Девицы Марии, урожденной Ленорман

(рассказанная со слов ее злейшего врага)

Однажды на Аничковом мосту он купил у мальчиш­ки за пятак «полную колоду гадальных карт девицы Ле­норман, предсказавшей судьбу Наполеона». Дома, по­сле вечернего чая, разложил карты, и вышла глупость: «Символ смерти, или говорящий череп Ибикус».

Алексей Толстой «Ибикус, или похождения Невзорова»

Этой женщине, которая провела всю жизнь в девах удалось добиться того, к чему другие шли через тяже­лые тернии, и в итоге ей повезло. Вкратце ее жизнь можно охарактеризовать словами Беранже так: «Париж в восторге был от ней». Перед ней заискивали, ее друж­бы добивались знатные особы, роялисты и якобинцы жадно вглядывались в раскинутые ею карты, ища в них таинственные повороты своей судьбы,— и находили!

Считается, что она совершенно точно предсказала кровавую кончину трем главным цареубийцам фран­цузской революции: Робеспьеру, Марату и Сен-Жюсту. Так же точно она предсказала блестящее возвышение Жозефины Богарне и предрекла крах блистательного в те годы Наполеона I. Трудно представить, чтобы эти слухи возникли благодаря ловкой рекламе,— на пустом месте рекламу не сделаешь.

Однако прежде чем рассказать о Марии Ленорман и о ее блестящих гадательных системах, давайте загля­нем в историю.

Мария-Анна-Аделаида Ленорман (Le Normand или Lenormand) родилась 27 мая 1772 года в небольшом французском городке Алансоне, в двухстах километрах от Парижа в семье обеспеченного торговца мануфакту­рой. Отец отдал дочку в интернат бенедиктинского мо­настыря. Именно там она прославилась своими первы­ми, на редкость удачными предсказаниями. Своей преподавательнице Мария предсказала, что они вскоре расстанутся, и учительницу и впрямь через несколько дней перевели в другой монастырь.

После смерти отца семья обеднела, и мать с до­черью переехали в Париж. Тогда в преддверии грозо­вых революционных времен во Франции приобрели огромную популярность различные предсказатели будущего. В их числе был бывший парикмахер Аль-етте, взявший себе эзотерический псевдоним Эттей-ла и разработавший свою уникальную систему гада­ния на картах Таро. Достигнув 18 лет, в 1790 году, Мария Ленорман решила сама зарабатывать на жизнь и вместе с подругой открыла собственный га­дательный салон.

Можно предполагать, что недостатка в таких заве­дениях в те годы не ощущалось. Однако неожиданно для скептиков и коллег-завистников салон девицы Ленорман стал пользоваться огромной популярнос­тью. Можно сказать, что в те годы (когда мало кто мог предполагать, что наутро проснется в собственной по­стели) у нее перебывал весь парижский бомонд.

И это трудно объяснить одним лишь модным по­ветрием. Врач, не излечивающий пациентов, очень скоро остается брз практики. Точно так же и гадатель, предсказания которого не сбываются или он в пред­сказании прошлого или настоящего клиента попадает впросак, в скором времени останется без клиентуры.

У методики Марии Ленорман были две сильные стороны: 1) она разработала собственную, уникаль­ную, отличную от Эттейлы систему гадания, более им­понирующую публике и 2) она и в самом деле была выдающейся предсказательницей, и потому ее имя может быть смело поставлено в один ряд с именами Аполлония Тианского, Нострадамуса, Ванги, Эдгара Кейси др. Так что когда ее называли Алансонской си­виллой, то лишь немного кривили душой, поскольку она была в общем-то совсем не так стара, когда ушла из жизни (77 лет для женщины вовсе не критический возраст).

Однако Мария Ленорман не остановилась в своем развитии, она предсказывала судьбу не только с помо­щью карт, но и составлением запахов, своеобразным языком цветов.

Впрочем, давайте обратимся не к ее восторженно­му поклоннику, каких у нее было предостаточно, а к свидетельству ее неистового критика, Луи Дюбуа, который вскоре после ее смерти разразился в ее адрес язвительной филиппикой, из которой современные критики эзотерики до сих пор черпают материал для своих «глубокомысленных» выводов о невозможности предсказания будущего. «Сказать по правде,— пишет Дюбуа,— не надо быть колдуном, чтобы увидеть со­крытую правду. Мы узнали, что Мария-Аделаида в са­мом деле родилась в Алансоне, но не в 1772, а 16 сен­тября 1768 года. Ее отец, который был честным торговцем, оставил сиротами младшего сына, кото­рый погиб в начале революционных событий, и двух дочерей, из которых на младшей (Софи) женился не­кий господин Гюго; их сын, храбрый военный, до сих пор (заметка писалась в 1855 году), служит лейтенан­том в 11-м линейном пехотном полку».

Дюбуа полагает, что рассказы о предсказаниях в юности, чему свидетельницами были все обита­тельницы бенедиктинского монастыря, где воспиты­валась Мария Ленорман, являются вымышленными. В частности, он упрекает ее в том, что она в 1815 го­ду предсказала себе жизни 24 четырехлетия (олимпи­ады), то есть приблизительно 124 года. Разумеется, мы могли бы вполне согласиться с Дюбуа, что ста­рушка в своих предсказаниях несколько хватила че­рез край, если бы не знали, что совсем недавно, в 1987 году, в Антверпене в издательстве «Парсифаль» вышла книга фламандской гадалки Эрны Друсбеке «Гадаем вместе с Ленорман», которая по сей день считается наиболее удачной реконструкцией пред­сказательной системы Марии Ленорман. Таким об­разом почтенная гадалка предсказала не столько свою смерть, сколько второе рождение своей изряд­но подзабытой к нашим временам предсказательной системы. Разумеется, об этом Дюбуа не мог знать и со свойственной многим представителям «века пара и электричества» прямолинейностью полагал, что га­датель должен изъясняться точным и ясным языком правительственных циркуляров.

А в реальной земной жизни мадемуазель Ленор­ман прожила 74 года 9 месяцев и 9 дней и оставила по­сле себя колоссальное по тем временам состояние в полмиллиона луидоров золотом, чему был несказан­но счастлив ее единственный наследник -- племян­ник. Конечно, и в те времена у герцогов и банкиров встречались большие состояния, но не у простолюдин­ки, которая всю жизнь зарабатывала на жизнь плодами собственного повседневного труда, зачастую испыты­вая все муки тюрем, злословье прессы, обличение мо­ралистов и произвол властей.

Конечно, Ленорман можно поставить в упрек то, что она занялась предсказаниями, вместо того чтобы стать рукодельницей или портнихой, чему ее добросовестно учили в монастыре. Вспоминают, что в юности она была довольно рассеянна, по­скольку больше чем об искусстве кройки и шитья, размышляла о картах («и прочих пустяках вместо того, чтобы предаваться серьезной работе»,— до­бавляет Дюбуа).

Тогда в Алансоне, как и во всех маленьких город­ках, молоденькие мещанки имели обыкновение стра­стно предаваться карточным гаданиям, пытаясь обна­ружить в будущем богатство, знатность и большое состояние, связанное главным образом с выгодным замужеством. Так как в те времена дамы еще не носи­ли сумочек-ридикюлей, то именно в карманах своих вульгарных фартуков молодые девушки тщательно скрывали свои маленькие слабости в виде табакерок и колод игрально-гадальных карт.

Следует напомнить, что хотя в те времена популяр­ная игра тароччи уже была в ходу, как и гадальная сис­тема на картах Таро, однако более употребительной в народе была обычная нынешняя упрощенная колода игральных карт из 52, 36 или 32 карт, которая исправно несла свое гадательное предназначение и, возможно, так и осталась бы уделом купчих и белошвеек, если бы Мария Ленорман не разработала свою уникальную предсказательную систему.

Не исключено, что уже в 1782 году, еще подрост­ком, Ленорман имела доступ к распространенной Эт-тейлой колоде карт Таро и пыталась по ним что-то по­нять в окружающем мире. Можно предполагать, что туманные предсказания этих карт не отвратили ее от избранного в ранней юности пути.

Некоторое время она пыталась самостоятельно копировать и разрисовывать карты Эттейлы, но по­стоянно вносила в них

очень много личного, и потому ее работы не могли иметь успеха в то предгрозовое для Франции время.

Она возвратилась к гаданию на своих собственных картах и к возмущению многих скептиков, которых и тогда было предостаточно, имела небывалый успех. И хотя скептики пытаются нас уверять, что в годы кош­марных событий Французской революции, в 1793— 1794 годах, в период всеобщей неуверенности и массо­вых репрессий люди мечтали получить хоть какое-то предсказание о своем будущем, однако из многоликой массы магов, шарлатанов и прорицателей (в числе ко­торых погиб в тюрьме Калиостро, безвестно пропал и сам Эттейла) на мировую арену выдвигается именно она, девица с неполным «швейным» образованием.

«Герцогини и лакеи, портнихи, несколько револю­ционеров, а также те, кто устал ожидать конца рево­люции; разочарованные настоящим и озабоченные будущим — все они способствовали тому, чтобы соста­вить состояние молоденькой алансонке, которая в конце концов обречена была стать старой колдунь­ей»,— обличает Дюбуа, задаваясь затем вопросом, на­сколько Ленорман была связана с демонами ада.

А ведь их, по «совершенно точным» подсчетам те­ологов Жана Бодена и Жана Виера, насчитывалось ни много ни мало, как 7 миллионов 405 тысяч 926 особей, не считая тех 72 принцев ада, которых обрек прислу­живать себе царь Соломон.

Без сомнения, полицию, которая в те годы не раз навещала салон Ленорман, весьма интересовал этот во­прос, однако грозные времена Средневековья уже ми­новали, и живи она лет на 200 раньше, девушке не суждено было бы избежать застенков инквизиции. В своих «Воспоминаниях» она не упоминает о контактах с принцами тьмы, однако охотно рассказывает о том, что практиковала различные

системы гадания, в их числе гадание на кофейной гуще, геомантию, гадание на зеркалах, хиромантию, но в конце концов останови­лась именно на картах, которые исчерпывающим обра­зом предсказывали ей и ее клиентам будущее.

Но страшнее всех принцев тьмы были трое моло­дых людей, которые посетили ее салон в месяц Флореаль во второй год Республики (или в мае 1794-го),— то были кровавые палачи Французской революции: Ма­рат, Робеспьер и Сен-Жюст. И всем она предсказала жестокую насильственную смерть (так написано в ее «Воспоминаниях»). Дюбуа уличает ее в том, что Шар­лотта Кордэ убила Марата за год до этого, хотя это со­бытие могло произойти и годом позже — всех ведь не упомнишь.

Разумеется, самую большую известность гадатель-нице принесла дружба с Жозефиной Богарне, супру­гой молодого генерала Бонапарта. При первом же зна­комстве гадалка предсказала ей императорскую корону. Ни Жозефина, ни сам Наполеон тогда гадалке не поверили, однако не прошло и 10 лет, как предска­зание сбылось. Придя к власти, Наполеон не забыл удачливую прорицательницу: он презентовал ей мил­лион франков и она стала личной гадалкой императ­рицы. Ленорман предсказала Жозефине не только развод с Наполеоном, но даже поражение француз­ской армии в России.

Не терпевший неприятных вестей молодой импе­ратор пришел в бешенство и 11 декабря 1809 года Ле­норман арестовали и бросили в тюрьму. В камере она написала книгу «Пророческие воспоминания одной

сивиллы о причинах ее ареста», где предсказала паде­ние Наполеона и реставрацию Бурбонов. Впрочем, она поостереглась издавать свое сочинение до пораже­ния Бонапарта (и в том мы видим еще одно свидетель­ство мудрости пророчицы).

В своей книге она пишет (и никто не мог это опро­вергнуть), что никогда не соглашалась шпионить за своими клиентами в пользу полиции (чем привела в ярость министра Фуше и его агентов) и никогда не пыталась обратить на пользу себе или кому-либо еще сведения, которые становились ей известны.

В тюрьме она испробовала на себе свои знамени­тые карты, о которых будет подробно рассказано в на­шей следующей книге,— уникальную мозаику из 64 квадратов, разбитых на 4 равносторонних треугольни­ка, в каждом из которых содержится часть одного ри­сунка.

Когда она вышла из тюрьмы, ее встретила много­тысячная толпа восторженных поклонников и прово­дила до самых границ города Алансона, где ей было предписано оставаться до особого распоряжения им­ператора.

Оказавшийся в Алансоне Дюбуа педантично сооб­щает, "что ее вышло встречать 719 человек (почти все население городка, кроме грудных младенцев, да и тех явно тащили к окнам, чтобы поглазеть).

«Я признаю, к моему стыду, что разделил участь этих 719 зевак, так как игнорирование этого события было бы неуместно; верно так же и то, что в период ее славы я, хотя и бывал в Париже, но абсолютно не был привлечен домом номер 5 по улице Турнон; я был тогда простым смертным алансонцем, и мне, как и всем другим, было довольно интересно взглянуть на мадемуазель, когда она соизволяла спускаться к нам со своего Олимпа». Ой, лукавит господин Дю­буа, он явно торжествовал, видя богиню, низвергну­тую с Олимпа...

За время своей ссылки Мария Ленорман написала несколько книг, в том числе и свою биографию, но не все смогла издать, на некоторые наложила запрет ее семья, сочтя их слишком нечестивыми и еретически­ми. Так было записано в предисловиях, что «данная книга публикуется с разрешения ее семьи». Учитывая, насколько скудна информация о ее жизни и деятель­ности, можно предположить, что основная часть лите­ратурного наследия Марии Ленорман осталась в архи­вах семьи, если не была сожжена «благочестивыми» родственниками.

«1200 франков, заработанных ею в лотерее, и по­ездка в Лондон, чтобы консультировать Галля, были просто демонстрацией протеста. Поэтому не правы те,

кто уверяет, что Галль в на­учном смысле породил мадемуазель Ленорман: то было совершенно не­винное знакомство; никто не мог ей запретить знать­ся с этим горбатым докто­ром. И с кем ей, этой алансонской колдунье, было знаться еще, как не с потрошителем мертве­цов и некромантом». Так рассуждает Дюбуа о лич­ности Франца Йозефа Галля (1758—1828), вели­кого австрийского врача, основателя френологии. Но не за эту высмеянную анатомами науку мы по­мним его и включаем во

все энциклопедии, а за то, что он первым в мире пред­ложил (в 1810—1819 годах) теорию локализации пси­хических функций в коре больших полушарий голов­ного мозга. И не исключено, что своему умению разбираться в людях научила его та самая «девица Ле­норман», которая была способна провидеть будущее, но не была способна справиться со своими полоумны­ми родственниками.

Далее Дюбуа решительно опровергает тот факт, что еще в 1781 году она предсказала Мирабо заключе­ние в Венсенский замок (а ведь ей тогда было всего 13 лет). Он уверен, что она и не писала принцессе де Ламбаль, желая спасти ее от кошмарной смерти на пи­ках якобинцев. Она якобы не могла предсказать и от-

равление генерала Гоша*, казнь королевской четы и зверское убийство герцога дю Берри и смерть бона­партистских генералов Бернадота и Моро.

И тем не менее после из­гнания Бонапарта последова­ло триумфальное возвраще­ние гадательницы в столицу, где у нее консультировались королевские особы и Людо­вик XVIII, царь Александр I и герцог Веллингтон.

Пятница была для Марии Ленорман любимым днем, когда ей особенно удавались предсказания, в то время как субботы служили в основном для покаяния.

Особенно изумляло, ког­да Ленорман уверяла, что совсем не одинока в этом мире, что ее «как служительницу Минервы» знают да­же в Америке, у краснокожих гуронов; их странное об­щество имеет тысячи сторонников в Африке, в Конго и государстве народа банту Мономотапе; «и в Азии у моей чудесной каббалы есть много сторонников», поскольку они всегда приходят на помощь угнетен­ным. У их общества, уверяла она, имеются якобы ты­сячи сторонников среди политиков, офицеров и дру­гих влиятельных людей. «Спаси нас, Великий Боже! -восклицает бедняга Дюбуа.— Кто может чувствовать себя в безопасности, зная, что они в любой момент

* Гош (Ош) (НосЬе) Луи Лазар (1768—1797), французский генерал. В революционных войнах Франции командовал рядом армий, подавлял мятежи в Вандее и Бретани, одержал победу над австрийскими войсками.

могут развязать террор по всей Европе!» Во многих проявлениях братства обывателю видится террор, хотя и Ленорман и позже Елена Блаватская, которая также тайно консультировалась с далекими индийскими ма-хатмами, вовсе не стремились к террору, а хотели все­го лишь расшевелить вторую, ментальную, природу человека.

Подобные заявления не сошли ей с рук. Ленорман обвинили в ереси и в том, что она якобы состояла в связи с Архангелом Гавриилом. И она была отдана под суд в Париже в 1821 году. Суд приговорил ее к од­ному году тюремного заключения с высоким штра­фом, но удачной оказалась апелляция в Верховный суд и ей не пришлось отбывать наказание. Толпа лю­дей пришла поздравить гадалку с освобождением. С этого времени она практически отошла от полити­ки, но оставалась весьма популярной личностью в на­роде вплоть до своей смерти 23 июня 1843 года. Не­сметное количество людей различных слоев общества пришло на похороны отдать ей дань уважения.

Что же до архангелов, то... если припомнить, то сегодня каждый второй экстрасенс уверяет, что по­стоянно или периодически контактирует с Высшими силами, Мировым Космическим Разумом, зеленень­кими человечками с Эпсилон-Эридана, ангелами, ар­хангелами... Так ли уж важно, с кем или чем? Главное, что этот «некто» помогает человеку воочию проявлять свои ментальные способности, исцелять людей, пред­сказывать им будущее... Вспомним, что в 1818 году, после победы над Наполеоном, во время Ахейского конгресса, на котором правители Европы устанавли­вали новые государственные границы, с Ленорман консультировались многие высокопоставленные лица из разных стран. Многие русские офицеры, бывшие в то время в Париже, гадали у нее. В их числе у Ленор-

ман побывал будущий декабрист Михаил Лунин, ко­торому было предсказано, что его повесят. Впрочем, он, как известно, чудом избежал казни.

И по сей день Президент США и многие другие главы государств имеют личного астролога.

Завершает праведный Дюбуа свою гневную фи­липпику цитатой от Матфея: «Берегитесь лжепроро­ков, которые приходят к вам в овечьей одежде, а внут­ри суть волки хищные».

И чисто по-человечески можно понять ненависть провинциала к своей более удачливой соседке, кото­рой, в отличие от него, праведного, удалось выбиться в люди. Однако именно на исправление тленной и низменной человеческой породы была направлена вся жизнь Марии Ленорман.

Карты Ленорман — прекрасный инструмент, ко­торый поможет вам удобнее организовать свою жизнь, лучше понять себя и окружающих людей. Независимо от того, верит или не верит лицо, которому гадают, в предсказательную силу карт, это гадание служит ин­тересным впемяпрепровождением, а многим даже да­ет какое-то утешение в их проблемах.

Карты, которыми пользовалась Мария Ленорман, были самыми обыкновенными. Лишь трактовка была у нее своя, во многом основанная на правилах, вве­денных Эттейлой,— это наличие особой карты «блан­ки», т. н. «карты Спрашивающего». После ее смерти ни каких-то особых карт, ни тем более записок о гадании не сохранилось, хотя писала Ленорман много. Но это были главным образом мемуары о встречах со знаме­нитыми людьми и философские размышления о буду­щем Франции. Методы Марии Ленорман были лишь частично восстановлены и описаны ее учениками

и последователями (на русском языке выходили кни­ги: «Метод гадания знаменитой девицы Ленорман». Издание Д. И. Преснова, М., 1874; «Гадание г-жи Ле­норман на простых картах». Аркадии А. и Аркадина Е., М., «АРС», 1990).

Наиболее удачную реконструкцию системы Ма­рии Ленорман предприняла фламандская гадалка Эр-на Друсбеке.

Ее книга «Гадаем вместе с Ленорман»* вышла в из­дательстве «Парсифаль» в Антверпене в 1987 году.

Для облегчения работы интуиции Эрна Друсбеке снабдила 36 карт обычной французской колоды сим­волическими рисунками. Помимо обычных карточ­ных значений (туз, девятка, десятка и т. д.), карты имеют и свою особую нумерацию, позволяющую гада­телю найти новые нумерологические взаимосвязи. Основные идеи и мотивы образов карт тесно связаны с породившей их эпохой. Они отражают картину ми­ра, характерную для эпохи, в которой жила мадемуа­зель Ленорман.

Зачастую, рисуя эту колоду, многие обходятся во­обще без карточной символики, ограничиваясь ри­сунками, толкование которых не представляет затруд­нений: ясно, что солнце означает радость, тепло и свет, кольцо — брак, а крест — страдания. Также эти карты снабжены порядковой нумерацией. Иногда на картах прописывается общее толкование ее значения. Гаданиям по этой системе посвящена наша скромная книга.