Цивилизационное воздействие на специфику социальной работы в странах Запада

Особенности общественного; в том числе социального, функционирования в значительной мере определяются циви-лизационной принадлежностью государств или групп стран.

Признавая единство западного цивилизационного типа, необходимо видеть в нем наличие разных цивилизационных общностей'. А это означает, что общемировая тенденция усиления цивилизационного своеобразия не могла обойти западный мир. Сегодня нельзя сказать, что он отличается ци-вилизационной целостностью. Видный британский историк XX в. А. Дж. Тойнби в своем трактате «Постижение истории» писал: «В современном мире, однако, Западная цивилизация уже не является... интегральной целостностью»².

Ряд исследователей не без основания выделяют в рамках Запада такие две цивилизации, как западноевропейская континентальная и западноатлантическая (англосаксонская). Им соответствуют определенные модели общественного устройства. Лидирующие позиции на Западе континентальной Европы занимают сегодня Германия и Франция, а в запад-ноатлантической цивилизации — США и Великобритания. Последняя, будучи европейской страной, в своей модели общественного функционирования содержит определенные компоненты, присущие и европейско-континентальной общественной системе. Но все же западноатлантическая специфика здесь превалирует.

Отличия западноевропейской континентальной цивили-зационной общности от англосаксонской охватывают широкий спектр жизнедеятельности. Они находят свое проявление на культурно-ментальном уровне, в моделях местного самоуправления и образования, в степени государственного участия в социально-экономической деятельности, в системах социальных гарантий, определяющих во многом характер и направленность социальной работы.

Западноатлантическая цивилизационная традиция формировалась преимущественно под влиянием протестантской культуры. А западные страны континентальной Европы свое духовно-культурное обличье получили благодаря синтезирующему влиянию католицизма и протестантизма при срхра-

¹ Разнообразие отличает и восточный цивилизационный тип. В его
рамках сегодня функционируют такие самостоятельные цивилизации, как
китайская, японская, арабская и др.

² Тойнби А. Дж. Цивилизация перед судом истории: Сборник/Пер, с
англ. 2-е изд. М., 2003. С..71.

нении особой роли католических традиционных ценностей и норм.

Общеизвестно, что в протестантизме заслуженно превозносятся трудолюбие, индивидуальность, практичность, предприимчивость. Однако зачастую практицизм и индивидуальность доведены здесь до абсолюта. В соответствии с протестантской этикой недопустимо не только просить милостыню, но и демонстрировать жалость по отношению к тому, кто ее просит. Считается, что раз человек не может обеспечить себя, свою старость, значит, он сам виноват в этом и не следует его жалеть, поощряя тем самым лень. А вот для католика каждый бедный и просящий милостыню достоин сочувствия и милосердия. Католицизм, в противоположность протестантизму, исходит из общехристианского тезиса о близости бедняка к Богу, рассматривая бедность как божье испытание и благодать.

Католическая церковь, как, кстати, и православная, исторически относилась с неприязнью к быстрому и чаще всего несправедливому обогащению. Ею осуждался успех, который обеспечивался таким путем. Ведь в большинстве случаев скорая нажива достигается за счет ограбления простых работников или несправедливого отношения к другим предприимчивым людям. Все это, осуждаемое католицизмом, в рамках протестантской деловой этики рассматривается как нормальный процесс, направленный на достижение экономического успеха и достатка. В данном случае не справедливый подход к делу, а рациональный поиск прибыли приобретает определяющее значение.

Такие сильные стороны протестантского образа жизни, как культура труда, профессиональная ответственность, за-конопослушание и др., оказались интегрированными в ци-вилизационный облик широких слоев населения стран континентальной Западной Европы. При этом в рамках данной цивилизационной общности сохранились и традиционные для католицизма ценности справедливости, милосердного отношения ко всем бедным, некой коллективной и государственной ответственности за судьбы обездоленных.

Протестантизм в некоторой мере лежит у истоков идеологии удачливых и предприимчивых людей. По ней общество раздваивается на мир деловых людей, умеющих любы-

ми путями получить необходимый результат и финансовый достаток, и мир тех, кто не способен достичь успеха, а значит, ленивых и порочных. Такое деление нередко ведет к появлению двух интерпретаций морали, одна из которых для преуспевающих людей, а другая — для неудачников-бедняков.

Идеология успеха, широко распространенная в странах западноатлантической цивилизации, становится руководством к действию для преобладающей части правящей элиты этих государств. Она, по образцу деления общества на удачливых людей и неудачников, разделяет все человеческое сообщество, с одной стороны, на мир преуспевающих, демократических и свободных государств, а с другой стороны, на мир неудачливых, отстающих, «нецивилизованных», переходных обществ, нуждающихся в опеке первых. Идейные ценности западноатлантического мира, его массовая культура, модели общественного устройства выдаются за универсальные. Намерение организовывать жизнь всего человечества на основе этих ценностей по сути дела и есть глобализация. Против нее все активнее выступает население не только незападных стран, но и государств континентальной Западной Европы, осознавая несправедливый характер формируемого миропорядка, ведущего к нарастанию терроризма и военных конфликтов. По мнению авторитетных аналитиков, имеющихся сейчас на нашей планете ресурсов хватит для обеспеченной жизни не более одного миллиарда людей. По прогнозным данным, к 2020 г. население Земли может составить около 10 млрд человек. Следовательно, на достаточно обеспеченную жизнь вправе рассчитывать только 10% населения земного шара, а оставшееся абсолютное большинство людей будет жить значительно беднее, обеспечивая «золотой миллиард» необходимыми ресурсами. Таковы реальные перспективы глобализации. Однако правящая и идеологическая элита государств западноатлантической цивилизации продолжает ее выдавать за «всеобщее благо».

Об исторической бесперспективности и опасности для мировой стабильности стратегии унификации мира на основе ценностей какой-либо одной цивилизации, включая запад-ноатлантическую, писали известные мыслители (Ромен Рол-лан, А. Дж. Тойнби и др.). Беспорно, Запад достиг больших

социально-экономических успехов. Но здесь сохраняется много серьезных проблем, которые периодически обостряются, а некоторые нарастают. «Мир, — писал Тойнби, — ищет альтернативные незападные пути решения проблем социального и нравственного характера — проблем, столкнувшись с которыми, Запад не смог дать удовлетворительного решения»¹. Эти слова сохраняют свою актуальность и сегодня.

В настоящее время деятельность правящих кругов стран западноатлантического мира продолжает во многом строиться на принципе «двойной морали», преломляемом в политику «двойных стандартов». Так, США, декларируя приверженность свободе, демократии, общечеловеческим ценностям, соблюдению международных норм, зачастую обеспечивают собственные интересы и глобалистские устремления с помощью применения военной силы, попирая международное право (Ирак, Сербия). По данным британской газеты «Ин-депендент», демократия «по-американски» поддерживается военным присутствием в 130 странах мира².

Не может служить примером для подражания и наличие в американской экономике большого количества посредников. Российский писатель В.П. Аксенов, живуший уже много лет на Западе, откровенно высказался по этому поводу. «Вижу, — говорил он, — много негативных черт, в частности, бессмысленность хваленого американского бизнеса: несчетное количество посредников и т. п.»³.

Общеизвестно, что защита окружающей среды является одной из глобальных проблем человечества. США, выступая за наращивание усилий по обеспечению экологической безопасности, при этом вместе со своими транснациональными корпорациями дают 2/3 всех отходов, загрязняющих среду обитания. По мнению известного российского философа, академика РАН B.C. Степина, если весь мир перейдет на уровень энергетического потребления среднего американца,

планета превратится в свалку отходов¹. Или еще пример. Открыто осуждая коррупцию, практику отмывания «грязных» денег, США на деле занимают здесь одно из лидирующих мест. В начале 2000-х гг. доля американских банков в отмывании денег, полученных преступным путем, была самая крупная — 40 % в мировом масштабе². Поэтому не стоит впадать в иллюзию о совершенстве и универсальности ни самих ценностей западноатлантической цивилизации, ни реальной политики государств, входящих в нее.

Хотя страны континентальной Западной Европы отнесены по глобалистской концепции к «золотому миллиарду», однако они все более осознают не только бесперспективность самой концепции, но и ее опасность для своих культур. Процесс глобализации, проявляющийся в американизации культур, вызывает настороженность и противодействие со стороны влиятельных кругов общественности Германии, Франции и других стран. Генеральный директор международной организации «Альянс Франсез» Жан-Клод Жак, открывая летом 2003 г. представительство этой организации в Ростове-на-Дону, заметил, что французская культура в некоторой мере противостоит американской. «Сегодня, — говорил он, — все богатства концентрируются в определенной части земного шара, это создает угрозу нашей культуре»³. Такая позиция подтверждает культурно-ментальное различие внутри западных стран, входящих, с одной стороны, в атлантическую цивилизационную общность, а с другой стороны, представляющих континентальную Европу.

Из-за различий в менталитете континентальные западноевропейцы и американцы по-разному воспринимают остроту некоторых социальных проблем. К началу 2000-х гг. один процент наиболее состоятельных людей в США владел такой же частью национального богатства, что 90% прочих аме-

' Тойнби А. Дж. Цивилизация перед судом истории: Сборник / Пер. с анг. 2-е изд. М., 2003. С.72..

²О чем не обмолвился президент США. Выдержки из статьи «О чем. умолчит Джордж Буш?» в британской газете «Индепендент» // Российская газета. 2004. 22 января.

³См.: О пиве, кроватях и танках. Совет экспертов «Российской газеты» // Российская газета. 2003. 14 января.

¹ Ростки грядущего на нехоженых тропах. Беседа с директором Института
философии РАН Степиным B.C. // Обшая газета, 2002.28 февраля — 6 марта.

² Глобализация общей, организованной и коррупционной преступности
(Материалы «круглого стола», 16 марта 2001 г.) // Государство и право. 2001.
№12. С. 92.

³ См: Сысоев С. В центре Ростова говорят по-французски//Комсомольская
правда. Ростовский выпуск. 2003. 24 июня.

риканцев, а в странах континентальной Европы этот привилегированный один процент располагал национальным богатством, сопоставимым с суммарными доходами только 35— 50% наименее обеспеченных граждан. Казалось бы, где сильнее выражена полюсность имущественного расслоения, там и население должно более болезненно относится к этому. Однако социологические исследования свидетельствуют о другом. Согласно опросам, проводившимся в 90-е гг., лишь 38% американских граждан полагали, что их правительство должно принимать меры к сокращению имущественного неравенства, уменьшению разрыва в доходах богатых и бедных, а в Европе такого мнения придерживались тогда от 66 до 80 % опрошенных¹.

Под влиянием западноатлантической и континентальной западноевропейской цивилизационных традиций сформировались соответствующие виды социальной защиты, в рамках которых сложились определенные модели социальной работ. Эти виды отличаются прежде всего степенью включенности государственных структур в сферу социальной помощи. Активная роль государства в социальной сфере, сохранение финансового контроля над системой социального обеспечения и наличие большого спектра социальных гарантий характерны для континентально-западноевропейского вида социальной за-' щиты. Умеренное государственное участие, меньший объем социальных гарантий, большая либеральная направленность отличают социальную политику западноатлантических государств и особенно США. Для американцев здесь есть еще и историческая подоплека. Ведь их государство создавалось преимущественно переселенцами из Старого Света, которые, попав в необжитые места, могли рассчитывать лишь на собственные силы и поддержку территориально-религиозных общин.

Этическая и социальная стороны жизнедеятельности ставятся континентальными западноевропейцами выше сиюминутного экономического успеха. Социальные программы и в целом система социальной защиты здесь жестко не привязаны к логике «свободного рыночного хозяйства». Не спе-

¹ Иноземцев В. Специфические особенности европейской социальной модели // Современная Европа. 2004. № 1. С. 94.

шит большинство европейских правительств форсированно внедрять рыночные механизмы в социальной сфере. Государственные структуры служат гарантом обеспечения принципа социальной справедливости и проведения политики, направленной на формирование социально ориентированного общественного устройства.

Отличительной особенностью континентально-европей-ского вида социальной защиты является высокий процент удельного веса социальных выплат и налогов в стоимости рабочей силы, а также значительный размер взносов работодателей в объеме социальных выплат. Величина социальных налогов-в США и Великобритании в начале 2000-х гг. колебалась в пределах 15—20 % от фонда заработной платы, а во Франции, Германии, Италии, Голландии, Бельгии, Финляндии, Испании она составляла 30—40%'. Соответственно, здесь были выше и социальные расходы со стороны государства. Так, к началу XXI в. расходы на социальное страхование и вспомоществование (пенсии всех типов, пособия и субсидии безработным, медицинские расходы, семейные пособия) в Германии, Франции, Италии, Швеции составляли 15—26% от ВВП, а в США и Великобритании — 12—13 %².

Государственные социальные гарантии, действующие в континентальной Западной Европе, отличаются по целому ряду позиций от практики их обеспечения в Великобритании и США. Это можно проследить на примере социальной поддержки безработных. Для сравнения возьмем европейского и американского рабочих промышленности в возрасте 40 лет при двадцатилетнем стаже работы, получавших среднюю в своих странах зарплату, но оказавшихся безработными. По данным 1990-х гг., такой рабочий, в среднем по странам Евросоюза, получал бы в первый период безработицы пособие 14 месяцев в размере 61% от зарплаты, а в Бельгии, Испании, Франции, Португалии, Люксембурге этот размер был бы еще выше, составив 79—85 % заработка. В Великобрита-

' Никитин С. М., Степанова М. П. Социальные лалоги как финансовая база пенсионного обеспечения в развитых странах // Труд за рубежом. 2003. № 2. С. 100.

² Занятость, безработица и социальная защищенности граждан Европейского Союза // Актуальные проблемы Европы. Сб. научных трудов. 2002. № 3. С. 165.

нии же такой показатель составил бы только 23%. Относительно небольшим он был бы и в США, где размер пособия по безработице равнялся тогда 37% заработка. Причем выплачивается оно здесь всего 6 месяцев. Во второй период безработицы, в среднем по странам Евросоюза, величина пособия составляла 42% от зарплаты, а в Бельгии и Германии, где отсутствуют ограничения на продолжительность получения пособия, 55—56%. В Великобритании размер пособия равнялся бы лишь 23% заработка, а в США вообще отсутствует пособие, связанное со вторым периодом безработицы¹. Не случайно ряд исследователей характеризуют политику ведущих англосаксонских стран на рынке труда как жесткорест-риктивную, т. е. ограничивающую размеры государственной помощи и поддержки безработных.

Определенные различия в системах социальных гарантий государств континентальной Европы и стран западноатланти-ческой цивилизации прослеживаются и в выплатах женских пособий. Например, из стран Евросоюза лишь в Великобритании размер пособия по беременности и родам после первых 6 месяцев выплат сокращается на последующий двенадцатимесячный срок почти в четыре раза — с 91% до 25% от величины заработной платы. Кроме того, это пособие выплачивается женщине, если она имеет трудовой стаж не менее 2 лет, что ограничивает возможность его получения.

Государства континентальной Европы гарантируют своим гражданам довольно продолжительный ежегодный оплачиваемый отпуск. Средняя его продолжительность составляет в Греции 28 рабочих дней, в Испании, Австрии, Финляндии и Франции по 30 дней, в Швеции — 32 дня, а в США— всего 16 рабочих дней.

Система социальных гарантий в странах континентальной Европы, благодаря значительным трансфертным платежам, позволяет по меньшей мере в 3—4 раза сократить долю бедных². В СШАже реализация государственных социальных

¹ Занятость, безработица и социальная защищенность граждан Европейского
СоюзаХ/Актуальные проблемы Европы, Сб. научных трудов. 2002. № 3. С. 155.

² Поданным экономиста В.Л. Иноземцева, социальные трансфертные
платежи позволяют в европейских странах уменьшить долю бедных в шесть
и более раз. См.: Современная Европа. 2004. № 1. С. 95.

гарантий ограничивает численность бедных менее чем в два раза. Здесь примерно 63% личного дохода приходится на заработную плату и только 16% — на социальные трансферты, из которых основная часть — это получаемые благодаря прошлой трудовой деятельности каждого человека.

Анализ континентально-европейского вида социальной защиты свидетельствует о наличии в нем сильного государственного компонента. В рамках этого вида можно выделить две основные модели социальной работы: универсальную и государственно-корпоративую. Первая характерна для скандинавских стран, а вторая — для большинства других государств континентальной Западной Европы. Универсальную модель социальной защиты отличает всеобъемлющий характер социальных гарантий, обеспечиваемых прежде всего государственной системой базовой защиты, а также, в качестве дополнительного средства, корпоративными социальными выплатами. Для государственно-корпоративной модели социальной работы, напротив, такие выплаты составляют основу системы социальной защиты. Роль государства здесь определяется не столько субсидированием и бюджетным перераспределением налоговых поступлений на социальные нужды, сколько государственно-правовым регулированием социальной сферы и созданием условий для активной корпоративно-страховой деятельности.

Таким образом, культурно-цивилизационная специфика стран и народов сказывается на различных сферах их общественной жизни, включая социальную. Разнообразные виды и модели социальной работы несут на себе цивилизацион-ный отпечаток. При определении перспективной направленности этой работы и в целом государственной социальной политики важно учитывать цивилизационную принадлежность народа, его исторические традиции. Любые попытки игнорировать это или механически перенимать чужые модели общественной и социальной жизни не дают ожидаемого эффекта и в конечном итоге обречены на провал. Многие неудачи в социально-экономическом реформировании ряда стран, включая Россию 90-х гг. XX в., могут быть объяснены цивилизационной дезориентацией значительных слоев населения, поддержавших курс на форсированное вхождение

в иные цивилизационные общности и одобривших, прямо или косвенно, социальные эксперименты по насаждению соответствующих социально-экономических схем. Государственное возрождение, выбор прогрессивных моделей социального развития, адекватных историческому предназначению страны, проблематичны без осознания народом своей цивилизаци-онной принадлежности и выстраивания на этой основе реалистической социальной политики.