Освоение Сибири в XVII веке

Смута в Московском государстве на некоторый период замедлила продвижение русских в Сибирь. В начале XVII в. наиболее важной и трудоемкой задачей стало продвижение с Оби на Енисей. В рамках решения этой задачи был построен Мангазейский острог, который быстро стал главным центром пушной торговли – только пошлинных сборов на мангазейской таможне собирали около 15 тыс. руб. в год. Затем было основано Туруханское зимовье при впадении р. Турухан в Енисей. Это открывало возможности для продвижения в бассейн Лены.

В этой связи особый интерес представляет донесение мангазейского воеводы А.Ф. Палицына, которое легло в основу целого ряда правительственных распоряжений другим сибирским воеводам и фактически представляло собой хорошо проработанный план дальнейшего продвижения в Сибирь.

На основе собранных торговыми и служилыми людьми данных Палицын сообщал, что в бассейне Лены живут разных племен «многие люди, а не вла­деет ими никто; а соболей де и лисиц и бобров и горностаев в тех землях много ж, а те де люди в соболях и во всякой до­рогой мягкой рухледи цены не знают». Показателен также его анализ ошибок при первых попытках подчинения этого населения: «…а ходили де из Ман­газеи по краю тех земель по великой реке Лене… служилые люди и… приманивали тех землиц людей торговать, и имали у них жон и детей, и животы их и скот грабили, и насилства им чинили многие, и от государевы высокие руки тех диких людей отгонили, а сами обогатели многим богат­ством, а государю приносили от того многого своего богатства малое». При всей прагматичности целей освоения Сибири, при всех неизбежных столкновениях с местным населением и все дальнейшие наказы правительства воеводам и экспедициям ясно показывают, что оно никогда не ставило своей целью «зачистку» территории от туземцев. Напротив, оно требовало установления с ними стабильных отношений именно для того, чтобы «в таковых далних многих и пространных землях учинить государю многая болшая прибыль».

При этом в донесениях Палицына и других официальных документах подчеркивалось, что для окончательного присоединения Сибири не понадобятся большие военные силы: «те землицы мочно привести под государеву царьскую высокую руку в вечное холопство не многими ратными людми, двемя сты человеки, с вогненым боем, а болши де того людей ненадобно». Таким образом, у нас есть документальные основания утверждать, что в течение 1620-х гг. благодаря сведениям, собранным местной русской администрацией, была окончательно выработана стратегия полного включения Сибири в состав Российского государства.

В результате присоединение Сибири было завершено русскими примерно за 10-15 лет отрядами служилых людей в 50 – 100 человек. Отряды в 200–300 человек были редчайшим исключением и предполагали яростное сопротивление туземцев или громадный охват территории.

Этому способствовали три обстоятельства. Во-первых, отсутствие в Сибири государственных образований, организационно сопоставимых хотя бы с разгромленным еще в конце XVI в. Сибирским ханством. Во-вторых, недовольство многих народов уже существовавшем до прихода русских угнетением со стороны более сильных этносов, в результате чего вполне закономерно происходило добровольное подчинение отрядам служилых людей. В-третьих, столь быстрому подчинению способствовала междоусобная борьба многих народов Сибири, которые сами оказывались заинтересованными в защите от своих врагов со стороны русских (например присоединение якутов происходило отрядами, на 90% состоявшими из воинов от племен, враждовавших с ними). Наряду с этими социально-политическими факторами большую роль сыграла и дипломатия воевод, сумевших подкупом и покровительством привлечь на свои сторону племенную знать сибирских народов, часто русские предлагали более выгодные условия меновой торговли, чем Китай или среднеазиатские государства. В результате известных экспедиций В.Д. Пояркова (Амур, Охотское побережье),
Е.П. Хабарова-Святицкого (Амур), С. Дежнёва (Чукотка), В. Атласова (Камчатка) присоединение Сибири было завершено. В первой половине XVII в. в Сибири были поставлены города Якутск, Иркутск, Красноярск, Нерчинск, Албазин, Охотск и др. Началось формирование системы эксплуатации подчиненной территории.

Важнейшим элементом этой системы был, как известно, сбор ясака. Первоначально он носил характер военной добычи, затем трансформировался в натуральное налогообложение на регулярной основе, фиксировавшееся в специальных фискальных переписях – ясачных книгах. Как уже говорилось, сбор ясака был совершенно привычным делом для большинства народов Сибири, русская администрация не привнесла в эту систему ничего принципиально нового и, в сущности, подстроились под уже существовавшую систему эксплуатации туземцев. Так, были полностью восприняты нормативы ясачного сбора, практиковавшиеся, например, сибирскими татарами или киргизами, ассортимент собираемого пушного товара и даже административное деление подвластной территории на ясачные волости.

Между тем русские были заинтересованы в определенных изменениях этой практики. Так, довольно рано стало понятно неудобство такой единицы исчисления ясака, как «соболь». Со второй половины XVII века неоднократно предпринимались попытки перевести соболиный оклад в денежную цену, однако добиться этого мало где удалось. Столь же мало результативными оказались попытки перевести ясак в отработку на государевой десятинной пашне, что было особенно актуально в свете проблемы обеспечения гарнизонов новых острогов хлебом. Средством принуждения к уплате ясака была присяга («шерть») или взятие «аманатов», т.е. заложников.

В целом сбор ясака являлся экстенсивной формой эксплуатации новоприобретенной территории и подвластного населения. Поражает, насколько быстро с помощью примитивных технологий XVII века промышленники могли исчерпать пушные ресурсы на огромных территориях. Так, если в середине XVII века в Тобольском уезде ясачный человек вносил в пересчете на деньги в среднем 1 руб. 18 алтын 5 денег, то к концу столетия – только 20 алтын 2 деньги, что означает падение номинальной величины сбора в 5 раз, а с учетом примерно двукратной девальвации рубля за вторую половину XVII в. такое падение означало практически полное запустение пушных угодий Западной Сибири за этот период.

К концу XVII в. численность русского населения Сибири практически сравнялась с численностью туземного и достигала примерно
150 тыс. человек, значительную часть которых составляли служилые люди. Вся первая половина XVII в. ушла на то, чтобы наладить систему обеспечения гарнизонов хлебом, который первоначально поставлялся в Сибирь из центральных и северорусских уездов. Однако в середине – второй половине XVII в. утвердилась специфическая форма барщины – «государева десятинная пашня», которая позволила наладить собственное зерновое хозяйство везде, кроме нескольких уездов в зоне вечной мерзлоты.