Выработка условных рефлексов на неосознаваемом уровне

Совпадение неосознаваемых стимулов с сильными эмоциональными пережи­ваниями способно привести к возникновению ассоциативной связи между ними. Этот механизм лежит в основе возникновения безотчетных эмоций.

Многочисленные исследования по выработке условно-рефлекторных свя­зей между неосознаваемыми стимулами и эмоциональными переживаниями были проведены под руководством Э.А. Костандова (1973; 1980; 1983; 1990). Оказалось, что выработка рефлексов требует определенных условий, наибо­лее важными из которых являются большая эмоциональная значимость сти­мулов для испытуемых и высокий уровень мотивации (Костандов, 1994).

Эксперименты по угашению рефлекторных связей, выработанных на неосознанном уровне, продемонстрировали их значительную стойкость (рис. 11.3, 11.4), поскольку они сохраняются на протяжении 500-600 предъявлений условного стимула без подкрепления. В тех случаях, когда вы­работка на неосознаваемом уровне производилась на нейтральный стимул, сформированная связь не сохраня­лась даже до следующего дня. Это доказывает, что доминирующая мо­тивация является необходимым ус­ловием сохранения связей на не­осознаваемом уровне (Костандов, 1994).

Рис. 11.3. Динамика угашения временной связи, выработанной с помощью осознавае­мого “подкрепляющего” слова у больных хроническим алкоголизмом. На оси ординат, амплитуда Р300 на условный стимул (изобра­жение полоски на экране); на оси абсцисс' светлые столбики — в пробах с сочетанием с нейтральным словом, заштрихованные — в пробах с сочетанием с эмоционально значи­мым словом “водка”. 1— до сочетания; 2 — при сочетании; 3, 4, 5 — дни опытов с угаше-нием, т. е. на изолированное предъявление условного стимула. * — р < 0,01 (по Стьюден-ту) (Костандов, 1997).

По утверждению А.А. Ухтомского (1966), сформировавшиеся таким об­разом следы могут сохраняться года­ми. По-видимому, иногда стойкое влечение к алкоголю связано с нали­чием условно-рефлекторной связи, выработанной на неосознаваемом уровне (Свергун, Генкина, 1991). В этом случае образуется доминанта с участием лимбических структур (Бе-риташвили, 1969).

В экспериментах Э.А. Костандо­ва испытуемыми были больные ал­коголизмом или психопаты, имею­щие те или иные эмоциональные проблемы. Всем участникам экспе­римента предъявляли в качестве ус­ловного стимула изображение по-

лоски света, а в качестве безусловно­го — конфликтогенное слово, имею­щее отношение к эмоциональной проблеме испытуемого.

Обнаружилось значительное уг­нетение поздних компонентов кор­кового ВП на условный стимул, со­четаемый с неосознаваемым эмоци­ональным словом (рис. 11.5), причем угнетение было сильнее выражено в левом полушарии мозга. Высказано предположение, что указанное явле­ние и есть основной нервный меха­низм психологической защиты. В от­вет на условный стимул, связанный с неосознаваемым “подкрепляю­щим” эмоциональным раздражите­лем, оживляются прямые и обратные

Рис. 11.5. Вызванные потенциалы (схематизированы) на осознаваемые зрительные стимулы, действующие в паре, и на первый стимул, предъявляемый изолированно на следующий день после формирования ассоциации. А — потенциалы на стимул С, — световая полоска с на­клоном 20°, С₂ — нейтральное слово “трава”; Б — потенциалы на стимул С, — световая по­лоска с наклоном 50°, С₂ — эмоциональное слово “арест”; В— потенциалы на изолирован­ное предъявление С₂(20°) в следующем опыте после формирования ассоциации полоски со словом “трава”; Г — потенциалы на изолированное предъявление световой полоски 50° в сле­дующем опыте после формирования ассоциации полоски с эмоциональным словом “арест”. В каждом кадре верхняя кривая — вертекс; нижняя — зрительная область. Отклонение луча вверх — негативность. Стрелка — момент предъявления стимула ( Костандов, 1997).

связи между ними. В результате действия тормозной обратной временной связи уменьшается число корковых элементов, которые реагируют на услов­ный стимул, сигнализирующий о неприятном событии. Это приводит к повышению порога восприятия условного стимула, т. е. к психологической защите (Костандов, 1983). Таким образом, исследование неосознаваемого восприятия слов позволило приблизиться к раскрытию коркового механиз­ма неоднозначности между осознаваемым и неосознаваемым сигналами. Эти данные с очевидностью доказывают наличие неосознаваемого анализа информации и влияние ее на корковые функции.

Прайминг

Прайминг — это воздействие неосознаваемых стимулов на когнитивную де­ятельность, производимую на осознанном уровне (Schacter е. а., 1993). Обычно прайминг применяется при изучении имплицитной памяти (не­осознаваемой — см. главу 15). Эксперименты в этом случае строятся по сле­дующей схеме. В первой части исследования испытуемым предлагается не­сколько списков слов, с которыми они должны провести определенную ра­боту (например, оценить их по степени приятности). Во второй части ис­пытуемым предлагается список, в котором указаны первые (например, три) буквы слова. Ставится задача продолжить их, чтобы получились осмыслен­ные слова. Подбираются такие сочетания букв, чтобы из них можно было образовать сразу несколько слов, в том числе и те, что были в списках пер--вой части эксперимента. Прайминг фиксируется как тенденция испытуемых создавать слова, имеющие отношение к ранее воспринятым.

Выявлено два типа прайминга — перцептивный и концептуальный. Пер­цептивный проявляется в том, что испытуемые превращают трехбуквенные сочетания в слова, связанные со словами предыдущего задания внешними признаками, обнаруживаемыми в сходстве акустическом или зрительном,” а концептуальный — по смыслу, т. е. слова могут звучать и выглядеть непо­хожими на прежние, но выражать одно и то же содержание (Schacter е. а., 1993; Srinivas, Roediger, 1991; Keanee. a., 1991). Например, слова списка пер­вой части эксперимента: небосвод, обман, бегемот. Слова, получившиеся в результате продолжения сочетаний: гор — горизонт, лож — ложь (концеп­туальный), про — проглот (перцептивный прайминг). По некоторым дан- . ным эффект прайминга проявляется для 70 % слов (Squire е. а., 1992), что отражает значительное влияние ранее воспринятого на последующую дея­тельность человека.

Есть предположение, что в основе прайминга лежит функционирование пресемантической перцептивной репрезентативной системы, т. е. осуществ­ляющей обработку информации до того, как будет оценен ее смысл. В ней модально специфическая информация подвергается анализу с точки зрения формы и структуры, но не значения (Tulving, Schacter, 1990), поэтому пред­полагается, что она расположена в правом полушарии. Обнаружено преиму­щество правого полушария в эффекте прайминга (Marsolek е. а., 1992), хотя

подтвердить это не удалось (Cooley е. а., 1997) Однако было доказано, что троизводится переработка информации, не только связанная с ее перцеп-/1вными характеристиками, но и смысловая, поскольку оказалось, что сло­ва, обозначающие явления, несущие угрозу жизни человека, реже провоци­ровали прайминг по сравнению с нейтральными (Cooley е. а., 1997).

Последние исследования направлены на обнаружение областей мозга, обеспечивающих это явление. Так, перцептивный прайминг ассоциирует­ся с затылочными долями коры больших полушарий мозга (Schacter е. а., 1996; Squire е. а., 1992), концептуальный — с лобными областями (Wmocur е. а., 1996) или, возможно, с гиппокампом (Squire е. а., 1992).

Все эти данные свидетельствуют о существовании механизма неосознан­ной обработки информации. Возможно, указанный процесс в большей мере осуществляется в правом полушарии. Предположение о переработке неосоз­наваемых стимулов в правом полушарии, а осознаваемых — в левом выска­зывал Д. Гэлин (Galm, 1974). Действительно, правое полушарие имеет ве­дущую роль в оценке перцептивных характеристик неосознаваемой инфор­мации (Зальцман, 1989). Однако с большей вероятностью такая предшеству­ющая переработка происходит не только в правом, но и в левом полушарии.

Доказательством возможности неосознаваемой переработки информации раздельно в правом и левом полушариях служат эксперименты Майкла Газ-заниги и Джозефа Леду (Gazzaniga, LeDoux, 1978). Они обследовали нети­пичного больного, которому была произведена комиссуротомия по поводу эпилепсии. Нетипичность проявлялась в том, что его левое полушарие было значительно повреждено в детстве, поэтому правое частично взяло на себя языковую функцию. В связи с этим при предъявлении вопросов его правое полушарие могло отвечать не только с помощью вегетативных проявлений, но и словесно, поскольку больной мог левой рукой набирать слова с помо­щью букв для игры в скрэбл (в русском варианте — “Эрудит”).

Д. Уилсон сделал этому больному операцию, а М. Газзанига и Д. Леду ис­следовали его психологические особенности. Им удалось обнаружить, что ответы на одни и те же вопросы могли не совпадать для левого и правого полушария. При этом левое полушарие в своих ответах исходило из реаль­ной ситуации, а правое — из желаний, вероятность удовлетворения которых могла быть чрезвычайно мала. Чем лучше было настроение испытуемого, тем ближе были ответы полушарий, при ухудшении же его настроения от­веты значительно расходились.