Глава 1. интриги богатых в джунглях республики мексика

В местах, где водятся дикие обезьяны и живут аллигаторы, полным ходом шло строительство мексиканско-бразильской магистрали. Начальник строительства, он же известный предприниматель и глава концерна «Ревность — не порок», товарищ Луис Альберто был весьма недоволен тем обстоятельством, что некто Исаев из России соблазнял его, товарища Альберто, жену. Когда была пущена первая ветвь, этот Исаев подло увел Марианну в местную забегаловку под глупым предлогом «поесть тушенки!» и провел с ней всю ночь. Чем они там занимались, начальник строительства не знал, но догадывался. Его бразильская кровь кипела и болезненно выходила наружу. Частный сыщик, который специально был нанят для слежки за Марианной, в ту же ночь был кем-то зверски избит и объявлен врагом народа. Луис Альберто догадывался чьих это рук дело, но его гордая мужская натура не хотела давать этому инциденту публичную огласку. Поэтому, товарищ Альберто сделал вид, что ничего не произошло и дал ценные указания своему прорабу о начале строительства второй ветви.

…В прибрежном ресторане «Придуркис» города Лас-Упитанос к вечеру подавали русскую тушенку. В темном углу за отдельным столиком сидели двое — мужчина и молодая шикарная дама, достаточно хорошо одевающаяся, лет тридцати.

— Послушайте, мадам! Давайте без пошлости и лишних сантиментов! — вежливо сказал Штирлиц. — Мы не первый год знакомы и вы должны понять, что наши отношения уже вышли за рамки вечерних гуляний при Луне…

— Что вы хотите этим сказать? — вздрогнула Марианна.

— Не перебивайте, прошу Вас! — Вежливый Штирлиц щелкнул пальцами, подозвав тем самым официанта, и заказал пять банок тушенки. — Вы просто должны, дорогая, меня понять правильно! Марианночка, я человек не старый. Не скрою — и не молодой. Таких как ты за всю свою жизнь я перевидал не мало… Это и Кэт, и Анхен, впрочем, это не важно, мне знаете ли все равно… Сегодня — ты, завтра — Стефани из Австралии, потом… Любите ли вы меня?

— Я?! Да с какой стати! Я порядочная женщина! У меня муж есть.

— Жаль, очень жаль! Как говорят у нас в России: «Well not, so not!» И это ваш окончательный ответ?

Марианна моргнула глазками и почувствовала, что не может владеть собой — Страсть ласкала ее ранимое сердце. Этот суровый мужчина откровенно говорил ей о чем-то возвышенном. Но она прекрасно понимала его. Море чувств наполнило ее грустную душу. Ей казалось, что в этот миг она сделает все, чтобы согласиться. Но суровый облик мужа отталкивал ее в безграничную пропасть, в которой было все — боль, унижения и рабская покорность идеалам супружеского брака.

— Вы мне не ответили! — мягко пробубнил Штирлиц, взяв руку девушки.

— Я… — что-то тяжелое и непонятное заставляло ее молчать. Жизнь казалась ей слишком сложной. Смерть — ужасно простой. Нет, она не думала о пустоте! Не это двигало на нее страх. Страсть — вот то чувство, c которым она не могла бороться. Но эти глаза — глаза настоящего мужчины приказывали ей: «Покорись!» и она сдалась. — Хорошо! Где бланк?

— Он здесь, — сказал Штирлиц и вытащил из внутреннего кармана пиджака типовой бланк вступления в КПСС. — Давно бы так! И его заставим.

— Кого? Луиса?

— А ты как думала, крошка! — грозно сказал Штирлиц, взвешивая в руке свой любимый кастет.

А Луис Альберто в это время закладывал третью ветвь. «План — он всему план. Планы надо выполнять!» — постоянно себя подгонял дорогой товарищ Альберто. Несчастная Ракелия смотрела на своего любимого Луисика и тайно, где-то очень далеко в своей душе жалела его, но не стеснялась, однако, замечать ему:

— Товарищ Альберто, вы бы, голубчик мой, не перетруждали себя! Ведь после ваших строек никакой любви!

На что великий строитель отвечал:

— Уйди, родная! А то плитой зашибу.

Такую грубость она прощала ему и продолжала любить с еще большим чувством ревности, тем более, поводов для этого было предостаточно: до приезда Штирлица, виллу Альберто посетила молодая артистка из России, представившись Донной Розой по кличке Альвадорес, она что-то спела о любви, по-женски посплетничала о диких обезьянах Бразилии и полностью покорила Луиса. В ту ночь Ракелия сидела на верхушке пальмы и наблюдала за окном товарища Альберто. То, что она видела было ужасным сном, напоминающим кошмар на улице Вязов: Донна вцепилась в горло Луиса и, похоже, ставила ему смачный засос, что сильно нравилось Луису, так как он в это время грубо лапал зад Розы. Эта сцена длилась достаточно долго, так долго, что Ракелия уснула, так и не увидев конца. Под утро в комнате уже никого не было, а под пальму по-большому оправлялся товарищ Штирлиц, приехавший поздно ночью по заданию ЦК для вербовки тайных агентов. Ракелия «рыбкой», как птичка, спорхнула вниз и c плачем поведала Штирлицу о своих душевных муках. Штирлиц пообещал разобраться, но с условием, что Ракелия вступит в партию и станет первым тайным бразильским агентом товарища Исаева. Ракелия была женщиной хоть и легкого поведения, но мозги в голове у нее водились, и поэтому она быстро согласилась, успокоилась и, как бы в доказательство своей преданности, отдалась Максиму Максимовичу в ночь, когда в Кремле шло заседание XXVI съезда партии.