Мировой системы XXI века

Итак, сегодня – к концу 2009 года - можно говорить о том, что в мире закончился «переходный период», период «после Холодной войны». Второе десятилетие XXI века мировая система встретила структурированной совершенно по-новому.

Мир в конце XX - начале XXI веков претерпел фундаментальную трансформацию. Изменилась сама природа международных отношений. Очевидно, что определение современного состояния международной системы только как взаимодействия крупных и, главным образом, западных держав – не соответствует реалиям современного мира. В конце XX века в международных отношениях произошли кардинальные изменения, которые позволяют говорить о формировании следующих новых закономерностей:

многоакторность - сегодня наряду с национальными государствами активными действующими игроками на мировой арене выступают многочисленные негосударственными акторы;

глобализация является процессом, определяющим современное мировое развитие, обеспечивая многоуровневость, взаимозависимость и взаимоуязвимость всего мира в целом и всех процессов, происходящих в нем;

взаимопроникновение внешней и внутренней политики;

наличие глобальных проблем, впервые в истории ставящих под угрозу само существование человечества, что обусловливает необходимость сотрудничества в рамках всего мирового сообщества.

Мировая история до сих пор не знала подобного глобального взаимосвязанного и взаимозависимого устройства. Становится очевидной необходимость выработки новой концепции мирового устройства. Формирующаяся система, безусловно, требует новых подходов к ее осмыслению. Сегодня, как пишет российский политолог Э.Я.Баталов, «время классических миросистемных структур приближается к концу и наступает эпоха неклассических <…> миросистем и миропорядков, не укладывающихся в привычные <…> схемы XIX и XX веков. Сегодня эти системы и порядки могут быть описаны лишь как вероятностные, ибо определяющие их тенденции проявились к настоящему времени с разной – зачастую невысокой – степенью отчетливости». К числу «вероятностных» можно отнести концепцию «глобальной стратификации» системы международных отношений.

Международные системы относятся к социальным системам особого типа. Следовательно, международные системы вполне можно рассматривать как некие социальные общности и, соответственно, применять по отношению к ним социологические термины. Понятие «социальная стратификация» – термин, заимствованный из социологии. На наш взгляд, данный термин дает наиболее подходящую характеристику тому состоянию, которое имеет формирующаяся система на данном этапе. В социологии это понятие обозначает «структуру общества и отдельных его слоев, систему признаков социального расслоения, неравенства». Согласно концепции социальной стратификации, общество делится на «высшие», «низшие» и «средние» классы и страты. Кроме того, утверждается, что неравенство неизбежно в любом обществе, а движение, перемещение людей в системе социальной стратификации в соответствии с их способностями и усилиями обеспечивает устойчивость общества. Все эти признаки вполне можно отнести к международным системам.

Одним из важнейших системных изменений является количественное увеличение и качественное разнообразие элементов формирующейся системы. В качестве элементов глобальной системы, соотношение которых и формирует определенную структуру, выступают новые акторы мировой политики – как государственные, так и негосударственные (неправительственные организации, транснациональные корпорации, индивиды, регионы и т.д.). Наблюдается некое смещение центров властвования. Право политического первенства определяется сегодня способностью эффективно и наилучшим образом решать широкий комплекс проблем, определять краткосрочные и долгосрочные приоритеты, вырабатывать приемлемые для всего мирового сообщества цели развития. Именно это многообразие современных акторов во многом способствует формированию многоуровневой системы мирового политического управления. Новые акторы фактически преобразовали классическую политическую систему мира, которая была заложена договоренностями Вестфальского мирного договора 1648 года, где элементами взаимодействия выступали национальные государства.

Система «глобальной стратификации», исходя из ее определения, предполагает наличие некой иерархичности элементов внутри системы. Однако в отличие от прежней системы национального государства элементами новой системы выступает большое количество новых акторов, единую иерархию которых выстроить чрезвычайно трудно. Сложно однозначно сказать, какой из акторов на сегодняшний день является наиболее влиятельным – например, отдельное национальное государство США или террористическая организация Аль-Каида или все-таки международная Организация Объединенных Наций и т.д. Следовательно, можно утверждать, что вследствие структурной усложненности глобальной системы иерархия в рамках такой системы также будет иметь более сложный, многомерный характер. На данном этапе трудным представляется определить, какой из акторов сможет занять ведущее место в новой иерархии. Но уже сейчас можно констатировать, что помимо общей глобальной иерархии, будут существовать самостоятельные иерархии в рамках отдельных подсистем и уровней.

Таким образом, современной России при проведении своей внешней политики следует учитывать стратификационный характер новой системы и именно Россия может сыграть ключевую роль в процессе развития такой системы. При этом необходимо отметить, что понятие «стратификация» в данном случае не носит негативный характер, а соответствует идеям многоуровневости и взаимозависимости. Уникальность положения Россия в такой системе заключается в том, что она является одной из немногих стран, которые присутствуют на всех уровнях такой системы: национальном, региональном, глобальном.

Россия к концу первого десятилетия XXI века сумела в большей степени восстановить свои силы, четко сформулировать геостратегию и определить основные направления своей внешней политики на последующие десятилетия. Тем не менее, первоочередной задачей, на наш взгляд, является разработка грамотной имиджевой политики России, целью которой должно стать изменение отношения к России как к «наследнице СССР» и обеспечение привлекательности РФ в качестве полноправного и надежного партнера, как для ее ближайших соседей, так и для всего мирового сообщества. События того же августа 2008 года в Грузии доказывают необходимость разработки такой политики. В процессе формирования имиджевой политики ключевую роль должна сыграть российская политическая наука, которой следует заняться разработкой собственных, отличных от западных, концепций, подходов, парадигм, отвечающих интересам России. При этом очень важно, чтобы эти научные разработки находили применение в политической практике.