Чтобы люди поверили в вас, им нужно дать время

Если в прошлом вы пробовали заставить своих людей действовать в соответствии с вашей большой мечтой, но. не сумели добиться результата, то, вероятно, нарушили закон полного доверия, — возможно, даже сами не подозревая этого. Я впервые осознал важность закона полного доверия в 1972 году, когда согласился принять второе назначение на лидерский пост. В главе, посвященной закону навигации, я упоминал, что после нескольких лет пребывания в той церкви мне удалось провести свой приход через многомиллионную программу нового строительства, в результате чего мы возвели большое здание с залом для молитвенных собраний. Но в момент, когда я только прибыл туда, конгрегация хотела двигаться совершенно в ином направлении.

Буквально за неделю перед моим приездом в эту новую для меня церковь более 65 процентов прихожан проголосовали в пользу постройки здесь здания нового учебного центра. Сам я к тому времени успел проделать применительно к указанной церкви некоторую «домашнюю работу», проанализировал тамошнее состояние дел и, приезжая в данный приход, уже знал, что его будущий рост и успех зависели вовсе не от нового учебного центра, а от нового молельного зала. Зрелище долговременной перспективы данной конгрегации, представавшее перед моим внутренним взором, было абсолютно ясным. Но я не мог прийти сюда, как говорится, «с улицы» и сказать: «Забудьте решение, которое вы только что приняли, и все ваши связанные с этим мучения. Вместо этого следуйте за мной». Мне нужно было выиграть какое-то время, чтобы выстроить отношения с совершенно новыми и незнакомыми мне людьми, а затем завоевать их доверие.

Мне удалось устроить так, чтобы уже существовавшая к тому времени специальная комиссия еще раз провела полное и комплексное изучение всех проблем, связанных с проектом учебного центра. Я сказал ее членам:

«Если мы собираемся вложить в это дело столько времени и денег, то должны быть до конца убеждены во всем. Я должен располагать информацией о каждой потенциальной проблеме, которая может возникнуть в связи с этим строительством». Такой подход показался каждому достаточно честным и объективным, так что комиссия приступила к работе. На протяжении следующего года указанная группа каждый месяц или около того встречалась со мной и докладывала о собранной информации. И всякий раз я хвалил их за проделанную работу и задавал несколько вопросов, которые побуждали бы членов комиссии провести более углубленные исследования.

Тем временем я упорно трудился над укреплением доверия прихожан к моей персоне. Я налаживал отношения с наиболее влиятельными лидерами прихода. Я отвечал на вопросы буквально каждого человека, чтобы все могли понять меня и способ моего мышления как лидера. Я делился с прихожанами и всеми окружающими своими идеями, надеждами и мечтами применительно к той работе, которой мы с ними занимались. И я начал способствовать росту нашей церковной организации. Этот показатель больше, нежели что-нибудь другое, позволил прихожанам обрести доверие ко мне и моим способностям.

После того как минуло приблизительно шесть месяцев, люди стали видеть, что наша церковь меняется и начинает продвигаться в новом направлении. Через год комиссия по строительству пришла к выводу, что учебный центр не принадлежит к числу первостепенных нужд церкви, что приход не особенно заинтересован в таком центре, и в конечном итоге она рекомендовала отказаться от его возведения. На следующий год был достигнут консенсус: все пришли к согласию, что ключом к будущему прихода является здание с новой аудиторией для общих собраний и молений. А когда подошло время, 98% членов конгрегации проголосовало по данному вопросу утвердительно и мы приступили к делу.

Разумеется, я мог бы пытаться отстаивать свою точку зрения и соответствующее решение сразу же после прибытия в ту церковь. Я был точно так же уверен в ее правильности тогда, в 1972 году, как и двумя годами позже, когда мы начали реализацию проекта. Однако если бы я подошел к данной проблеме именно таким образом, то не смог бы преуспеть в деле оказания всем членам прихода помощи по достижению того, в чем они на самом деле нуждались. А в результате мои шансы на лидерство резко уменьшились бы.

В качестве лидера вам не заработать очков за неудачу в любом деле, даже самом благородном. Вы не заработаете доверия за то, что были «правы». Ваш успех измеряется способностью реально приводить людей в тот пункт, куда они хотят и должны попасть. Но вы сможете сделать это только в том случае, если люди сначала поверят в вас как лидера. В этом и состоит реальность закона полного доверия.

ЗАКОН ПОБЕДЫ

Лидеры находят путь к тому, чтобы их команда победила

Задумывались ли вы когда-нибудь по поводу того, что отличает лидеров, добивающихся победы, от тех, кто терпит поражение? Что делает первых победителями? Трудно выделить одно конкретное качество, которое отличает победителя от побежденного. Каждая ситуация, складывающаяся вокруг лидерства, специфична. Каждый кризис бросает лидеру свои вызовы. Но я думаю, что всем победившим лидерам присуща такая черта, как полная неспособность смириться с поражением. Альтернатива победе представляется им абсолютно неприемлемой, поэтому они тщательно обдумывают пути победы, а затем идут выбранным путем, используя все имеющиеся в их распоряжении ресурсы.

Я — давний любитель истории гражданской войны в США и как раз сейчас читаю одну старинную книгу, которая напомнила мне о важности закона победы. В ней обсуждаются различия между президентами Северного союза и Южной конфедерации — Авраамом Линкольном и Джефферсоном Дэвисом. Я достаточно часто говорю здесь о Линкольне, и это понятно: ведь он был столь замечательным лидером. Линкольн никогда не забывал, что самым высоким приоритетом для него является победа страны в целом — выше гордости, репутации и личного успеха. Он окружил себя наилучшими лидерами, предоставлял огромные полномочия своим генералам и никогда не боялся поставить победы, одержанные Северным союзом, в заслугу другим. Например, после успеха генерала Гранта под Виксбергом Линкольн послал ему письмо, где говорилось: «У меня никогда не было иной веры, кроме огромной уверенности в том, что вы знаете дело лучше меня... И теперь я лично хочу подтвердить, что вы были правы, а я ошибался».

С другой стороны, Джефферсон Дэвис, казалось, никогда не делал победу своим главным приоритетом. В ситуациях, когда ему нужно было думать и действовать как революционеру, он работал наподобие бюрократа. Когда он должен был делегировать полномочия и прерогативу принятия решений своим генералам, лучшим в стране, Дэвис тратил время, управляя ими по мелочам. А хуже всего было то, что этого политика больше беспокоило стремление быть правым, нежели желание выиграть войну. Историк Дэвид М. Поттер так сказал по поводу Дэвиса: «Он тратил чрезвычайно много энергии на вздорные и даже сутяжнические споры, имевшие единственной целью доказать собственную правоту. Дэвис, похоже, испытывал такое чувство, что если он прав, то этого уже вполне достаточно; для него было важнее доказать собственную правоту, нежели получить нужные результаты». Дэвис нарушал закон победы, и, как следствие, его подопечные потерпели сокрушительное поражение.