Некоторые специфические воздействия организаций
Организации служат интересам индивидуумов или групп. Эти основные интересы формируют стратегию и структуру организации, а это в свою очередь оказывает влияние на более широкое общество. Рассмотрим Римскую империю как организацию. Римская административная организация контролировалась правящим классом, ориентированным на господство над массами (Antonio, 1979). Этот акцент на господство привел к снижению производства товаров и услуг и "подготовил и даже усилил те условия, которые привели к эрозии и фактическому разрушению социально-экономической субструктуры бюрократии" (Antonio, 1979: с. 906). То есть кратковременный успех способствовал долгосрочной неудаче-тема, к которой мы вернемся позже.
Главная мысль исследования Антонио состоит в том, что административная бюрократия служит интересам правящей элиты. Этот вопрос стал предметом спора для аналитиков организаций. Некоторые аналитики полагали, что собственность в определенной степени "рассеялась" и контроль перешел в руки корпоративных менеджеров, а не конкретных собственников и осуществляется с помощью советов директоров, которые служат скорее средством управления, чем орудием собственников и держателей акций (Berle and Means, 1932).Эта точка зрения серьезно оспаривалась по нескольким причинам. Во-первых, и это очевидно, что семьи вроде Меллонов в Питсбурге, которые контролировали интересы Gulf Oil, Alcoa, Koppers Company v\ Carborundum Company в производственном секторе, имели также контрольный пакет акций в First Boston Corporation, General Reinsurance Corporation, а также в Mellon National Bank и Trust Company в финансовом секторе (Zeitlin, 1974). В свою очередь, Mellon National Bank владел 7 % акций Jones and Laughlin Steel. Семья Рокфеллеров имела подобные связи среди финансовых институтов и страховых компаний. Подобные по характеру смычки обнаружили и за пределами США. Хотя и нет прямых доказательств того, что контроль такой семьи имеет прямые экономические последствия, тем не менее семейная собственность имеет больший потенциал для контроля организаций, чем представители органов управления или рассеянные держатели акций (Aldrich, 1979).
Существует также заметная степень смычки между советами директоров корпораций. Это означает, что члены совета директоров одной корпорации готовы работать на советы директоров других корпораций. Полагают, что такие смычки дают корпорации доступ к капиталу и возможность кооптировать или контролировать источники давления в среде (Pennings, 1980b).
В целом, чем больше смычек, тем эффективнее организация. Особый интерес в исследовании Пеннинга представляет открытие, что фирмы, прочно сомкнувшиеся с финансовыми общностями, платят более низкие проценты по своим долгам, чем фирмы с меньшей степенью смычки. Похожую взаимосвязь между смычкой и прибыльностью обнаружили в своем исследовании Барг с коллегами (Burg et аl., 1980; Burt, 1983).
Открытия, подобные этому, можно рассматривать с двух основных сторон. Во-первых, рассматривать их как открытый менеджмент. Смычки с семейными связями или без них являются в основном средством достижения конкурентной остроты. Вторая сторона более скрытая. Такие смычки позволяют правящему классу сохранять свою власть и благосостояние за счет остального населения. Обе точки зрения несомненно содержат зерна истины.Существуют еще некоторые интерпретации воздействия корпоративной власти на общество. Согласно Useem (1979), "внутренняя группа" коммерческих элит отбирается для того, чтобы помогать в управлении другими институтами, например, государственными советами, благотворительными организациями, колледжами и университетами. Такой же характер смыкания директоратов можно найти и в некорпоративном секторе общества. Useem приходит к выводу, что это позволяет продвигать более общие интересы класса капиталистов в целом. Такой политической интерпретации можно противопоставить другое заявление: эти институционные смычки являются, главным образом, средством, с помощью которого в советы директоров организаций вводятся способные люди и приносят пользу обществу. Но ни одна из интерпретаций не отрицает значения или наличия смычки.
Организации являются активными участниками разработки и осуществления государственной или общественной политики. Это происходит через лоббирование и другую политическую деятельность. Американская лига симфонических оркестров (ASOL) и Национальная футбольная лига (NFL) являются активными политическими игроками. Организации должны соприкасаться со всеми ветвями власти - законодательной, исполнительной и судебной. То есть организации можно рассматривать как источник законов; они влияют и на назначение судей (Champagne, Neefand Nagel, 1981).
Аналитические исследования деятельности Госдепартамента США подтверждают эти выводы. В исследовании характера интересов, выявленного в деятельности Госдепартамента за период 1886-1905 гг., было обнаружено, что основные финансовые и промышленные интересы были закреплены для Госдепартамента как законные имущественные права. Американская внешняя политика стала отражать интересы этой организации (Roy, 1981,1983; Carstensen and Working, 1983).
Но в другом исследовании, касающемся здоровья, было показано, что действия корпоративных образований в форме трудовых ассоциаций, профессиональных обществ, групп по общественным интересам, правительственных бюро и комитетов конгресса были ключевыми в данных областях государственной политики (Laumann, Knoke and Kirn, 1985). Эти организации были заинтересованы в принятии и осуществлении определенных политических решений. Отдельные личности, пока они не действуют в интересах или по приказанию корпораций, мало значат для этих областей политики. Важно отметить, что Лауман и его коллеги обнаружили также, что правительственные бюро и комитеты конгресса играют не малую роль в этих областях политики.
Судя по частым разоблачениям очевидного перерасхода на оборонные контракты, существуют общие интересы среди подрядчиков Министерства обороны, правительственных агентств и некоторых организаций конгресса.
Вредные последствия
Организации могут причинить реальный, прямой физический, а также социальный и психологический вред обществу. Например, General Electric, упомянутая выше в связи с городом Скенектади, Нью-Йорк, имела два завода, которые выпускали вредные промышленные реактивы в реку Гудзон (Revkin, 1997). Впоследствии G. Е. прекратила сброс полихлорвинилов (PCBs), которые нанесли вред коммерческому рыбному хозяйству и дикой природе, к тому же считались канцерогенными и неизученными. Дело не в том, чтобы критиковать G. Е. Дело в том, что яд попал в реку независимо от того, знала ли G. Е. об опасности или нет. Долгосрочные последствия краткосрочных решений не всегда удается предвидеть (Hall, 1981).
Perrow(1984) создал термин "нормальные аварии" для описания фактических и потенциальных несчастных случаев на атомных станциях, в системе ядерных вооружений, в технологии рекомбинации ДНК, на кораблях, перевозящих грузы высокотоксичных или взрывчатых веществ и на химических заводах. Его исследование было опубликовано еще до аварии на химическом заводе в Бхопале в Индии, когда погибли тысячи людей, и до Чернобыльской катастрофы в России. Мысль Перроу заключается в том, что очень сложные технические системы, тесно сдвоенные или интегрированные, имеют большой потенциал для катастрофы, потому что источником аварии является не индивидуальная ошибка оператора, а систематические или организационные проблемы. В своем организационном анализе технологических аварий Перроу не заходит слишком далеко, поскольку существуют потенциальные организационные решения этих весьма реальных задач (Hirschhorn, 1985). Тем не менее основная точка зрения Перроу остается ценной и пугающей - механизм организаций потенциально способен вызывать катастрофы огромного масштаба. Эта точка зрения подтверждается анализом аварии космического корабля Челленджер. Ошибки и в организационных, и в технических решениях были причиной этой катастрофы (Vaughan, 1990, 1996).
Решение запустить Челленджер было следствием особенностей структуры и культуры организации, которые способствовали принятию решения в условиях большой неопределенности. Согласно Вогану, авария произошла не в результате недобросовестных расчетов.
Тот же самый Шарль Перроу и его коллега Мауро Гиллен распространили это объяснение и на эпидемию СПИДа (1990). Они считают, что СПИД является "столько же организационной проблемой, сколь и биологической" (с. 150). Эти исследователи рассматривают организации, которые считают, что "в группах других интересов СПИД распространяется плохо". Если они правы, тогда эти организации очень вредно влияют на более широкое общество.
Продолжая тему взаимного воздействия, которая была задана в начале анализа отношений организации-общество, надо сказать, что организации сами могут испытывать несчастные случаи по причинам, им неподконтрольным. Исследование "корпоративных трагедий" описывает, что может случиться с организацией (Mitroff and Kilmann, 1984). К таким трагедиям относится подделка ее продукта, как в случае примеси цианида в Тиленоле (Tylenol) с соответствующей проекцией в сознание некоторых людей, у которых Procters Gamble долгое время вызывал доверие. Организации могут подвергаться действию событий, выходящих далеко за пределы их контроля, точно так же, как деятельность в пределах регулирования в организации может оказывать влияние, неожиданное для общества.
Организации могут быть причиной или жертвой несчастного случая. Они могут быть вовлечены в преступные действия (Sutherland, 1949;Clinard and Yager, 1980). Криминальные действия были идентифицированы в широком спектре типов организаций: от сферы работ по дому до рынка ценных бумаг (участие в сделках с использованием привилегированной информации на Уолл-стрит) и индустрии накопления и займов (Тоnrу and Reiss, 1994).
Организации могут участвовать в преступлении двумя путями. Некоторые организации являются "принуждающими" к преступлению; это означает, что они вынуждают своих членов или потребителей участвовать в незаконной деятельности (Needleman and Needleman, 1979). Например, некоторые франшизные [3] автомобильные дилеры принуждаются к такой незаконной практике, как взятки и утаивание доходов, чтобы выжить финансово (Farberman, 1975). Needleman and Needleman полагают также, что существуют "способствующие" преступлению организации. Например, компании страхования от огня способствуют деятельности поджигателей. Поджигатель приобретает захудалый непродажный дом. Послетого как дом сгорит, поджигатель получает страховку за здание. Страховые компании потворствуют поджигателям, хотя сами не имеют прибыли. Нужны более энергичные изучения владельцев трущоб и моделей страхования, но страховые компании, очевидно, полагают, что активное фундаментальное исследование может обидеть или разогнать легитимных клиентов. Таким образом, организации вносят свой вклад в эти имущественные преступления. Конечно, в случае поджога есть опасность для жизни, что делает его более чем финансовым преступлением.
Хорошо документированную историю преступлений, совершаемых корпорациями, можно интерпретировать с двух основных точек зрения. Одна заключается в том, что это просто случай индивидуального отклонения людей, пытающихся пополнить свои карманы независимо от того, повредит это организации или нет. Другая точка зрения исходит от организации. Vaughan (1983), например, применяет концепцию "утечки власти" (с. 74) в качестве показателя того, что характеристики организации играют роль в преступлении.
Другой исследователь был несколько удивлен, обнаружив, что корпоративные незаконные действия были возможны в среде богатой или "щедрой" (Baureus and Near, 1991). Возможно, в такой среде меньше опасность слежки и незаконные действия рассматриваются как менее рискованные. Чтобы дополнить картину, следует отметить еще одно соображение, касающееся вредных последствий существования организаций. Мы уделили особое внимание частным коммерческим фирмам, хотя правительственные и общественные организации также могут причинить вред. В конце концов, ведь это правительственные организации ведут войны и сеют смерть и насилие налево и направо. Вред, причиняемый правительственными организациями, может носить и более мягкий характер-например, бездействие. Замечательным примером тому служит анализ ситуации с каналом Love Canal в Ниагара Фолз, Нью-Йорк. В этом случае токсичные отходы сбросили в неиспользуемый канал, который потом засыпали. На этом месте и вблизи него были построены дома и школы. Когда домовладельцам стала известна ситуация и ее последствия, которые выражались в выкидышах, родовых дефектах и болезнях, они обратились к местным, государственным и федеральным учреждениям за помощью. На каждом уровне правительственные организации, например Министерство здравоохранения, старались защитить свои собственные интересы и тем самым продлевали вредное воздействие на население.