Глава 14. Комната с портретом основателей 4 страница

— Здесь лазарет, мистер Уизли, а не проходной двор… Уходите, я теряю с вами драгоценное время! — это подействовало. Чарли очнулся и, резко повернувшись, направился к выходу, стараясь идти как можно медленнее, и всё ещё тщась найти предлог, чтобы остаться…

Притворив дверь лазарета, он прислонился к ней спиной и закрыл глаза, но его тут же атаковал долговязый вихрастый подросток, кинувшийся обниматься:

— Рон?! Ого-го, вот это ты вымахал за пару месяцев! — разулыбался Чарли, в глубине души с лёгким стыдом отмечая, что испытывает досаду от бурного появления младшего братца — большего всего на свете ему сейчас хотелось побыть одному, раз уж не существовало никакой возможности посидеть рядом с Флёр.

— Чарли! Мы всё так волновались! Как тебе удалось?!! …Я сейчас же отправлю сову маме — она совсем извелась! …Ты смог сбежать от Сам-Знаешь-Кого! Расскажешь, как это было?! …О, Джинни будет счастлива!!! А то у неё глаза всё время на мокром месте… И дракон — настоящий?! Ты смог отобрать его у самого Тёмного Лорда?! Наверно, уложил кучу Пожирателей Смерти!!! Расскажи, Чарли! — Рон захлёбывалась эмоциями, вопросы выстреливали из него, как яркие фейерверки из вращающейся шутихи (с той же скоростью и разнообразием). Чарли поднял вверх руки:

— Братишка, не всё сразу! Пощади мои уши… Я чертовски рад тебя видеть! — молодой человек обнял брата так крепко, что тот непроизвольно охнул. — Прости! Только я устал немного… Давай попозже расскажу, а? — Рон отступил на шаг, уставившись на брата с лёгкой обидой:

— Попозже… Всегда попозже… Ну, хоть вкратце?

— Давай вечерком… — Чарли заглянул в глаза младшего брата, не снимая рук с его плеч. — Просто я… Мне надо немного собраться с мыслями… Я должен проведать дракониху! — нашёлся он, — Посмотреть, как Люпин разместил её — оценить удобство и безопасность… — на лице Рона обида проступила явственнее:

— Может, дракон подождёт? Они у тебя всегда на первом месте, эти твари!

— Не надо! Говорить так о драконах — не надо! — не повышая голоса, отчеканил Чарли. Рон надулся. — Ну, прости меня, Ронни… Честное слово, я ещё не совсем очухался от этих приключений… Дай мне немного времени… И дракона надо проведать обязательно, ведь мы находимся в школе, мало ли что может случиться… — Чарли слегка встряхнул брата. — Чур, не обижаться!

— Ладно… — пробубнил Рон и расплылся в широкой улыбке. — Как здорово — ты жив! Сейчас же пойду напишу маме — обрадую её!

— Обязательно напиши, — кивнул Чарли, пожимая руку младшему, и со вздохом добавил. — Рон, я действительно уложил одного Пожирателя, но, понимаешь, хоть убийство и вынужденное — это… это совсем не подвиг, поверь мне… И чувствуешь себя при этом отвратительно…

— Извини, Чарли, я не хотел… просто… — Рон взглянул в глаза старшему брату. — Ты ведь настоящий герой: сбежать от Тёмного Лорда — это само по себе подвиг, да ещё и с драконом…

— Моей заслуги в этом нет, — покачал головой Чарли. — Мне помогли, и, прежде всего, Флёр… — голос предательски дрогнул. Он замолчал, прикрыв глаза. Рон понял — больше настаивать не стоит, и подчёркнуто бодро воскликнул:

— Так мы договорились?! Вечером ты обещаешь всё рассказать?

— Да — договорились, — кивнул Чарли. — Вечером… В Сочельник… — мысли снова вернулись к Флёр:

«Я обязательно должен её увидеть! Но как?..». А пока, действительно, следовало проверить как дела у драконихи.

Наконец-то Уизли-младший оказался полностью счастлив: совершенно чудесным образом два его самых горячих желания исполнились. Вернулась Кристина — грустная и уставшая, какая-то беззащитная, соскучившаяся, нежная… Рон не отходил от неё ни на шаг и переполнялся счастьем так же, как совсем недавно переполнялся злобой и раздражением. Вторым сюрпризом — неожиданным и безмерно радостным — оказалось появление Чарли. Как пошутил профессор Люпин — второй сын Уизли явился в Хогвартс подобно герою рыцарских романов: верхом на драконе и с красавицей на руках. Ребята посмеялись, а Рон про себя решил заставить Чарли непременно рассказать гриффиндорцам все-все подробности его приключений: юноша был уверен — похождения брата вполне достойны этих самых романов.

День пролетел на удивление быстро — ведь он оказался гораздо счастливее предыдущих. Поглощенный Кристиной, Рон позабыл обо всём на свете и, только получив от мамы радостное ответное письмо, сообразил, что не видел брата ни на завтраке, ни на обеде. Запрет на пользование портшлюзами лишал чету Уизли возможности примчаться в Хогвартс немедленно и лично обнять Чарли, но Министерство Магии обещало снять этот запрет после Нового года, и тогда родители собирались непременно навестить детей. А пока мама очень просила Рона передать Чарли просьбу — обязательно быть вечером у камина в гриффиндорской гостиной — раз не получается прибыть в школу, то надо хотя бы поговорить (кружаную сеть в Хогвартсе в целях безопасности давным-давно заблокировали, перемещения не осуществлялись, а разрешение на разговор любезно предоставил лично Дамблдор). Извинившись перед друзьями, Рон отправился на поиски брата.

В течение дня Чарли предпринял ещё несколько попыток проникнуть в лазарет и повидать Флёр, но неудачи преследовали его. То мадам Помфри требовалось провести процедуры, то она предписывала полный покой своей пациентке, то Флёр спала, то у неё оказывалась посетительница — непонятно как умудрившаяся прибыть в Хогвартс при существующем положении дел — разве что, с французской бесшабашностью наплевав на безопасность. Каждый раз Чарли словно наталкивался на невидимую преграду и вынужден был вновь и вновь уходить, уступая… Он провёл полдня в библиотеке в поисках хоть каких-то сведений о способе снять Проклятие Чёрной Спирали, но так ничего и не обнаружил. Потом имел длинный и не очень радостный разговор с Дамблдором, потом познакомился с удивительной родственницей Флёр — странной пожилой дамой с весёлыми всезнающими глазами, такими же васильково-сиреневыми, как у внучки, стройной фигурой семнадцатилетней школьницы и лицом мудрого древнего старца. Профессор Дамблдор напомнил ему про Сочельник и праздничный ужин в Большом Зале, но Чарли снова отправился в Больничное крыло, в очередной раз надеясь увидеть Флёр. Дверь лазарета оказалась не заперта, и никто не преградил ему путь. Он увидел знакомую кровать, наполовину скрытую ширмой, и женщину, сидевшую в изножии. Посетительница что-то горячо говорила по-французски, голос Флёр из-за ширмы отвечал с не меньшей горячностью. Чарли замер. Материализовавшаяся словно ниоткуда мадам Помфри мягко подтолкнула его к двери:

— Сожалею… Это мама мисс Делакур… И у них довольно напряжённый разговор… Придётся зайти позже, мой друг, — виновато развела руками врачевательница.

Оказавшись в коридоре, Чарли уткнулся в стену, чувствуя лбом холодную шершавую поверхность, — это прикосновение давало физическое ощущение преграды, постоянно встающей перед ним, и, будто наперекор, рождало желание разбить её — неожиданную и неосязаемую.

«Как странно, — думал Чарли, вслушиваясь в себя, — враги сблизили нас и соединили крепко-накрепко, а друзья неосознанно стремятся разъединить, действуя из самых лучших побуждений…»

Здесь его и разыскал немного встревоженный долгим отсутствием Рон, который сообщил о письме миссис Уизли и о её просьбе быть вечером у гриффиндорского камина, — мама мечтала хотя бы посмотреть на спасённого сына, поговорить с ним, если уж нельзя было прибыть лично. Чарли машинально кивал словам Рона, думая о своём. Так же машинально он позволил брату отвести себя в Большой Зал, где ждал праздничный ужин. Длинные факультетские столы исчезли — вместо них в зале разместилось довольно много маленьких круглых столиков на четыре-пять человек, за которыми и сидели все вперемешку — студенты и преподаватели, без различия факультетов или возрастов.

Рон усадил брата вместе со своими друзьями, и Чарли поневоле пришлось запрятать поглубже тоскливое настроение — не стоило портить ребятам праздник. Учителя веселились, как дети, а студенты пытались превзойти самих себя. Чарли заметил, что старая дама — родственница Флёр, сидит за столиком с Дамблдором и МакГонагалл — женщины переговаривались и смеялись, а директор молчаливо кивал Флитвику, рассказывающему очередную занимательную историю.

Чарли внимательно разглядывал присутствующих, пытаясь найти Джона Ральфа, но того, похоже, не было в Хогвартсе. Возможно, как раз подошёл срок его возвращения к Тёмному Лорду. Молодой человек почувствовал нарастающую тревогу — ведь именно Ральф рассказал ему о драконихе, на которую не подействовала Чёрная Спираль. Сам Джон услышал об этом лично от Волдеморта, и значит, сейчас он в большой опасности — Тёмному Лорду будет очень интересно выяснить, каким же образом драконовод Уизли нашёл единственного дракона, который мог его узнать и послушаться…. Из задумчивости Чарли вывел вопрос Гарри:

— Сэр, скажите пожалуйста, с вами летел тот Золотой дракон, которого осенью забрали из Хогвартса про просьбе Дамблдора?

— Тот, с которым ты подружился? — глаза драконовода потемнели.

— Да — Аврелеус… — юный волшебник вздохнул, с грустью произнося имя.

— Он был с нами, Гарри, — кивнул Чарли и сурово продолжил, — так же, как и все остальные, твой Золотой дракон сейчас у Волдеморта. На драконов наложено очень сильное древнее проклятие. В старину охотники пользовались им, дабы подчинить себе этих прекрасных магических существ, подчинить навсегда…

— Это значит, что Аврелеус никогда больше не услышит меня и не поговорит со мной? — юноша говорил тихим бесцветным голосом, Чарли понял — мальчику очень больно. — И будет всегда служить Волдеморту? Как его родители… он рассказывал…

— Ты можешь говорить с драконом?! — поразился Уизли.

— Да… — Гарри слабо кивнул.

— Вы говорите мысленно? Он слышит твои мысли, а ты — его?

— В общем, так…

— Потрясающе! — восхитился Чарли. — А мне говорили, будто в старой доброй Англии больше не рождаются Те-Кто-Слышат!

— Как вы сказали?! — вскинул голову Гарри. — Так меня называл Аврелеус… Откуда вы знаете?!

— Я стажировался в Китае три года, и мой учитель был Тем-Кто-Слышит. Он подолгу беседовал с драконами, и они с удовольствием болтали со старым Пай Линем, а я просто изводился, чувствуя себя глухонемым! По началу меня это здорово бесило, но потом Учитель показал другие способы общаться с Мудрецами-Пришедшими-Раньше — так в Китае именуют драконов… — глаза Чарли сияли, на любимую тему он мог распространяться бесконечно.

— Как интересно! Вы мне расскажете побольше о драконах? — оживился Гарри.

— Конечно! — ответил Чарли, ощутив укол в сердце: эту же просьбу не так давно он слышал из других уст… из уст той, кого так настойчиво и безуспешно пытался повидать сегодня. Безотчётный страх прокрался в душу, и молодой человек тряхнул головой, отгоняя наваждение. — Хочу сказать тебе, Гарри, я узнал из очень достоверного источника — твой Аврелеус сопротивляется действию Проклятия. Это практически невозможно, во всяком случае, в книгах подобные случае не описаны. Но в книгах не описана и ситуация с драконихой, доставившей нас сюда, — на неё Чёрная Спираль вообще не подействовала! Жизнь преподносит удивительные сюрпризы, поэтому всегда стоит надеяться на лучшее… Уверен, Золотой дракон Аврелеус будет бороться, а мы попытаемся ему помочь — прежде всего, ты и я по мере своих скромных сил…

— Хочется верить, — улыбнулся Гарри в ответ на ясную улыбку и горячую речь Чарли. На душе стало как-то светлее, словно драконовод передал ему неожиданный привет от Аврелеуса.

— И что это вы там шепчетесь?! — голос Рона перекрыл и негромкую музыку, ненавязчивым фоном сопровождавшую праздник, и шумный гомон из-за соседних столиков.

— Я спросил Чарли про Аврелеуса, — отозвался Гарри.

— О! Опять эти чешуйчатые монстры! …Молчу-молчу! — Рон встретил строгий взгляд брата. — Чарли, но ты ведь обещал рассказать о том, как тебе удалось сбежать от Тёмного Лорда! — младший Уизли специально говорил громко, чтобы сидящие рядом услышали его слова и не пропустили столь важный момент. Надежды немедленно оправдались — желающие послушать захватывающий рассказ тут же стали подтягиваться поближе, шепоток прокатился по залу, и теперь даже в самых отдалённых уголках все были в курсе того, о чём собирается повествовать Чарли Уизли. Драконовод укоризненно посмотрел на младшего брата — меньше всего ему хотелось распространяться о пережитом в замке Тёмного Лорда. Молодой человек окинул взглядом Большой Зал, к счастью, далеко не все сочли его персону столь интересной, дабы прекратить веселье и внимать каким-то историям, однако, слушателей оказалось всё же гораздо больше, чем ему бы хотелось… Чарли поймал взгляд Дамблдора и родственницы Флёр, наблюдавших за ним с каким-то странным пристальным вниманием — то ли думали, что он откажется говорить, то ли, наоборот, ждали, что скажет…

Рассказ оказался недлинным: многословием Чарли отличался, только садясь на любимого конька, правда, он и тут остался верен себе — главным героем повествования оказалась дракониха Джулия, ну и Малфой-старший, конечно. Дуэт этих главных действующих лиц в исполнении Чарли был впечатляющ и весел — слушатели покатывались со смеху уже в самом начале — так под взрывы хохота история быстренько добралась до конца. Все остались довольны, только возмущённого Рона увела танцевать Кристина, дабы немного разрядить обстановку. Младший брат ожидал от старшего подробного рассказа о героических подвигах, а не шутливой байки, и прибывал в крайней степени расстройства от смеха слушателей вместо восторженных аплодисментов. Чарли только улыбался в ответ на петушиные наскоки Рона — сам он был рад покончить с непростой для него задачей столь быстро.

Праздник продолжался долго и закончился далеко заполночь — преподаватели явили милость и не разгоняли студентов по спальням. Но всему приходит конец. Сонные, уставшие и счастливые обитатели Хогвартса разбрелись по своим кроватям. На потолке опустевшего Большого Зала, и на настоящем небосводе водили хоровод яркие алмазно-игольчатые звёзды, будто выбирая самую яркую, дабы признать её в эту ночь главной — Рождественской звездой.

* * *

— Рождество!!! — закричал на всю комнату Рон, вскакивая с кровати.

— Чего ты орёшь?! — недовольно заворчал Симус.

— Я говорю — Рождество! — продолжал вопить Рон, стаскивая с Гарри одеяло.

— Очень рад, только хочу ещё немного поспать, — хриплым со сна голосом отозвался Гарри и выхватил у друга одеяло.

— Вы что ошалели?! Рождество наконец-то наступило, а вы дрыхните!!!

— И откуда у тебя столько сил, — Дин сел на кровати, не в силах разлепить глаза.

— Ты вчера зажигал круче всех, а встать умудрился раньше всех. Как тебе это удалось? — зевая, Невилл высунул голову из-под одеяла.

— Я не пил столько сливочного пива, как ты, — съехидничал Рон.

— Невилл вообще ушёл раньше всех, — вступился Гарри, раздумывая встать или ещё полежать немного.

— А вот мне, пожалуй, не помешает опохмеляющее зелье, — не отрывая головы от подушки, пробормотал Симус, — как-то всё вокруг кружится…

— Вставайте, сони! — снова заголосил Рон. — Давайте смотреть подарки!

Гарри понимал радость друга по поводу Рождества. Они, наконец-то, дожили до этого дня, и хотелось верить — беды остались позади. Сейчас Рон счастлив, ведь на его долю выпало столько переживаний в последние две недели.

— Интересно, а девчонки уже встали? — поинтересовался Гарри, сползая с кровати.

— Думаю, да, — буркнул Рон, поглощённый изучением подарков.

Гарри с удовольствием углубился в свои. Их в этом году оказалось больше, чем во все предыдущие годы. Сильнее всего потряс подарок от Дадли — книга о компьютерах. В Хогвартсе она, конечно, абсолютно бесполезна, но сам факт настоящего подарка от одного из Дурслей впечатлял. Гарри перебирал коробочки и свёртки, не торопясь открывать их — просто наслаждаясь таким количеством приятных сюрпризов, и людей, думающих о нём и желающих его порадовать. Одной из последних перед ним предстала длинная чёрная коробка.

— Что это?

— Знаешь, здорово похоже на метлу в футляре, — заглянул через плечо Симус.

— Метлу?.. — неуверенно пробормотал Гарри и покосился на коробку, вспоминая Рождество на третьем курсе. Тогда ему Сириус тоже подарил метлу.

— Открывай же, — заёрзал Рон.

— Сейчас, — Гарри открыл ящичек, там действительно оказалась метла, завёрнутая в промасленную бумагу. — Тут есть записка! — юноша извлёк кусочек пергамента. Это уже отличало данный подарок от Всполоха, полученного без всяких сопроводительных слов.

Гарри.
Поздравляем тебя с Рождеством и желаем всего самого доброго. Нам бы очень хотелось, чтобы ты на этой метле выиграл ещё один квиддичный кубок для Гриффиндора.
Твои друзья и телохранители.

— Странно… — пожал плечами Гарри.

— Какие-то телохранители? — удивился Невилл.

— Понятия не имею, но надеюсь, это не подвох, — Гарри взял подарок в руку и встал. — Не хотелось бы, чтоб МакГонагалл опять отобрала её для проверки.

Юноша принялся разрывать бумагу и, когда вся обёртка валялась на полу, ребята, не веря своим глазам, узрели лучшую метлу в мире — Гарри держал в руке «Торнадо» и ошарашено хлопал глазами.

— Вот это да! — воскликнули гриффиндорцы.

— Она же бешеных денег стоит, — заметил Симус с завистью в голосе.

— Но зато самая лучшая! — радостно воскликнул Дин.

— Теперь Гриффиндор точно выиграет кубок… — улыбнулся Невилл.

— А Малфой от зависти сдохнет… — мечтательно протянул Рон.

— Но есть одна проблема… — задумчиво пробормотал Гарри.

— Какая?

— Кто же всё-таки её подарил?.. — Гарри восхищённо смотрел на блестящую чёрную метлу, которой заворожено любовался летом в магазине «Всё для квиддича». — Вот это я хотел бы знать… Непременно надо выяснить, кто на меня потратил столько денег и почему… Не успокоюсь, пока не узнаю!

Друзья пожали плечами — их самих сие интересовало в меньшей степени.

, Free Spirit.

* * *

Скоростная вагонетка, натужно скрипя, лязгая и кренясь на поворотах, несла Чарли Уизли в Хогсмид. Он отправлялся выполнять поручение Дамблдора, а сердце сжималось при мысли, что срок возвращения неизвестен. Вместо размышлений о цели поездки Чарли вновь и вновь прокручивал в памяти последние три дня — с момента прибытия в Хогвартс, заново переживая встречи и разговоры, события и впечатления, сказанные слова и молчаливые взгляды… Он пытался заставить себя думать о порученном деле, о способах его быстрого выполнения, но, даже вспоминая драконов, — видел опять-таки хогвартскую библиотеку, строгую мадам Пинс, бесконечные ряды стеллажей… и всё, случившееся потом…

…Мадам Пинс встретила его с радушием, обычно ей не свойственным. Чарли — единственный из братьев Уизли, всегда пользовался благосклонностью противоположного пола, а мадам Пинс в глубине своей суровой одинокой души оказалась очень сентиментальна. Поэтому и не смогла суровая библиотекарша устоять перед его обаянием и без возражений пустила драконовода, более десяти лет назад покинувшего школьные стены, в Запретную секцию, даже не заикнувшись о специальном разрешении директора.

Время в библиотеке текло быстро и почти незаметно. Ещё в школьные годы и сразу же после окончания учёбы Чарли Уизли прочёл львиную долю имевшихся в Хогвартсе книг, так или иначе относящихся к драконоведению. Память, которая обычно его не подводила, подсказывала, что о способах снятия Проклятия Чёрной Спирали во всём этом книжном изобилии не говорилось ни слова. Однако Чарли решил не полагаться на воспоминания, и ещё раз проглядеть каталоги и хранилища, особенно Запретную секцию, — вдруг, изучая ранее эти фолианты, он пропустил какой-нибудь косвенный намёк или отрывочные сведения, способные сейчас вывести его если не на прямую дорогу к искомой информации, то хотя бы на крошечную тропку.

Зимний день, заглядывающий в разноцветные стёклышки витражей, устал напрягать скудные силёнки в борьбе с властной морозной темнотой и посерел, расслабившись и отдавшись на милость торжествующих синих сумерек. В библиотеке зажглись редкие факелы. Запретная секция, расчерченная стеллажами на узкие длинные коридоры, наполнилась шорохами, скрипами, тихим бормотанием и потрескиванием, доносящимися то с одной, то с другой стороны. Чарли потёр уставшие глаза, потянулся и глубоко вздохнул — он любил полумрак книгохранилищ, пропитанный ни с чем не сравнимым запахом древних томов, — запахом пергамента и рыбьего клея, старой бумаги и просмоленных дощечек, обтянутых выдубленной свиной кожей, которые заменяли обложки раритетным фолиантам, — запах истории, тайны и удивительных открытий… В этот раз, правда, удача не улыбнулась ему даже с учётом добавившихся книжных собраний, пожертвованных несколькими колдунами преклонных лет, — о снятии Проклятия Чёрной Спирали, налагаемого на драконов, нигде не было сказано ни слова.

Молодой человек сгрёб со стола очередную внушительную стопку просмотренных томов и собрался расставить книги по местам, когда из ближайшей ниши, засеребрившись в свете факела, задумчиво просочился Безголовый Ник, тут же изобразив галантный поклон, в результате чего его голова привычно свесилась на бок:

— Вечер добрый, мистер Чарльз Уизли. Рад снова видеть вас в этих старых стенах! Всегда с ностальгией вспоминаю вашу квиддичную команду — вот уж когда Гриффиндор поднялся на недосягаемую высоту!

— Приветствую, сэр Николас де Мимси-Порпиньон, — привидение гордо приосанилось, оно любило слушать звук своего земного имени — последнее, что ещё связывало его с миром живых. — Не говорите так, а то я решу, будто вы льстите, уважаемый сэр! — улыбнулся Чарли. — У нас, и правда, подобралась тогда славная команда, но уже много воды утекло, и теперешняя гриффиндорская сборная, благодаря Гарри и остальным, играет ничуть не хуже.

— Что верно, то верно! — согласился сэр Николас. — Но разные команды хороши по-своему, у каждой собственный почерк и стиль игры… — гриффиндорское приведение являлось ярым фанатом квиддича. — Но о чём это я! Ведь меня послал Дамблдор! Он ждёт вас, — хочет побеседовать об удачном освобождении и о каких-то важных делах…

— Спасибо, дорогой сэр Ник! — встрепенулся Уизли. — Я и сам собирался к директору, но боялся побеспокоить в неподходящее время, да и предварительно стоило заглянуть в библиотеку… — он взмахнул палочкой, лишая себя удовольствия расставлять книги на полки вручную — не спеша и наслаждаясь процессом — послушные фолианты стайкой полетели на насиженные места. — Уже иду!

И вдруг изнутри обожгло, и тёплая волна накрыла Чарли, словно он услышал знакомый голос, отчётливо позвавший по имени:

— Погодите… Сэр Николас! Будьте столь любезны — передайте профессору Дамблдору — я только на минуточку загляну в Больничное крыло и сразу же приду!

— О! — понимающе покивало головой привидение. — Мисс Делакур!

— Да… — Чарли покраснел и тут же разозлился на себя за не совсем подходящую взрослому человеку реакцию.

— Она восхитительна! — месье де Порпиньон цокнул языком и поцеловал кончики сложенных щепотью пальцев. — Глядя на неё, я начинаю жалеть, что не смог уйти до конца и вновь родиться для земной жизни. Замечательная девушка!

— Я знаю… — тихо отозвался Чарли. — Так передадите директору мои извинения?! Пожалуйста! Я быстро!

— Бегите, мой друг! Я всё сделаю! И не слишком торопитесь… — улыбнулось привидение вслед уже умчавшемуся Уизли.

Но удача отвернулась от него и на этот раз. Едва Чарли завернул в коридор, ведущий к дверям лазарета, как наткнулся на мадам Помфри, шедшую навстречу. Медсестра нахмурилась и решительно подхватила молодого человека под руку, демонстрируя неожиданную силу:

— Остановитесь, мистер Уизли!

— Но Флёр пришла в себя — я знаю! И вы обещали меня известить!

— К ней прибыла родственница. Кажется, бабушка, кажется — удивительная пожилая дама. Они там разговаривают. Видите, даже я сочла необходимым оставить их наедине. Мисс Делакур, наверняка, хочет пообщаться с роднёй — ранение оказалось достаточно серьёзным, это всегда настраивает на философский лад, да и, полагаю, у неё немало накопилось невысказанного на душе… — Чарли не понял туманных намёков мадам Помфри, он вообще почти не слышал её слов:

«Снова не могу увидеть Флёр! Она очнулась — и меня не оказалось рядом!» — сердце сжалось, будто от предчувствия неминуемой потери. Он заставил себя встряхнуться:

«Не глупи! Зайдёшь позднее — не вваливаться же в середине душевного разговора, пугая престарелых бабушек!» — от мгновенного нарисовавшейся перед внутренним взором картинки своего шумного вторжения и испуганного обморока старушки, Чарли фыркнул, улыбнувшись собственным мыслям. Мадам Помфри покосилась на него и поглубже продела сухонькую ручку ему под локоть:

— Не проводите ли меня к директору, мистер Уизли? Будь добры, окажите любезность…

— Конечно! К тому же профессор Дамблдор вызывал меня…

— Вот и отлично! Я его долго не задержу, и вы сможете не спеша поговорить…

Чинно ступая, мадам Помфри вышагивала рядом с Чарли. Они двигались неторопливо, даже чересчур неторопливо для молодого человека, привыкшего ходить быстро. Уизли не знал, погружённый в собственные мысли, что врачевательница безуспешно пытается подобрать слова, дабы предостеречь его от вейловских чар, открыть глаза, помочь избавиться от наваждения… Но поглядывая искоса на Чарли, с профессиональной цепкостью всматриваясь в выражение его лица, она так и не решилась начать разговор.

Кабинет Дамблдора встретил бывшего хогвартского студента знакомым рабочим беспорядком: везде громоздились книги — заложенные разными подручными предметами или раскрытые на нужной странице. Магических приборов стало много больше по сравнению с виденными им в школьные времёна. Неизменный Фоукс дремотно встряхивал крыльями, нахохлившись на золотом насесте. Свечи в высоких канделябрах освещали огромный рабочий стол, заваленный рукописями и письмами, бросали полукруги света на ковер, на высокие книжные шкафы, и таяли в тёплом красноватом сумраке, освещённом лишь огнём камина. Пока хогвартская медсестра кратко излагала директору план мероприятий по профилактике простудных заболеваний среди учеников, Чарли замер у книжных полок, пробегая глазами названия и прикидывая, не могут ли некоторые из них содержать упоминания о способе снятия Чёрной Спирали.

— Чарли! — улыбка осветила лицо Дамблдора, и он энергично пожал руку молодому человеку. — Очень-очень рад! Извините меня! Буквально пара минут!

— Пожалуйста… Я никуда не спешу… — уныло отозвался Уизли. Мадам Помфри взяла из воздуха список необходимых для успешной профилактики мер, возложила его поверх объёмистого свитка — докладной записки мистера Филча о студенческих нарушениях в преддверии Рождества, и вышла, на прощание бросив пристальный взгляд сначала на Чарли, потом на директора.

— Присаживайтесь, друг мой! — Дамблдор сделал приглашающий жест в сторону глубокого кресла, сам садясь напротив, за любимый монументальный стол — символ незыблемости хогвартских традиций, повидавший на долгом веку больше сотни директоров. — Ваше удачное освобождение стало лучшим подарком к Рождеству для всех нас! Вы уже говорили с родителями?

— Нет…

— Чарли, — директор внимательно взглянул на устало ссутулившегося молодого человека, — очень прошу рассказать подробно обо всём, случившемся с момента вашего отбытия из Румынии.

— Боюсь, не смогу выполнить вашу просьбу, сэр, — серые глаза похолодели, брови сурово сдвинулись. — Это касается только меня…

— А если я буду настаивать? — директор тепло улыбнулся, пытаясь смягчить свою настойчивость. — Ваш действительно героический побег из замка Тёмного Лорда заслуживает подробного рассказа!

— Я ничего героического не сделал. И нет никаких моих заслуг в том, что удалось-таки сбежать от Малфоя и Волдеморта. — Чарли говорил тихо, глядя на переплетённые пальцы рук. — Нас спасла Флёр. И дракониха, не поддавшаяся действию Проклятия…

— Вот про дракониху я тоже хотел расспросить поподробнее! — живо отреагировал директор. — Но сначала — рассказ о ваших злоключениях!

— В них нет ничего интересного, или важного… Раз уж я жив, давайте поговорим о том, чем я могу быть полезен.

— Чарли, мне понятно ваше нежелание заново переживать невесёлые моменты, — директор сочувственно покачал головой. — Вполне могу себе представить, на что способен Люций Малфой… да и профессор Ральф кое-что сообщил… — Дамблдор помрачнел. — Но я вновь вынужден настаивать и просить рассказать подробно и по порядку, — старый маг взглянул удручёно и с лёгким смущением. — Поймите, какие-то детали могут показаться вам абсолютно не существенными, а для нас послужат ценной информацией.

— Помилуйте! Какая информация… — грустно усмехнулся Чарли. — Я большую часть времени был или под Заклятием Подвластия, или без сознания. По замку не перемещался, с Волдемортом не общался. Посему — абсолютно бесполезен в качестве источника полезных сведений.

— И всё же… — синие глаза цепко изучали выражение лица молодого человека: имя Тёмного Лорда, без запинки прозвучавшее из уст Чарли, произвело впечатление на Дамблдора. — Пожалуйста… Рассказанное вами никогда не выйдет за стены этого кабинета…

— А это к чему?! — вскинулся Уизли и, прищурившись, спросил: — Не считаете ли вы, будто Малфой меня перетянул на свою сторону и заслал в Хогвартс этаким лазутчиком?

— Храни вас Мерлин! Вы с ума сошли, дорогой мой! — Дамблдор всплеснул руками. — Заподозрить вас в предательстве?! Это же полный абсурд!

— Полагаю, когда дело касается Тёмного Лорда, вы вполне допускаете возможность любого абсурда, — молодой человек посмотрел в глаза директора долгим серьёзным взглядом, без тени улыбки или смущения. Дамблдор поправил очки, на миг зажмурившись, потёр переносицу: