждать-то? Снова надеяться на мудрость пана командора. Впрочем, стану ротмистром, дальше посмотрим. Все-таки это - краковская рота. Тем временем вернулся командор. Живым и невредимым. Теперь то я понял, что все рассказы о его необычайной удачливости в прошлом – истинная правда. Что же он сумел сказать Бладу, что тот оставил его не только живым, но и целым? Впрочем, об этом потом – эскадра заканчивала приготовления к походу, и в ее состав влился корабль Блада. Мальтийский сокол загрузился быстро, и мы быстро направились за эскадрой. Из-за обилия пассажиров мы не стали устанавливать Bombara Maximus на борт, поэтому наш корабль в бою сейчас был полностью беззащитен. Оставалось надеяться, что пиратская артиллерия подавит артиллерию форта, мы высадим десант, и тогда уж и мальтийцы смогут внести свою лепту в общее сражение. Но все пошло совсем не так. Подойдя к Голландской колонии, мы обнаружили, что в ней нет никаких воинов, форт был разрушен, а поселение покинуто. Значит, фанатики ушли раньше. Эскадра продолжила свой путь, обстреляв по пути какое-то торговое судно. У корабля не было ни единого шанса противостоять огневой мощи трех судов. Затем – эскадра двинулась на Тортугу. И, когда один корабль обрушился на французский форт свою огневую мощь, я понял, что это совсем не дружеский визит. Мы спешили зайти в свою тайную бухту, чтобы, выйдя на берег, в случае десанта, остановить это безумие. Береговое братство было союзником как Тортуги, так и Мальтийского Ордена! Более того, пан командор вложил огромные средства, чтобы его признали в Старом свете. Мы на полном ходу двинулись в бухту, пришвартовались, а затем, высадились на остров. Прибежав ко дворцу, мы застали еще один сюрприз: два пиратских корабля, «Княжна» и «Сент Николас», сцепились между собой, и прямо в бухте Тортуги, там шел абордаж.