Комплексы и проблемы как пережитки прошлого: эволюционные различия «левого» и «правого» мышления
Почему у человека возникают комплексы, омрачающие его жизнь, заставляющие совершать нелогичные поступки и испытывать неуместные переживания, с которыми он порой не может справиться без посторонней помощи? Повторяя вслед за приверженцами психоанализа, что причина проблем, беспокоящих человека в настоящем, кроется в его травматичном прошлом, необходимо внести некоторые уточнения, связанные с различием сознательных — левополушарных и подсознательных — правополушарных механизмов мышления. По существу, дело в пережитых человеком стрессах, во время которых сознание уступает бразды правления подсознанию. Возникающие при этом ошибки сознание впоследствии не может исправить, а подсознание отказывается признавать. Большая часть подобных инцидентов происходит в детстве, но при особых обстоятельствах они возможны и во взрослом возрасте. Более того, В.Л. Марищук (Марищук В.Л., Лаврентьев В.И., 2001; Марищук В.Л., Платонов К.К., Плетницкий Е.А., 1969) показал у людей не только зрелых, но и особо психически устойчивых и специально подготовленных к стрессовым ситуациям — летчиков и спортсменов -- развитие эмоционально-мыслительных нарушений при состоянии острого стресса, психической напряженности, сильных эмоциях. Подобные нарушения включали как неадекватность мыслительных операций, так и высокую вероятность ошибочных и даже реверсивных (противоречащих здравому смыслу) действий. Почему же столь совершенное и целесообразно устроенное творение природы, как человеческий мозг, дает подобные нелепые сбои?
Дело в том, что при значимом для человека стрессе у него спонтанно возникает измененное состояние сознания. При этом вследствие физиологической эволюционно-возрастной регрессии происходит «соскальзывание» на эволюционно древнее — правополушарное мышление, сходное с мышлением ребенка, благодаря чему и возникают нелогичные, неадекватные реальности ассоциации. Мозг же, запечатлев происшедшее в долговременной памяти (по механизму импринтинга, или одномоментного обучения), упорно повторяет выученный подобным образом опыт в похожих ситуациях, тем самым заставляя человека вновь и вновь «наступать на одни и те же грабли».
Вернемся еще раз к описанию «левополушарного» и «правополушар-ного» мышления и рассмотрим их различия более подробно, на этот раз в эволюционно-историческом плане. Для этого необходимо привести характеристику двух различных видов мышления, описанных выдающимся отечественным психологом Л.С. Выготским: мышления логическими категориями и мышления комплексами. Собственно, еще К.Г. Юнг рассматривал две формы мышления. Первая из них — архетипическая, эволюционно древняя, представляет собой мышление мифологическое или символическое. В повседневной жизни человека оно встречается нечасто и обычно связано с фантазированием или мечтанием. Вторая форма — мышление обыденное, повседневное — определяется как словесное, определенно-направленное, или теоретическое мышление. Оно развивалось на фундаменте изначального, символического мышления и является эволюционно более молодым. В работе «Либидо, его архетипы и символы» Юнг он пришел к «различению двоякого рода мышления: во-первых, определенно-направленного и приспособленного, и во-вторых, субъективного, питаемого лишь эгоистическими желаниями. Последний род мышления, если предположить, что он не исправляется постоянно мышлением приспособленным, должен поневоле породить субъективно искаженный образ мира. Такое душевное состояние мы называем инфантильным. Оно заключено в нашем индивидуальном прошлом и в прошлом всего человечества. Этим мы констатируем то важное обстоятельство, что человек сохранил в своем фантастическом мышлении в сгущенном виде историю своего душевного развития. [...] Через фантастическое мышление идет соединение определенно-направленного мышления с древнейшими основами человеческого духа, находящимися давно уже под порогом сознания». В современном представлении эти две формы — мышление комплексами по Выготскому (оно же архетипически-символическое по Юнгу) и мышление логическими категориями (по Юнгу — теоретическое) соответствуют «правополушарному» и «левополушарному». В противоположность «левому» мышлению — логическому, абстрактному, иерархически-теоретическому — «правое» описывается как мышление дологическое, конкретное, линейно-эмпирическое, наглядно-образное. Если левое полушарие оперирует абстрактными понятиями, построенными по типу иерархической систематизации, то для правого полушария характерно мышление так называемыми комплексами (по Л.С. Выготскому), или «фуппами наглядных вещей, связанных наглядной связью». Математической аналогией левополушарного и правополушарного способа мышления является поиск закономерностей по методу автоматической классификации (кластеризации) — в первом случае иерархической, во втором — по принципу смежности (так называемых «компактных средних»). Представление о подобных «правополушарных» комплексах мы находим также у выдающегося отечественного невролога В.М. Бехтерева. В работе «Объективная психология», вышедшей еще в 1907 г., но не потерявшей своего значения до сих пор, он называл их конкретно-символическими комплексами. Как подчеркивал Бехтерев, невербальные комплексы, связанные с образным представлением, по сравнению со словесными представлениями легче оживляют следы памяти и более тесно связаны с вызываемыми при этом физиологическими реакциями.
Мышление категориями Мышление комплексами
(левополушарное) (правополушарное)
Рис. 14. Мышление левополушарное - категориальное и мышление правополушарное - «комплексами»
Как показано на рисунке (схема Л. С. Выготского в изложении А. Р. Лурии), левополушарное мышление выстраивает представления на основе выявления закономерностей, действительных взаимосвязей между предметами и явлениями, упорядочивая их в стройную схему (вспоминается модное в последнее время слово «вертикаль»), раскладывая «по полочкам»: от простого — к сложному, от низшего — к высшему и т. д. Тем самым оно в совершенстве постигает окружающий мир, его объективные законы. «Комплекс» же правополушарного мышления представляет собой как бы слепок индивидуального опыта, не прошедшего подобной тщательной систематизации и отсортированного самым примитивным образом. Все элементарные «кирпичики» — объекты опыта, из которых формируется представление—«комплекс», располагаются по соседству на одной плоскости, образуя ассоциации по смежности. Как подчеркивает А. Р. Лурия, образование комплекса определяется личными ассоциациями субъекта, поэтому границы комплекса по сравнению с логическими категориями более размыты и могут меняться в зависимости от ситуации. Проще говоря, если 
несколько различных предметов или явлении попадают в поле зрения правого полушария одновременно, они могут увязываться им в единый комплекс, по аналогии с юнговским принципом синхронизма. (Типичный пример — суеверия и приметы. В самом деле, рассуждая логически, человек понимает: от того, что ему перебежала дорогу черная кошка, вероятность нежелательных происшествий в его жизни ничуть не меняется. И если в скором времени после столь памятной встречи он теряет кошелек, или вытягивает неудачный билет на экзамене, или у его автомобиля прокалывается колесо, то с объективной точки зрения эти события независимы. Взаимосвязаны они только для правополушарной логики, использующей упомянутый принцип синхронизма и создающей установку, или ожидание, неблагополучного развития событий). Подобные совпадения могут отражать действительную природу вещей, но могут быть и ошибочными, поэтому взгляд правополушарного мышления на окружающий мир часто бывает наивным, а то и ложным. Но зато оно гораздо мудрее и прозорливее своего левополушарного собрата в том, что касается внутреннего, психологического пространства человека, его духовного мира. Здесь уместно вновь вспомнить про физиологическую регрессию — и возрастную, и эволюционную. Аналогия с возрастной регрессией в данном случае самая прямая: дело в том, что «мышление комплексами» было описано Л.С. Выготским именно как начальная стадия развития мышления, свойственная мышлению ребенка. Временный переход от левополушарного, логически-категориального мышления к правопо-лушарному, символьно-комплексному, и означает наглядное проявление возрастной регрессии.
Что же касается регрессии эволюционной, о которой мы упоминали в самом начале книги, то необходимо сослаться на мнение этнопсихологов, единогласно приравнивающих способ мышления человека так называемого традиционального, или примитивного, общества (сохранившегося среди аборигенов тихоокеанских островов) к описанному выше способу мышления ребенка. Исходя из параллелизма между первобытным и традициональным обществом (Глебкин В.В., 2000), представляется возможным экстраполировать эту закономерность и на описание мышления, свойственного человеку древнего общества. Тем самым возрастная рефессия представляется не только временным переходом от «взрослого» к «детскому» способу мышления, но и от мышления эволюционно более молодого к эволюционно древнему. Исследователь трансцендентальной медитации Р. Ротх (1994) указывает, что достигаемое при специфических медитативных ИСС состояние сознания («чистое», «обращенное внутрь себя» сознание) является простейшей формой человеческого сознания [в эволюционном смысле. — Прим. наше]. Отсюда и возврат к «магическому мышлению», столь характерному для человека традиционального, первобытного общества, а в нашем обществе связанному с измененным состоянием сознания (Брюн Е.А., 1993).
Те же закономерности, что и работы этнопсихологов, демонстрирует эволюционно-физиологический подход. Как показали Я.А. Меерсон и А.Г. Зальцман (1984) на примере обработки мозгом зрительных образов, на первых этапах эволюции человеческого мозга для обоих полушарий преобладала одна-единственная стратегия — поэлементной оценки информации, соответствующая в нашем описании мышлению «комплексами». В ходе эволюционного развития на ее основе сформировалась более совершенная стратегия обработки информации, связанная с выделением наиболее значимых признаков сигналов. Именно эта, более совершенная аналитическая стратегия становится характерной для работы левого полушария, которое вместе с тем сохраняет и способность использования «древней» стратегии как «резервной». Для правого же полушария «древняя» стратегия остается, увы, единственной. Немаловажно, что у человека с первобытным, правополушарно-маги-ческим мышлением связь между мыслями и физическим самочувствием, состоянием внутренних органов является более наглядной и непосредственной. Убедительные наблюдения антропологов говорят о том, что воображение и эмоции представителей первобытных племен в Африке и Австралии очень легко приводят к возникновению соответствующих соматических изменений (Chodak, 1967; цит. по Я. Рейковскому, 1979). Мышление человека в традиционной древней культуре, являясь по сути интуитивным, описывается также как ассоциативное или коррелятивное (Передельский А.А., 1992). Иными словами, человек с ин-туитивно-«магическим» мышлением объясняет происходящее не категориями «причина-следствие», а просто констатацией наличия взаимосвязи между теми или иными предметами и явлениями. К примеру, если после жертвоприношения, принесенного божеству, или иного ритуала, совершенного человеком, начинается долгожданный дождь, то для первобытного мышления эти два явления будут несомненно связанными (на подобных ассоциациях и основаны языческие религии). Тем самым «магическое» правополушарное мышление реализует веру человека в то, что можно повлиять на удаленный объект, воздействуя на другой, связанный с искомым (образующий с ним единый комплекс), но в отличие от того, удаленного, непосредственно доступный. Потому-то в ситуации стресса человек столь часто вспоминает о суевериях или обращается к «магическим» помощникам. Подобный механизм «магического мышления», алогичных ассоциаций (по одновременности), ложных умозаключений («после того — значит, вследствие того»), закрепленных по принципу импринтинга и не поддающихся критике со стороны логического мышления, или по выражению В. Райха, элементов «иррационализма, определяющих поведение человека», зачастую лежит в основе нарушений психологической адаптации, требующих помощи и коррекции. С другой стороны, использование «магического мышления» в «мирных целях», для психотерапии и психологической саморегуляции — деликатное, искреннее и уважительное — весьма целесообразно и продуктивно.