Особенности и трудности сообщения
Особенности. Данные медиумизма показывают, что облик, в котором П0 предстает перед участниками опыта, зависит от того, сопровождается ли опыт эффектами материализации или нет.
При чисто "психической" форме общения сообщающиеся предстают в своем сиюминутном состоянии, соответствующем то ли их действительному облику, то ли их представлению о себе. Это следует из их сообщений о своем возрасте, внешности, занятиях и т. д. Но когда материализация начинает проявляться (медиум начинает ощущать присутствие П0 и говорить об их виде), вступает в действие "правило последнего земного вида" — отшедший предстает в своем предсмертном облике. Сообщают о случаях, когда, отождествляя себя с утопленником, медиум дрожал, с погорельцем — задыхался и т. п. /4, 1223/.
Сообщающиеся видят обстановку опыта и его участников так, как они представляются земному зрению. Все показывает, что они пользуются при этом зрением медиума:
"Сядьте, зачем вы стоите?" /49/.
"Подойди к лампе, я тебя плохо вижу".
Они узнают среди присутствующих своих знакомых:
"А Катя немного изменилась. Смотрит очень недоверчиво, боится слово сказать. Прошу тебя, будь активней!"
Нельзя согласиться с встречающимися утверждениями о том, что при опытах сообщающиеся не видят, а "чувствуют" присутствующих /1232/. Высказывания сообщающихся этому противоречат:
"Очень рада видеть нашу квартиру. Здесь все, как было. Спасибо за цветы".
"А ты хорошо загорел. Молодец!"
Наряду с обычным зрением, сообщающиеся изредка проявляют способность к ясновидению, обычному для П0 вне медиумического общения. При медиумических опытах оно проявляется видением в темноте и в закрытых пространствах /6, 1181/. Были случаи, когда сообщающийся ("Женя"— см. ниже) определял, какую сумму составляет наугад вынутая и положенная на стол пачка ассигнаций или сколько денег у участника в бумажнике, что не было тому в точности известно. Считают, что видение глазами медиума более отчетливо. Вероятно, это не всегда так, поскольку ясность видения через медиума сильно зависит от его одаренности:
"Тяжело с тобой говорить. Очень слабо видно. Без М не вижу букв".
Если светимость медиума достаточная, то и видно через него хорошо. Так, показывая с помощью медиума сообщающемуся неизвестную ему квартиру, мы убедились, что он верно воспринимает ее обстановку:
"Много всяких баночек. Очень нравится, очень оригинально. Желаю друзьям много счастья в их новой квартире". (Квартира отличалась изобилием цветной пластмассы, особенно в кухне).
Мы часто показывали сообщающимся телевизионные программы, слайды, фотографии. Медиумы ощущали, что через них смотрят по тяжести в глазах и по их утомлению — как и в случаях, когда П0 самопроизвольно овладевали зрением медиумов. О подобных случаях есть упоминания в литературе /6, 49/. Сообщающиеся с интересом воспринимали показываемое, вспоминали былое, узнавали знакомых людей и знакомые места. Случалось, что они вспоминали детали, неизвестные присутствующим. Правильность их указаний изредка удавалось проверить. Показательными были случаи когда между сообщающимися возникали противоречия — интересное одному собеседнику вызывало раздражение другого. Так, "Женя" часто бывал недоволен, когда другой П0 смотрел телевизор:
"Телевизор мешает мне с вами разговаривать. Он мне противен. Ж%й загорожу экран!"
Характерным для индивидуальностей сообщающихся было различие их реакций на происходящее во время опыта. Например, при появлении в помещении собаки последовали такие реплики:
П0 мальчика: "Ой, песик! Я тоже такого хочу!"
П0 женщины: "Прелесть! Очень хорошенький. Он тебя признал за своего".
"Женя": "Что за чудище? Черт какой-то! Дураки вы со своим псом!" (не любит собак).
Сообщающиеся пользуются при опытах не только зрением, но и слухом медиума, ибо отвечают на задаваемые вслух вопросы. Иногда они просят: "Говори громче". "Не шумите" и т. п. Они любят, когда во время опытов исполняется музыка /74/. До изобретения звуковоспроизведения было принято петь во время медиумических сеансов или играть на музыкальных инструментах. Теперь это заменяют магнитофонные записи и грамафонные пластинки и сообщающиеся иногда просят их проигрывать:
"У меня много цветов и музыки. Почему ты без музыки?"
Поставили современный какафонический диск:
"Поспокойнее ничего нет?"
Сменили на классику:
"Эта нравится. Очень хорошо. Мне нравится музыка на сеансах".
"А у вас какая музыка?"
"Иная, совсем иная".
О том, что восприятие звуков при медиумических опытах происходит через медиума, а не внечувственным путем, можно судить по правильной оценке сообщающимися громкости звучания. Так, про глуховатого участника П0 говорит:
"Это тот, который плохо слышит и громко кричит?"
Еще показательнее были случаи, когда П0 неправильно истолковывал переговоры участника с медиумом: этого не было бы, если бы не слушались слова, а "просматривались" мысли.
Показания других органов чувств медиума также передаются сообщающемуся: Это видно из их реплик:
"Мне холодно, затопите" /320/.
"Включи, пожалуйста, нагреватель, здесь очень холодно".
"Закрой окно, дует".
Видимо, передаются ощущения медиума.
Сообщающиеся не бесчувственны. Их волнение, эмоции проявляются по-разному, в зависимости от используемого явления психизма. При трансовом автоматическом письме активная (пишущая) рука пожимает руки участников, при недовольстве комкает написанное, рвет бумагу, бросает карандаш /158/. При автоматических движениях указатель букв перемещается по азбучному кругу тем энергичнее, чем сильнее волнение П0, указывает на участника, к которому относится речь П0; указатель букв или стучащий стол приближается к участнику, влечение к которому сообщающийся стремится выразить. Смена настроений передается изменением интенсивности автоматических движений: раздражение — резкими движениями, радость, удовольствие — быстрым кружением или каким-либо иным, присущим данному П0, образом. Одаренному медиуму иногда слышится взволнованная речь П0, а при прямой или трансовой речи это выражается ее интонациями {196 — 6}.
"Речь" каждого сообщающегося часто имеет характерные черты, позволяющие участникам при некотором навыке определять, с кем они говорят. При прямом или автоматическом письме характерен сам почерк, иногда соответствующий прижизненному почерку П0 /4, 91, 1181/. При прямой или трансовой речи иногда более или менее точно воспроизводится голос отшедшего. Даже характер автоматических движений часто позволяет распознать П0. Это способствует быстрому выявлению внедрения в разговор мистификатора.
Сообщающиеся проявляют память (правда, обычно несовершенную) не только о земных делах, но и о происходившем при предшествующих опытах /4, 49, 158/. Им свойственны и недостатки, присущие живущим. Некоторые из них склонны к пустому многословию, особенно, если сообщаются высокопроизводительным способом (автоматическое письмо, трансовая речь и т. п.), к обсуждению несущественных тем и к высказыванию пространных советов по земным делам {197 — 6}. Их речь зачастую осложнена образными и энигматическими выражениями /77, 558/. Например:
"Три жизни и щепотка счастья" (о человеке, сменившем трех жен);
"Любовь — птица, ранишь — не взлетит". (О неизжитой обиде).
Исходя из того, что ничто человеческое не чуждо сообщающимся, рекомендуют участникам относиться к П0 внимательно и даже льстить им и воздерживаться от раздражения, дурного настроения и недружелюбных мыслей при опытах /785, 1224/.
Трудности. Медиумическая связь сопряжена для сообщающихся с большими трудностями. В этом основная причина частой сумбурности сообщений и обычного для них невысокого уровня. На протяжении всей истории медиумизма разговоры отшедших изобилуют жалобами на эти затруднения. Они говорят, что им очень трудно сообщаться через медиума, что это сковывает их мысли, а вмешательство П медиума часто искажает их высказывания. Они сравнивают разговор через медиума с "игрой на скрипке рукой другого скрипача", с "разговором через пьяного посыльного" или "через плохого переводчика" {198 — 9}. Говорят о трудностях использования чужого организма, "управления медиумом" {199 — П}. Сообщают о трудности привыкания к новому медиуму:
"С ним я скован, не привык";
о смутном, раздвоенном, как при гипнозе, состоянии своего сознания при контакте, а иногда и о смутном сознании медиума, особенно, когда он в трансе:
"Вы заточены в теле, как бы спите, с вами трудно общаться";
о разобщенности астрального и вещественного миров, непонятности для живущих мира П0 и смутном видении с той стороны событий нашей жизни {200 — 9}.
Особые трудности создают сообщающимся попытки вмешательства посторонних П0 в разговор, а также П медиума, а иногда и П участников. Отсюда сравнение беседы через медиума с "разговором на площади среди толпы зевак". Смущает сообщающихся и непрестанная оглядка на контролеров, готовых в любую минуту их одернуть и прервать разговор (см. главу 14).
Из-за перечисленных затруднений, сообщающийся сравнительно быстро расходует силу, позволяющую ему управлять медиумом (ее называют телергической), устает, начинает с трудом соображать и сообщение приходится прекращать {201 — 9}:
"Мне пора уходить от вас. Я устал и хочу прощаться".
Наличие перечисленных затруднений следует иметь в виду при оценке качества медиумических бесед. И та, и другая стороны редко бывают им удовлетворены. Обычными являются жалобы на тривиальность медиумических сообщений. Участники опытов говорят, что П0 высказывают мнения и суждения, соответствующие их прижизненному разумению, часто не очень глубокому, что они уносят с собой свою ограниченную эрудицию и свои предубеждения и предрассудки /967/. Сообщающиеся возражают, что тривиальность разговора обусловлена задаваемыми вопросами, т. е. уровнем медиумического кружка /605/. Некоторые П0 даже сердито утверждают: "искажения всегда на вашем конце" /1181/. Надо признать, что доля истины здесь есть — участники медиумических опытов также ощущают стесненность и скованность и редко удачно направляют разговор.
Замечено, что с течением времени происходит постепенная стереотипизация высказываний данного П0, склонность к использованию набора стандартных выражений /49, 158/. Мы тоже наблюдали признаки такой тенденции. Ее объяснение видят в том, что отшедшие привыкают в своей жизни к прямому обмену мыслями и мыслеобразами и постепенно отвыкают от разговора словами. Так ли это — неясно.
Как видно из изложенного, затруднений более, чем достаточно и приходится удивляться вместе с А. Конан Дойлем, что, вопреки им, связь с П0 осуществляется и дает сведения о них и об их окружении, пожалуй, более когерентные, чем если бы расспрашивать о нашем мире представителей разных стран, рас, эпох и профессий /323/. Поэтому нельзя согласиться с мнением А.Н. Аксакова о том, что из-за "несоизмеримости" миров живущих и отшедших и "трансцендентности" условий жизни П0, сведения о ней для нас принципиально недоступны. Наше возражение подтверждают результаты обобщения подобных сведений, предпринятого нами в IV части данной книги.
Вызовы П0. В практике обывательских медиумических кружков принято "вызывать" желаемых П0 и часто задается вопрос, в какой мере подобные вызовы возможны. По-видимому ответ будет разный в случаях, когда используется одаренный медиум, имеющий "гида" (см. главу 13), и когда медиумизм слаб и гид отсутствует. Судя по литературным данным, гид способен связаться с желаемым П0 и обеспечить его появление в назначенное для опыта время {213 — 13}. Утверждают, что можно вызвать и П спящего человека и узнать таким путем, жив ли он, а в журнале /1431/ приводится случай, когда П спящего был ошибочно принят за П0, что вызвало напрасное огорчение его родных. А. Кардек пишет, что знание "адреса" П0 (плана, на котором он находится, что он, якобы, охотно сообщает), способствует успеху вызова /70/. О том, что вызовы порой могут достигать цели, свидетельствует случай Ф. Майерса. Вскоре после перехода он стал просить, чтобы его не осаждали непрестанными вызовами, от которых ему не стало покоя /1424/.
Но совсем иначе обстоит дело в случае работы с мало одаренным медиумом. В этом случае вызовы П0 невозможны. Являются лишь те П0, которые "увидели свет" медиума и пришли независимо или мало зависимо от воли участников. Обычно это П0 близких людей, связанных с присутствующими узами родства, дружбы, любви. Мы не одиноки в этом мнении {214 — 5}. Обычные сообщающиеся (не гиды) не могут помочь в вызове:
"Мне это не дано. Ищите сильного медиума".
Иногда они обещают вызвать, но это не исполняется.
Если П0 не "увидел света" медиума и не явился сам, то не "услышит" он и вызова. Зато его "услышит" праздношатающийся шутник и будет рад прикинуться вызываемым. Иногда же им прикидывается П медиума. Отсюда глупость и пошлость сообщений "великих П0", которых принято вызывать на обывательских медиумических сеансах, и несуразные ответы, якобы исходящие от вызываемых близких П0. Опыт медиумизма показывает, что очень часто близкий участнику П0, сообщение с которым единственно интересно для участника, остается недоступным, несмотря на все призывы, тогда как случайные П0 являются в избытке.
Некоторые наши собеседники
Нами получен опыт длительного общения с рядом сообщающихся. Мы познакомим читателя с некоторыми из них. Их высказывания помогли нам в формулировании многих выводов, речи сообщающихся часто приводятся в этой книге — они напечатаны курсивом без каких-либо изменений. При их чтении следует иметь в виду, что это неприукрашенные речи самых обыкновенных людей, часто не очень образованных, сообщающихся через не более интеллектуальных медиумов. Сообщение через посредника затрудняет для них изложение своих мыслей, а множество помех усугубляет трудность сообщения, поэтому их речь часто нескладна, выражения грубоваты, темы разговоров обычно самые обыденные. Все это делает эти речи очень далекими от того "высокого" стиля, которого ждут от потусторонних сообщений мистически настроенные люди. Заметим, что приниженность медиумических сообщений всегда была одной из причин пренебрежительного отношения к медиумизму и неверия в возможность его использования для такой высокой цели, как установление существования посмертной жизни. Но это ошибка. При решении самых значительных вопросов естествознания (а мы с вами как раз таким вопросом и занимаемся) часто приходится изучать крайне отталкивающие явления; "высота" цели не исключает "низменности" средств. Один из стимулов, побуждающих нас к буквальному воспроизведению высказываний сообщающихся, как раз и состоит в том, чтобы ознакомить будущих экспериментаторов с тем, какого рода материалы им предстоит использовать. Мы полагаем также, что внимательный читатель найдет в этих материалах подтверждение тем выводам о сообщающихся, к которым мы приходим в этой работе. Наконец, эти цитаты являются иллюстрациями к тексту, а "видеть" что-то всегда убедительнее, чем слышать о нем. Просматривая их читатель сможет убедиться, в какой мере стабильна личность сообщающегося и составить представление о возможном отличии ее от "персоны", предстающей в разговоре. Для него окажется возможным проследить за сохранением эмоций и привязанностей отшедшего и получить примеры сохранения им памяти.
Сообщающаяся "C1". К одному из постоянных участников наших опытов с самого их начала приходила любимая им и любящая его жена. Детальное знание ее прижизненных свойств делает особо показательными посмертные наблюдения, а их длительность позволяет проследить за закономерностями изменений, происходящих с личностью после перехода. Результаты этих наблюдений излагаются в четвертой части, здесь же мы ограничимся краткой характеристикой сообщающейся C1.
Это безвременно ушедшая из жизни женщина, способная на горячее и искреннее чувство и стойкую привязанность, с душой, полностью преданной добру. При жизни она не проявляла релиозности и не посещала церковь, после же перехода религиозная окраска ее речей стала заметной. На вопрос, почему это так, она ответила:
"А я в душе всегда верила".
Однако, мы заметили, что теологичность ее высказываний заметно зависит от религиозности медиума. Ее разговоры на религиозные темы, которые мы ниже приводим, получены через верующего медиума. При работе с медиумами более индиферентно настроенными, эти темы редко затрагивались и слабо развивались. Тоже самое мы увидим и в высказываниях "Жени", о которых будем говорить ниже. Влияние медиума на религиозную окраску сообщений П0 — это наиболее яркий из полученных нами примеров зависимости психического облика сообщающегося ("персоны") от личности медиума. Эта зависимость явно имеет место, но пределы ее влияния ограничены. В данном случае влияние сводится к интенсификации проявлений имеющегося умонастроения (религиозности) П0 и к развитию тем, материал для которых П0 в избытке находит в тезаурусе П медиума. При сообщении через религиозного медиума, C1 иногда наставляла мужа в вере и настаивала на посещении церкви:
"Икону Божьей матери повесь в угол и лампадку повесь, и пусть она горит, и там молись, но в церковь тоже ходи".
Ее наставления имели целью посмертное соединение с мужем:
"Мне сказали, что ты сегодня был в церкви. Молодец! Я тоже молюсь за тебя и Бог услышит нас. Только молиться недостаточно, делай добро и мы соединимся, если станешь достоин."
Она тоскует без мужа:
"Любимый, мне плохо без тебя. Боюсь разлуки, тебе надо помнить обо мне".
Но против высказанного мужем желания поскорее встретиться с ней она возражала (как это свойственно и другим П0 /103/):
"Люби жизнь, она дана Богом. Цени данное тебе тело, заботься о нем. Торопиться не надо, все очень грустят о земной жизни. Живи, сколько Бог тебе даст. Нельзя торопиться, Бог может разгневаться за это..
Мужу вера не дается, и она настаивает:
"Надо в церковь ходить чаще и искреннее молиться. Дома молиться — одно, а в церкви — храм божий. Очень прошу, молись больше Богу в церкви."
При жизни она была очень исполнительной и сейчас старается соблюдать все узаконения. Боится властей предержащих:
"Как ты можешь говорить так про Бога? Он тебя может наказать, и ты не попадешь в рай, и я тебя не увижу. Тебе нужно слушать меня, а то будет очень плохо. Люблю тебя и хочу тебе добрей А порядки наши узнаешь, когда умрешь. Это всем суждено".
При разговорах через других (не религиозных) медиумов мысль о соединении продолжала доминировать, но она уже не ставилась в прямую зависимость от успехов мужа в религии:
"Мы всегда вместе. Нет силы такой нигде, которая могла бы разлучить сердца любящие".
"Наши души ведь не расставались и все время были вместе и будут вместе еще очень долго и никогда не наскучат друг другу, потому что наши души — половинки одной души".
И религиозные наставления мужу становились менее категорическими:
"Богу молись, Бог тебя не оставит. Он в душе твоей, а ритуалы соблюдай, как можешь".
К участникам опытов она проявляла добрые чувства и заботу, как это было ей свойственно и при жизни:
"Медиум хочет есть. Хочу угощать его, кормить. Его хорошо накормил? Дай ему музыку. Я его люблю. Я ему благодарна, он всегда рядом с тобой".
Она любит друзей и радовалась, когда они собирались, чтобы отметить годовщину ее свадьбы или поминки, помнила и узнавала:
"Я люблю вас всех очень. Целую вас, мои дорогие! Спасибо! Мои хорошие, будьте счастливы и здоровы! Очень тепло и светло с вами. Спасибо за вашу любовь! Я без вас жила бы беднее. Не печальтесь, музыку заводите веселую. Хорошо, что вы приходите ко мне. Для меня большая радость, что вы со мной. Давайте ужинать. Я с вами".
Она сохранила память не только о людях, но и о вещах и занятиях, и интерес к ним. Радовалась, когда нам удавалось показать ей по телевизору балет или фигурное катание на коньках, что она любила и при жизни. С интересом рассматривала фотографии и слайды, вспоминая события и людей (неизвестных медиуму!). Изредка просила показать ей ту или иную любимую вещь (она была привязчива не только к людям, но и к вещам и не любила менять их):
"Так что же тебе показать?" "Соню" (приемник "Сони").
"Вот она". "Старушка Соня! Не перепродавай".
"А вот новая Соня. Нравится? Она лучше". "Нет, моя привычна".
Сообщающийся "C2". Это единственный сын другого постоянного участника наших опытов. Все 17 лет своей жизни провел лежа в постели, лишенный возможности передвижения, членораздельной речи и способности управлять своими движениями. Но понимал речь, читал и, благодаря телевизору, в какой-то мере ориентировался в событиях жизни. Проявлял прекрасные душевные качества — доброту, горячую любовь к родителям. Когда он умер, они попытались прибегнуть к медиумизму и через год вновь обрели сына. Этот случай интересен, как пример облегчения благодаря медиумизму тяжелого горя и как подтверждение того, что в мире П0 физиологические дефекты изживаются и личность прогрессирует. В случае с C2 это было очень показательно. Вначале он сообщался с большим трудом, очень медленно и скупо, но мало по малу совершенствовался. В его сообщениях раскрылась картина постепенного радостного обретения ранее недоступных возможностей — ходить, бегать, плавать, общаться со сверстниками, учиться и т. д. Он сохранил исключительную любовь к родителям — в их отсутствии уклонялся от разговоров и быстро уходил, а чаще всего и не появлялся. Он сознавал, что невольно причинил много горя своим родителям и трогательно благодарил их за самоотверженные заботы:
"Я думаю о вас — как долго вы были со мной добры и любили. Вам тяжко было, я крал у вас жизнь. Простите! Я вас очень люблю".
Сообщающийся C3. Двадцатилетний сын нашей знакомой попал под автомашину и погиб. Он был единственным близким матери человеком и они горячо любили друг друга. Она не могла пережить потерю и медленно угасала. Мы помогли ей вступить в контакт с П0 сына и это ее спасло. Этот случай представляет пример спасительности медиумизма. Он показателен также жизненностью общения. По просьбе сына, ему показывали его захоронение, фотографии, кинофильм, выхода которого на экраны он при жизни с нетерпением ожидал, проигрывали любимые им пластинки. Разговоры с ним были обильными, ярко проявлялась свойственная отшедшему манера говорить с сохранением излюбленных оборотов речи.
Сообщающаяся C4. Это прабабушка одного из медиумов, изредка появлявшаяся при опытах с ним. Умерла в возрасте свыше 90 лет. Случай интересен тем, что позволил наблюдать в течение ряда лет процесс постепенной оптимизации состояния отшедшего, умершего в преклонном возрасте. Мы приводим эти данные в соответствующем месте дальнейшего изложения.
Сообщающиеся CS. При нашем участии начались медиумические опыты в обширном семействе, два члена которого проявили медиумичность. Опыты были интересны тем, что привели к общению с большим кругом отшедших — многочисленными родственниками и друзьями. В этом их отличие от других наших опытов, в которых круг сообщающихся был, к сожалению, более ограничен. Многие из сообщающихся с этим семейством поражали своей жизненностью, сохранением памяти и индивидуальности, иногда яркой. Она не изменялась при замене медиумичных членов семейства медиумами, не знакомыми со всем этим обществом.
Надсмотрщик Женя. Приступая к своему первому опыту мы спросили найденного после долгих поисков медиума — незнакомую нам до того женщину — много ли шансов на успех. "Ну, мои то Сережа Есенин и Саша Пушкин уж обязательно будут" — заверила нас она. И, действительно, "Сережа Есенин" (по-видимому, он же и "Саша Пушкин") не заставил себя ждать. Мы спросили, настоящее ли это его имя. "Нет" — честно признался он. "А настоящее?" — "Женя". С первым медиумом состоялась лишь одна встреча. Опыты продолжались с другими медиумами, и при пятом опыте Женя вновь появился и стал с тех пор нашим частым гостем. В дальнейшем выяснилось, что его знают и в других кругах, интересующихся медиумизмом и нам изначально незнакомых, даже в других городах. И там он называл себя Женей, а вначале изредка представлялся, как "Евгений" или "Есенен".
Широкая "распространенность" Жени сама по себе побуждает его описать, так как не исключено, что и читателям придется при опытах с ним столкнуться. Достоин он этого и как явление весьма оригинальное, аналогов которому, пожалуй, нет в анналах медиумизма. Он активно воздействует на проведение опытов, затрудняя их. Но из него можно извлечь и пользу, особенно при реализации методики установления существования П0. В этом помогает его склонность мистифицировать, выдавать себя за других личностей. Чем это полезно, станет ясно при чтении главы 18. Яркое своеобразие личности Жени проявлялось при его высказываниях через разных медиумов, делая эти высказывания характерными примерами устойчивой индивидуальности П0. Это также склоняет к публикации той части его высказываний, которые "бумага терпит"6, несмотря на то, что это, бесспорно, наихудшие образцы медиумического фольклора, при ознакомлении с которыми читателю не следует забывать разъяснений, приведенных в начале этого раздела.
Женю нельзя считать гидом, так как, в отличие от них, он не привязан к определенному медиуму и не помогает сообщаться, а мешает этому. Себя он считает контролером, надсмотрщиком:
"Бог велел следить за вами. Я чекист у Бога".
"Бог мне сказал — смотри за ними, они могут овладеть Богом".
Другие П0 говорят о нем:
"Женя приходит к тем людям, которые связаны с вами. Он к вам приставлен и будет вашим гидом7 всю жизнь".
Он обычно приходит быстро и появляется первым, объясняя это так:
"Меня к вам приставили, и я больше никуда не смотрю. Я всегда смотрю за вами".
Но порой на вопрос, почему давно не приходил, отвечал:
"Был занят, не до тебя".
Помощи от него не следует ждать:
"Я к вам приставлен, но я вас не охраняю".
Основная его задача, по-видимому,— занимать линию связи, вытеснять других сообщающихся и одергивать их и экспериментаторов:
"Не рыскай! Лезешь в дела Бога! Правды не найдешь!"
"Запрещаю тебе об этом разговаривать!"
"Не лезь, куда тебя не звали".
"Не смей думать о нашем мире!"
"Она выдает тайны! Цыц!"
Помогать в опытах Женя не склонен:
"Не буду разгадывать ваши ребусы. Что за манера производить со мной всякие опыты? Я не кролик!"
Женино пристрастие к сквернословию поражало знакомившихся с ним и ставило в неудобное положение женщин — медиумов, из-под рук которых выплывали крепчайшие фразы. Эти фразы зачастую очень живописны и исполнены своеобразного юмора, но мы можем воспроизводить их здесь лишь многоточиями. Грубость его речей все же смягчалась в обществе женщин и детей и несколько уменьшилась с течением лет. Отношение его к собеседникам было непостоянным — оно изменялось от самого недружелюбного и циничного до ласкового:
"Привет вам! А где старик? Здравствуй! Женя щастлив видеть вас".
На вопрос участника, встретит ли он его при переходе, ответил:
"Я тебя буду встречать с распростертыми объятиями. Люблю вас, б%й!"
Можно было заметить, что его отношение к собеседникам с годами постепенно смягчалось.
Второе неприятнейшее свойство Жени — это его сексуальность и гомосексуальность. Непристойные темы занимали большое место в его неудобопроизносимых речах. Нам приходится здесь их опустить, так же, как и антисемитские и антисоветские высказывания, характеризующие Женю, как ретрограда, мещанина и пошляка. Все это было чуждо медиумам и участникам опытов и противоположно тому, что они ожидали от опытов получить. Поэтому, несмотря на отвратительность этого материала, он весьма показателен, как свидетельство автономности существа П0, его отдельности от медиума и экспериментаторов. Весьма убедительными были моменты, когда при разговорах через медиумов — евреев Женя сыпал совершенно оскорбительными для них словами и сентенциями.
Когда во время опытов Жени не было, они шли хорошо. Но если он присутствовал, то вытеснял говорящих, влезал в разговор, мистифицировал. На просьбы не мешать часто не поддавался, отвечая "Женя шутит". "Люблю шутить" и т. д. в том же духе. Его вмешательства делали бессмысленными попытки "вызывать" кого-либо, как это принято на обывательских сеансах. Например: неопытный участник упорствовал в желании поговорить с неким Юрой:
"Юру прощу" "Ладно". "Он здесь?" "У нас. Здравствуй!"
"Кто говорит?" "Юра" "А отчество?" "Львович" (неверно). "А жену его как зовут? "Рита" (неверно). "Это Женя?!" (ругань).
Одна из любимых шуток Жени — вклиниться в разговор и продолжать его под видом сообщающегося. Например, шел разговор с П0 об устройстве памятника на его могиле. И вдруг:
"А где моя могила? Нет ее".
"Ты это о памятнике?"
"Где моя могила?" Не знаю".
"Если ты о памятнике, то он еще в мастерской".
"Вам дивно, о чем я говорю?"
"Да, мы тебя не понимаем".
"Я говорю о моей могиле. А вам неизвестно, где моя могила. Дайте мне лупу, вам тогда найти мою могилу нетрудно. Я похоронен в стороне от людей, у х%я на куличках, штобы там сеанисты не могли меня е...ть" и тому подобные глупости.
Сообщающиеся часто жаловались на него:
"Женя меня толкает"; "Женя вопит"; "Женя мешает, не дает говорить" и т.п.
Другим он мешает, а сам не любит отвечать на вопросы.
"Дайте мне отдых, устал от вас".
"Хочешь попрощаться?"
"Уходить не хочу, отвяжитесь с вопросами. Зачем пытаешь меня? Что тебе надо узнать — помрешь, узнаешь".
Но место другому уступает неохотно:
"Сам хочу говорить, соскучился". "Ну, говори" (ругань).
Удивляет пристрастие Жени к деньгам, странное для П0. Очевидно, это пример неизжитого при жизни стремления. Проявилось оно когда один из участников в шутку сказал после напрасных стараний урезонить Женю:
"Чем ругаться, будь нашим агентом. Давай нам информацию, а мы тебе будем деньги за это начислять".
"Давай так сделаем. Ты мне деньги, а я вам буду рассказывать о нашей жизни. Мне нужно сто рублей".
"Вот они".
"Я хочу вас любить, вы хорошие люди" (указатель букв "осматривает" деньги).
"Мне приятно видеть деньги на столе. Бог не разрешает нам говорить о небе, а я вам все скажу за деньги".
Однако, ничего он нам не рассказал, а только затеял требовать все больше и больше денег на стол, поминутно прерывать разговоры воплями "Деньги давай!". "Где мои деньги?", суетиться, осматривать их. Другой П0 сказал о нем:
"Женя очень возбужден и все время хочет смотреть на деньги, мешает разговаривать".
"Как думаешь, не будет он теперь нас обманывать?"
"Думаю, он будет работать в поте лица, вам служить".
И Женя обещал:
"Я буду говорить вам только правду. Самое главное — честность в делах".
Напрасные ожидания! Они не оправдались.
Деньги потребовал "выдать" 50 рублевыми ассигнациями ("люблю зеленые"), обязательно новыми ("чтобы хрустели"):
"Мои деньги не трогай. Положи их в конверт и не трать на разную х%ню"
Однажды попробовали заменить его деньги.
"Деньги давай! Это х...е деньги! А где мои чистые деньги? Чистые хочу! Говорил тебе — не трогай мои купюры!"
Вернули ему его "купюры".
"Я рад. Разложи! Я рад моим деньгам, они симпотичные. Ты их не трать, это мое".
Как-то, в шутку, предложили Жене играть в спортлото.
"Хорошо. Я вам скажу номера, а вы купите билеты. Выигрыш — 4000 — на троих.
Мне 1333. Мне приятно с вами машейничать".
"Какое же тут мошенничество?"
"Играть, зная номера, это машеничество".
В результате "машеничества" проиграли три рубля.
"А я вам хочу сказать, что вы не выиграли деньги в спортлото". "Мы это знаем". "Вы должны иметь терпение и мы будем выигрывать". "Сомневаемся. "А я не сомневаюсь. В тот раз там было много тумана, а сейчас я знаю точно: наши деньги в кармане".
"Опасно столько твоих денег хранить". "Положи деньги мне на книжку". "Говори тогда твои имя, отчество, фамилию и адрес, но точно, а то деньги пропадут".
Денег в карманах не прибавилось, но о себе Женя сказал верно: в районе Москвы, где медиум и участники опыта никогда не бывали, жил и умер не известный им человек с указанными именем, отчеством и фамилией, с характеристикой, подходящей для Жени8. В литературе упоминается немало подобных случаев. Так, П0 индейца сообщил А. Конан Дойлю, приехавшему ненадолго в США, подробности своей жизни, которые при проверке подтвердились /319/.
С течением времени увлечение Жени деньгами поубавилось, и теперь он лишь изредка вспоминает о них.
Женя часто поминает Бога и говорит, что предан ему:
"Бога надо любить, это самое главное. Мне нужно, чтобы вы не спорили с ним. Он все слышит и будет худо споря с ним".
Хоть он и побаивается Бога, но не прочь и обмануть его:
"Ничего, сделаю. Бог не узнает, если ему не скажут. Меня будут ругать. Х%й с ним!"
Не исключено, что Женя называет богом "представителя" администрации", а не Бога — вседержителя — так позволяют думать его слова: "У меня есть Бог, он со мной общается", и ответ на вопрос о том, как сочетается его религиозность со сквернословием: "Бог любит давать подарки. Он обещал мне не агрождат<