Письмо польского короля Яна Казимира семиградскому князю Г. Ракочи из лагеря под Галичем с предложением совместно вести военные действия против войска Богдана Хмельницкого и Тимофея Хмельницкого

Сентября 1653 г.

Копия письма от имени его величества светлейшему князю Трансильвании из лагеря под Галичем, написанного 4 сентября г. господнего

Иоанн-Казимир (полный титул). Светлейший князь, друг и сосед наш дражайший. От вашей светлости возвратился наш посол, благородный Андрей Морштын, стольник сандомирский и наш дворянин, исполнив все успешно и согласно с нашим желанием как относительно искреннего намерения вашей светлости оказывать нам услуги, так и относительно наших совместных шагов против нашего общего врага. Мы считали, что нет ничего лучше, как послать знаменитому Стефану, господарю Молдавии, несколько тысяч нашего войска и присоединить их [к его войскам] для возобновления военных действий. Тем временем в этом требующем еще выяснения, деле ничто не побуждает к поспешности [с исполнении того], что будем считать необходимым для энергичного и смелого ведения дела.

И для того, чтобы в этом положении были спутаны хитрые намерения врагов, а Тимошу, сыну мятежного Хмельницкого, окруженному войсками вашей светлости и войсками воевод обеих Молдавии, не улыбнулось вторично счастье, мы [решили] поспешить с оказанием помощи знаменитому Стефану и добыть вражеские окопы. И чтобы начатое дело было как можно скорее закончено, мы выслали в Сучаву несколько сот солдат, главным образом драгун со снаряжением, необходимым для осады и штурма, ибо в действительности нам помешает [держать] казаков в осаде или – что было бы более верным решением – штурмовать их Хмельницкий, который в недавние времена причинил нам много хлопот и в будущем, будем полагать, поддержит своего сына мощной и многочисленной подмогой. Чтобы не оставить его неатакованным ни с какой стороны, мы отправили в... к тому же воеводе соседней Молдавии... те же пополнения и присоединившиеся войска с военачальниками и с вашей светлостью... И по совету самого знаменитого Стефана [мы сделали все], что следовало бы из самого дела и необходимости. Тем временем мы досаждаем осажденному врагу, отнимая воду и соответственные съестные припасы, аккуратно собранные в [разных] частях вала, [добиваясь того], чтобы люди бросали пригодное для осады место, чтобы таким образом сокрушить Хмельницкого.

Если бы в будущей цепи [событий] встретилась необходимость соединить ваше войско с нашим, то нужно отрезать всякий проход [для казацких войск] и не переставать спешить с общими усилиями, чтобы все твои владения были сохранены в хорошем состоянии и чтобы мы никоим образом не перестали охранять эту часть (Т. е. Молдавию) нашими войсками и чтобы войска вашей светлости взаимно по нашему примеру действовали так, как этого требует необходимость для нашего войска. Если сделаешь это, то дерзкие планы Хмельницкого и всех [других из вражеского] лагеря будут спутаны.

Что касается нас, то мы в ближайшие дни станем лагерем под Галичем и направим войска туда, где будет облегчено соединение наших и ваших войск, и при помощи благосклонных людей будут открыты к нашей радости намерения врагов. Это не приведет к расхождению между нашими намерениями и иными планами вашей светлости. Чтобы только наши военачальники в походе давали войску благосклонные советы. Сам можешь нам сказать, показал ли он в этом деле относительно нас искреннюю и стойкую честность. Так представится случай, окружив врагов, возвратить благо мира нашим постоянным владениям и установить искреннее чувство приязни между нами.

Тем временем просим счастливого здоровья и счастливых успехов во всех делах.

Письмо семиградского князя Г. Ракочи польному гетману С. Потоцкому

с изложением плана действий на случай, если силистрийский паша

Придет на помощь Тимофею Хмельницкому, осажденному в Сучаве,

Сентября 1653 г.

Светлейший господин, наш почтеннейший приятель! Мы дружески приняли письмо вашего светлейшего владычества от 25 августа, врученное нам сегодня в полдень вашим гонцом. Мы отсрочили было обратную отправку гонца ввиду того, что лошади утомились, однако, вскоре его отправили и, конечно, не преминем известить через него вашу светлость о новых событиях.

Нам приятно было узнать о том, что ваша светлость хотела бы, как с соизволения его королевского величества, так и под влиянием своего собственного искреннего чувства, передать более определенные сведения о приближении войск его королевского величества – для осуществления лучшего плана. Ибо мы никоим образом не сомневаемся в предложении его королевского величества и уверены в его действенности, которую мы лично изведали, соединив наши войска с войсками его величества, не пропуская никакого случая откровенно взаимно отвечать честностью его наияснейшему величеству.

Не сомневаемся, что все нижеследующее стало известно вашему светлейшему владычеству: когда собранные войска выступили в Молдавию к упомянутому сучавскому замку; как враг, применив неожиданную хитрость, засел в этом месте, прежде чем могли туда поспеть отозванные наши войска, которые еще не успели соединиться с войсками его величества, а двигались в этом направлении согласно информации воеводы Стефана Кутнарского; как потом, узнав по слухам о вторжении неприятеля, осадили его и каким образом его до сих пор осаждают. Если верно, что согласно информации вашей светлости, военачальник его величества приведет войска к реке Тирас или Днестр в направлении Могилева, в таком случае Хмельницкий едва ли сможет направлять на помощь сыну с войском и семье и приближенным Василия многочисленные войска и продолжать войну; однако, вне всякого сомнения, что оба они дают необычные и многочисленные обещания как туркам, так и татарам, словно их поддержка и помощь могли бы их спасти, так как в ином случае они обречены на гибель. Ввиду того, что необходимое для общего дела также в высшей степени полезно во многих отношениях, и что так само дело подсказывает – прошу вашу светлость добиться своим высоким авторитетом у его королевского величества возможно скорейшей блокировки дороги, чтобы Хмельницкий и Василий не могли направлять помощь из казацких владений осажденному общему врагу. Если бы это произошло так, как нас информирует воевода Трансальпийской Валахии в своем письме от 30 августа, будто паша силистрийский, собрав свои войска и присоединив к ним татар, намеревался перейти Данубий и атаковать наши соединенные войска или даже напасть на самого воеводу, предполагая, что своей агрессией снимет осаду и сможет освободить войска казаков с сыном Хмельницкого, семьей и войсками Василия, что, бесспорно, тогда наше войско, оставив осаду, поспешит на помощь воеводе Матвею. Однако если осада будет продолжаться и упомянутый воевода, будучи разгромлен, уйдет из своего местопребывания, то с исчезновением этого препятствия казаки и татары смогут продвигаться дальше. Как угодно, но в таком случае мы его никак не можем бросить. Поэтому тогда прикажем нашим войскам, чтобы отдельно под командованием нашего гетмана направились на помощь тому же воеводе, и если положение будет того требовать, поспешим даже самолично к нему, продолжая тем временем осаду и войну при помощи войск, находящихся в Молдавии, и вместе с вельможным господином Кондрацким. Все же, если это будет невозможно, и оставшиеся войска не смогут устоять перед натиском турок, тогда уже после снятия сучавской осады одна часть этих войск повернется против турок.

Однако, желая и в этом затруднительном положении добросовестно исполнить наши искренние намерения, мы дадим четкое приказание военачальникам наших войск, дабы никак не преминули направить наших лучших наемных солдат с вельможным господином Кондрацким к услугам его величества и Речи Посполитой. Если мы будем в счастья и несчастья искренне соблюдать обязательные и нерасторжимые узы дружбы с наияснейшим королем и республикой, мы будем ожидать и желать всеми силами подобного также со стороны его величества и республики и вашей светлости. Так как мы не смогли из-за помешавших нам затруднений отправить послов к его светлейшему величеству, мы просим ваше светлейшее владычество оправдать нас перед его величеством, ибо вскоре мы их отправим. В остальном вашему светлейшему владычеству от всей души желаем здоровья.

Дан в нашем сенате в Гергене дня 4 сентября 1653 г.

Вашего светлейшего владычества доброжелательный друг, готовый к услугам Ракочи, князь трансильванский.

Дня 4 сентября Гергень 1653.