Теории социального научения
К середине 1960-х годов дебаты по поводу эффектов медиа разгорелись с новой силой. Как и в прежние времена, столкнулись практики массовой коммуникации, в особенности телевидения, и различные элиты и группы. Главной причиной беспокойства было воздействие на детей насилия, содержащегося в телепрограммах.
Первые исследования воздействия масс-медиа на детей осуществлялись в соответствии с парадигмой массового общества, и их результаты резко контрастируют с более поздними данными.
Самый примечательный анализ связи между новыми гангстерскими кинофильмами и детской преступностью и другим антиобщественным поведением был проведен в 1928 г. по заказу Фонда Пейна. В ходе всех 13 самостоятельных исследований с использованием разных методик — от опросов и экспериментов до контент- анализа и дневников — было обнаружено, что фильмы оказывают существенное и преимущественно отрицательное влияние на детей, например: нарушают сон, подрывают моральные устои, деформируют понятия добра и зла, предлагают соблазнительные, но негативные модели для личного поведения.
Пик споров о том, какова роль медиа в росте социальной нестабильности и насилия в обществе, пришелся на конец 1960-х годов, когда по Америке прокатилась волна беспорядков. Общественность все чаще ставила под сомнение утверждения теории ограниченных эффектов, и правительство, в частности министерство здравоохранения, заказало несколько исследований, чтобы выяснить, может ли телевидение оказывать существенное влияние на поведение детей.
Золотой век телевидения начался в США в 1950-е годы и продолжался в 1960-е. Ежедневно открывались новые станции. Быстро рос объем продаж телевизоров, а антенна на крыше стала показателем благосостояния семьи. Быстрое распространение цветного ТВ в 1960-е годы подтвердило популярность нового средства информации. Люди были готовы платить большие деньги за приемники и довольствоваться нечетким низкокачественным изображением.
За два десятилетия повседневная жизнь страны претерпела важные изменения. Посещение друзей и долгие вечера в тихом семейном кругу становились редкостью, поскольку все больше американцев, особенно детей, оставались дома, чтобы посмотреть телевизор. Во время популярных программ пустели улицы и игровые площадки.
Эксперты мрачно предрекали, что через несколько лет люди совсем разучатся читать и писать: телевидение сделает грамотность ненужной. Особое беспокойство вызывало влияние ТВ на детей. Одни поднимали серьезные вопросы, касающиеся патологических последствий долгого сидения перед телевизором, сопровождаемого притуплением личных, физических и умственных способностей. По их утверждениям, пассивность может перейти в аутизм и породить зависимых шизоидных и замкнутых личностей. Другие опасались, что насилие на ТВ вызовет распространение детской преступности.
Эти страхи подтолкнули к осуществлению множества исследовательских проектов. Во главе одного из самых амбиционных был Уилбур Шрамм, основавший при университете Штата Иллинойс первый научный центр для изучения коммуникаций, потом его пригласили в Стэнфордский университет, чтобы заняться изучением роли телевидения в жизни американских детей.
С 1958 по 1960 г. команда Шрамма провела 11 социологических исследований в 10 разных городах, в ходе которых было опрошено 6000 детей и 2000 родителей. Результаты этой работы были опубликованы в 1961 г.[8] Эта книга является классическим примером достоинства и недостатков парадигмы ограниченных эффектов, которая складывалась в течение двух десятков лет до того, как Шрамм со своими коллегами принялся за работу. Они использовали обновленные методы эмпирических исследований, прежде всего опросные интервью, чтобы найти ответы на широкий круг вопросов о влиянии телевидения на детей. Компьютеризованный анализ данных позволил исследователям изучить буквально тысячи связей между переменными и выделить статистически значимые.
Стэнфордская группа проводила исследования, не опираясь на единую, четко выраженную теоретическую основу. Вместо этого, придерживаясь парадигмы ограниченных эффектов, она полагались на ряд эмпирических обобщений, появившихся в результате предшествовавших исследований, включая понятия избирательности и индивидуальных различий.
Их объединили с другими, взятыми из разных источников, включая фрейдистскую психологию и бихевиоризм. Подобно большинству исследователей ограниченных эффектов, Шрамм и его команда предпочли не руководствоваться какой-либо разработанной теоретической системой, чтобы не показаться «предвзятыми», а построили свою теорию на основе систематических эмпирических наблюдений. Суть их выводов содержится в двух абзацах:
«Ни один информированный человек не может просто сказать, что детям телевидение несет пользу или вред.
Для одних детей в одних условиях какое-то ТВ вредно. Для других детей в тех же самых условиях или для тех же самых детей в других условиях оно может быть благотворно. Для большинства детей в большинстве условий большая часть телевидения, вероятно, ни особенно вредна, ни особенно благоприятна»[9].
Или, иначе говоря, телевидение оказывает вредное влияние на некоторых детей, в некоторых условиях, но не на большинство детей в большинстве условий. Эффект телевидения, указывали исследователи, лучше всего рассматривать как следствие взаимодействия характеристик и телевидения, и зрителей.
Самым важным результатом изучения насилия явилось постепенное формирование комплекса теорий среднего уровня, которые позволяют лучше оценить роль медиа в жизни детей. Хотя эти теории и проводимые в соответствии с ними исследования не смогли однозначно подтвердить, что насилие на телеэкране вызывает отрицательный долгосрочный эффект у большинства детей, они все-таки указали на то, что поведение некоторых детей стало хуже. Согласно опросам, проводившимся по заказу телевидения, зрители отдавали явное предпочтение насилию, и его было немало в популярных приключенческих сериалах. Руководители телекомпаний настаивали, что американцы должны иметь право смотреть, что хотят, даже если это может нанести вред некоторым подросткам из неблагополучных семей, которые все равно предрасположены к агрессивному поведению.
Тревожные голоса по поводу возможного вредного влияния на мораль популярной культуры раздаются давно, в XIX в. опасения вызывали дешевые комиксы и притоны, в начале XX в. кабаре и варьете, в 1950-е годы кино, телевидение и снова комиксы, потом видео, а теперь компьютерные игры и Интернет. Похоже, что с каждым новым средством коммуникации общество связывает определенные страхи и тревоги.
Катарсис
Идея катарсиса или сублимации предполагает, что, созерцая сцены насилия на телеэкране, человек избавляется от агрессивности или по крайней мере удовлетворяет свои агрессивные позывы, благодаря чему уменьшается вероятность агрессивного поведения.
Довольно долго эта точка зрения пользовалась популярностью у теоретиков массовой коммуникации. Прежде всего, потому, что понятие катарсиса первым ввел Аристотель для объяснения реакции публики на греческую трагедию и, таким образом, его интеллектуальная ценность основывается скорее на традиции, чем на наблюдениях. Кроме этого, полезность телевизионного насилия для общества обосновывалась тем, что оно позволяет молодежи выпустить накопившуюся агрессивность и враждебность.
Первоначально благотворное влияние катарсиса даже находимо научное подтверждение. Это было продемонстрировано в следующем эксперименте, проведенном Сеймуром Фешбахом: молодых людей студенческого возраста сначала подвергли «необоснованным и очень грубым нападкам», а потом одним предложили посмотреть снятый на кинопленку акт агрессии (жестокий бой на ринге), а другим — нейтральный фильм (о распространении слухов). Потом «оскорбленных» зрителей попросили оценить кинофрагмент и обидчика. Оказалось, что просмотревшие сюжет о боксерских поединках были менее агрессивны в своих оценках, чем те, кто посмотрел другой фильм[10].
Иногда показ насилия действительно может уменьшить вероятность проявления зрителями агрессии. Но это не обязательно связано с катарсисом. Скорее так происходит потому, что зрители понимают, что в данной ситуации насилие неуместно. Может быть, в эксперименте Фешбаха после просмотра жестокого поединка люди поняли, что в агрессии нет ничего хорошего. Другими словами, возможный взрыв агрессивного поведения (в ответ на оскорбления) нейтрализовала информация, сообщенная в масс- медиа. Именно таковы аргументы теории, считающейся самой полезной для понимания влияния медианасилия, — теории социального научения.
Социальное научение
Первую серьезную попытку исследовать научение через наблюдение была предпринята в 1940-е годы, когда психологи выявили, что люди имитируют увиденные ими модели поведения и что эти модели можно подкреплять и таким образом сделать нормой поведения.
Два десятилетия спустя идеи о социальном научении и подражании были основательно доработаны, чтобы стать полезными инструментами в понимании масс-медиа.Оно рассматривалось как эффективная модель типа «стимул—реакция», когда зрителю предлагают информацию, помогающую ему вырабатывать правильную реакцию, а потом остается ее только закрепить. Современная теория социального научения утверждает, что зрители получают символические репрезентации поведения, и эти «картинки» обеспечивают их информацией, на основе которой они потом строят свое собственное поведение[11]. Медиаперсонажи (модели) иногда оказывают влияние на поведение зрителей просто самим фактом появления на экране. Аудитория не нуждается ни в подкреплении, ни в поощрении, чтобы вести себя по предложенной модели.
Заимствуя модели поведения из масс-медиа, зритель эффективно учится самым разным видам поведения и решения проблем, которым другим способом научиться трудно, или совсем невозможно, или слишком дорого.
Социальное научение через репрезентации в масс-медиа происходит одним или одновременно всеми следующими способами:
· научение через наблюдение — индивиды усваивают новые модели поведения, просто видя соответствующие репрезентации на телеэкране;
· подавление — показывая в репрезентации, что модель наказана за проявление определенного поведения, можно уменьшить вероятность того, что зрители будут вести себя аналогично;
· растормаживание — репрезентаций, показывающих поощрение за угрожающее или запрещенное поведение, часто бывает достаточно, чтобы повысить вероятность того, что зритель поступит так же.
Центральной для понятия социального научения посредством масс-медиа является идея компенсаторного подкрепления, хотя на самом деле научение через наблюдение может происходить и в отсутствие какого-либо подкрепления, компенсаторного или реального. Концепция компенсаторного подкрепления очень важна для понимания того, как научение посредством медиарепрезентаций влияет на поступки людей. Компенсаторное подкрепление — это лишь видимость подкрепления, ведь индивиду достаточно наблюдать за поведением модели или персонажа, чтобы перенять его.
Теория социального научения, объясняющая отождествление наблюдателей с моделями, представленными в масс-медиа, а также более очевидное прямое подражание им, стала ведущей в понимании воздействия медиа на поведение индивидов. Она являет собой пример полезной среднеуровневой теории об эффектах медиа, которая помогла предсказать и интерпретировать разнообразные эффекты медиа, но зачастую за счет игнорирования более широкого социального контекста, в котором происходит научение. Теория социального научения концептуализирует процесс научения, в котором ряд внешних, общественных факторов остаются постоянными. Она не может объяснить, почему одни медиамодели очень заразительны, а другие нет, хотя признает, но затрудняется обосновать и изучить, как восприятие и использование медиасодержания детьми взаимодействуют с другими аспектами их повседневной жизни. Таким образом, несмотря на признание в академическом сообществе, теория социального научения неспособна объяснить макроскопические проблемы, однако ясно указывает, в каком направлении нужно вести поиски.
Одним из прямых продолжений теории социального научения является исследование агрессивных стимулов, присущих насилию в масс-медиа. Считается, что люди, увидев насилие на экране, начинают демонстрировать более высокие уровни агрессивности. Но медиа показывают насилие почти всегда в каком-нибудь драматическом контексте, и этот контекст несет информацию или сигналы, подсказывающие зрителю, когда и против кого оно уместно.
Концепция агрессивных сигналов лежит в основе некоторых самых интересных и спорных исследований насилия в медиа. Поскольку связь насилия в медиа и агрессивности аудитории стала общепризнанной, ученые обратили внимание на проблему насилия по отношению к конкретной цели — женщинам.
Вызовом главной идее теории научения, гласящей, что «по своей сути телепросмотр пассивен и реактивен», стали теории, центральной посылкой которых является познавательно активный характер просмотра.
Согласно активной теории телепросмотра, зрители в целом активно и сознательно пытаются понять телевизионное содержание. Оказывается, к двум с половиной годам у детей формируется достаточно сложная схема просмотра, позволяющая им понимать условности специфического телевизионного содержания.
Хотя теории социального научения обычно исходят из предположения, что ребенок — активное, когнитивное и общественное существо, но телевидение оказывает настолько исключительно сильное влияние, что под его воздействием ребенок становится реактивным. Этот пессимистический взгляд на способности детей познавать мир объясняется переоценкой степени влияния ТВ и недооценкой способности зрителей ему противостоять. Иначе говоря, согласно «реактивной теории», внимание ведет к пониманию и, следовательно, к эффектам. Активная теория утверждает, что понимание рождает внимание и, следовательно, эффекты (или их отсутствие).