Глава Х. Принудительные меры медицинского характера

_ 1. Историческая характеристика принудительных мер медицинского характера

Институт освобождения от ответственности лиц, совершивших деяния, предусмотренные уголовным законом, в состоянии душевной болезни, имеет древнюю историю.

Подобная норма существовала еще в англосаксонском праве начала XIV в. и в Уголовном уложении Карла V (1532 г.) - "Каролине".

Тем не менее неприменение уголовного наказания к психически больным лицам было скорее исключением, чем правилом.

Французский Уголовный кодекс 1810 г. содержал положение о том, что нет ни преступления, ни проступка, если во время совершения действия обвиняемый находился в состоянии безумия (demence).

Требование ненаказуемости душевнобольных, совершивших опасные деяния, было одним из прогрессивных положений буржуазного уголовного права.

Большую роль в признании недопустимости подвергать наказанию душевнобольных сыграли работы французского психиатра Ф.Пинеля (1745-1826), учение которого развилось под непосредственным влиянием французских материалистов. В результате распространения его идей во Франции были сняты цепи с душевнобольных и с ними стали обращаться не как с преступниками, а как с больными.

Первые упоминания о душевнобольных в русском законодательстве относятся к XII в. В Судном законе князя Владимира Мономаха в главе "О завещании" содержалось указание об исключении "бесных" из числа свидетелей. Соборное уложение 1649 г. и так называемые "Новоуказные статьи о татьбах, разбойных и убийственных делах" (1669 г.) признавали психически больных не ответственными за убийство, но о лечении таких лиц в законе не упоминалось*(348).

Русская судебная хроника XVIII в. знает целый ряд случаев осуждения заведомо душевнобольных к смертной казни, к пожизненному или длительному тюремному заключению. Однако в России никогда преследования душевнобольных не были так широко распространены, как в Западной Европе, в связи с обвинением их в колдовстве или одержимости бесом, что влекло за собой жестокие пытки и мучительную казнь на костре.

В 1776 г. Екатерина II издала специальный указ, которым предписывалось содержать душевнобольных преступников в Суздальском монастыре не скованными и обращаться с ними "с возможною по человечеству умеренностью". Это не означало, однако, что в действительности обращение с душевнобольными преступниками стало соответствовать требованиям гуманности. Обращение с душевнобольными лицами, даже не совершившими никаких правонарушений, в "сумасшедших домах" царской России еще спустя столетие после этого указа отличалось жестокостью и было направлено не столько на их лечение, сколько на усмирение.

В последующее время правовое положение психически больных лиц, совершивших преступление, получило более определенное законодательное закрепление.

В Своде законов 1832 г. предусматривалось освобождение душевнобольных от наказания уже не только за убийства, но и за любые другие преступления. В этом же документе впервые упоминается о принудительном лечении лиц, совершивших убийство в состоянии безумия или сумасшествия. Этих лиц предлагалось содержать и лечить отдельно от других умалишенных в специальных отделениях домов для сумасшедших.

В Уложении о наказаниях уголовных и исправительных 1845 г. содержалось достаточно широкое определение понятия невменяемости. В качестве причины, исключающей вменение в вину содеянного, называлось сумасшествие, припадки болезни, приводящей в умоисступление или совершенное беспамятство. Согласно этому закону принудительному лечению - помещению в дом умалишенных - подвергались совершившие убийство, покушение на собственную жизнь и поджог лица, безумные от рождения или сумасшедшие даже в том случае, если родственники согласны были взять на себя обязанность смотреть за ними и лечить их*(349). В приложении к ст. 95 указанного Уложения был определен порядок заключения этих лиц в дома умалишенных, сроки их содержания там и основания освобождения.

Психиатрическое освидетельствование лиц, совершивших указанные преступления, проводилось в соответствии с нормами уголовного судопроизводства. Принудительное водворение лица в дом умалишенных и установление опеки над его имуществом производилось по определению Окружного суда или Судебной палаты. Срок обязательного пребывания лица в доме умалишенных составлял два года, в течение которых не должно быть признаков сумасшествия. Этот срок мог быть сокращен при отсутствии опасности больного. После освобождения лицо по решению суда передавалось на поруки заслуживающим доверие лицам.

Шаг вперед в развитии понятия невменяемости как обстоятельства, исключающего возможность наказуемости лица, совершившего общественно опасное деяние, сделало Уголовное уложение 1903 г. Определение невменяемости в этом законе максимально приближено к современному. "Не вменяется в вину, - гласит Уголовное уложение, - преступное деяние, учиненное лицом, которое во время его учинения не могло понимать свойство и значение им совершенного или руководить своими поступками вследствие болезненного расстройства душевной деятельности, или бессознательного состояния, или умственного неразвития, происшедшего от телесного недостатка или болезни". В случае, когда оставление такого лица без присмотра суд признавал опасным, он отдавал это лицо под ответственный надзор родителей или других лиц, либо помещал его во врачебное заведение. Если же лицо в состоянии невменяемости совершало убийство, весьма тяжкое телесное повреждение, изнасилование, поджог или покушение на одно из этих деяний, оно обязательно помещалось во врачебное заведение.

Уголовное законодательство России советского периода исключало возможность наказания лиц, совершивших общественно опасное деяние в состоянии невменяемости, и регламентировало принудительное лечение таких лиц.

Так, Руководящие начала по уголовному праву РСФСР 1919 г. предлагали применять к таким лицам лишь принудительные меры и меры предосторожности.

Уголовный кодекс РСФСР 1922 г. говорил о принудительном лечении как мере социальной защиты, применяемой по приговору суда.

Уголовный кодекс РСФСР 1926 г. к мерам защиты медицинского характера относил принудительное лечение и помещение в лечебное заведение, соединенное с изоляцией. В отличие от дореволюционного законодательства принудительное лечение регулировалось инструкциями НКЮ (1935 г.) и Минздрава (1954 г.).

Более подробно принудительные меры медицинского характера были представлены в УК и УПК 1960 г. Здесь впервые указывались виды принудительных мер медицинского характера и условия их применения. Принудительное лечение могло осуществляться в психиатрических больницах общего или специального типа в зависимости от характера заболевания, опасности личности для общества и тяжести совершенных общественно опасных действий. Психиатрические больницы специального типа находились в ведении МВД. В 1988 г. в ст. 58 УК РСФСР 1960 г. были внесены изменения, дифференцирующие виды лечебных учреждений, осуществляющих принудительные меры медицинского характера. К таким лечебным учреждениям стали относиться: психиатрические больницы с обычным, усиленным и строгим наблюдением. Уголовный кодекс устанавливал также порядок назначения, изменения и прекращения принудительного лечения.

При применении принудительных мер медицинского характера суд в резолютивной части определения указывал конкретную принудительную меру медицинского характера, а определение больницы, где лицо должно проходить лечение, входило в компетенцию органов здравоохранения*(350).

Дальнейшее развитие институт принудительных мер медицинского характера получил в разработанной советскими учеными Теоретической модели Общей части Уголовного кодекса*(351). Основные новации в этой области сводились к следующему. Авторы Теоретической модели разъединили принудительные меры медицинского характера и принудительные меры воспитательного характера, которые содержались в одном разделе УК 1960 г., поскольку эти меры отличаются по своей юридической природе, основаниям и целям применения. В Теоретической модели УК более четко, чем в действующем законодательстве, были сформулированы основания применения принудительных мер медицинского характера, к которым относились: факт совершения лицом общественно опасного деяния, предусмотренного уголовным законом; наличие у этого лица психического заболевания либо алкоголизма или наркомании; необходимость лечения такого лица вследствие его психического состояния, представляющего опасность причинения им вреда себе или окружающим. Несомненной заслугой авторов Модельного кодекса является то, что они впервые предложили закрепить цели применения принудительных мер медицинского характера в УК. К таким целям были отнесены: излечение или такое изменение психического состояния лица, при котором оно перестает быть опасным для общества, предупреждение новых общественно опасных деяний, охрана прав и законных интересов психически больных.

В Теоретической модели УК впервые упоминалось о возможности применения принудительных мер медицинского характера к лицам, совершившим преступление в состоянии ограниченной вменяемости, включающих их лечение, соединенное с отбыванием наказания в виде лишения свободы, и лечение на общих основаниях в психоневрологическом диспансере по месту жительства при осуждении к мерам наказания, не связанным с лишением свободы.

В отличие от действующего уголовного законодательства Модельный кодекс не предусматривал порядок возбуждения ходатайств о применении принудительного лечения к алкоголикам и наркоманам, совершившим преступление, и не решал вопрос о признании их ограниченно дееспособными с последующим назначением попечительства, так как эти вопросы должны решаться уголовно-процессуальным, гражданско-процессуальным и гражданским законодательством.

С учетом положений Теоретической модели Уголовного кодекса были сформулированы цели и основания применения принудительных мер медицинского характера в Основах уголовного законодательств Союза ССР и республик 1991 г., которые не вступили в силу из-за распада СССР. Определение видов принудительных мер медицинского характера, условий и порядка их применения, а также продления, изменения и прекращения были отнесены Основами к компетенции союзных республик.

_ 2. Основания и цели применения принудительных мер медицинского характера

Принудительные меры медицинского характера выражаются в принудительном психиатрическом наблюдении и лечении. Они предусмотрены уголовным законодательством и применяются судом на основании заключения судебно-психиатрической экспертизы к лицам, страдающим определенными психическими расстройствами и совершившим деяния, предусмотренные статьями Особенной части УК, а также к алкоголикам и наркоманам, совершившим преступления.

Действующее уголовное законодательство не содержит определения понятия принудительных мер медицинского характера. Поэтому в правовой литературе даются различные его определения, которые с разной степенью полноты раскрывают существенные признаки указанных мер, подчеркивая их юридическое и медицинское содержание*(352).

Представляется неприемлемым определение принудительных мер медицинского характера как мер безопасности. Подобная терминология содержится в УК Республики Беларусь, где раздел IV, посвященный принудительным мерам медицинского характера, получил название "Принудительные меры безопасности и лечения".

Определение принудительных мер медицинского характера как социально-правовых и медико-реабилитационных мер безопасности имеет место и в монографии Р.И.Михеева, А.В.Беловодского и др.*(353)

Подобное определение весьма пространно и нечетко. "Меры безопасности" не являются уголовно-правовым понятием. Применение таких терминов противоречит ч. 2 ст. 2 УК РФ, где в качестве средств осуществления задач Уголовного кодекса РФ наряду с наказанием называются иные меры уголовно-правового характера. Принудительные меры медицинского характера именно к таким мерам и относятся.

Авторы указанной монографии не считают меры безопасности - принудительные меры медицинского характера - мерами государственного принуждения, полагая, что эти понятия принципиально отличаются*(354). Это также нельзя признать правильным, поскольку данные меры применяются принудительно на основании определения суда.

Наконец, название принудительных мер медицинского характера мерами социальной безопасности приводит к расширению круга лиц, к которым возможно их применение, за счет ВИЧ-инфицированных, страдающих венерическими заболеваниями, больных открытой формой туберкулеза и т.д., к которым согласно ст. 18 УИК РФ применяется обязательное лечение. Эта позиция также противоречит уголовному законодательству.

УК РФ 1996 г. достаточно определенно сформулировал основания применения принудительных мер медицинского характера.

Согласно ст. 97 УК РФ такими основаниями являются: а) совершение деяния, предусмотренного Особенной частью УК, и б) определенная категория лиц. К числу таких лиц относятся, во-первых, те, которые признаны невменяемыми. Эти лица в силу болезненного состояния психики не способны осознавать фактический характер и общественную опасность своих действий (бездействия) либо руководить ими (ст. 21 УК). Применение наказания к лицам, признанным невменяемыми, было бы несправедливым и нецелесообразным, так как своих целей - достижения социальной справедливости, исправления и специального предупреждения - наказание в данном случае не достигает. Судебная практика свидетельствует, что среди лиц, направляемых на принудительное лечение, невменяемые составляют подавляющее большинство*(355).

Во-вторых, принудительные меры медицинского характера применяются к лицам, которые совершили преступление в состоянии вменяемости, а затем до суда, во время судебного разбирательства либо в период исполнения наказания заболели психическим расстройством, делающим невозможным назначение или исполнение в отношении них наказания.

Если у лица после совершения им преступления наступило хроническое (необратимое) расстройство психической деятельности, суд в соответствии со ст. 410 УПК РСФСР выносит определение о прекращении уголовного дела или освобождении этого лица от наказания и о применении к нему принудительной меры медицинского характера с указанием, какой именно. При этом после прекращения принудительного лечения вследствие изменения состояния здоровья вопрос о возобновлении производства по уголовному делу или исполнении неотбытой части наказания не ставится.

В том же случае, когда у лица после совершения им преступления наступило временное психическое расстройство, например, реактивное состояние в связи с расследованием уголовного дела и угрозой наказания, принудительная мера медицинского характера назначается до выхода лица из болезненного состояния, т.е. до восстановления способности осознавать фактический характер и общественную опасность своих действий (бездействия) и руководить ими. При выздоровлении лица и прекращении применения принудительного лечения суд возобновляет приостановленное уголовное дело или принимает решение о продолжении исполнения неотбытой части наказания, к которому лицо ранее было приговорено.

В соответствии со ст. 103 УК РФ время, в течение которого к лицу применялось принудительное лечение в психиатрическом стационаре, засчитывается в срок наказания из расчета один день пребывания в стационаре за один день лишения свободы. К сожалению, вопрос о зачете пребывания в психиатрическом стационаре в срок наказания, не связанного с лишением свободы, в уголовном законодательстве не регламентирован.

В-третьих, принудительные меры медицинского характера применяются к лицам, совершившим преступление в состоянии психического расстройства, не исключающего вменяемости (ст. 22 УК РФ). Такие лица подлежат уголовной ответственности и наказанию, однако их психическое состояние учитывается судом при назначении наказания и может служить основанием для назначения принудительных мер медицинского характера. Принудительное наблюдение и лечение применяется к указанным лицам наряду с уголовным наказанием. Осужденным к лишению свободы - в местах лишения свободы, а осужденным к иным видам наказания - в учреждениях органов здравоохранения, где им оказывается амбулаторная психиатрическая помощь*(356).

Применение принудительных мер медицинского характера к лицам, страдающим психическими расстройствами, не исключающими вменяемость, и учет психических аномалий при назначении наказания является новацией УК РФ 1996 г. Реализация этого положения на практике позволит существенно повлиять на эффективность уголовного наказания и возможность реабилитирующего воздействия на осужденного.

В-четвертых, категорией лиц, к которым применяются принудительные меры медицинского характера, являются лица, совершившие преступление во вменяемом состоянии, но нуждающиеся в принудительном лечении от алкоголизма или наркомании. Такие лица, безусловно, подлежат уголовной ответственности и наказанию. Принудительное лечение применяется к ним наряду с уголовным наказанием*(357).

Заболевание алкоголизмом или наркоманией устанавливается судебно-психиатрической или судебно-наркологической экспертизой и выражается в наличии физиологического и психического неодолимого влечения к потреблению алкоголя или наркотиков, утрате способности контролировать и ограничивать себя в этом отношении.

Поскольку токсические средства обладают всеми свойствами наркотиков и имеют общие с ними закономерности формирования зависимости*(358), следует подумать о целесообразности распространения принудительных мер медицинского характера и на токсикоманов, совершивших преступление и нуждающихся в лечении. Положение о применении наряду с наказанием принудительных мер медицинского характера в случае совершения преступления лицом, больным токсикоманией, было предусмотрено в Основах уголовного законодательства Союза ССР и республик 1991 г.

Принудительные меры медицинского характера четырем указанным категориям лиц назначаются только в случае, когда психические расстройства связаны с возможностью причинения этими лицами иного существенного вреда либо с опасностью для себя или других лиц (ч. 2 ст. 97 УК РФ).

Применение принудительного лечения является правом суда, а не его безоговорочной обязанностью. Оно может применяться только в двух случаях: когда лицо, помимо совершения им общественно опасного деяния в связи с психическим расстройством (алкоголизмом, наркоманией), способно причинить еще и другой существенный вред (например, уничтожить имущество, поджечь дом, лишить жизни) или по своему состоянию и поведению представляет опасность для самого себя или других лиц (вспышки агрессивности, неуправляемость, бредовые состояния, расстройство влечений и т.п.). Таким образом, суды, решая вопрос о применении принудительных мер медицинского характера, должны исходить не только из оценки психического состояния лица в момент совершения общественно опасного деяния, но и уметь прогнозировать его поведение с точки зрения потенциальной общественной опасности (или отсутствия таковой).

Если перечисленные выше лица по своему психическому состоянию не представляют опасности для себя или других лиц, суд может принять решение о нецелесообразности применения к ним принудительных мер медицинского характера и передать необходимые материалы о состоянии их здоровья в органы здравоохранения для решения вопроса о добровольном лечении таких лиц или помещении их в психоневрологические учреждения социального обеспечения (интернаты) в порядке, установленном законодательством РФ о здравоохранении.

Так, Судебная коллегия по уголовным делам Верховного Суда РФ признала правильным решение районного суда г. Рязани, который прекратил дело без применения принудительной меры медицинского характера в связи с тем, что лицо по характеру совершенного им общественно опасного деяния, предусмотренного ч. 3 ст. 130 УК РСФСР (клевета, соединенная с обвинением в совершении тяжкого преступления), и своему болезненному состоянию (временное расстройство психической деятельности), не представляло опасности для общества и не нуждалось в принудительном лечении*(359).

Принудительные меры медицинского характера содержат в себе два критерия - юридический и медицинский.

К юридическому относятся основания, цели, виды, порядок назначения, исполнения, продления, изменения и прекращения принудительных мер медицинского характера, которые регламентируются уголовным и уголовно-исполнительным законодательством.

Медицинский критерий определяется самим содержанием этих мер, задачами излечения нуждающихся в принудительном лечении лиц или улучшения их психического состояния, а также тем, что выводы о диагнозе психического расстройства, о наличии алкоголизма или наркомании, рекомендации по назначению и проведению лечения, профилактике психических расстройств и необходимых социально-реабилитационных мероприятий дают врачи-психиатры.

Таким образом, хотя юридический аспект в принудительных мерах медицинского характера преобладает, они по своей сути остаются медицинскими и целей уголовного наказания не преследуют.

Несмотря на то, что принудительные меры медицинского характера являются разновидностью мер государственного принуждения и назначаются судом, к мерам уголовного наказания они не относятся, поскольку применяются на основании определения суда, а не приговора, не содержат элемента кары, не выражают отрицательной оценки от имени государства общественно опасных действий лиц, страдающих психическими расстройствами, не направлены на исправление указанных лиц и восстановление социальной справедливости, длительность их применения зависит от состояния больного, они не влекут судимости.

В УК РФ 1996 г. (ст. 98) впервые в уголовном законодательстве нашей страны сформулированы цели применения принудительных мер медицинского характера. К ним относятся, во-первых, излечение лиц, совершивших общественно опасное деяние, или такое улучшение их психического состояния, при котором они перестают представлять общественную опасность; во-вторых, предупреждение совершения такими лицами новых деяний, предусмотренных статьями Особенной части УК.

Следовательно, принудительные меры медицинского характера направлены на защиту как интересов лиц, страдающих психическими расстройствами и совершивших преступление или общественно опасное деяние, излечение таких лиц или как программу-минимум - улучшение их психического состояния и социальную адаптацию, так и интересов общества - предупреждение возможных общественно опасных действий с их стороны в будущем.

В отличие от наказания суд, назначив принудительные меры медицинского характера, не устанавливает их продолжительность, так как не в состоянии определить срок, необходимый для излечения или улучшения состояния здоровья лица.

Условия и порядок исполнения принудительных мер медицинского характера определяются уголовно-исполнительным законодательством, Законом РФ "О психиатрической помощи и гарантиях прав граждан при ее оказании" от 2 июля 1992 г., ведомственными актами органов здравоохранения, к которым относится, например, Методическое письмо Минздрава России от 23 июля 1999 г. N 2510/8536-99-32 "О порядке применения принудительных мер медицинского характера в отношении лиц с тяжелыми психическими расстройствами, совершивших общественно опасные деяния (ст. 21 и ч. 1 ст. 81 УК РФ)".

Основными принципами оказания психиатрической помощи при применении принудительных мер медицинского характера являются законность, гуманность, соблюдение прав человека и гражданина.

Новое положение в уголовном законе об ограниченной вменяемости, уголовная ответственность за незаконное помещение в психиатрический стационар (ст. 128 УК РФ), Закон о психиатрической помощи, конкретизирующий и развивающий рекомендации ООН об отношении к лицам с психическими расстройствами, введение в России с 1997 г. Международной классификации болезней (МКБ-10), которая принята Всемирной организацией здравоохранения, позволяют гарантировать правовую защищенность лиц, страдающих психическими расстройствами и совершивших общественно опасные деяния, и исключить использование психиатрии в политических целях в качестве орудия борьбы с инакомыслием, что имело место в 1960-70-х гг. в СССР.

Согласно Закону РФ "О психиатрической помощи и гарантиях прав граждан при ее оказании" 1992 г. лица, помещенные в психиатрический стационар по решению суда о применении принудительных мер медицинского характера, признаются нетрудоспособными на весь период пребывания в стационаре, имеют право на пособие по государственному социальному страхованию или на пенсию на общих основаниях. Им предоставляются те же права, что и другим пациентам, находящимся там на общих основаниях: обращаться непосредственно к главному врачу или заведующему отделением по вопросам лечения, обследования, выписки и соблюдения их прав; подавать жалобы и заявления без цензуры; встречаться с адвокатом и священнослужителем наедине; исполнять религиозные каноны, иметь религиозную атрибутику и литературу; выписывать газеты и журналы; получать вознаграждение за труд, если они привлекаются к работе, и т.д. Помимо этого пациенты, госпитализированные как добровольно, так и в принудительном порядке, могут быть ограничены в некоторых правах по рекомендации лечащего врача, заведующего отделением или главного врача в интересах их здоровья или безопасности других лиц. К таким правам относятся: переписка без цензуры, получение и отправление посылок, бандеролей и денежных переводов, использование телефона и т.п.

Закон предусматривает также создание специальной службы защиты прав пациентов, находящихся в психиатрических стационарах, которая пока не функционирует.

К сожалению, действующий УК не включил в перечень целей применения принудительных мер медицинского характера указание на охрану прав и законных интересов психических больных, что имело место в Теоретической модели Уголовного кодекса (ст. 100)*(360).

Необходимость включения этого положения в Уголовный кодекс обусловлена еще имеющими место на практике нарушениями прав и законных интересов психически больных лиц, о чем свидетельствуют, в частности, факты, приведенные в докладе Уполномоченного по правам человека в Российской Федерации О.Миронова "О соблюдении прав граждан, страдающих психическими расстройствами"*(361).

В зарубежном уголовном праве принудительные меры медицинского характера действуют, как правило, под видом мер безопасности. Мера безопасности в отличие от наказания не преследует целей воздаяния или устрашения, а направлена на устранение "опасного состояния" лица, совершившего либо могущего совершить общественно опасное деяние.

Так, в Англии к алкоголикам, совершившим преступление, может быть применена такая мера безопасности, как содержание в специальном заведении для алкоголиков. Суд вправе направить лицо на срок до трех лет в названное заведение в том случае, если:

а) лицо осуждено за преступление, преследуемое по обвинительному акту; б) суд признает, что преступление было совершено под влиянием опьянения и сам преступник или присяжные считают, что он "привычный пьяница". По режиму такое учреждение мало чем отличается от тюремного заключения. Именно поэтому тюремное заключение может заменяться содержанием в заведении для алкоголиков. В отношении душевнобольных в Англии применяется интернирование в специальное учреждение. Применяется только в отношении лиц, совершивших общественно опасные деяния и признанных невменяемыми. Решение о направлении в такое учреждение может быть вынесено: а) до открытия главного производства решением присяжных заседателей о неспособности лица участвовать в процессе и б) в результате главного производства вердиктом "виновен, но невменяем"*(362).

В США применяются аналогичные меры. По Федеральному закону США от 8 октября 1966 г. о социальном восстановлении наркоманов к преступникам-наркоманам и алкоголикам может быть применена такая мера, как принудительная изоляция и лечение. Широкое распространение в США получила и такая мера безопасности, как превентивная изоляция "дефективных правонарушителей". Например, по законодательству штата Мерилэнд таким правонарушителем признается тот, кто склонен к уголовно наказуемой деятельности и признан страдающим умственной недостаточностью либо такой эмоциональной неуравновешенностью, которая свидетельствует о его действительной опасности для общества и требует изоляции лица.

В судебной практике США нередко используется и превентивная изоляция "сексуальных психопатов", к которым относятся вменяемые лица, страдающие таким психическим отклонением, которое сопряжено со склонностью к сексуальному насилию. В этом случае осужденный помещается в специальное медицинское учреждение. В случае излечения сексуальных дефектов до истечения назначенного судом срока наказания оставшийся срок отбывается в тюрьме*(363).

Во Франции также существуют меры медицинского характера, назначаемые лицам, признанным невменяемыми или ограниченно вменяемыми, к "опасным" алкоголикам, наркоманам и токсикоманам.

В УК ФРГ в перечне мер исправления и безопасности, связанных с лишением свободы, существуют и такие, как помещение в психиатрическую больницу и помещение в лечебное заведение для алкоголиков и наркоманов*(364).

Помещение в психиатрическую больницу по германскому праву возможно при наличии ряда условий: а) совершение противоправного деяния (преступления или проступка) в состоянии невменяемости или уменьшенной вменяемости; б) если из общей оценки лица и его деяния следует, что от него, вследствие его состояния, можно ожидать серьезных противоправных деяний и поэтому оно опасно для общества. Таким образом, должна существовать вероятность совершения лицом противоправных деяний в будущем. При помещении в психиатрическую больницу невменяемого лица данная мера назначается без учета виновности лица, так как оно действует без вины, хотя и выполняет состав деяния, предусмотренного в УК, что характерно для германской уголовно-правовой концепции. Если лицо действует в состоянии уменьшенной вменяемости, то наказание ему может быть смягчено, и наряду с наказанием лицу назначается рассматриваемая мера.

Для помещения в лечебное заведение для алкоголиков и наркоманов необходимо наличие следующих условий: а) склонность к чрезмерному употреблению спиртных напитков или других одурманивающих средств; б) осуждение за противоправное деяние (преступление или проступок), совершенное им в таком состоянии или в результате этой склонности, либо отсутствие осуждения только потому, что лицо было в состоянии невменяемости, которая доказана или не исключена; в) имеется опасность, что вследствие такой склонности лицо способно совершить в будущем серьезные противоправные деяния*(365).

_ 3. Виды принудительных мер медицинского характера

Действующий уголовный закон (ст. 99 УК) называет следующие четыре вида принудительных мер медицинского характера:

1) амбулаторное принудительное наблюдение и лечение у психиатра;

2) принудительное лечение в психиатрическом стационаре общего типа;

3) принудительное лечение в психиатрическом стационаре специализированного типа;

4) принудительное лечение в психиатрическом стационаре специализированного типа с интенсивным наблюдением.

По сравнению с УК РСФСР 1960 г. перечень видов принудительных мер медицинского характера более дифференцирован. Указанные меры различаются степенью ограничений, вводимых для больного в зависимости от его состояния, а также интенсивностью лечения и мерами безопасности.

Критерием выбора судом вида принудительной меры медицинского характера является психическое состояние больного, определяющее его опасность для себя или других лиц, возможность повторного совершения общественно опасных поступков.

Законность и обоснованность выбора судом вида принудительного лечения обеспечивается обязательностью проведения по делу предварительного следствия и судебного разбирательства с учетом предусмотренных УПК особенностей (ст. 404-411 УПК РСФСР). Весьма важное значение имеет и заключение судебно-психиатрической экспертизы о психическом состоянии лица и прогнозе его поведения. Заключение эксперта оценивается судом в совокупности с другими доказательствами.

Верховный Суд РФ в определении по делу В. указал, что вопрос о назначении принудительных мер медицинского характера решается судом самостоятельно. Заключение судебно-медицинской экспертизы не является для суда обязательным и учитывается им при оценке всех собранных по делу доказательств. Суд может согласиться с выводами экспертов, но может на основании материалов судебного следствия принять любое другое решение в соответствии со ст. 97 УК РФ*(366).

УК 1996 г. впервые предусматривает принудительную меру медицинского характера, не связанную с помещением лица в стационарное психиатрическое учреждение - амбулаторное принудительное наблюдение и лечение у психиатра.

Предложения о введении такой меры неоднократно высказывались в юридической и судебно-психиатрической литературе*(367).

Определенный положительный опыт применения данной меры накоплен зарубежными странами (например, ФРГ), где эти меры обычно применяются в качестве заключительного этапа стационарного принудительного лечения.

В соответствии со ст. 100 УК амбулаторное принудительное наблюдение и лечение у психиатра может быть назначено при наличии оснований для применения принудительных мер медицинского характера, если лицо по своему психическому состоянию не нуждается в помещении в психиатрический стационар.

Амбулаторное принудительное наблюдение и лечение у психиатра может быть применено, в частности, к лицам, способным относительно правильно оценивать свое психическое состояние, соблюдать назначенный режим, имеющим достаточно упорядоченное и организованное поведение, не требующим постоянного контроля со стороны медицинских работников. Этим требованиям в клиническом отношении соответствуют, например, лица, совершившие общественно опасное деяние в состоянии временного расстройства психической деятельности, которое закончилось ко времени производства по делу и не имеет отчетливой тенденции к повторению (например, острый психоз в результате соматического заболевания); лица, страдающие хроническими психическими расстройствами и слабоумием, прошедшие принудительное лечение в стационаре с положительным эффектом, однако нуждающиеся в течение некоторого времени во врачебном контроле с целью предупреждения рецидива заболевания*(368).

Амбулаторное принудительное наблюдение и лечение у психиатра применяется также к лицам, совершившим преступление в состоянии психического расстройства, не исключающего вменяемости, но влияющего на характер их поведения (психопатии, легкие формы олигофрении, органические поражения мозга, невротические состояния и др.), а также к лицам, нуждающимся в лечении от алкоголизма и наркомании. Спецификой лечения данной категории лиц является возможность его соединения с наказанием.