Суверены современники джеймса ii
Папа Римский: Иннокентий XI — 1676;
Император Германии: Леопольд I — 1658;
Императоры турок: Магомет IV 1649, Сулейман III -1687;
Король Франции: Людовик XIV — 1643;
Король Испании: КарлII — 1665;
Король Португалии: Педро II — 1683;
Король Швеции: Карл XI — 1660;
Король Дании: Кристиан V — 1670;
Русские цари: Петр I и Иван V — 1682 (до 1689 г. правила их старшая сестра Софья)
ВЫДАЮЩИЕСЯ ДЕЯТЕЛИ
Джеймс, герцог Монмаут (1649--1686), — любимец английского народа; судья Джеффрис (1603--1689); полковник Керк; Арчибальд Кемпбелл, граф Аргайл; Спенсер, граф Сандерленд (1637--1706); Дж. Сэвилл, маркиз Галифакс (1630--1695); Джордж, граф Беркли; Томас Осборн, граф Лидс; Х.Бут, лорд Деламор и граф Уоррингтон; Сэквилл, граф Дорсет (1637--1706); Кэвендиш, герцог Девоншир; Дж.Томпсон, лорд Хэвершем; Колин Линдсей, граф Балкаррас; Джеймс Далримпл, виконт Стэйр; Р.Грэхем, виконт Престон; Роджер Пальмер, граф Каслмейн; Джон Локк (1632--1704), — знаменитый философ, автор "Эссе о человеческом Разуме", которого Джеймс II исключил из Оксфордского университета за приверженность делу народной свободы; Бюниэн (1628--1688); Драйден, английский поэт (1631--1700), который был равно велик и в прозе; его посвящения и предисловия представляют собой мастерские образцы критической литературы, а его поэтическая дикция возвышенна и чиста. Это был истинно оригинальный гений, единственным недостатком которого было то, что он писал слишком быстро; Уичерлей (1640--1715); Уоллер (1605--1687); Бакстер (1615--1691); Оттуэй (1651 — 1685) и Эндрю Марвел (1620--1678) — литераторы; Стиллингфлит (1635 — 1699), Тилотсон (1630--1694) и Бэрнет (1643--1715) — выдающиеся богословы.
1Незадолго до смерти Чарльз II заметил: "Я устал путешествовать и решил более не отправляться за границу. Но когда я скончаюсь, не знаю, что станет делать мой брат. Очень опасаюсь, что когда настанет его очередь носить корону, ему придется снова странствовать за рубежом." — Ф.С. по Е.Черняку
2"Секретная служба оставалась при Якове II в полном упадке. Было утрачено даже искусство раскрытия неприятельских шифров. Во время восстания Монмаута правительству лишь случайно удалось выяснить смысл захваченных у повстанцев секретных бумаг. Правда, король содержал шпионов в Голландии и в Риме, а английский посол во Франции лорд Престон создал осведомительную сеть в Париже. Но Яков II умел выбирать на редкость неподходящих людей не только на государственные посты, но и на роль своих тайных агентов." — Е.Черняк.
3"Казнь "протестантского герцога" была явной политической ошибкой Якова. Пока живой Монмаут содержался в Тауэре, вигам было сложно переориентироваться на голландского штатгальтера Вильгельма Оранского (женатого на дочери Якова Марии),-- куда более опасного потенциального претендента на престол. Тем не менее Яков с характерной для него тупой мстительностью приказал прикончить своего племянника как мятежника, покусившегося на власть законного монарха. Существует версия, что на казни настоял лорд Сандерленд; его люди перехватили письмо Монмаута, в котором тот уведомлял Якова о предательстве этого королевского министра. Как бы то ни было, предать Якова лорду Сандерленду довелось только через три года.
Буржуазия и обуржуазившееся дворянство многое прощали реставрированной династии Стюартов, опасаясь повторения бурных революционных событий середины века. Но теперь политика Якова начала затрагивать коренные интересы главных собственнических классов. В стремлении избавиться от короля-католика обе партии — и виги, и тори — стали прочить на престол Марию и ее мужа Вильгельма Оранского." — Е.Черняк
4Вильям получил ряд писем от видных политиков Англии, в том числе от Черчилля, с приглашением и предложением ему короны. — Ф.С. по Грину
5"Джеймс Фитцджеймс, герцог Бервик (Берик), впоследствии получивший широкую известность как маршал Франции, — сын Джеймса II и Арабеллы Черчилль, не раз после изгнания Джеймса II тайно посещал Англию в качестве эмиссара своего отца. Бервик, по своим личным качествам — холодной храбрости и безупречной преданности избранному знамени — совсем не похожий на своего тупоголового, жестокого и трусливого отца, в то же время ярко отражал сущность якобизма. Для Бервика не существовало ни страны, ни нации — дворянский космополитизм и преданность католической церкви заменяли ему патриотическое чувство, родину, позволяли без всякого внутреннего надлома, без угрызений совести сражаться против своей родины, служить планам фактического превращения ее в вассала французского короля. — Е.Черняк
Глава XXXII
Царствующий дом Оранских
Вильям III1
| Родился в 1650 году | Высадился в Англии 5 ноября 1688 года |
| Начал царствовать 22 января 1689 года | |
| Умер 8 марта 1702 года | Царствовал 13 лет |
Раздел I
| И вот они друг другу с увлеченьем Рассказывают о былых сраженьях, О том, как Вильям побеждал, о том, Как отступила Франция в смиренье, О том, как Вильяма хранило Провиденье, Прикрыв его невидимым щитом. Прайор |
(1689 г.) Едва лишь Вильям занял трон после своего избрания, как сразу же на собственном опыте убедился, как трудно управлять народом, в большей степени склонным к обсуждению приказов начальства, нежели к их исполнению. Его царствование началось с попытки, аналогичной тем, которые послужили причиной всех беспорядков предыдущего царствования и в конце концов привели к свержению Джеймса II. Вильям был кальвинист и потому не очень расположен к религиозным гонениям. (Вообще-то кальвинисты особой терпимостью вроде бы не отличались. — Ф.С.). Поэтому он начал с того, что попытался установить такие законы, которые обеспечили бы единообразие богослужения, и хотя ему не удалось полностью преуспеть в этом стремлении, он проявил терпимость, правда только к тем диссидентам, которые согласились присягнуть в своей лояльности и дали клятву не проводить никаких частных богослужений.
Тем временем Джеймс, которого по-прежнему признавали королем в Ирландии, отправился в эту страну на кораблях из Бреста и 22 мая высадился в Кинсэйле. Вскоре он торжественно вступил в Дублин, население которого встретило его с подобающими почестями. Положение вещей в Ирландии вселило в Джеймса самые радужные надежды. Вице-король Ирландии Тирконнел был предан его интересам и по-прежнему располагал верными ему войсками, к которым присоединились новые волонтеры, доведя число вооруженных приверженцев Джеймса до 40 тысяч.
Как только позволила погода он выступил с этим войском и подверг осаде Лондондерри, город сам по себе незначительный, но прославившийся именно благодаря этой кампании. Осажденные жестоко страдали от голода и невзгод, пока, наконец, одно торговое судно не прорвало заграждение, установленное поперек реки осаждавшими, и не доставило в крепость провиант. Радость горожан по поводу этой неожиданной поддержки была столь же велика, сколь велики были ярость и разочарование осаждавших. Армия Джеймса, разуверившись в успехе, следующей же ночью отступила от крепостных стен, оставив под ними более 10 тысяч убитых, в том числе лорда Данди, павшего в ущелье Килликрэнки.
(1690 г.) Главные силы соперников встретились на реке Бойн и наблюдали друг за другом с противоположных берегов, разжигаемые взаимной ненавистью, жаждой мести и религиозной нетерпимостью. Река Бойн в этом месте не столь уж глубока, и ее вполне можно было перейти вброд, однако берега ее были довольно круты и всхолмлены, а обилие рвов, траншей и развалин старинных домов позволяло вести оборону из засады и это весьма затрудняло действия тех, кто решился бы атаковать первыми. Вильям, возглавлявший теперь протестантскую армию, едва прибыв на передовые позиции, тотчас отправился на рекогносцировку на виду у обеих армий с целью выработать план сражения. Враги наблюдали за ним и сделали прицельный выстрел из пушки; несколько человек из свиты короля были убиты, а сам он получил ранение в плечо.
Тем не менее, на следующее утро, в шесть часов король Вильям отдал приказ форсировать реку на трех участках. Приказ был выполнен, и после ожесточенной перестрелки вспыхнула столь же яростная рукопашная схватка. Ирландские солдаты, хотя и считались лучшими в Европе, однако дрались весьма посредственно. Некоторое время они упорно сопротивлялись, однако затем поспешили покинуть поле боя, оставив французские и швейцарские полки, прибывшие им на помощь, в бедственном положении. Вильям лично повел свою конницу в атаку и, таким образом, внес свой вклад в победу и как полководец и как солдат. Джеймс не участвовал в битве и все время, пока она продолжалась, стоял в отдалении на холме Данмор в окружении нескольких конных эскадронов. Время от времени, наблюдая, как его войска отражают натиск противника он восклицал: "О Господи! побереги моих англичан!"
Ирландцы потеряли около 15 тысяч человек, протестанты — примерно втрое меньше. Победа была полной и решающей, однако она была омрачена гибелью герцога Шомберга2, застреленного при переправе. Эта утрата была тяжелее, чем все потери, понесенные неприятелем.
Последнее сражение в этой борьбе за престол состоялось при Огрине в 1691 году. Обе стороны бились с необыкновенной яростью; несколько конных атак, предпринятых англичанами, были отбиты, но в конце концов они по пояс в трясине форсировали болото и, сосредоточившись на другом берегу, возобновили схватку с прежним ожесточением. Сен-Рут, ирландский генерал, был убит пушечным ядром, и его деморализованное войско отступило к Лимерику, где надеялось выстоять под защитой его стен. Однако 5 тысяч человек , цвет армии повстанцев, к этому времени были убиты. Лимерик, последнее убежище повстанцев, был мощной крепостью, однако, завидев приближающееся вражеское войско, они сочли за лучшее смирить свой пыл и начали переговоры об условиях капитуляции. Католики были отпущены на свободу с разрешением исповедовать свою религию, как и прежде при короле Чарльзе II. Им было разрешено забрать свои семьи и имущество и поселиться в любой стране, кроме Англии и Шотландии. После этого около 15 тысяч приверженцев Джеймса перебрались во Францию на кораблях, предоставленных им правительством.
Раздел II
| Отныне слава склонится перед Вильямом, О нем тысячи ее ушей будут внимать триумфальным гимнам, О нем заговорят ее языки и на него будут устремлены ее глаза. Конгрив |
Примерно в таком размере:
| Склонится низко перед Вильямом молва, О нем одном ее хвалебные слова, О нем одном внимают жадно уши и на него устремлены глаза. |
(1692 г.) Джеймс находился в состоянии крайнего упадка духа; его мечты о возвращении в Англию были развеяны, и его приверженцам не оставалось ничего иного, как связывать свои планы с покушением на короля Вильяма. Эти планы и предпринятые попытки их осуществления были столь же отвратительны по своей жестокости, сколь и безнадежны, причем нельзя сказать, что они замышлялись вопреки воле Джеймса. Напротив, имеются данные о том, что он не только поощрял такие попытки, но и участвовал в их планировании. Однако, единственными их итогами были казни злоумышленников. Последние семь лет своей жизни Джеймс провел в Сен-Жермене на пенсию, пожалованную ему Людовиком XIV, получая время от времени некоторую помощь от дочери и немногочисленных друзей из Англии. Он умер 16 сентября 1700 года после долгой и изнурительной болезни. Могила его почиталась чуть ли не святой, во всяком случае с ней связывались легенды о неких чудесах. В самом деле, его поведение в последние годы жизни было рассчитано на создание суеверных слухов о его благочестии и смирении. Он подвергал себя необычным эпитимиям и покаяниям и часто наведывался в монастырь Ла-Траппе, где произвел сильное впечатление на монахов своим смирением и истовыми молитвами. Его былое высокомерие и деспотический характер, казалось, улетучились вместе с былым величием. Он стал вежлив, приветлив, любезен, добр и очень доступен. Во время одного из последних приступов болезни он заклинал своего сына ставить религию превыше всех благ на свете (и надо сказать, принц строго следовал этому завету). Он принял смерть в молитвах и был похоронен в английской Бенедиктинской церкви в Париже без какой-либо торжественной церемонии, как, впрочем, сам того пожелал.
Вильям после коронации делал все, что было в его силах, чтобы сохранить ту часть прерогатив, которые ему достались вместе с короной. Однако, в конце концов он изнемог в попытках противостоять принятию все новых законов, которыми парламент чуть ли не каждый день старался ограничить его власть, и признал себя побежденным в этом соревновании. В то же время следует сказать, что Вильям, хоть и терпел оппозицию парламента во внутренней политике, но взамен получал полную поддержку во внешней, главной целью которой было умерить мощь Франции. Война и равновесие сил в Европе; вот и все, что он знал, или что его действительно интересовало.
При Людовике XIV Франция выдвинулась на первое по мощи место в Европе, так как Испания после нескольких военных поражений и Германская империя после изнурительной тридцатилетней войны и роста независимости отдельных княжеств, в особенности тех, где исповедывалось лютеранство, были существенно ослаблены. Вильям Оранский, еще будучи штатгальтером Голландии, потерпел от французов поражение и был вынужден подписать невыгодный для себя мирный договор, а став королем Англии, не был признан в этом качестве Людовиком XIV, который поддерживал своего кузена Джеймса. Поэтому Вильям был очень активен в создании коалиции против Франции. (Ф.С. — по Грину)
Добившись от парламента безотказного выделения средств на эти цели, он предоставил общинам полную свободу действий в делах внутренних. А суммы, получаемые им на ведение войны с Францией, были сказочно огромны. Народ был недоволен такими субсидиями, поскольку их источником было такое повышение налогов, что многие англичане были вынуждены поэтому влезть в долги, с которыми до конца дней своих не могли расплатиться.
За все эти непомерные расходы предназначенные для поддержания воображаемого равновесия сил в Европе, Англия получила взамен сомнительную награду в виде воинской славы во Фландрии и сознание того, что всем своим союзникам, а в особенности голландцам, она предоставила множество возможностей проявить свою неблагодарность. (Ну что уж так-то уж! — Ф.С.).
Война с Францией продолжалась большую часть царствования Вильяма, пока, наконец, в 1697 году в Рисвике не был заключен мир, положивший конец этой изнурительной борьбе, в которую Англия вступила без достаточных оснований и из которой она вышла без особых завоеваний, если не считать того, что король Франции признал за Вильямом право называться королем Англии, однако вряд ли этот результат оправдал те несметные сокровища, которые Англия оставила в ходе войны на континенте, и ту кровь, которую ее солдаты пролили на полях сражений.
А вот как расценивает Рисвикский мир Дж. Р. Грин. "Для Европы Рисвикский договор был обычным мирным договором, но для Англии он означал конец долгой и упорной борьбы и начало новой эры в политической истории. Он означал решающее поражение заговора Людовика и Стюартов, целью которого было восстановить католичество в Англии и сделать ее зависимой от Франции. Но он означал и нечто большее: становление Англии центром европейского сопротивления всякой попытке нарушить равновесие сил."
(1702 г.) Вильям от природы был очень слабого здоровья. Постоянные тяготы и заботы истощили его силы настолько, что он вынужден был упражняться в верховой езде не столько для того, чтобы поправить здоровье, сколько чтобы скрыть его состояние от народа. 21 февраля, проезжая верхом из Кенсингтона в Хэмптон-Корт, он был выброшен лошадью из седла и ударился оземь с такой силой, что сломал ключицу. Его отнесли в Хэмптонкортский дворец, где перелом был выправлен, и вечером отправили в Кеннсингтон в экипаже. Однако экипаж так трясло, что кости снова разошлись. Королевский хирург еще раз выправил ключицу, и для человека более крепкого телосложения эта травма не вызвала бы серьезных последствий, но для короля она оказалась роковой. Сначала казалось, что его дела пошли на поправку, и он заснул, но затем его стал бить озноб, который перешел в лихорадку, сопровождающуюся диареей. Состояние больного стало угрожающим. Почувствовав приближение конца, он тем не менее был, казалось, по-прежнему озабочен судьбою Европы больше, чем своей собственной3 По крайней мере он имел долгую приватную беседу о положении дел в Европе с только что прибывшим из Голландии графом Альбемарлом. Через два дня после этого он, причастившись у архиепископа Теннисона, скончался на пятьдесят втором году жизни, процарствовав тринадцать лет. (В его царствование был основан английский банк. — Пиннок)
ДОПОЛНЕНИЕ ПЕРЕВОДЧИКА
За два года до смерти Вильяма обстановка вновь обострилась, что в конце концов привело к новой войне, получившей название войны за испанское наследство. После смерти короля Испании Карла II испанский престол оспаривали три претендента: внук Людовика XIV — герцог Анжуйский Филипп, Германский император и герцог Баварский. Все они по материнской линии были в родстве с Карлом II. Еще при жизни последнего начались торги, в которых платой Бурбонов за испанский престол были владения в Италии. В конце концов, в 1701 г. королем был признан малолетний герцог Анжуйский, и довольный Людовик охарактеризовал ситуацию возгласом: "Нет больше Пиренеев!" — имея в виду, что отныне Франция и Испания будут единой силой, способной диктовать Европе свою волю.
Английский парламент и правительство Тори вынудили Вильяма смириться с этим, хотя Виги стояли за войну. "Труд всей жизни Вильяма, казалось, пошел насмарку. Он знал, что умирает. Но никогда он не был столь велик, как в эти дни. Его мужество возрастало с ростом трудностей... Он мог рассчитывать только на то, что ему помогут... неуемный характер и алчность Людовика", а также то обстоятельство, что при всех разногласиях между Вигами и Тори, они "были едины по двум пунктам: во-первых, не допускать оккупации Нидерландов Францией, а во-вторых, не позволять Франции оспаривать установленное Революцией правило, согласно которому английский престол мог занимать только протестант". И расчеты Вильяма полностью оправдались.
"Высокомерный и самонадеянный Людовик, ослепленный своими военными и политическими успехами, от имени своего внука захватил семь крепостей в Нидерландах, составлявших т.н. Голландский барьер, и оккупировал побережье Фландрии". Более того, у постели умирающего Джеймса он "признал его сына королем Англии, Шотландии и Ирландии" и торжественно пообещал поддержать его претензии. "Это было фактическим объявлением войны, и в тот же момент Англия приняла вызов.
В 1700 году после смерти последнего сына принцессы Анны был принят новый акт о наследовании короны, причем ни одного голоса не было подано за сына Джеймса, а был сделан выбор в пользу Ганноверского дома. Парламент, где большинство составляли Тори, одобрил заключение Вильямом оборонительного договора с Голландией, Объединенными Провинциями и Империей, к которому в 1702 г. присоединились Дания, Швеция и большинство германских княжеств". Кроме того, парламент субсидировал набор рекрутов в армию и флот. Вильям же, еще в 1694 г. назвавший своей преемницей принцессу Анну, перед смертью назначил главнокомандующим английской армией Черчилля. В обоих случаях он проявил себя и как великий политик, и как тонкий психолог. Ведь Мальборо вначале, желая использовать влияние своей жены на слабохарактерную принцессу Анну, решил сделать ее центром оппозиции Тори и возвести ее на трон, свергнув Вильяма, а когда этот план оказался бесперспективным, вступил даже в переписку с Джеймсом, за что на время угодил в Тауэр. Теперь же Вильям поставил его на службу делу всей своей жизни и не ошибся, поскольку в таких обстоятельствах это было выгодно самому Черчиллю. — Ф.С. по Дж. Р. Грину (почти дословно)