Принцип защиты прав человека в практике Суда Европейского Союза

К настоящему времени практика Суда ЕС по вопросам, относящимся к защите прав человека, становится все более насыщенной и разнообразной. Особенно после того, как ЕС вщ курс на ускоренное построение пространства свободы, безопасности и законности. Практика Суда с трудом поддается систематизации. Для простоты восприятия ее можно подразделить на решения и заключения по делам против институтов и органов ЕС и делам об имплементации норм права ЕС государ^ти;! ми-членами.

Сами институты и органы ЕС непосредственно вступают в правоотношения с физическими и юридическими лицами в ограниченном числе случаев. Такие отношения возникают у них с персоналом ЕС и в связи с осуществлением полномочий в области права конкуренции, торгового и корпоративного права.

Иски, подаваемые персоналом ЕС, мало чем отличаются от рассматриваемых национальными судебными органами или ЕСПЧ. В качестве иллюстрации разберем постановление по делу «Конноли против Европейской комиссии» от 6 марта 2001 г. Заявитель подал жалобу на решение администрации об увольнении. Работая в ЕК и занимаясь валютно-финансовыми делами Союза, Б. Конноли опубликовал книгу «Прогнившее сердце Европы: грязная война за европейские деньги» с резкой критикой введения евро. Разрешения на публикацию он не получал. за что и был уволен. В основание жалобы было положено утверждение о нарушении ЕК признаваемой за ним по праву ЕС свободы на выражение мнений и распространение информации.

Суд ЕС отказал заявителю. При этом им была использована та же логика рассуждений, которой традиционно придерживав ется ЕСПЧ. Прежде всего он подтвердил, что в демократическом обществе юридические нормы, допускающие ограничения свободы на выражение мнений, должны толковаться сугубо ре-стриктивно. Наряду с этим он признал, что нормальное функционирование любого учреждения предполагает поддержание отношений доверия между ним и его сотрудниками. Поэтому признаваемая за сотрудниками свобода на выражение мнений не носит абсолютного характера. Ее можно несколько ограничивать, ничего противозаконного в этом нет. С учетом обстоятельств дела, указал Суд ЕС, администрация имела право настаивать на том, чтобы сотрудник, перед тем как передать рукопись в печать, получил на это разрешение. С этой точки зрения правовая позиция ЕК была вполне обоснованной.

Интерес представляет другой элемент в решении Суда ЕС. Признав обоснованным требование о получении предварительного разрешения, он вместе с тем указал, что отказ в таком разрешении может быть оправдан только в самых исключительных обстоятельствах. Тем самым Суд ЕС предложил вполне разумный баланс между интересами общества, индивидуальными свободами и соблюдением внутреннего режима учреждений: лояльность работника по отношению к работодателю должна обеспечиваться, но не в такой степени, чтобы поставить под сомнение главенствующий принцип запрета на цензуру.

Другой блок решений Суда ЕС о возможном нарушении прав человека посвящен случаям, когда законодательство ЕС непосредственно затрагивает интересы физических и юридических лиц. Чаще всего они касались фермеров, торговых операторов и т. д. Классическим в этом отношении считается дело Хауер (1979 г.), в котором Суд ЕС пришел к выводу о том, что ЕС допустил вмешательство в отправление конкретного индивидуального права, но счел его с учетом обстоятельств дела пропорциональным и обоснованным.

Отличительной чертой современной практики Суда ЕС стала стремительная диверсификация разбираемых им случаев предполагаемого нарушения институтами и органами ЕС основных прав человека (дела «Нидерланды против Европар-ллмента и Совета», «Совет ЕС против Хаутала» и др.).

И тем не менее гораздо более многочисленной в практике Суда ЕС остается группа дел о нарушении основных прав не

Часть Пк Правовое обеспечение защиты прав че ювека

1лава 19. Права человека в правовой системе Европейского Союза 337

органами и институтами ЕС, а государствами-членами в контексте применения права ЕС.

Доктрина права ЕС исходит из того, что полномочия, осуществляемые государствами-членами в качестве агентов Сокш. должны находиться под эффективным контролем по праву ЕС. Если бы контроль остался в сфере национального права, это бы поставило под угрозу целостность права ЕС. Поэтому соблюдение основных прав государствами-членами в тех случаях, когда они применяют право ЕС, следует рассматривать как вопрос права ЕС.

Этапным в практике Суда ЕС в этом отношении стало дело Уэшоф (1989 г.). При рассмотрении данного вполне тривиального дела Суд ЕС впервые столкнулся с вопросом о том, должен ли он контролировать соблюдение прав человека в рамках применения права ЕС не только органами и институтами ЕС, но и государствами-членами. Ответ Суда ЕС был как бы само собой разумеющимся. Суд констатировал: требования защиты прав человека в правовом порядке ЕС «обязательны и для государств-членов, когда они применяют нормы Сообщества». Соответственно государства-члены должны «применять такие нормы в соответствии с этими требованиями».

Хорошей иллюстрацией современной практики Суда ЕС являются, в частности, решения по делам Босфорус и Ебони Ма-ритим. В обоих случаях Суд указал, что допустимость ограничений на пользование основными правами человека должна оцениваться в контексте общественной значимости тех целен. которые преследуются такими ограничениями.

Но Суд ЕС осуществляет контроль над соблюдением государствами-членами прав человека не только тогда, когда государства применяют нормы права ЕС, но и тогда, когда они по тем или иным причинам не считают себя связанными ими.

Прецедентным в этом отношении стало решение Суда ЕС по делу ЕРТ. Греческое правительство прекрасно понимало. что сохраняющаяся в стране система эксклюзивных прав на телевещание противоречит базисным представлениям права ЕС о четырех свободах. Тем не менее оно настаивало на том, что данная система подпадает под предусматриваемые правом ЕС изъятия.

Суд установил, что доводы, приводимые государствами в оправдание отступления от выполнения обязательств по праву

ЕС, имеющие своим источником право ЕС, «должны рассматриваться в свете общих принципов права и, в частности, основных прав человека». На основании этого он сформулировал вывод, неоднократно повторявшийся в последующих решениях. В соответствии с ним национальные нормы подпадают под ичтствие исключений, предусматриваемых правом ЕС, «только при условии их соответствия основным правам человека, соблюдение которых обеспечивается Судом»¹.

Приведенные примеры показывают: и в отсутствие специальной процедуры рассмотрения жалоб на нарушения прав человека, схожей с той, на основании которой действует ЕСПЧ, Суд ЕС осуществляет эффективный и все более жесткий контроль над их соблюдением. Осуществляемый им контроль в контексте права ЕС носит всеобъемлющий характер. Под него подпадают законодательная и правоприменительная деятельность как органов и институтов ЕС, так и государств-членов.

Тем не менее, ничуть не умаляя результатов, достигнутых Судом ЕС в правозащитной сфере и утверждении высоких стандартов уважения прав человека в праве ЕС, надо оценивать нх объективно и реалистично. Проверка на соответствие требованиям защиты прав человека является для Суда ЕС отнюдь не главной обязанностью. Ее можно квалифицировать скорее как соп>тствующий вид деятельности.

Суд ЕС создан прежде всего для обслуживания интересов интеграции. Именно в этом он всегда видел свое призвание. Поэтому для него и в обозримом будущем приоритетными будут оставаться забота об авторитете институтов и органов ЕС и определенности права ЕС, жесткий отсев исков, подаваемых физическими и юридическими лицами против актов ЕС.

Можно констатировать, что и для региона ЕС европейская система защиты прав человека и основных свобод, базирующаяся на ЕКПЧ, остается наиболее доступной, важной и определяющей. А Суд ЕС хорошо дополняет ЕСПЧ с учетом специфики и сферы ответственности интеграционного объединения.

То, насколько изменит ситуацию вступивший в силу Лиссабонский договор и придание Хартии основных прав ЕС обязательной силы, покажет только практика.

¹ Case № С-260/89, 1991 ЕСК 1-2925.

338 Часть Ш. Правовое обеспечение защиты прав челош-к.)