Психологическая зарисовка

Маленькая мечта большого человека

Шёл мягкий снег, неторопливо застилая серые тротуары. «Наконец-то», — подумала Лиза, сразу представив себя в новой шубке, которую она не так давно приобрела. На её лице непроизвольно заиграла улыбка, в глазах появились озорные огоньки и встреться ей сейчас наблюдательный прохожий, он непременно бы подумал, что девушка просто влюблена и в предвкушении ждёт встречи с любимым. Ну, в чём-то он действительно оказался бы прав. Она поистине любила… правда, только себя.

До дома остаётся ещё пара сотен метров, поэтому в нашем распоряжении есть несколько строк, чтобы немного заглянуть в её прошлое и узнать Лизу поближе.

Сейчас ей всего двадцать пять. Она привлекательна, достаточно умна, стремительно подымается вверх по карьерной лестнице, у неё есть четырёхлетний сын – Егор, но нет мужа и отца у ребёнка. Иногда так случается, к сожалению. Хотя, что греха таить, частенько. Один сказал одно, другой додумал третье, никто ни у кого точно не спросил и в итоге – «не сошлись характерами». Бесконечная рутина, каждодневная суета, в виде пелёнок, бутылочек, кастрюль и мужских носков, вывела Лизу из себя и она, сломавшись, убежала работать. И начала делать это с таким рвением и усердием, что не заметила, как очутилась в кресле заместителя директора крупной компании, правда, осталась без мужа. Так как тот тоже сломался и убежал туда, откуда пришёл.

Но это всё в прошлом. Теперь у Лизы и Егора новая жизнь. Такая, о которой она мечтала в замужестве, но не могла её получить из-за ряда причин. У неё появились деньги, а точнее достаточное их количество, чтобы забыть и об обиде на всех мужчин, и вообще о происходящем. Порой такое бывает. Был человек, и нет человека. Есть только безудержное, даже безумное желание заработать, как можно больше. Ведь неужели их, денег, может быть много?

И вот Лиза подошла уже к своему подъезду. И ещё раз с вожделением подумала, что скоро она наденет не только новую шубку, но и сядет за руль шикарной машины, как только получит долгожданное водительское удостоверение. Вся в мечтах и разукрашенных образах, она впорхнула в лифт, попутно нажав на цифру семь.

Переступив порог, с каким-то особым наслаждением, которое знакомо любой женщине, Лиза скинула с уставших ног невероятной высоты сапожки. Потом тут же полетело на пол дорогое пальто, вычурный палантин, сумочка. Как всегда первым делом она торопилась в душ, и лишь мимоходом с её губ слетело обычное приветствие для своего единственного сына – Егора.

- Привет, Егорка. Залезь в карман, там что-то есть для тебя.

Эта фраза была настолько бесконечно пуста и однообразна, что маленький человечек по имени Егор, уже отчаялся услышать хоть что-то новое. Он даже не шелохнулся, чтобы поскорее побежать и обнять свою маму, как обычно это любят делать маленькие дети. И не потому, что он не любит её или имеет задатки полного эгоизма. Напротив. Егор скорее мечтал об этом, но мама поставила полный запрет на всякие «обнимашки, так как не мужское это дело пускать нюни и слюни».

- Егор, мама пришла, — произнесла его няня Света.

- Я… слышал, — не отвлекаясь от игрушек, проговорил малыш.

Конечно, слышал. Ведь целый день он только и мог думать о том, когда же, наконец, наступит вечер, и он сможет увидеть маму, поговорить с ней. Но есть ли смысл сломя голову бежать к матери, пытаться заговорить с ней, если в итоге снова услышишь «потом»? Он это прекрасно понимал и терпеливо ждал её возвращения из душа. А выходные и праздничные дни были, пожалуй, самыми долгожданными и Егор всегда разочарованно размышлял, почему же этих самых праздников так мало.

- Давай обнимемся, и я пойду домой, — как всегда с теплой улыбкой сказала Света, присев возле своего подопечного. – Меня Сонечка тоже заждалась.

Егорка прильнул к широкой Светиной груди с тоской и нежностью. Они обнимались так каждый день перед её уходом, но сегодня ему почему-то стало особенно грустно.

- Вашей Сонечке очень… повезло. Я бы тоже хотел такую маму.

Света прижала мальчишку ещё сильнее, почти в унисон со своим сердцем, ведь оно в данную секунду сжалось. Она знала о его переживаниях, о его мечтах, поэтому эти слова вызвали взрыв эмоций, ещё чуть-чуть и слёзы сами польются рекой.

- У тебя тоже замечательная мама, которая тебя сильно-сильно любит и делает всё ради того, чтобы вы с ней ни в чём не нуждались. Ты ещё совсем малыш, ты обязательно поймешь её… потом.

Егор освободился от объятий и посмотрел на Свету своими глубокими карими глазами. Ему только что в голову пришла ужасная мысль.

- Значит,… вы тоже оставляете Соню одну, а сидите со мной, чтобы вы с ней ни в чём не нуждались?

Замявшись, девушка стала выискивать подходящие слова, но был ли смысл обманывать пусть и маленького, но человека?

- Получается, что так…

- А в чём вы нуждаетесь? – по-детски спросил малыш. – Может, я смогу помочь и тогда вам не надо будет бедную Соню оставлять одну.

Свете хотелось рыдать в голос. Удерживало лишь то, что своими слезами она могла причинить боль и лишние страдания. Это было сказано не просто трогательно, мило или удивительно. Егор был сейчас настолько серьёзен, что скажи она, что им не хватает для счастья слона или кита, он того гляди и пошёл бы его искать.

- Да я знаю, вам нужны деньги, — обречённо выдохнул он. – Жалко, что я ещё не работаю. Я мог бы вам давать их, чтобы вы были дома с Соней…

- Спасибо тебе, — мягко улыбнулась Света, чтобы поддержать мальчика. – Ты очень добр. Только, когда ты подрастёшь и станешь зарабатывать денежки, у тебя появятся свои детки, и надо будет думать в первую очередь о них. Да и смотри, какая штука получается, — бодрым голосом заговорила няня, помогая Егору расставлять его машинки по отведённым им местам. – Кто-то всё равно будет работать, и зарабатывать денежки, а кто-то будет дома и ждать этого человека. Так было всегда, малыш. Такой у нас мир, ничего не поделаешь.

Но на лице мальчика продолжало играть полное недоумение.

- А почему тогда Пашкина мама приходит к нему, когда мы ещё гуляем на площадке? – подозрительно уточнил он.

- Ну, значит, его мама рано заканчивает работу.

- А почему моя мама так не делает? – наивно спросил Егор, убрав последнюю машинку.

- Потому что работа у всех разная, малыш. Кто-то заканчивает работать в пять часов вечера, кто-то в шесть, некоторые даже в девять и десять, а больше всех тяжелее тем, кто работает ночью, — пояснила Света и увидела, как у мальчика от неожиданной информации округлились глаза.

Егор встал с пола и пристально оглядел своё игральное пространство. Он очень любил, чтобы все его игрушки были аккуратно выстроены в ряд, чтобы у каждой машинки, каждого человечка было своё законное место. Впрочем, мальчик был аккуратист во всём, а также не по годам смышлён, поэтому он прекрасно понимал, что задерживать няню больше нельзя, тем более что её дома ждет маленькая Сонечка.

- До завтра, тетя Света, и передайте привет Соне, — поспешил попрощаться малыш, и, даже взяв няню за руку, стал тянуть её ближе к коридору.

- Думаешь, мне не нужно дожидаться твоей мамы? – он лишь отрицательно помотал головой. – Тогда, до завтра, Егорка.

Весьма оживлённая, Лиза вышла из ванной, что-то напевая себе под нос.

- Света! – громко и певуче произнесла она.

- Тетя Света уже ушла, — послышался Егоркин голос из кухни. – Она торопилась к Сонечке, и я её отпустил.

- Да? Я хотела с ней поговорить, да и оставлять вообще-то тебя одного как-то осмотрительно с её стороны, — недовольно выговорила сама себе Лиза, попутно расчёсывая свои длинные волосы.

- Ну, ты же дома, значит, я уже не один…, — подметил мальчик.

Всё ещё что-то бурча, Елизавета подобрала своё пальто, аксессуары и заметила, что шоколадка, купленная для сына, так и осталась лежать в кармане. Немного удивившись, она всё же вытащила её сама и зашла на кухню.

Егор тем временем старательно вымазывал неровно отрезанный кусочек хлеба сливочным маслом.

- Егорка, я тебе принесла шоколадку, а ты даже не заглянул за ней, — обиженно произнесла его мама, присаживаясь рядом с ним на табуретку.

- Спасибо… я не хочу шоколад, — не отвлекаясь от своего занятия, ответил мальчик, затем полез в холодильник, чтобы достать сыр. И отрезав большущий ломоть, водрузил его поверх масла. Затем убрал по местам все ингредиенты и только тогда заговорил. – Мама, это тебе, — радостно и победоносно сообщил Егорка, протягивая бутерброд своей маме.

- Спасибо, малыш, но я уже поела в кафе. Съешь лучше сам, — спокойно ровным голосом произнесла Лиза и, встав со стула, отправилась в спальню, чтобы прилечь.

Искренняя и чистая улыбка маленького человечка медленно превратилась в тонкую ровную нить. «Она даже не попробовала», — подумал он. «Может, я плохо отрезал? Ну, да. Слишком большой кусок сыра у меня получился», — стал винить себя малыш. Хотя стоит ли вообще обращать на это внимание, если человечек хотел сделать приятное?

Егор последовал маминому совету и стал сам жевать приготовленный для неё бутерброд. Потом налил стакан воды, выпил его и побежал в спальню к маме. Она смотрела телевизор и натирала свои руки каким-то очень вкусно пахнущим кремом. Аккуратно присев возле неё, Егор стал следить за ней и одновременно любоваться ею. Его мама действительно была очень красива.

- Егор, тебе пора уже спать.

- Хорошо,… а мы почитаем книжку?

- Неужели ты их за день не начитался со Светой? Я так устала, что язык уже не ворочается разговаривать, а ты – читать.

Мальчик, ничего не говоря, покорно слез с кровати и медленно потрусил к своей комнате. Но надежда умирает последней, поэтому он всё-таки обернулся.

- Ну, можно я тогда просто полежу рядом с тобой недолго? – с надеждой спросил мальчик, уже совсем отчаявшись.

Лиза смогла разглядеть эту мольбу в глазах сына и, сказав «ну, хорошо», успела увидеть ещё и неподдельную радость. Конечно, в ней периодически просыпался материнский инстинкт. Даже глубоко внутри она прекрасно понимала, что слишком мало времени уделяет своему сыну. Но сидевшая в голове фобия не давала ей покоя. Почему-то Лизе казалось, что перегни она палку, начав с ним обниматься, слишком мягко разговаривать, он непременно вырастит «маменьким сынком». Тем более что рядом нет отца. Поэтому она и секунды не сомневалась, что поступает неправильно и нелогично. Но именно сейчас, её рука непроизвольно потянулась к голове мальчика, которая уже лежала на её коленях, и стала неторопливо поглаживать его.

Егор одновременно был счастлив настолько же сильно, как и испуган. Он боялся спугнуть этот радостный момент, и старался даже тише дышать, чтобы мама не дай Бог не перестала его ласкать. Малыш лишь придвинулся к ней ближе, упёршись лбом ей в живот и, наслаждаясь её теплом, стал незамедлительно засыпать.

- А какой бы ты хотел получить подарок от Деда Мороза на новый год? – вспомнила вдруг Лиза о приближающемся празднике.

Не услышав ответа, она опустила глаза и поняла, что мальчик давно уже спит. Выключив телевизор и маленькое настенное бра, Лиза подхватила Егора на руки, чтобы отнести его в детскую комнату.

В полудреме почувствовав мамины руки, Егор стал тихо бормотать.

- Большую собаку… очень большую и пушистую…

Лиза улыбнулась.

- У тебя их уже такая коллекция собралась… ладно, передам дедушке, — так же тихо произнесла она, думая, что мальчик её не слышит.

- Живую… я хочу живого щенка, — выдохнул Егор и заснул крепким детским сном.

С того счастливого момента, как мама разрешила Егору полежать у неё на коленях, прошло пять дней. И с того самого дня в его маленькой головке засела одна важная мысль…

«Мама любит меня. Она ведь разрешила мне полежать с ней рядом. Просто она очень сильно занята, устаёт. Надо сделать нам выходные. Только как? Их каждый раз так долго ждать, да и мама часто уезжает по делам всяким… Придумал! Я заболею. Точно! Ведь когда я прошлый раз болел, она целых два дня была со мной рядом».

Что сказать, настоящие мужчины держат своё слово, поэтому Егор старательно пытался – заболеть…

Изо дня в день, тайком от няни и матери, при каждом выходе на улицу он обязательно съедал порцию холодного снега. Затем открывал рот и вдыхал морозный воздух настолько часто, насколько его нянька, отвлекаясь, отворачивалась. Дома он усердно пил холодную воду и если удавалось, даже обливал себя ледяным душем. Вдобавок ко всему он стал специально – есть хуже. Только, как бедный мальчишка не старался, болезнь так и не хотела приходить. Ему казалось, что прошла уже целая вечность, целых шесть дней он как мог, старался заболеть и всё зря. И вот когда отчаянье уже взяло вверх над маленьким человечком, у Егора поднялась высокая температура…

- Егорка, принеси мне, пожалуйста, стакан с водичкой, — выкрикнула Света, продолжая гладить его вещи.

Малыш медленно подошел к столу, взял в руки графин с водой и в тот момент, когда он попытался его приподнять, из-за слишком большой тяжести тот упал на пол.

- Егор? – взволнованно позвала няня, но не став дожидаться ответа, сразу последовала на кухню. Егор сидел на табуретке, графин в луже валялся на полу, а его голова обессилено лежала на столе. – Егор, что с тобой?

Она тут же подбежала к мальчику, приподняла его за подбородок и сразу почувствовала раскалённый жар. Его глаза смыкались сами собой, а весь вид говорил о том, что мальчику очень плохо.

- Егорка, пошли в кровать, — стала аккуратно его приподнимать Света. – Не торопись только.

- У меня совсем нету сил, тетя Света…, — заплетающимся языком выговорил он.

- Ничего. Сейчас ты полежишь и обязательно наберёшься сил.

- Очень… болит… голова.

Испуганная Света уложила мальчика на кровать и сразу схватилась за градусник. Не прошло и полминуты, как тот показывал уже тридцать девять и девять. Тут ей стало совсем нехорошо. С такой температурой она столкнулась впервые. Но, не потеряв самообладания, она первым делом уговорила его выпить стакан воды, затем дала жаропонижающее средство.

- Позвоните маме, — пробормотал Егор и тут же впал в полудрёму.

- Да, да, обязательно. Хорошо, что ты напомнил, — и Света тут же набрала Лизе.

На другом конце слышались долгие гудки. И лишь с четвёртой попытки ей удалось дозвониться.

- Елизавета, у Егора очень высокая температура, тридцать девять и девять, — быстро протараторила она, кинув беглый взгляд на раскрасневшееся лицо мальчика.

- Боже, — явно испугалась Лиза, — ты дала ему что-нибудь? Срочно сбивай температуру. Как только смогу освободиться, сразу лечу домой.

«А я бы сразу прилетела домой…», — промелькнуло в голове у Светы. Но она не могла винить Лизу за столь поверхностное отношение к своему сыну. В конце концов, Света точно так же оставляет свою дочку дома, с бабушкой, чтобы заработать им на проживание.

Время текло слишком медленно. Прошёл час. Два. Температура продолжала держаться на уровне тридцати девяти градусов. Просидев возле раскалённого мальчика ещё один час и послушав его полусонный бред, она не выдержала и вызвала скорую помощь. После осмотра было принято решение везти Егора в больницу. По дороге Света пыталась дозвониться до Лизы, но абонент оставался вне зоны действия сети…

По приезду в больницу малышу сразу сделали несколько уколов. И только когда они уже оказались в палате, Лиза ответила на звонок.

- Боже мой, Света, где вы?

- Поскольку я не смогла до вас дозвониться и предупредить, я приняла решение звонить в скорую. Нас увезли. У него до сих пор держится высокая температура, несмотря на то безумное количество уколов, что ему сделали при поступлении.

- Какой ужас! Бедный малыш! В какой палате вы лежите?

- Четвёртой.

- Я имею в виду в общей?

- Ну, да…

- Немедленно переходите в платную. Завтра я приеду, всё оплачу.

Света чуть не потеряла дар речи.

- Как завтра?

- Ну, какой смысл я сейчас сломя голову поеду на ночь глядя в больницу? – спокойно пояснила Лиза. – Бедный Егорка всё равно сейчас накачен лекарствами и будет спать сутки, наверное. Завтра я обязательно приеду сменить тебя. По поводу материальной компенсации не волнуйся.

- Конечно, я очень люблю Егорку…, но у меня тоже есть дочь и ей очень необходимо моё внимание, хотя бы вечером…, — со слезами на глазах произнесла Света. И тут же почувствовала такую горечь, такую тоску за несчастного Егорку, что, не выдержав, выговорила всё, что у нее накопилось на душе. – Господи, — уже плача вслух, — а если ваш ребёнок живёт последние дни или вообще часы? Что если вы даже доехать до больницы не успеете? Как вы будете потом всю оставшуюся жизнь смотреть на себя в зеркало? – На другом конце звучала полная тишина. – Ваш сын нуждается в вас. Он только о вас и говорил всё это время. Мальчик мечтает, чтобы вы просто пришли с работы и обняли его. А вы всё гонитесь за несуществующими богатствами. Ваше богатство – это ваш сын, который никогда не скажет вам в будущем спасибо за то, что всё своё детство провёл с чужой ему женщиной.

После минутной паузы повисшей между двумя молодыми женщинами, Лиза чётко и коротко произнесла «сейчас буду».

Что сказать, конечно, слова Светы слишком задели Лизино самолюбие. Неприятно услышать такой красноречивый монолог в свой адрес, тем более от своей подчинённой. Но как ни крути, это было абсолютной правдой. Лиза слишком заигралась в начальницы и совершенно разучилась менять «рабочий костюм на домашний». Уют, тепло, нежность, дружелюбие; все эти ценные слова взаимозаменились на цель, деньги, карьеру, лидерство. Но больше всего ей не понравились слова про «не успеете доехать», и как она не старалась справиться сейчас с эмоциями, слёзы тщательно смывали с её щек пудру.

Больница располагалась не так далеко, но вечерние пробки заставили потратить на дорогу целый час, вместо положенных пятнадцати минут. И сказать по правде этот час показался Лизе целой вечностью. Как она не пыталась переключить свои мысли на что-то хорошее, воображение рисовало ужасающие картинки. Слова Светы о том, что она может не успеть даже доехать, выбивали из колеи окончательно. И когда, наконец, автобус подъехал к нужной остановке, не обращая ни на кого внимания, заплаканная и растрёпанная, Лиза рванула к выходу. На улице был сильный мороз, от которого мокрые щеки сразу покрывались коркой. Лизе было всё равно. Только бы успеть, только бы обнять сына, поцеловать его и остаться рядом.

Забежав в больницу и выяснив, где находится Егор, она устремилась по длинным коридорам. Основное освещение было уже везде выключено и невольно создавалось впечатление, что здесь никого нет. Одна Света сгорбившись, сидела возле четвёртой палаты.

- Как он? С ним всё в порядке? – полушёпотом спросила подбежавшая Лиза.

- Он спит. Температура понемногу снижается. Уже тридцать восемь. Но вы представить не можете, как я перепугалась, когда увидела градусник, — нервно рассказывала нянечка. – Извините за резкий тон и те слова…

Не дав ей договорить, Лиза опустила руку в сумочку и, достав оттуда конверт, протянула его Свете.

- Это я должна попросить у тебя прощения… и большое спасибо за заботу о моём сыне. Вот…

Света округлила и без того большие глаза и резко закачала головой.

- Не возьму! И не просите, — категорическим тоном произнесла она. – Лучше возьмите действительно отдельную палату. В общей очень душно, да и деток больных разными болезнями много. Правда, отдельная только завтра мне сказали освободиться.

Лиза не стала с ней спорить сейчас, но в голове уже пронеслась мысль о том, что эти деньги она всё равно преподнесет няне, просто в качестве подарка на новый год. А также неплохо было бы купить игрушек для её дочери.

- Спасибо, — ещё раз отозвалась Лиза и, попрощавшись со Светой, тихонько вошла в палату.

В нос тут же ударил тяжелый запах медикаментов, тесно перемешавшийся с духотой. Она аккуратно двигалась вперед, рассматривая в полумраке сонных детей и их родителей. И лишь её маленький комочек лежал один, прижавшись носом к стенке. Холодной дрожащей рукой она почувствовала жар. Егор весь горел. От легкого маминого прикосновения, мальчик перевернулся к ней лицом, и Лиза смогла разглядеть сына.

- Мама? – чуть приоткрыв глазки, проговорил он.

- Да, малыш, — тихо и нежно произнесла Лиза и поцеловала мальчика в горячий влажный лоб. – Спи, я рядом.

- Хочу пить…

Лиза осторожно напоила его и, сняв с себя обувь, прилегла возле него.

- Ты не уедешь завтра на работу? – через пару минут спросил Егор.

- Нет. Я буду с тобой, пока ты будешь поправляться.

Она ещё что-то нашёптывала ему, нежно и ласково поглаживая по голове. Егору тем временем стало хорошо и легко, будто уже и не так сильно болит горло, дышать легче, да и вообще всё очень и очень хорошо. Он был счастлив. «Не зря», — пронеслось в его маленькой головке, и малыш спокойно задремал.

Следующие несколько дней для Лизы стали переломными. Егору становилось то лучше, то снова поднималась высокая температура. Изнуряющий кашель особенно в ночное время не давал мальчику никакой возможности поспать и набраться сил. До сих пор Лиза не понимала до конца, что такое «тяжелое течение болезни», так как никогда с этим не сталкивалась. Если малышу всё-таки удавалось заснуть, то его маме хотелось только одного, чтобы её единственный и любимый Егорка – поправился.

Лиза много плакала. Думала и снова плакала. Переоценивая свои мысли, поступки, поведение, да и вообще жизнь в целом, ей удалось взглянуть на себя глазами маленького человека. Она осознала, что упускает что-то очень важное, что минуты, часы и годы настолько быстро и безвозвратно уносятся и она, как мама, абсолютно не знает и не видит, что происходит в момент её отсутствия с сыном. Да, она выросла по карьерной лестнице, заработала определённый достаток для них обоих, но в это самое время рос и её мальчик. Он развивался, учился чему-то новому, делал важные для себя открытия, познавал этот большой мир и… без неё. Лиза не видела этого и никогда уже не увидит. За исключением редких выходных и всеобщих праздников. Да и то, если честно признаться, она никогда не погружалась ни в процесс игры, ни в интересы ребенка. А сегодняшний вечерний разговор с сыном, добил её окончательно…

- Мам…

- Что малыш? – тут же отреагировала Лиза, так как Егор спал до этой секунды.

- Ты не будешь ругаться, если я тебе расскажу что-то?

У Лизы тотчас отлегло от сердца, когда она почувствовала прохладный лоб под своей теплой ладонью.

- Не буду. Даю честное слово.

Малыш ещё колебался минуты две и, повернувшись к ней лицом, стал пристально всматриваться в любимые мамины глаза. Тогда она наклонилась к нему и поцеловала в лоб, как бы давая понять, что ему нечего бояться.

- В общем,… я заболел специально.

Лизу это известие немного удивило, но она даже не подала виду и продолжала внимательно его слушать.

- Прости меня, мама. Я не хотел, чтобы ты так долго пропускала из-за меня работу. Я просто хотел побыть с тобой пару дней, поиграть, почитать книжку. Я и не думал, что буду столько болеть.

- Ничего, — чуть не заплакала снова Лиза, взяв себя в руки. – Ты тоже прости меня, что я столько работаю и мало уделяю тебе времени.

Они тепло обнялись. Признавшись, Егорка наконец-то выдохнул с облегчением. И тут ему пришла замечательная мысль.

- Я придумал, мама, — радостно воскликнул он. – У меня же дома в копилке есть много денег. Когда мы приедем домой, я открою её и всё-всё тебе отдам, чтобы тебе не было обидно, что ты пропустила много работы.

Лиза всё-таки заплакала. Обжигающие слёзы стремились задушить последние попытки оправдать себя. Ей бы и в голову не могло придти, что своим нелепым желанием заработать как можно больше, она когда-нибудь услышит от своего сына, что он даст ей денег, чтобы ей не было обидно. Но вслух она произнесла совсем другое:

- Мой дорогой! А ты знаешь, я тоже вот только сейчас кое-что придумала, — вытирая слёзы и загадочно улыбаясь, выговорила она.

- Что?

- Я ведь так много работала, что заработала уже хорошую сумму, да ещё и ты мне помог. В общем, я теперь буду приходить домой часам к пяти, как раз когда ты будешь заканчивать свои дела в садике. А на выходные вообще больше не буду брать работу и мы сможем делать всё, что нам захочется.

- Ура-а-а! – искренне обрадовался мальчик и тут же крепко обнял маму за шею. – Я только об этом и мечтал.

……………………………………………………………………….

Спустя четыре дня их благополучно выписали, а ещё через восемь дней, ровно в двенадцать часов ночи, после боя долгожданных курантов, мальчик по имени Егор побежал под ёлку. Как всегда с трепетом и огромным любопытством открывая красивую большую коробку, первое, что он почувствовал – это липкое, но тёплое прикосновение к своему носу. Затем дикий восторг, потом бурю радости и смеха. Другими словами то самое незабываемое детское счастье, когда твоё желание сбывается. Ведь что может быть лучше, чем мохнатый, коричневый и такой забавный щенок.

Автор: Ольга Сорокина