Официальное и неофициальное толкование

А.В. Поляков, Е.В. Тимошина

В зависимости от правовой значимости результатов толкования, выделяют такие виды толкования, как официальное и неофициальное толкование.

Официальное толкование дается органами, уполномоченными на это государством, и оно является обязательным для других субъектов. Официальное толкование предполагает не только уяснение смысла той или иной правовой нормы, но и разъяснение этого смысла другим субъектам.

Официальное толкование подразделяется на аутентическое (авторское) и легальное (делегированное).

Аутентическое (аутентичное) толкование дается органом издавшим толкуемый нормативный акт. Из правомочия издавать нормативные акты вытекает и полномочие толковать их.

Легальное (делегированное) толкование основывается на специальном полномочии толкования нормативных актов, которым закон наделяет тот или иной орган, сам эти акты не принимавший. Так, в соответствии со ст. 126 КРФ Верховный Суд РФ «дает разъяснения по вопросам судебной практики»; только Конституционный Суд РФ наделяется правом толковать нормативные акты с точки зрения их соответствия Конституции РФ.

Как аутентическое, так и легальное толкование может быть казуальным или нормативным.

Казуальное толкование дается в отношении отдельного казуса (случая). Такое толкование обязательно только для конкретного дела (например, решение суда по иску гражданина).

Нормативное толкование формально обязательно для рассмотрения всех дел, разрешаемых на основе истолкованной нормы. Нормативное толкование дается обычно в постановлениях пленумов Верховного Суда РФ, Высшего Арбитражного Суда РФ, Конституционного Суда РФ.

Неофициальное толкование может осуществляться разными лицами, и его результаты не являются ни для кого обязательными. Выделяют следующие виды неофициального толкования: обыденное, профессиональное и доктринальное (научное). Обыденное толкование дается в быту и основывается на обыденном уровне правосознания. Профессиональное толкование осуществляется специалистами в области юриспруденции: юрисконсультами, адвокатами, нотариусами и т. д. Наибольшую значимость среди видов неофициального толкования имеет доктринальное толкование. Субъектами такого толкования являются высококлассные специалисты в определенных отраслях права. Результаты их толкования выражаются, например, в виде комментариев к законам, в научно-практических статьях, монографиях ит. д.

В.А. Четвернин

В зависимости от субъектов толкования различают официальное и неофициальное толкование права.

Официальное толкование порождает обязательные правовые последствия — либо последствия erga omnes (нормативное толкование), либо только последствия inter partes (казуальное толкование). Нормативное толкование может быть конкретным и абстрактным, причем последнее — это по существу замена одного нормативного текста другим.

Официальное толкование юридических текстов либо происходит в процессе правоприменения, либо, как абстрактное нормативное толкование, в рамках специальной процедуры (нормативное толкование должно осуществляться по конкретному поводу, а не

вообще “в связи с обнаружившейся неопределенностью” в понимании юридического текста).

“Аутентичным” (“аутентическим”) в советской и постсоветской литературе называют толкование, которое якобы дает сам автор юридического текста. Например, официальное толкование закона, которое дает сам законодатель — это аутентичное толкование. Предполагается, что законодателю не требуется специальное законное дозволение, чтобы толковать свой же закон. Соответственно “легальным” называется такое официальное толкование, которое дает другой субъект, не тот, который установил закон или иной толкуемый акт. Также предполагается, что такой субъект должен обладать особым “легальным основанием” для того, чтобы заниматься официальным толкованием права.

“Легальное” толкование именуется также “делегированным”. Это означает, что автор текста, который якобы обладает прерогативой официального толкования своего текста,делегирует это полномочие другому субъекту.

В действительности “аутентичного” толкования не бывает. Сама конструкция “аутентичного толкования” свидетельствует о непонимании вопроса. Автор не может быть интерпретатором собственного произведения. Если автор некоего текста создал новый текст, в котором предписал “правильное” понимание первого текста, то это значит, что он попросту создал новый объект для толкования интерпретаторами. Если правоустановительный орган считает, что смысл изданного им нормативного акта недостаточно ясен или искажается правоприменителями, он может внести изменения в этот акт, дополнить его дефинициями и даже издать новый нормативный акт, разъясняющий положения первого. Но он не может обязать правоприменителей (интерпретаторов) толковать свои акты только так, как ему угодно. Например, не исключено, что законодатель будет требовать такого толкования и применения закона, которое суды сочтут противоречащим конституции.

Отсюда ясно, что и понятие “легальное толкование” не имеет смысла. Уже сам термин “легальное толкование” следует признать негодным. Ибо официальное толкование не может быть нелегальным. Во-вторых, это понятие используется в паре с понятием “аутентичного” толкования; предполагается, что государственный орган дает толкование нормативных актов в силу того, что он вправе их издавать, либо в силу закона, наделяющего его таким полномочием. Но поскольку “аутентичного” толкования не существует, получается, что для любого официального толкования необходимо законное основание.

Однако последнее не означает, что толковать право можно лишь в силу специального законного дозволения. В этом контексте следует различать казуальное и нормативное толкование. Казуальное толкование осуществляется государственными органами в силу их правоприменительной компетенции, а также в силу общей обязанности исполнительных и судебных органов применять право, например, действовать на основании и во исполнение конституции и законов.

Казуальное толкование бессмысленно называть легальным или делегированным, ибо это имманентное толкование. Оно внутренне присуще процессу правоприменения, и правоприменитель не нуждается ни в каком специальном законном дозволении для казуального толкования.

Нормативное же формально возможно только в силу конституции или закона, и в этом смысле его можно называть легальным. Но фактически оно происходит и в силу иерархии судов, т.е. в силу того, что разъяснения высшей апелляционной или надзорной судебной инстанции de facto обязательны для остальных судов. В правовом государстве они обязательны для всех субъектов права, поскольку последнее слово в вопросах права остается за судом. “Легальное толкование” — это неудачный термин. Получается, что фактическое нормативное толкование, вроде разъяснений повопросам судебной практики, которое дает, например, Верховный Суд РФ, — это “нелегальное” толкование.

Термин “делегированное толкование” понятен лишь, если признавать “аутентичное” толкование: первично “аутентичное” толкование закона, оно не нуждается в специальном дозволении (a fortiori); когда же толкует не законодатель (автор), а иной субъект, то последнему для нормативного толкования требуется дозволение от автора, т.е. законодатель должен делегировать свои полномочия по толкованию.

По объему толкования в доктрине различаются буквальное, расширительное (распространительное) и ограничительное толкование. Их принято рассматривать в качестве видов толкования права. Но в данном контексте речь должна идти скорее о способах толкования. Имеются в виду следующие соображения. Как правило, текст закона нужно понимать буквально. Отсюда и возникает выражение “буквальное толкование”. Хотя здесь можно говорить и о грамматическом способе толкования (чтобы правильно понять текст, достаточно грамотно его прочитать). Но иногда из самого текста закона с очевидностью вытекает, что некоторые законоположения нельзя понимать буквально. Это бывает в тех случаях, когда законоположение сформулировано так, что буквальное его понимание приведет к ошибочному толкованию (это должно с очевидностью вытекать уже из логического толкования). В этих случаях говорят о необходимости расширительного (распространительного) или ограничительного толкования соответствующих законоположений.

Это не значит, что интерпретатор расширяет или ограничивает права и обязанности, предусмотренные диспозицией, что он распространяет норму на отношения, не предусмотренные ее гипотезой, или, наоборот, ограничивает ее действие. Просто интерпретатор приходит к обоснованному выводу, что действительный смысл законоположения иной нежели тот, который можно было бы придать тексту при буквальном его толковании. Интерпретатор не вправе расширять или ограничивать смысл законоположений, он должен правильно уяснить и точно разъяснить их действительный смысл.

Ограничительным толкованием называется такое понимание законоположения, при котором его действительное содержание оказывается уже того, которое, казалось бы, вытекает из этого законоположения. Так, конституционное положение “КРФ и ФЗ имеют верховенство на всей территории РФ” (ч.2 ст.4 КРФ) при буквальном толковании означает безусловное верховенство ФЗ по отношению к законам субъектов РФ. В то же время КРФ устанавливает разграничение федеральной компетенции и компетенции субъектов Федерации (ч.3 ст.5) и определяет, что ФЗ, изданные за пределами федеральной компетенции, уступают по силе законам субъектов РФ (ч.6 ст.76). Поэтому положение ч.2 ст.4 КРФ подлежит ограничительному толкованию (точнее — прочтению): имеют верховенство ФЗ, изданные с соблюдением федеральной компетенции.

Иногда законоположения, содержащие общие нормы, формулируются так, как будто бы не предполагают наличие специальных норм (не содержат оговорку “если иное не установлено законом”). Такие законоположения подлежат ограничительному толкованию, если есть законоположения, содержащие специальные нормы.

Расширительным (распространительным) толкованием называется такое, при котором законоположению придается более широкое содержание в сравнении с тем, которое, на первый взгляд, вытекает из этого законоположения. Например, нередко термин “гражданин” (“граждане”) используется в тексте закона тогда, когда явно имеются в виду не только граждане, но и любые ФЛ (в гражданском законодательстве термин “гражданин” используется как синоним термина “физическое лицо”). Так, согласно ч.4 ст.125 КРФ, Конституционный Суд РФ проверяет конституционность закона “по жалобам на нарушение конституционных прав и свобод граждан”. Буквальное понимание этого конституционного положения лишило бы неграждан России доступа к конституционному правосудию, а это противоречит равному праву каждого на судебную защиту.

Более того, есть доктринальное правило толкования, которое гласит, что из двух допустимых вариантов толкования следует выбирать тот, который дает большую

защиту прав человека. Поэтому названное конституционное положение очевидно распространяется на всех ФЛ.

Более сложный пример расширительного толкования связан с тем же конституционным положением: Конституционный Суд “проверяет конституционность закона”. На первый взгляд, использование термина “закон” исключает конституционные жалобы граждан на указы Президента РФ. Предполагается, что подзаконные указы Президента можно обжаловать в другом компетентном суде. Но указы Президента могут быть и неподзаконными, восполняющими пробелы в законодательстве, имеющими силу ФЗ. Учитывая, что сам Конституционный Суд признал возможность издания таких указов, следует дать расширительное толкование термина “закон” в контексте ч.4 ст.125 Конституции, распространяющееся и на неподзаконные указы Президента.

Во всех перечисленных случаях речь шла об адекватном толковании права, т.е. о таком толковании, которое наиболее соответствует юридическому смыслу закона. Как правило адекватное толкование достигается при буквальном понимании законоположений, но иногда для адекватного толкования требуется их расширительное или ограничительное понимание.

Таким образом, нельзя отождествлять буквальное и адекватное толкование, нельзя противопоставлять адекватному толкованию расширительное и ограничительное. Толкование всегда должно быть адекватным — адекватным тому контексту, в котором применяются законоположения. В неофициальной оценке официального толкования следует руководствовать презумпцией адекватного официального толкования — до тех пор, пока официально не дано иное толкование. Во всяком случае, такая презумпция существует в правовом государстве.