Взаимное родство организмов. открытым равнинам; задние ноги лазящего, питающегося листвой коалы равным образом

открытым равнинам; задние ноги лазящего, питающегося листвой коалы
равным образом хорошо приспособлены к схватыванию древесных ветвей;

задние ноги роющего землю, питающегося насекомыми и корнями бандпкута; задние ноги этих и некоторых других австралийских сумчатых
построены по одному и тому же необыкновенному типу, а именно кости
второго и третьего пальцев чрезвычайно тонки и облечены общим кожным
чехлом, так что похожи на один палец с двумя когтями. Несмотря на сходство строения, очевидно, что задние ноги этих различных животных имеют
самое разнообразное назначение, какое только можно себе представить.
Но вся эта группа фактов становится еще более поразительной вследствие
того, что ноги американских опоссумов, ведущих приблизительно тот же
образ жизни, как некоторые из их австралийских сородичей, устроены
по обычному плану. Проф. Флауэр, у которого заимствованы эти факты,
делает такой вывод: «Мы должны признать это однообразие типа, не вдаваясь в более глубокое объяснение этих явлений», и прибавляет затем:

«. . .но нет ли в этом действительного указания на истинное родство,
на наследственную передачу от общего предка?».¹¹

Жоффруа Сент-Илер решительно настаивал на важном значении относительного положения или соотношения гомологичных частей; они могут
до крайности различаться по своей форме и по своим размерам, но всегда
соединены одним и тем же неизменным способом. Мы, например, никогда
не находим, что кости плеча и предплечья или бедра и голени переместились. Поэтому одни и те же названия можно давать гомологичным костям у весьма различных животных. Тот же самый великий закон мы
наблюдаем в устройстве частей рта насекомых; что может быть различнее,
как до крайности длинный, спирально закрученный хоботок бражника,
своеобразно построенный хоботок пчелы и клопа и большие челюсти
жука? И, однако, все эти органы, имеющие весьма различное назначение,
образованы путем бесконечных модификаций верхней губы, верхних
челюстей и двух пар нижних челюстей. Тот же закон господствует
в устройстве частей рта и конечностей ракообразных. То же самое можно
сказать и о цветках растений.

Ничто не может быть более безнадежным, как попытка объяснить эту
общность строения у членов одного и того же класса с точки зрения полезности или учения о конечных причинах. Безнадежность такой попытки
была ясно показана Оуэном в его высшей степени интересной работе
«Nature of Limbs». Следуя обычному взгляду о независимом сотворении
каждого существа, мы можем только утверждать, что это так: что Творцу
угодно было построить всех животных и растения каждого большого класса
по единому плану; но это — не научное объяснение.

Очень простое объяснение дается теорией отбора последовательных
слабых модификаций, из которых каждая до известной степени полезна
модифицированной форме, но часто обусловливается корреляцией с другими частями организации. При изменениях подобного рода лишь в очень
слабой степени или совсем не обнаруживается наклонность к нарушению
первоначального плана или к перемещению частей. Кости конечности могут до известной степени стать короче и площе, одеваясь в то же время бо-

Морфология 377

лее толстым покровом, и служить плавником; или же у снабженной перепонкой передней конечности все пли некоторые кости могут до известной
степени удлиняться, связывающая их перепонка может увеличиться и
конечность может стать крылом; но все эти модификации основного плана
не склонны изменить строения костей или соотношения частей. Если мы
предположим, что у очень древнего предка — архетипа, как его можно
назвать, всех млекопитающих, птиц и рептилий конечности были построены
по ныне существующему общему плану, каково бы ни было их назначение,
мы сразу поймем все значение гомологичного строения конечностей во
всех классах. Точно так же относительно частей рта насекомых нам нужно
только предположить, что их общий предок имел верхнюю губу, верхние
челюсти и две пары нижних челюстей, причем, быть может, эти части
были очень простого строения; в таком случае естественный отбор объяснит нам все бесконечное многообразие в строении и функциях частей
рта насекомых. Однако понятно, что основной план строения органа может быть до того скрытым, что совсем исчезнет либо вследствие недоразвития, либо вследствие полной редукции некоторых частей, слияния других,
удвоения и вообще увеличения числа третьих — изменения, которые,
как мы знаем, находятся в пределах возможности. В плавниках гигантских вымерших морских ящериц и в частях рта некоторых сосущих ракообразных основной план кажется вследствие этого несколько затемненным.

Есть еще один любопытный вопрос, относящийся сюда же, а именно
сериальные гомологии, т. е. сравнение разных частей или органов одной
и той же особи, а не одних и тех же частей или органов у разных членов
одного и того же класса. Большинство физиологов думают, что кости черепа гомологичны, т. е. соответствуют по числу и относительному расположению основным частям некоторого количества позвонков. Передние
и задние конечности у всех высших классов позвоночных ^совершенно
гомологичны. Точно так же гомологичны удивительно сложные челюсти
и конечности ракообразных. Почги каждому известно, что в цветке относительное положение чашелистиков, лепестков, тычинок и пестиков,
равно как и подробности их строения, можно понять только принимая,
что они состоят из расположенных по спирали метаморфизированных
листьев. У уродливых растений мы часто находим прямое указание на
возможность превращения одного органа в другой; и мы можем действительно наблюдать на ранних, или эмбриональных, стадиях развития
цветков, а также ракообразных и других животных, что органы, становящиеся крайне различными по мере развития, первоначально совершенно

сходны.

До чего необъяснимы случаи сериальных гомологии с обычной точки
зрения теории творения! Почему головной мозг заключен в коробку, составленную из столь многочисленных и столь своеобразных по форме костей, по-видимому, представляющих собой позвонки? По замечанию
Оуэна, польза, происходящая от известной подвижности отдельных костей
при родовом акте у млекопитающих, никак не объясняет того же строения
черепа у птиц н рептилий. Почему одни и те же кости, сотворенные для
построения крыла и задней конечности летучей мыши, применяются